Ида Африкановна

       - Сёмочка, не спускайте воду, за вами уже выстроилась очередь, - донёсся басок Иды Африкановны через дверь туалета.
       - Мадам Грандиевская, обязательно надо было сообщить всем, что я ушёл в нашу библиотеку, - с возмущением воскликнул я, и эхо сортира усилило мой голос.
Ида Африкановна была столь же героических пропорций и внешнего вида женщина, сколь удивительными были её имя и фамилия.
Она столько раз их меняла, что и сама уже, наверное, не помнила, как её назвали родители.
Её рост был, приблизительно метр девяносто, массивная и крупная мадам, с красивым, басовитым голосом, нежным сердцем и большим чувством юмора.
Не менее большим был у неё и нос, за что я его называл шнобелем, чем раздражал или смешил её, в зависимости, от настроения.
Время от времени, я видел, что она ходит с палочкой, видимо побаливали ноги.
       - Что, Мадам Грандиевская, - сказал я ей однажды, - слава доктора Хауса Вам покоя не даёт?
       - Ой, и не говорите молодой человек! Думаете легко сознавать, что он с палкой и ты с палкой, но у тебя у тебя просто ноги болят, а он им там симулирует за деньги.

К тому времени, как я с ней познакомился, ей было лет под девяносто.
Она увлекательно рассказывала различные истории из своей жизни. Где была правда, а где был вымысел, понять  было сложно. Так что я хавал всё, что она мне рассказывала, время от времени пытаясь подловить её на несоответствиях, но всё было тщетно. Она всегда выходила сухой из воды.

       - Сёмочка, вы даже не представляете, как мы жили при царизме.
Некогда, я помню, мы жили недалеко от Смольного.
Сёма, вы хоть знаете, что такое Смольный?
       - Ну, по-моему, это место, где был когда-то институт благородных девиц.
       - Умница, вы просто - э-ру-дит! - съязвила Ида Африкановна.
       - Так я продолжаю. Я была тогда маленькой девочкой и к нам, время от времени, заходил в гости дворецкий. По совместительству, он там был завхозом. У него была большая голова и лицо, чем-то напоминавшее лошадиную морду. Когда он к нам приходил, меня так и подмывало предложить ему морковку, - она хихикнула, как шкодная девчонка.
Мама всегда была под впечатлением от его приходов. Как правило, они не обходились без букета белых роз и шампанского.
       - А папа? - полюбопытствовал я.
       - Что, какой папа?
       - Ну, папа, ваш папа, мамин муж, он тоже был в восторге?
       - ...Папа ... папа... - она с трудом пыталась что-то вспомнить, - Хм. Не помню, думаю что да. Однажды, он даже ударился кулаком о лицо принесшее розы. Потом долго лечил руку.
...Да, так о чём это я?
А, ну да. Смольный, - вспомнила она. По выходным мы выезжали на прогулку, в карете, запряжённой тремя лошадьми.
Мы ехали к заливу, сквозь зелень парков, это была такая красота...

       В туалете послышался шум спускаемой воды. Ида Африкановна с завидной лёгкостью подскочила с кресла и вышла в коридор.
       - Леночка, снова вы сливаете воду без надобности!
       - Ида Африкановна, - ваша экономия задолбала, - ответила раздражённо  Леночка, - и перестаньте следить за мной.
       - Вот видите, Сёма, следить за людьми и то нельзя, злятся, - возмущённо констатировала она. А ведь столько интересного у человеков, "Санта Барбара" отдыхает.
       - Да, -  вздохнул я, еле сдерживая смех - сколько тех радостей в жизни, а и в тех ограничивают.
       - Вот Вы, Сёмочка, сколько раз спускаете воду в туалете?
       - Я? - слегка растерявшись от вопроса, переспросил я Иду Африкановну. Ну, не знаю, не считал.
       - А вот я - подсчитала! Она взяла счётную машинку и, постучав по ней некоторое время, сказала - много!
Вы вполне могли бы себе купить машину за те годы, что нажимали неоправданно на "спуск". Так что считайте, слили вы свою "Мазератти", уплыла белым лебедем с канализационным Гольфстримом  дома № 34 квартиры №33.

       - Да ладно, чего там, на другую машину скоплю, подешевше. Мы не гордые.
       - Я всегда хотел Вас спросить, почему вы, прожившая много лет в Питере, имеете слабость к одесскому говорочку?
       - Сёма, мы – семья коренных одесситов во всех коленах, - с гордостью сказала Ида Африкановна, а то, что мы попали в Питер – судьба и стечение обстоятельств.
       - Вот оно что, я подозревал, что что-то здесь не так.
Мадам Грандиевская, я пойду, сделаю себе покушать, разрешите мне вас угостить картошечкой с колбаской, бо дюже мне скучно жрать одному в своих апартАментах.
Глаза Иды Африкановны оживились.
       - А что, молодой человек, вы изволите меня на свиданьеце приглашать?
       - Натурально!
       - Скажите, Сёма, а сала у вас, случайно нет? К картошечке, знаете ли, было бы недурственно!
       - Для Вас – всё, что угодно! - раболепствовал я.
Она потёрла свои большие, красивые руки:
       - Я принимаю ваше предложение.
Жду Вас у себя за столом через, - она посмотрела на часы, - ай, как пойдёт. Короче, приходите!

