Наша мысль материальна! Часть 3

               
Рассказывал Шуре его отец, который пережил блокаду, прошел всю войну солдатом, радистом, потом стрелком-радистом танка. По тем, военным меркам, танк на поле боя «живет» не более 4-6 часов. Если бой уложился – есть вероятность остаться в живых, ну и так далее. Дважды отца Шуры контузило, один раз – очень тяжело, его водителя – механика разорвало, а ему повезло. И так везло все военное время, в бою и  по пустякам, но выходил живым, хотя и бывал ранен. Его старший брат – Иосиф тоже воевал, был в плену, бежал, проверялся у своих на честность со всеми пытками и кошмарами. Идиоты! Немцы, попавших в плен советских  солдат, заставляли снимать штаны и обрезанных расстреливали без сантиментов, сразу или  с небольшой задержкой. Иосиф, как настоящий обрезанный еврей, это знал и понимал, что спастись можно только побегом, на что он рискнул и это получилось. Да и Шурин отец за годы войны неоднократно мог погибнуть, но судьба хранила братьев и они вернулись домой. Из всех, рожденных в 1920- 1924 году, домой вернулось что-то около 7%, т.е. из ста человек домой пришли семеро, да и то среди них были и калеки, и истерзанные ранами, да еще те, кто из плена немецкого попадал в лагеря советские. А тут два родных брата, прошедшие всю войну, вернулись! Наверное, это чудо и совпадение, но пока братья воевали, их мать Ханна, и отец Хаим (что переводится с иврита - Жизнь) истово молились. Благо, у иудеев есть такие проверенные молитвы, которым более трех тысяч лет. И родители братьев истово просили Б-га, вкладывая всю душу в молитвы по спасению своих детей. Мы никогда уже не узнаем как они переживали и сколько они молились… . Все имеет обратную сторону: Ханна не выдержала страшного напряжения, беспокойства за сыновей, истощения блокадой, которую пережила от первого до последнего дня, имея карточки иждивенки, и умерла уже после войны, в начале 1946 года, в возрасте 62 лет, так и не дождавшись возвращения сыновей. Хаим был покрепче, прожил еще долгую жизнь в семье младшего сына, т.е. Шуриного  отца, еще 25 лет, дожив до 90 лет.  Это еще одна загадка: как можно прожить такую трудную, беспокойную, голодную жизнь и так долго? Незадолго до смерти, когда он лежал в больнице,  лечащий врач Хаима приходил в палату, здоровался и спрашивал: «Как дела, реб Хаим?», шутил с ним, разговаривая на идише.  Он  объяснил родным, что у Хаима на удивление все органы работают исправно, как у 50-ти летнего, а вот тело, оболочка износилась. А ведь Хаим всю жизнь молился своему единственному Б-гу, питался очень скромно, спортом не занимался. А еще, будучи практически слепым,  молился по памяти, зная все молитвы наизусть, строго соблюдал посты и другие религиозные предписания, конечно, по-возможности, во времена строительства социализма и коммунизма. Шурина мама – Ниночка, всегда удивлялась, что еврейская Пасха - Песах - такой грустный, невкусный праздник, с простой сухой мацой и горьким хреном, которые надо есть и запивать вином. А русская Пасха, которая сразу после нее, с куличами, веселая и вкусная? Сегодня мы знаем, в чем там дело и почему эти различия, это теперь можно. В Песах евреи вспоминают исход из Египетского рабства и свое чудесное спасение, которое невозможно без Божьего провидения. Маца - запеченые мука и вода, это память о скудной еде, хрен - горькая память о тех событиях. Вот и задумываешься о том, что правильно и что ложно, чьи молитвы достигают Б-га, или что иное помогает, спасает, дает надежду.

    Санкт-Петербург 2015 г