Четвертый рассказ

               
                Посвящается Евгении Резник.


Рыжеволосая и бледнокожая жительница города Н. , совсем скоро появится на улице. Она будет опрятно и чисто одета, предположим во что - нибудь светлое, походка ее будет слегка грубовата и неотесанна, а взгляд, ищущий, пронзительный и ловкий. Уже начинает темнеть, и она делает свой первый шаг за двери однокомнатной квартиры. Шаг, второй, третий и вот жительница города Н., уже находится на широком просторе городской территории. Она проходит мимо скверов и парков, останавливается возле ближайшей скамьи при условии, что на ней находится человек, и через несколько секунд начинает с ним разговор:
-Сегодня прохладно, не так ли?
Удивленный внезапным доносящимся женским голосом из тишины, человек, поначалу подолгу смотрит на нее и даже забывает вопрос, прозвучавший только что с правой стороны ,но все же  немного смущаясь, просит повторить.
- Я говорю, сегодня прохладно, не так ли?
-Да, вот еще хотелось надеть что- нибудь по- теплее, а закат все уходил, скрывался и нельзя было ждать ни минуты, нужно было спешить.
-Спешка ни к чему хорошему не приводит, и к тому же на закат вы все- таки опоздали, я права?
-Да, я настолько сосредоточился на том, чтобы побыстрее прийти на это место, что совершенно забыл оглянуться вокруг.  В последнее время, я совершенно не обращаю внимание на окружающий меня мир. Я как бы слышу звуки, голоса, я вижу людей и их настроения, но совершенно не обращаю на это своего внимания. И мне не понятно это мое поведение. Раньше со мной такого никогда не случалось.
-А я знаю почему. – ответила рыжеволосая девушка, небрежно сбрасывая свои волосы с плеч.
-Что вы знаете?
-Я знаю почему  с вами такого раньше не случалось, а вот сегодня произошло, ну или несколько дней назад. – и не дождавшись ответа, продолжила , - вы стали размышлять о смерти.
- Да нет, что вы, девушка, я абсолютно об этом не думаю. Мне практически никогда в голову не приходили такие мысли, ну за исключением детства, когда я думал, что все люди умрут, а я нет. Это было так наивно. И признаюсь, я так думал до того дня, пока мои родители не разбились на машине, спеша на работу. В тот день, я понял, что смерть очень близка к нам, настолько близко, что мы даже не можем себе этого представить. А сейчас нет, я не думаю о ней. Я кажется совсем ни о чем не думаю.
- Я сомневаюсь в искренности вашего ответа. Человек всегда думает о смерти. И это неконтролируемо, потому что она настолько сильна, что способна заставить человека думать о себе.   И сколько бы вы мне не говорили, что не думаете о ней, я сочту это за вранье.
-Откуда вы это знаете? Вы настолько молода , вы даже моложе меня на хороший порядок лет, и как вы можете знать об этом, когда я даже не задумываюсь.
-А кто вам сказал, что возраст имеет хотя бы малейшую значимость в этих познаниях ? Просто вы лжете, и боитесь признаться себе, а  я нет. Я знаю и мне не так страшно признавать это. Я же к вам не просто так подсела, у меня есть для вас особенное предложение. От которого вы сможете отказаться или же согласиться. Вы готовы услышать?
- Как то странно все происходящее сейчас. Вы такая необычная, обвиняете меня в неискренности, произнесенных мною слов, говорите мне такие вещи, от которых я действительно начинаю размышлять о смерти. Но я не хочу об этом думать, поэтому, говорите вы. Кажется, у вас было какое то предложение для меня?
- Да. Я предлагаю вам умереть. Но, не стоит сейчас допускать к себе мысль о том, что я сумасшедшая. Нет, это не так.  Я действительно предлагаю вам умереть. Вы сами можете выбрать способ, любой, какой вам угодно, только для начала вы должны будете заплатить мне определенную сумму и определиться со способом, который приведет вас к смерти.