Я вышел на кухню.

       Общение с этой женщиной было для меня, чем-то потусторонне-удивительным. Я мог разговаривать с ней часами, задавая вопросы, подкалывая, получая колкие ответы и уколы её острого ума, который изредка затуманивался её старческой забывчивостью.
Зная немного вкусы нашей Мадам,  я взял большую сковороду,  быстро начистил картошки,
Налил подсолнечное масло, дал ему закипеть и, подсолив бульбочку, выложил её в сковородку.
Затем посыпал картошку красной паприкой с перцем и помешал.
Пока она готовилась, я пережарил лук. Когда картошечка, почти дошла до кондиции - выложил в неё поджаристый, коричневый лучок, взял немного петрушки и укропа, и посыпал всё это тонким слоем. Картошечка вышла славная, с поджаристой корочкой. Если к ней чего  и не хватало, так это водки и сала.
Водки у меня не было, зато было холодное пиво, а вот сало в наличии было всегда.
Пока я всё это готовил, чуть слюнками не изошёл. Как оказалось, я сильно проголодался.

       Несмотря на возраст, Мадам Грандиевская кушать  могла, если и не всё подряд, то многое, и делала это с большим  наслаждением.
       - Вкушать пищу, - бывало, говорила мне она, - надо с большим удовольствием и не спеша, а Вы, Сёма, кушаете, как биндюжник на привозе.
Запах исходивший от жареной картошки был удивительный. Пока она жарилась, я подготовил поднос, нарезал хохляцкое сальце и обложил его ломтиками колбаски.
Достал из холодильника две бутылочки пива и, убедившись, что картошечка готова, поставил сковороду на деревянную подставку, лежавшую на подносе.

Когда я проходил мимо комнаты Леночки, та с любопытством выглянула из неё:
       - Куда это ты, Сёмка? А, к нашей мадам. Она ухмыльнулась. Так женился бы уже на ней и дело с концом. Она расхохоталась.
       - Вы глупая коза, девушка Еленка, огрызнулся я и проследовал по коридору к Иде Африкановне.
Открыв дверь, моему взору предстал круглый, дубовый стол с шикарной скатертью поверх него и непочатая бутылка дорогого коньяка.
       - О, какой божественный запах! – воскликнула Ида Африкановна. Вы-таки умеете готовить!
Я поставил на стол вкусности.
       - А вот это вы зря, молодой человек, сказала она, указывая на пиво.
       - Да, теперь и я вижу, что зря. Но, у меня нет третьего глаза, и я никак не мог угадать ваш шикарный коньяк в буфетике, с лёгкой издёвкой ответил я.
Присаживайтесь Ида Африкановна, - я отодвинул стул, - и начнём.
Я разлил коньячок по рюмашкам и наше общение продолжилось.
       -  Хотите, я вам расскажу, Сёма, как я выходила замуж? - спросила Ида Африкановна, смакуя картошечку с салом.
       - Ещё бы! – с радостью ответил я, зная, что каждая её рассказка – небольшой шедевр.
       - Ну, так вот, ээ… - Она посмотрела на налитую рюмку коньяка, поднесла его к носу, понюхала и, прикрыв от удовольствия глаза, выпила.
Да, так о чём это я?..
       - Вы хотели рассказать про одно из ваших замужеств.
       - Ой, прекратите, есть аб чём рассказывать?! Лучше я расскажу Вам, Сёма, об одном из моих ухажёров.

       Скажу вам по секрету, мужчины бывают разные, даже очень разные. Мне тогда было… впрочем, неважно. Тридцать с хвостиком. Мы повстречались с ним в Александровском саду.
Он был ниже меня на целую голову, даже на каблуках, но я на это привыкла не обращать внимания. Предки одарили меня таким ростом, что найти себе ровню, в этом смысле, всегда беременело мне голову.
Какие слова он говорил, как красиво рассуждал на разные мысли.
Этот мужчина был интеллектуал, сноб, а работал врачом.  Так он мне говорил.
Наши свидания были нечастыми и, в конце концов, он сказал:
       - Ида Романовна….
       - Погодите, Мадам Грандиевская, - резко перебил я её, - вы же, если меня не споил ваш коньяк, Ида Африкановна?
       - Африкановной я стала потом, не перебивайте Сёмочка.
       - Так вот, Ида Романовна, - сказал он, что нам ходить вокруг да по околице, я хочу вас любить, а вы, я вижу, уже нежно любите меня. Так можно я приглашу вас на Неву, встречать рассвет? Скажем, часа в три ночи. Я вас встречу у подъезда и мы погуляем.
В три часа ночи, я вышла на улицу и прождала этого шалопая ещё полчаса. Как потом оказалось, он проспал. Я была уверена, что мужчина, который одевается со вкусом и говорит красивые слова, придёт не с пустыми руками, но когда он подошёл ко мне, у него в руках была лишь бутылка  «Сельтерской».

