Однокашники

               
     Окончили моряки в разное время Мурманское Высшее Инженерное Морское Училище им.Ленинского Комсомола и разбросала их судьба и работа по всему
свету. И хотя ранее во время учебы они не встречались и не были знакомы, встречаясь через годы и узнавая, что они окончили одно училище, с радостью знакомятся,  и сразу между ними устанавливаются дружеские отношения. Вспоминают преподавателей, однокурсников, причем из последних больше вспоминаются не отличники учебы, а зачастую наоборот курсанты, которые отличались не прилежностью в учебе, а какими – нибудь экстравагантными выходками или чертами характера. Радуются, если кто – то из них стал видным человеком, большим начальником. Если встреча происходит по работе, стараются помочь друг – другу. Но, конечно, не всегда, люди все – таки они разные.
    ТБС «Умка» (транспортно-буксирное судно) привел в порт Галвестон (США)
из Нигерии океанский трубоукладчик. Перед приходом в порт получили извещение из Пароходства, что в порту их встретит и поможет решить все вопросы по оформлению прихода в порт, передачи объекта получателю, снабжение  бункером, продуктами и прочим агент фрахтователя Марк Полянский. Сразу после передачи трубоукладчика американским буксировщикам встали к причалу. На причале их уже ждал агент. Заходит старший помощник капитана в каюту капитана, видит агента. Лицо агента показалось знакомым:
   - Вы, случайно не из Мурманска?
   - Из Мурманска, и вас я отлично помню. Мы с вами вместе сдавали тест по
английскому языку, когда ждали назначения на судно под иностранным флагом
в Ассоциации Капитанов. И кроме этого вы, кажется, окончили МВИМУ и я его
окончил.
   - А, как здесь оказались?
   - Пока ждал назначения на судно, в Мурманск приехал представитель Гол-
ландской кампании, которая занимается океанскими буксировками крупных
объектов. В  Тресте «Арктикморнефтегазразведка» начали сворачивать работы на Арктическом шельфе и 17 ТБС типа «Нефтегаз» остались без работы и эта кампа-ния взяла несколько судов в аренду. Кроме мурманских у них работают суда с
Дальнего Востока. Капитаны и экипажи на этих судах русские. И ему нужен был представитель кампании на юге СЩА, который знает морские буксирные операции на уровне  капитана, а также кроме русского хорошо владеет английским языком. Ему представили меня, мы побеседовали и мне предложили эту работу. Сейчас сижу в Хьюстоне и занимаюсь агентированием судов этой кампании, которые заходят в южные порты США.
    - Слушай, мы сейчас шли Мексиканским заливом, так он весь забит нефтяны-
ми вышками. Подскажи, как туда устроиться на работу. Люди там, наверняка, нужны.
    - Нет, ребята устроиться на работу в США очень сложно. Меня устраивали
голландцы. Так для того, чтобы я мог здесь работать, они обошли множество раз- личных  государственных управлений. Затем дали официальные объявления,
что требуется на работу специалист со знанием русского языка, судоводитель не
ниже капитана, знакомый с океанскими буксировочными операциями. И только
спустя месяц после этого объявления, когда не нашелся специалист отвечающий
всем вышеперечисленным требованиям, я получил разрешение на работу. Моя
жена работает со мной в офисе. Она в Мурманске преподавала английский язык
в Педиституте. А здесь официально устроить ее на работу я не могу.
     Закончили все дела связанные со стоянкой судна в порту. Начали обсуждать
разные общие проблемы:
    - А, как у вас экипаж? На других российских судах капитаны жалуются, что с приходом свободы и «гласности» моряки становятся неуправляемыми. Грубо на-
рушают дисциплину, хамят, плохо выполняют свои обязанности.