- Я, девушка, не понимаю, о чем вы говорите…. И возможно это шутка? У вас такой юмор, да? Ха-ха, я вас понял… Хм, очень смешно, я запомню.
-Нет, я прошу вас осознать всю серьезность моего предложения и сделать выбор. Если вы сейчас говорите мне «нет», я просто уйду и мы больше никогда  с вами не встретимся.
-Послушайте, вы предлагаете мне умереть, хм, даже смешно как то, при том, что предпосылок никаких не было. И я при этом не должен считать вас сумасшедшей? Да как вы себе это представляете? – возмущенный мужчина, очень ярко выражал свои мысли, размахивая руками в разные стороны.
- Я так понимаю, что вы отказываетесь? -  совершенно спокойно и неподвижно, спросила рыжеволосая девушка.
-Вы такая забавная…Ну естественно, о другом ответе и речи не могло быть. – мужчина сложил руки в замок, и уткнулся взглядом в свои грязные ботинки. 
Жительница города Н. молча встала со скамьи, отряхнула юбку, и не попрощавшись последовала дальше. Через шесть равномерных шагов, она обернулась и в последний раз обратилась к мужчине:
- Хорошей вам ночи, мистер.
Он в свою очередь ничего не ответил. Затем посидел еще тридцать две минуты на скамейке, находясь  в глубоком размышлении, после  отправился к себе домой, а на утро его сняли с петли, завязанной на железной, холодной  перекладине.
Наступившее утро  ввело многих людей, в потрясение и  шок…  Молодой пианист повесился, оставив после себя только одну записку, на которой была единственная  фраза: «Она невероятно  забавная, эта смерть…» Что произошло с ним? Что способствовало этому? ...  Никто не знал ответа.
Вечером рыжеволосая девушка прошлась под балконами девятиэтажного дома, ища глазами квартиру умершего музыканта. Пять минут она постояла, совершенно не двигаясь и практически не дыша… а после опустила голову, расчесала волосы серым гребешком и последовала дальше на встречу ночным приключениям.
Недалеко от центрального бульвара, на котором из всех шикарных кабаков доносилась развеселая музыка и тянулся дух разврата, стояла молодая девушка, лет семнадцати. Она шепотом материлась и старалась  предотвратить жизнь только что появившейся стрелке, на черных, капроновых чулках. Жительница города Н. пристально наблюдала за ней, а потом решилась подойти, по пути, достав тонкую сигаретку с внешнего кармана легкого пальто.
- Извините, у вас огонька не найдется? –  практически шепотом спросила она.
- Да что вам всем сегодня  от меня нужно? –  вскрикнула разъяренная девица с ярко красными губами.  -  Нет у меня огонька, не курю.
-Ну что ж, извините, не угадала.
- Что? А… я поняла, ты решила, что если проститутка, так значит сто пудово курит, да?
-Нет, зачем вы так грубо? Сейчас практически каждый второй курит, и дело совершенно не в том, кем вы являетесь. – с полным спокойствием  звучали объяснения рыжеволосой девушки.
- Да, не курю. Слушай, ты это… не обижайся. Просто че то не заладилось с самого начала, а сейчас вот злюсь на все и всех. Не клюет сегодня, еще и чулок порвался. Слушай, а давай посидим где нибудь, так поговорить с кем то хочется, сегодня уже не клюнет, футбольный сезон небось начался, так они и повтыкали свои рожи противные в эти мониторы, сидят пиво пьют и матерятся, болельщики херовы. – с озлобленностью и ненавистью говорила эта юная особа, периодически между словами, сплевывая слюну на тротуар,  - бывало,  стоишь и отбоя от них нет, а сегодня хоть шаром покати! А ты чего такая молчаливая? Че, обидел кто? Ходишь одна по ночам…
- Нет, все хорошо. Вы должны выговориться, чтобы полегче стало. Поэтому и молчу, слушаю.  Вы говорите, говорите.
- Да, что ты заладила со своим вы, ты наверное старше меня, а выкаешь мне. Прекращай, мне даже неудобно.  – они проходили бары, рестораны, кафе и забегаловки, а потом подошли к детской площадке, сели на качели и расшатываясь туда-сюда, продолжили разговор.