Ах, этот мерзавец был чертовский красив, и я не придала большого значения такому пустяку.
В другой раз он мне сказал: 
       - Ида, можно я приглашу вас к себе в гости?
       - Вы очень шустрый, Марик, - его звали Марик, - но я и, правда, к вам неравнодушная.
       - Только, есть одна заминочка, - пробормотал он, - у меня нет с собой денег на такси, а ехать далеко. Это мне большой конфуз, но поверьте слову честного человека, я вам верну ваши расходы.
       - Ай, перестаньте, поехали, - сказала я, и мы унеслись на жутко вонючей машине к новым приключениям.

       Мы приехали к нему домой, квартирка не так, чтобы очень, но всё аккуратно и на месте.
На столе стоял коньяк и различные закуски.
- Прошу вас, душа моя, - сказал Марик, приглашая меня сесть за стол.
Я ещё подумала тогда, до чего галантный мужчина мне попался, это вам не какой-то босяк, это  – джентельмен! Повезло дамочке!
Мы сели откушать. Но не успела я утолить свой голод, а покушать я любила всегда, как мой джентльмен упился в доску. Уснул и упал, обмочив себе штаны.
Пришлось мне этого галантного мужчину, поднимать с пола и укладывать на кровать, - она рассмеялась, промокая слёзы  кончиком салфетки.
Но, когда мужчина нравится.… В общем, любовь зла, слышали, наверное?
       - Ещё бы!
       - Я часто приезжала к нему просто так, помочь в доме, утереть «сопли» и утешить в проблемах, которых у него в жизни всегда хватало.

       Как-то Марик, неожиданно, пропал. Его не было три недели. А когда он объявился как чёртик из табакерки, сказал мне: «Идочка, если бы ты знала, как я отдыхал в Германии…. Как король!»
Тут-то ниточка моего терпения и лопнула.
Я потратила на этого шлэпера кучу денег и море времени. Кстати, так и не получив ни копейки обратно. Между тем, это сокровище, сперва пропадает не попрощавшись. Потом появляется. Рассказывает мне, как он там отдыхал, и даже не считает нужным извиниться!
Только вы, Сёма, не подумайте, что я жадная барышня. Таки нет! Дело не в деньгах. Дело в принципе.
И вообще, если мужчина позволяет себе платить за него женщине, это уже не джентльмен.
А его поведение во всём остальном, подскажет даме, стоит ли продолжать отношения. Впрочем, как я уже сказала, любовь зла.
Кстати, как я узнала позже, врач из него был «так себе». Патологоанатом, который частенько закладывал за воротник. От того, чтобы спиться его удерживало только то, что он пил коньяк, а не водку.
Так    возникают  сюжеты, снимаются  маски  и  глазам предстаёт довольно жалкое зрелище.
       - Да, что тут скажешь, мадам Грандиевская….  А давайте-ка лучше выпьем-с коньячку-с, - сказал я, наливая Иде Африкановне рюмочку. И, в конце-то концов, не всегда же вам попадались такие, вот, шлэперы?
       - Нет, что вы, это был один, но запомнился на всю жизнь, - грустно улыбнулась Ида Африкановна. Ну, Сёмочка, за здоровье!
---
LGR
03.11.2012


Рецензии
Очаровательный рассказик!Понимаю, что с такой дамой хочется посидеть,она вне возраста - остроумна, интересна, щедра.И хочется слушать и слушать.Умение нескучно жить - это тоже искусство.В рассказе много вкусных деталей - что тоже привлекает.

Аида Олегова   26.11.2015 22:59     Заявить о нарушении
Аида, большое спасибо за отзыв.
Всегда приятно, когда человек способен не просто написать "хорошо*/плохо", а и озвучить, что именно понравилось и почему :)

Леонид Рыбальченко   27.11.2015 19:41   Заявить о нарушении
Да, кстати, про умение нескучно жить.
Это очень точно подмечено, если человек неспособен устраивать себе маленькие праздники по пустякам, ему никогда не сломать депрессию, которая рано или поздно пытается зацепить каждого из нас. И, конечно же, такие люди затягивают в свой небольшой мир людей любящих общение, компании, разговоры за рюмочкой или пивом.
Вроде бы пустячок, сварганить картошечки и вместе отобедать, а сколько в этом кайфа, когда люди обоюдно интересны. И возраст совершенно не имеет значения.
Я не знал Великую Фаину Раневскую, но думаю, те, кому посчастливилось дружить с ней и встречаться просто так, как с другом, таяли от её общества.
Рассказ никак с ней не связан, просто она сейчас пришла на ум. :)

Леонид Рыбальченко   27.11.2015 19:46   Заявить о нарушении
Сейчас вообще таких людей все меньше остается, хоть и много они пережили, но умеют и расслабиться, и выслушать, и красоту увидеть вокруг, а не только грязь...

Аида Олегова   27.11.2015 20:18   Заявить о нарушении