Дед щукарь

Рассказ.

 С Виктором знаком я давно. Частенько бывал с ним на охоте или на рыбалке.
— С детства брал меня в лес мой дедушка, — рассказывает Виктор. Рассказывает и варит уху. А уху варит он отменную. Кто бы ни оказался поблизости из рыбаков, обязательно пригласит к импровизированному столу, где можно опробовать его домашнего, из ягод собственного сада, вина.
— Вот так я и слился с природой, — продолжает рассказывать Виктор. — Научил меня дед бережно относиться ко всему живому. Какая бы птаха не подала голос, сразу скажу, кто поет. Какую бы травку не увидал, знаю ее название и от каких болезней употребима.
 Слушать его рассказы — одно удовольствие. Насмеешься вдоволь. Если перед ухой тост скажет, то обязательно найдется желающий запомнить и записать его устное творение. Если запоет после вкусной ухи, то подпеть ему любители тоже найдутся. Увидев его улов, как правило, удивляются: «Где наловил столько»? А наловил тут же, где и все ловят. Только секрет у него есть, как надо вести блесну и в каком месте.
— В одном случае блесну надо вести в полводы, в другом — около дна, а иногда и по верху воды. В каждом случае по–разному, — делится опытом Виктор с рыбаками, завистливо взирающими на его уловы. Никто из друзей не может сравниться с ним по количеству выловленных щук. Пока друзья поймают по одной, у него уже две — три. — Секрета никакого нет, — наставляет он неопытных спиннингистов. — Надо блесну вдоль травы вести. Щука в траве любит таиться. Из засады ей проще схватить зазевавшуюся рыбешку. В корягах любит стоять, часами выжидая жертву. Чаще всего на зубы ей попадает больная рыбешка. Таким образом, щука является санитаром наших водоемов.
 Как–то во время чистки рыбы обратил я внимание на его священнодействие с внутренностями щуки.
— Что ты там вырезаешь? — поинтересовался я.
— Смотри, какой в печени большой желчный пузырь.
— Ну и что? Зачем он тебе?
— Мне один рыбак рассказывал, как он однажды после рыбалки не мог дойти до дому, и его научили щучьей желчью намазать коленные суставы, после чего он себя отлично почувствовал. Вот я и хочу сделать презент своему соседу. Давненько он мучается со своими коленками. Распухают они, ходить нормально не дают.
— Ничего у тебя зря не пропадает, — удивился я и на этот раз. — А почему у тебя такое пристрастие к щукам?
— Во–первых, самая вкусная уха из щуки, хотя многие предпочитают из стерлядки, которая со дна собирает всякую гадость.
— Вроде свиньи, что роется в помойке?
— Да, что–то в этом духе. А во–вторых, мне нравится её суховатое мясо, которое не расползается ни при варке, ни при жарении на сковороде. Заливное из щуки отменное, фаршированная — ей нет равных, а какие котлеты жена делает из щучьего мяса, пальчики оближешь.
— Ну, брат, просветил. Эдак и я, пожалуй, стану страстным поклонником такой универсальной рыбы.
— Скажи, почему тебя дедом–Щукарем назвали.
— Раньше звали Щукарем, что щук много ловил, а сейчас прибавили «деда», так как дедушкой стал: дочка мне внука родила. Буду готовить себе смену.