- Я совсем не знаю, что мне делать. Каждое утро возвращаюсь в съемную комнату, здесь не по- далеку от центра, снимаю с себя эту ****скую одежду, и целый час стою под струей холодной воды. Хочу смыть с себя грязь ночи. А оно то не получается, внутри все равно мерзко и грязно. Иногда так и хочется вывернуться и промыть себя хорошенько. Бывает, вечером сажусь перед зеркалом и делаю себе грим, как у клоуна, сижу и смеюсь. Смотрю на себя, и выть хочется.  Глаза мокреют, а губы дрожат, и это так смешно выглядит, что я заливным смехом, прямо в свое отражение начинаю смеяться.  Горько мне, горько. А еще бывает так, после того, как  приму утренний душ, подхожу к балконной двери, открываю ее, но на балкон не выхожу, стою и чувствую, как меня продувает насквозь. Холодный воздух такой сильный, что кажется выветривает из меня всю тошнотворность нынешнего моего бытия. Думаю, хоть бы заболеть, чтобы этим всем  не заниматься. Я крепко обнимаю себя двумя руками, в обхват, закрываю глаза и дергаю головой в разные стороны, а волосы бьются по спине  и груди, мотыляются, бьют меня, бьют и я забываю о своей душевной боли. И мне становится легче.  Днем сплю, ни о чем не думаю, и это мне нравится больше всего. Мне нравится спать. Это моя единственная радость . Во сне не чувствуешь реальности, и все можно повернуть так, как тебе этого хочется. Просыпаюсь я тяжко. Буквально отдираю себя с постели. Все не от лени, а от понимания куда я сейчас иду и чем буду заниматься. А мне ведь всего семнадцать  лет, представляешь. Да, заплевала меня жизнь. Встаю с кровати, собираюсь и выхожу. Но вот эти свои рабочие костюмы я сразу не надеваю, стыдно. По пути к своей точке, стандартно захожу в булочную. Скромное, унылое место. Обычно беру себе латте и круассан с шоколадом. Потом уже, захожу в уборную и преображаюсь. Стараюсь, в зеркало не смотреть, противно становится.  Я таким образом тяну время. Ну а потом, сама понимаешь, что я делаю. Я прихожу туда, где ты ко мне сегодня подошла. Редко подходят, обычно подъезжают. Чаще даже на таких тачках, что начинаю задумываться, ну чего ж тебе, хрен, не хватает? Что ж ты ***** за дрянь такая? А пальчики безымянные у таких всегда золотом обхвачены. Вот тебе и мужья богатые. Эх, сдохнуть хочется. Как же хочется, кто бы знал! Я вот иногда думаю, если бы можно было заплатить хоть кому нибудь  за смерть, мне кажется, это было бы прибыльное дело. Так ведь это же только мои фантазии, такого не бывает. – с большим сожалением и наивностью в голосе, проговорила  девушка, семнадцати лет.
- Ну почему же не бывает, бывает.  – ответила ей  другая, сидящая с правой стороны.
-Да ладно, хах, и что, ты знаешь таких? – с легкой иронией проговорила она.
- Да, знаю. Вот я, сижу перед тобой. Можешь заплатить, и я все устрою. И не такое уж это прибыльное дело, как кажется на первый взгляд.  Могу тебе  скидку сделать, как слишком нуждающейся поскорее расторгнуть контракт с жизнью.
 - Было бы не плохо, если бы это оказалось правдой. – продолжая не верить в услышанное, ответила девушка с ярким макияжем.
- Одно твое желание – уже дорогого стоит, так что давай решайся, и доверься мне. Все будет.
- Ну что же, я согласна. Что мне сделать для этого?
- Определиться с методом достижения летального исхода.
- Легко хочу.