    - Да и у нас такие есть. Экипаж принял судно в Пирее. Получили рейсовое задание отбуксировать из Нигерии в США океанский трубоукладчик. На пути в Нигерию зашли на Канарские острова в Лас-Пальмас для получения техснабжения. В этом снабжении, кроме все прочего,  была ветошь для обтирки. Мотористы вскрыли мешки с ветошью, а там разная женская одежда: платья, белье. И на
вид нормального качества, только мятая.  Уборщица выбрала себе что – то и
через некоторое время начала чесаться. Врач определил, что  подцепила чесотку. Никаких лекарств на судне от этой заразы не было. Выпросили ртуть-содержащую мазь у американцев на трубоукладчике и начала уборщица сама этой мазью мазаться, лечиться.  А судовой доктор, вместо того, чтобы ее лечить, только экипаж на нее натравливает. Избрали мы этого доктора в начале рейса председателем судовой профсоюзной организации, так он свои докторские обязан-ности полностью «забросил», а занимается только всякими склоками, организовал различные группировки, стравливает машинную команду с палубной. И ничего не могу с ним сделать, а в российский порт придем не скоро. Как врач он здесь не нужен, а списать его не могу. Буквально на днях жалуется на уборщицу.Говорит, что видел, как  она бритвой  хотела себе вены на руках порезать. Я ее вызвал. Спрашиваю:
     - В чем дело? – Отвечает, что жарко, рука потеет и чешется, и она чесала ее, подвернувшейся под руку, ложкой. – Конечно, надо ее лечить от чесотки, но у доктора нет никаких лекарств, да и желания.
     - А вы их спишите и отправьте в Россию. Ее, как больную чесоткой и покушавшуюся на суицид, а его пошлите сопровождающим.
     - Так замучишься с документами, билетами на самолет и прочим.
     - Билеты и все прочее я организую. В аэропорт отвезу сам на машине.
       На следующий день отвез агент врача и уборщицу в Хьюстон, посадил на самолет и отправил в Москву.
       Следующая встреча с другим «однокашником» произошла через несколько лет в казахстанском порту Актау. Погрузили в Астрахани в трюма и на палубу
оборудование для буровиков. На Каспийском шельфе вели разведочные буровые
работы  специалисты из России, Казахстана и Италии. Вот для них и доставляли
«балки» для жилья рабочих и прочее техснабжение.
      23 июля ошвартовались в порту Актау. Порт Актау – находится в  Казах-
стане, т.е. за границей. Как положено, на борт поднялась комиссия КПП. Это пограничники, таможенники и врач карантинной службы порта. Комиссия присту-
пила к работе. Проверили грузовые  документы, обошли судно, осмотрели груз.
Все формальности соблюдены, все проверено, замечаний нет. Сидят в кают – кампании, подписывают акты проверки судна.  Как обычно, на столах кофе, бутерброды. Заходит в кают – кампанию еще один инспектор таможни, который в
работе этой комиссии не участвовал. И сразу к капитану:
      - Ну, что капитан, будем ваше судно досматривать.
      - Так досмотр уже  окончен, и документы подписаны.
      - Как?  Почему?
      - А, это вы у своего старшего  спросите.
      Подходит новый инспектор к своему коллеге. Причем у него на погонах только три звездочки, а у старшего таможенника четыре. О чем они говорили,не понять, разговор шел на казахском языке. Но по дальнейшему поведению и мимике новичка видно, как тот расстроился. Даже присел и хлопнул себя по бедрам. Такая обида у него на лице была, и его понять можно. Не удалось сорвать с капитана  мзду. А без этого, что за работа в таможне.
    Сразу после окончания работы комиссии КПП и открытии границы, на борт поднимается инспектор портового контроля для проверки судна по своей части. Это тоже не совсем приятная процедура для капитана. Начал проверять судовые документы. Задает разные каверзные вопросы. Ждет капитан, когда же будет задан главный вопрос -о получении взятки и окончании проверки.  Между делом задает инспектор очередной вопрос, не относящийся к работе по проверке судна. Обычно, для вымогания взятки, инспекторы сначала начинают выискивать различные мелкие нарушения, которые и нарушениями можно считать с большой натяжкой. Затем стараются установить дружеские, покровительственные отношения. Для этого и задают посторонние вопросы:
     - Капитан, а какое училище вы окончили?
     - Я окончил МВИМУ.
     - Как? И я его окончил. Так мы выходит однокашники. Вот так встреча.
