Летние путешествия

Сначала мы поехали в Воронеж. Наш поезд шёл всю ночь. Я долго не спала, вглядывалась в окно, там незнакомые домики, улицы, освящённые фонарями. Я была очень удивлена, что на свете так много совершенно незнакомых и новых для меня сёл, городков, домиков, и что там живёт много неизвестных мне людей. Почти всю ночь я будила маму и кричала:       
- Мама, смотри, опять домики!
 В Воронеж мы приехали рано утром и пошли в ресторан. Все на меня обращали внимание, потому что с такими маленькими девочками никто не ходит в ресторан. Папа с мамой рассматривают меню и выбирают, что нам взять. Меню шикарное: папа выбирает солянку и  что-то мясное. А мама любит  хорошую рыбу. И долго решают с папой, что лучше взять: белугу или севрюгу. Наконец, я не выдерживаю и на весь ресторан кричу:
-«Вот надоели со своими какими-то там белугами, севрюгами! Дайте мне манную кашу!
Все смеются,  молоденький официант растерян:
- У нас нет манной каши. 
- А вы сварите!
Официант озадачен и смущён:
- Поговорю с поваром, может быть, он согласится.
 Официант уходит, а потом возвращается довольный и улыбается:
- Будет тебе, девочка, каша.
Через некоторое время  улыбающийся официант  приносит мне  тарелочку с моей любимой манной кашей. А повар выглядывает  из кухни и спрашивает, понравилась ли мне каша. Понравилась, но мама всё равно варит  вкуснее. Весь ресторан  улыбается, глядя на меня, и все повторяют мои слова про белугу и севрюгу и смеются. А я  совершенно не понимаю, что тут смешного. Воронеж меня просто потряс, огромный красивый город стал моей любовью на всю жизнь. Мы гуляем по городу, потом  приходим в больницу, где меня смотрит врач. Оказывается, это мы из-за меня приехали. У меня плохой диагноз: недостаточность какого-то клапана. По- простому порок сердца. Мама плачет и вспоминает какую-то свою ученицу, которая не могла заниматься физкультурой, а сидела на скамейке и с завистью смотрела, как другие дети бегают и прыгают на спортплощадке. А потом она умерла. Кажется, её звали Оля.
 - Не дай Бог, и с Ленкой такое будет,- грустно говорит мама и начинает меня целовать, но я  больше всего на свете не люблю целоваться и вырываюсь. Сильно я не расстраиваюсь. Всё равно буду бегать. Я здорово бегаю, лучше всех девчонок на улице, меня даже не каждый мальчишка может догнать. А про смерть я совершенно ничего не понимаю.
В Курск мы приехали рано утром. На вокзале много народу, к поезду выносят разные вкусности- даже жареных гусей и  палочки с навязанными на них вишнями. Гуся мы не покупали, а вот вишнями я объедалась. Курск  показался мне  тоже большим городом, но каким-то неровным. Мы весь день  то поднимались по каким-то горкам, ступенькам, то спускались вниз. Я очень устала. Мы приехали за тётей Зиной,  её в этот же день выписали  из больницы, из длинной и тёмной палаты. Тётя Зина  весёлая, красивая и стройная. Она в  широкой юбке с высоким поясом на тонкой талии.        Тётя Зина сама прекрасно шьёт.  На неё многие смотрят. Мы  приходим на Красную площадь, кажется, нам нужно позвонить, и мы разыскиваем  главпочтамт. На площади очень много голубей. Их кормят  хлебом дети и старушки. Мама тоже даёт мне  кусочек булочки, я  отщипываю крошки и бросаю на  асфальт. И вдруг, словно по команде,  все голуби поднимаются в воздух и опускаются  мне на голову, на  плечи. А те, кому не хватает места,  кружат надо мной. Я  вытягиваю обе руки в стороны,  голуби садятся на мои руки. И всё равно все не умещаются. Мне становится  почему-то страшно, я начинаю махать руками и мама тоже. Мы убегаем от голубей. Они летят за мной, но потом отстают. Я не могу понять, что это было такое. Мама тоже удивляется:
- Надо же, как в цирке, их, наверное, твоя беленькая головка привлекла.
 А мне подумалось, что я, наверное, похожа на какую-то девочку, которая их кормит, и к которой они привыкли