- Ну, милая моя, такого не бывает. Я постараюсь сделать все возможное, чтобы облегчить твою участь.  – ответила рыжеволосая жительница города Н., и достала из своей аккуратной сумочки баночку с таблетками. Открутила крышку, взяла за руку свою заказчицу, отсыпала ей в ладонь целую жменю  белых таблеток, а в другую руку передала пустую баночку.
-Глотай! – приказала она с легкой улыбкой и ошалевшими глазами, - Глотай, говорю.
Девушка семнадцати  лет поднесла руку с таблетками ко рту, запрокинула голову вверх, и одним резким движением засыпала в себя полную горсть  неизвестных препаратов.
-Теперь закрой глаза, и терпи. – сквозь страсть, продолжала давать наставления она, -Ничего не говори и продолжай сидеть. Ты уже близка к своей цели. Теперь тебе ничего не страшно. Все закончилось. Теперь ты свободна и легка, как птичье перо. Это совсем не страшно. – рыжеволосая девушка встала с качели, залезла в сумочку к проститутке, забрала все, что в ней было, кроме кредитных карточек и паспорта. Забрала деньги, которых там было не так уж много, но все же. Забрала золотые сережки и пачку жвачек. В боковом кармане она нашла сигареты и спички, этот набор она не тронула, а лишь проговорила  -  Ну вот, а говоришь не куришь. Сейчас все курят, абсолютно все.
Постепенно появлялись первые проблески рассвета и  рыжеволосая жительница города Н., спешила к себе домой. В это время местный дворник Николай Сергеевич, который еще не пробудился от ночного сна, приступил к своей каждодневной работе. На детской площадке он увидел сидящую к нему спиной молодую девушку, и уже успел подумать про себя о том, какая она не хорошая, но все же решился подойти, чтобы сделать замечание. Николай Сергеевич был очень удивлен, когда понял, что девушка мертва. Он тут же вызвал милицию и скорую помощь. Затем бросил метлу, присел на бордюру и закурил сигарету без фильтра:
- Вот тебе и доброе утро, Николай Сергеевич. – пробурчал про себя он, потуже затягиваясь  отвратительной самокруткой.  Он впервые в жизни, сидя на холодной бордюре ранним   утром  так серьезно подумал о смерти. Раньше  его посещали такие мысли, но он гнал их прочь.  Николай Сергеевич старался не смотреть на обездвиженную  девушку, сидящую на детской желтой качели, а лишь иногда смотрел поверх нее, чтобы убедиться, что она точно мертва. Его охватывал невероятный страх перед неизвестностью будущего и мысли о том, кто из них двоих, а именно жена или он, оставит этот мир первым? И тут ему становилось еще страшнее.
- Вот если жена покинет этот грешный мир раньше, чем  я, - размышлял он, - то  зачем и мне тогда  жить? Смысл потеряется навсегда и его совершенно не станет. Придется прибегать к крайним мерам, а я этого не хочу. Я сам никогда не понимал самоубийц, но другого выбора у меня не останется. И если я на это решусь, то кто его знает, смогу ли я встретится со своей супругой там, где-то. Если я уйду не по воле божьей, и если все таки существуют другие миры, в которые мы попадаем после смерти, вдруг я не встречусь с ней. Что если ее вознаградят за пережитые страдания и боли, отправят в лучший мир гармонии и света, а меня за то, что так легко сдался и решил больше не испытывать ничего земного, присущего человеческому созданию, отправят в другой, совершенно полярный лучшему миру мир?  Случится так,  что мы никогда не сможем обрести вечное счастье -   быть вдвоем, из за моей слабости?
А что если получится по-другому… Я уйду первым, а она останется одна. Сможет ли она преодолеть одиночество и остаться мне верной до того дня, пока не придет ее время? Сможет ли она не сдаться своим слабостям, а дождаться  и с честью пойти за мной?
А что если вдруг, мы окажемся в разных измерениях потому что по-разному проживали свои жизни? Она могла быть духовно чище, чем я, да и сомнения в этом нет. За это вознаградится ее душа и обретет покой, а я грешный, за мной много плохого осталось на этой земле, и я вполне заслужил худшую участь. Черт, ведь я никогда не задумывался о заботе своей души , я должен был это делать.  Вот, дурак! Почему мне это  не пришло в голову раньше?  Я сейчас понял всю бессмысленность своего бытия.   Я сегодня же  позабочусь о своей душе.