       На этом проверка судна закончилась. Начали вспоминать преподавате-
лей, однокурсников. Буфетчица накрыла на столе легкий ужин. Разошлись уже
совсем друзьями.
     - Капитан, если тебе в этом порту что – то потребуется или возникнут проблемы с портовыми службами, пограничниками, таможней, ты сразу обращайся
ко мне. Все вопросы будут урегулированы.
     - Хорошо.
       На этом расстались. Стоянка была короткая, никаких недоразумений в порту не возникло. Закончили выгрузку, спокойно отработала комиссия, закрыли границу и вышли в рейс.
       Следующая встреча с однокашником произошла в порту Поти.  Заключило
Пароходство контракт на поставку в Армению ячменя. У Армении нет выхода к морю  и поэтому груз шел через грузинский порт Поти. Отношения  России с Грузией были не совсем дружеские и это приходилось учитывать капитану    при
работе с  портовыми властями.
       Ошвартовалось судно в порту, начала работу комиссия КПП для открытия
границы и получению судном «свободной практики», т.е. разрешения на произ-водство грузовых работ. Здесь работа комиссии не отличается от работы в портах России и других  государств, за исключением портов Северной Европы, США  и Канады. Про порты Японии и, вообще, Юго-Восточной Азии ничего не скажу – не знаю.  Начинают выискивать различные способы, чтобы сорвать с капитана взятку. На заявление капитана, что он только начал работать на этом судне, сразу в ответ:
    - Капитан, вам ваша кампания дает наличные деньги на представительские
цели.
    - Мне дают 20 долларов на весь рейс, но они сразу же уходят в порту по-грузки, там работают такие же товарищи, как и в вашем порту.
    - Капитан, перед вами выгружалось судно,  его капитан сказал, что ему дают 50 долларов на каждый порт.
    - Так, это судно частной кампании и  у них другие правила, а я работаю в
государственном Пароходстве. 
      После этого начинают просить топливо –соляр. В городе топливо – большой
дефицит, плюс проблемы с электроснабжением. Около многих магазинов, во дворах частных домов видны переносные электро – генераторы. Перед домами на скамейках стоят бутыли и канистры с соляром на продажу. Но судовое топливо является собственностью хозяев судоходной кампании и ведется строгий учет его расхода. Ну, и самое главное, если эти работники почувствуют капитанскую слабинку, то вымогательство будет продолжаться до самого отхода судна из порта. Расплачивается капитан с членами комиссии,  заранее купленной в России
на свои деньги, водкой. Старший таможенной группы приглашает капитана в гости:
    - Приходи ко мне, угощу настоящим грузинским вином, коньяком, шашлыки нажарим. Посмотришь, как грузины гостей встречают.
    - Спасибо, но не могу. Работы много. Грузовой помощник молодой, его на-
до постоянно контролировать. Потом еще должны придти инспекторы порт-
контроля, с ними надо работать.
      А сам хорошо знает старую истину, что «бесплатный сыр бывает только в
мышеловке».
      Начали выгрузку. Через некоторое время приходит на судно с проверкой
инспектор портконтроля:
    - Когда у вас последний раз была проверка судна инспекцией портового
контроля?
      Показал капитан акт последней проверки. – Еще месяц мое судно можно не
проверять.
    - Ну, нет, так нет.  – И опять, накрыт стол, и потекла дружеская беседа. Выяснилось, что инспектор тоже выпускник МВИМУ.  Тут совсем стали друзьями,
инспектор полез обниматься:
    - Давай я тебе сделаю акт проверки, и ты еще три месяца будешь спокойно
работать, не опасаясь инспекторов портконтроля.
    - Давай, - обрадовался капитан.
      Достает инспектор из кейса бланк Акта:
    - Это будет тебе стоить недорого, всего 200 баксов.
    - Как? У меня совсем нет долларов. Я думал, ты по дружбе сделаешь, как
однокашнику.
    - Извини, без денег не могу. Меня ведь в конторе коллеги ждут, подумают,
что я «зажал» деньги. Найди, займи у кого-нибудь из команды.
