Воздух искрился

04.01.15

Воздух искрился

А хотите? Хотите, я вам расскажу историю на грани приличий?

Воздух искрился от мороза. Снежинки летели ей в лицо, царапая щеки. Они сверкали в мутном свете волшебного фонарика, закрепленного на черенке метлы. Полы плаща трепались по ветру, а капюшон его давно уже сполз на плечи, обнажая растрепанные, извивающиеся длинными змеями пряди волос. Ее босые ноги не мерзли. Холода для нее не было, только… Только вот снег налипал на ресницы, мешая любоваться игрой искр в скорости полета. Ведьма досадливо поморщилась, и перед ее лицом будто образовался теплый экран – снежинки вдруг стали таять, не долетая. Ведьма улыбнулась.

Или нет, не так. Вам когда-нибудь снились глаза? Такие… Синие-синие, как кусочки неба, и столь же бездонные?..

Хотите, я поведаю вам то, о чем молчат?

Я вам расскажу про одну из самых странных пар, которые мне доводилось встречать. Их тянуло друг к другу. Скажете, обычное дело, и будете правы. А приходилось ли вам видеть, как между людьми искриться воздух? Задевая друг друга неосторожным взглядом, они физически ощущали его, будто касание. Они старались не глядеть друг на друга. Они не верили. Но, порой, не смотреть, не смотреть было невозможно. И они смотрели. Как они смотрели, как! Кто бы знал… Только вот… Что они видели?

Он был гуляка и лицемер. Она жила иллюзиями. Порой, глядя на него, она думала: «Да ты ведь призрак! Я ведь тебя выдумала! Уж поверь, я выдумала тебя лучшим…  Трус! Подлец! Наваждение! Ну почему ты реален, ты слишком реален, сгинь, морок…»

Она любила его ладони, кисти, запястья с венами. Ей казалось, она видит, как они пульсируют, проталкивая кровь. Ей мерещилось, будто, когда он смотрит на нее, они пульсируют чаще.

Он всегда знал, когда она на него смотрит. У нее были необычайно красивые глаза. Синие-синие, как кусочки неба, и столь же бездонные, с длинными-длинными ресницами. Он ненавидел ее глаза. В детстве у него был пес с такими же синими глазищами. Он все еще помнил, как эти глаза закрылись последний раз: пес умер у него на руках. С тех пор он больше ни к кому не привязывался и не терпел синий.

Их ничего не связывало. Черная челка постоянно падала ему на лоб, закрывая правый глаз. Она наизусть выучила все его жесты, все движения. Она занала, что в какой-то момент он досадливо тряхнет головой, чтоб сместить назойливую челку. Она улыбнется: «Я тебя выдумала! Эх, зачем я только тебя выдумала…» Все его внимание было поглощено каким-то пыльным древним фолиантом. «Читает… Весь в книге, редкое зрелище…» Она погладила взглядом его запястья. Он содрогнулся, как от удара током. Поднял глаза. Их взгляды встретились. Воздух заискрился.

Он, конечно, знал, что она за ним наблюдает, как всегда знал, когда она на него смотрит. Но так чувствовать ее взгляд было непривычно. И неправильно.

А она под его взглядом плавилась. А иной раз ей хотелось рассыпаться на миллионы маленьких искорок. Или целовать его запястья. Или разбить ему губу: «Интересно, какого цвета у него кровь?»

А воздух между ними искрил…

А порой, по воскресеньям, он ему снилась. Растрепанная, босая, в черном плаще и почему-то с метлой. Она ничего не говорила. Просто приходила, откидывала капюшон плаща, и долго-долго смотрела на него синими глазами мертвой собаки. Синими-синими, как два кусочка неба, и такими же бездонными. И в какой-то момент воздух вокруг нее начинал искриться, как на морозе.

Она всегда отводила взгляд, на том и конец моей истории. Но, кто знает, может, это лишь начало какой-то другой? А, может быть, вся наша жизнь – лишь зачин чьей-то сказки…