Господи, какая молодая девочка… Какая молодая… Мне нужно к жене, я должен кое что рассказать ей.


Николай Сергеевич и его жена Антонина Павловна сидели на скамейке перед домом и молчали после тех мыслей, с которыми  поделился Николай Сергеевич со своей женой . Антонина Павловна словно готовилась к чему то важному. Она заламывала кисти, хрустела пальцами, затирала руки до красноты о желтый кухонный фартук с двумя пятнами жира. Она смотрела на своего мужа, будто видела его впервые. Она не знала как начать разговор с ним, не смотря на то, что сказать хотела  очень много и давно. Николай Сергеевич ничего не подозревал, он был в себе, под утренним впечатлением, которое оставила для него чужая смерть. Николай Сергеевич никогда так серьезно не задумывался о смерти, и всерьез считал, что  жить ему осталось еще много, несмотря на то, что уже шестьдесят семь лет, Николай Сергеевич всерьез ощущал себя на все сорок, и никуда не спешил. Он был в радостном и одновременно в туманно-задумчивом настроении. Для него сегодня открылась такая истина, которую он может постигать.
Антонина Павловна, которая уже заварила крепкий чай, позвала своего мужа, который продолжал сидеть на скамейке перед  домом и думать о том, что смерть рядом с нами:
- Я тебя зову, Николай. Я уже третий раз окликаю тебя, ты что не слышишь? Иди сюда. Чай готов.
- Иду, иду. – ответил Николай Сергеевич, вставая со скамьи.
-Послушай, - так начала свой рассказ Антонина Павловна, - я знала, что придет такой день, когда ты прибежишь с ошалелыми глазами и расскажешь мне о том, как ты впервые увидел следы этой самой поганой смерти. Так вот, я вынуждена тебе кое что рассказать. На самом деле, смерть живет с нами рядом, касаясь плечом к плечу. Она с нами спит, есть за одним столом, читает книги, чтобы познавать на каком этапе своего развития мы сейчас находимся, ходит в кино, посещает друзей, покупает одежду, овощи и алкоголь. Она курит рядом с нами, считая потушенные нами бычки о стены, а когда мы болеем, она единственная, кто не отходит от нас ни на секунду, как заботливая мать. Она самая верная наша подруга – смерть.  Так вот, мой милый Коленька,  я хочу рассказать тебе о том, как я впервые познакомилась с ней и стала воспринимать ее, как свою близкую подругу. Я никогда не говорила тебе, но в детстве я была очень болезненным ребенком. Родители постоянно переживали о моем здоровье, а врачи становились  частыми гостями в нашем доме с лекарственными гостинцами в руках для меня. На сколько тебе известно, я седьмой ребенок у моих, уже покойных, родителей, и последний. Да, я была слабенькой, нездоровой девочкой и смерть частенько собирала мои вещи, аккуратно сложенные в старом, но честно отполированном шкафу. Я часто слышала от врачей диагнозы, которые предвещали моим родителям огромнейшее горе, но я верила, что это говорят не обо мне, хотя смерть улыбалась и подмигивала мне, засовывая последнее платьице из шкафа в кожаный, отцовский чемодан.
Годы болезни я помню плохо, но я никогда не забуду тот момент, когда стала чувствовать себя не так как всегда, я помню, когда я стала чувствовать себя хорошо, и пошла в школу. 
Дети не любили меня за мою шклявость и бледность лица, они дразнили меня «Скелетом» и по началу я обижалась, но вскоре перестала обращать внимание. Не смотря на то, что  одноклассники обижали меня и не хотели со мной общаться, у меня все таки появилась подруга. Она училась в параллельном классе и жила не далеко от нашего дома, поэтому нам часто приходилось ходить в школу и из нее по одной и той же дороге. Так мы и стали общаться.