    - А,  как я объясню члену своего экипажа, зачем мне нужны деньги?  Они же
видят, кто  у меня в каюте находится.
      Вот так. Встретить вдали от родного Училища однокашника, конечно, приятно, но жизнь, порой, вносит свои суровые коррективы.  А, жаль.
      Закончили в порту выгрузку груза. Стоит судно в ожидании комиссии КПП для закрытия границы. Капитан на ходовом мостике, по телексу отправляет доне-
сение в Пароходство об окончании выгрузки. Слышит какую-то ругань у парадно-го трапа. Вышел на крыло ходового мостика. Вахтенный матрос, он же боцман, разговаривает на повышенных тонах с инспектором таможни. Быстро спустился
капитан к трапу  и вахтенному:
     - В чем дело? Как вы себя ведете? Вы, что не видите, с кем разговарива-ете? И почему от вас несет спиртным? Я же всех предупреждал о недопустимости
пьянства на судне.
       Вызвал капитан вахтенного помощника и велел заменить вахтенного матро-
са. Отстранил боцмана от несения вахты. Извинился перед инспектором и прово-
дил его в кают-кампанию. Пока не подошли остальные  члены комиссии попросил
буфетчицу накрыть стол, как обычно кофе, бутерброды.
       Подошли остальные члены комиссии. Таможенный инспектор начал жало-
ваться на экипаж старшему комиссии – майору погранслужбы. Разговор шел на
грузинском языке, но по реакции пограничника было видно, что назревает скан-
дал. Лицо у майора раскраснелось, первоначальная добродушная улыбка исчез-
ла:
     - Капитан, что у вас за порядки на судне, почему не уважаете представи-телей государства, которые прибыли для выполнения своих служебных обязанностей?
      Пришлось капитану извиняться, объяснять, что это произошло случайно и к нарушителю будут приняты самые жесткие меры, вплоть до списания с судна. В
это время в кают-кампанию заходит пьяный электромеханик. Подходит к столу, за которым сидят члены комиссии и, еле выговаривая слова, покачиваясь, спрашивает:
    - Кому тут из вас свой паспорт показывать?
      Майор даже вскочил с места:
    - Все, комиссия откладывает работу. На судне все пьяные. Этого мы забира-
ем в караулку. Вызываем портконтроль. Выход судна в море запрещен. Судно будет арестовано, до вынесения судебного решения о наложении на судно штрафа.
      В работе комиссии участвовал судовой агент. Капитан к нему:
    - Давайте выручайте. На судне пьяные только два человека, остальные все
трезвые, а этих я спишу сразу с приходом в российский порт.
      Переговорил агент с членами комиссии:
    - Майор согласен забыть этот инцидент, но просит дать ему пару канистр
соляра.
    - Да, ради бога, дам.
      Вызвал капитан старшего механика, объяснил ситуацию и попросил дать
пограничникам солярки.
      Майор связался по рации со своей службой и комиссия продолжила свою работу. Поднимается из машинного отделения стармех:
    - Алексеич, что делать? Пришли три здоровенных солдата, у каждого в руках 
по две пятидесятилитровых канистры и они уже сейчас делают третий заход.
    - Евгений Алексаныч, скоро комиссия закончит работу. Протяни как-нибудь
время. Скажи, что что-то сломалось или надо перейти на другой топливный танк.
Ну, придумай что-нибудь.
      Закончила работу комиссия, прощаются с капитаном и таможенник ему говорит:
    - Вот видишь капитан, оказывается можно дать топливо, если очень попро-сить.
      Капитан простодушно объясняет:
    - Вы же видели, как меня подвели мои моряки. И, если бы я не дал топлива
пограничникам, у меня были бы серьезные неприятности.
    - А вы не подумали, что в следующий раз и я могу вам нечто подобное ус-
троить? У меня для этого имеется больше возможностей.
      На этом и расстались.
      И как обрадовался капитан, когда при подходе к Керченскому проливу
получил рейсовое задание: погрузка металлолома в порту Ейск назначением
 порт Равенна /Италия/.
 

         
         
             -