Ее звали Ася. У нее были длинные, светлые волосы, о которых я могла только мечтать. Большие голубые глаза ее я тоже помню отчетливо и ясно. Ася была здоровым ребенком с розовыми щечками и курносеньким носиком. У нее не было родных братьев и сестер, и поэтому вся родительская любовь доставалась ей сполна. Она никогда не испытывала жалости ко мне, и никогда не обижала меня, однако о смерти, Ася говорила со мной очень часто.
Мы вырастали из своих школьных блузочек и юбочек, расплетали волосы и подкрашивали губы, но о смерти разговаривать не переставали. Только стали более осмысленно говорить на эту тему. Ася часто спрашивала меня о моей болезни и никогда не сочувствовала мне. И вот однажды, когда мы сидели с ней в маленькой кофейне и пили горячий Американо, Ася снова начала обычный разговор о смерти, только вот именно этот разговор, который состоялся в тот летний день – я не забуду никогда.
Ася сказала мне, вот что:
- Ты только не обижайся на меня, но мне почему то кажется, хотя нет, я даже вполне уверена, что ты умрешь раньше, чем я и случится это в молодом возрасте.
- Почему ты так думаешь, Ася?
-Я не знаю, но вот такое впечатление, что ты привлекаешь смерть своим видом. Она постоянно кружит над тобой, будто выжидает определенный момент.
-Нет, Ася. Я не предоставлю тебе такой радости, я не умру раньше тебя и проживу много-много лет в здоровом состоянии духа.
- Это невозможно. Ты умрешь молодой и красивой, когда никто не будет ожидать этого. Ты много болела в детстве, ты слабенькая и те болезни, которые нас ждут в старости  -  ты не переживешь.
-Ты не можешь так рассуждать. Никто не верил в то, что я  поправлюсь хоть когда- нибудь и буду жить не хуже других моих одногодок. Поэтому, Ася, мы еще посмотрим кто из нас умрет первый. И это буду точно не я. – мы также пили свой кофе, переключившись на другие темы в разговоре, но те подозрения Аси о моей смерти, с которыми она поделилась со мной, не давали мне покоя. Мне было  ужасно неприятно, что она считает меня слабой, и думает, что я умру молодой. И возможно, она не хотела мне сделать больно, но эти ее слова засели в моей голове надолго, на всю жизнь. И вот именно тогда, в тот день, когда я вернулась домой, после нашего с ней разговора, я пообещала себе и всему миру, что умру только тогда, когда буду абсолютно здоровой и будучи в довольно зрелом возрасте. Я пообещала, что никогда не умру молодой. И я выполнила свое обещание. Ты прав, Николай, смерть рядом с нами, но никто не должен боятся ее. Ты умрешь тогда, когда захочешь этого сам. Когда поймешь, что вот оно время, пора. Ты способен контролировать процесс, ты можешь вести с ней переговоры, с этой смертью. Время от времени она задает тебе вопрос, хочешь ты этого или нет, и все зависит от твоего ответа. Она не способна забрать у тебя жизнь, если ты сам этого не хочешь. Поэтому не бойся ее, нет. Она совершенно не страшна, я видела ее. Я была с ней знакома и она намного спокойнее, чем мы ее себе представляем. Все в наших головах. Абсолютно все. И жизнь наша, и смерть наша тоже там. В головах.  – Антонина Павловна закончила свой рассказ, а за окном уже смеркалось. Она поцеловала Николая Сергеевича и пожелала ему спокойной ночи. Они как обычно, легли в кровать и обнявшись уснули. Антонина Павловна посмотрела на своего спящего мужа, прочитала про себя молитву, сделала глубокий вдох, и умерла.
Рыжеволосая жительница города Н., курила тонкую сигарету, сидя на скамье перед домом Николая Сергеевича и покойной Антонины Павловны.
Николай Сергеевич второе утро подряд столкнулся со смертью лицом к лицу.
   

Харьков   23.10.14 -------  Новоазовск.09.01.15