Снегопад в городе. Продолжение, часть 2

              Начало рассказа здесь:
                http://proza.ru/2015/01/24/1044

Старушка, видимо, осознала, что жизнь продолжается, и это придало ей сил, потому что  неожиданно она оперлась на руки, приподняла голову, медленно села и слабым скрипучим голосом ответила:
- Дом мой, я мусор вышла вынести, только ключ от калитки… потеряла.

               
- Зачем же вы замкнули калитку-то? – в недоумении воскликнула Мария Алексеевна,- ведь мусорный бак не так уж далеко!
- Она сама захлопнулась, английский замок, - отозвалась женщина.
- Что же теперь делать? У вас родные есть, чтобы позвонить?- спросила Мария Алексеевна и тут же устыдилась бессмысленности своего вопроса.
«Какие родные-то, Маша, ты отупела совсем, что ли, со своими лентяями? Город стоит, снег валит, старуха замёрзла, скорая помощь прилетит только на вертолёте, и то к завтрашнему вечеру».
- Ключ потеряли во дворе или выходили  на улицу с ним? – обратилась она к женщине.
- Здесь где-то. Нагнулась поискать, да голова закружилась, я и упала в снег. А ключ у меня был в варежке. Я варежки обронила, а там ключ…
- Это всё меняет, – обрадовалась Мария Алексеевна, - одно дело – искать в сугробах ключ  и совсем другое – варежки!
       Она стала внимательно всматриваться в примятый снег, шаг за шагом передвигаясь от ворот к мусорному баку.
        Долго искать не пришлось, но найденная варежка оказалась пустой, что заметно приглушило энтузиазм Марии Алексеевны и встревожило: ключ-то мог выпасть…
        Увидев вторую варежку, она осторожно взяла её в руки и за длинную красную ленточку, облегчённо выдохнув, вытащила из неё желанную находку.
- Мы спасены! – радостно прокричала она старухе, высоко поднимая ключ и заодно– свою сумку.
- А собака у вас есть? – спросила она настороженно, подходя к женщине.
- Есть, привязана.
- Может, вы теперь уже сами? – обратилась к старухе Мария Алексеевна. – Калитка открыта, вы, слава Богу, пришли в себя, а там и родственники возвратятся с работы. Дома у вас, тепло, должно быть. А я собак боюсь очень, с детства.
           Она внезапно почувствовала, что очень устала, руки замёрзли, ноги дрожат, а впереди ещё половина пути, если не больше…
- Ты уж не оставляй меня здесь, - попросила старуха, - ослабла я, - помоги, коль взялась. А кобелёк мой заперт, не бойся. Я его только перед сном выпускаю – злой очень.
- У вас тут, похоже, все собаки дружелюбием не отличаются, как, впрочем,  и соседи.
- И то правда, - проскрипела старуха.
- Ну, поднимаемся тогда, что ли? Опирайтесь на мою руку, осторожно!
       Медленно, шаг за шагом, они преодолели расстояние до крыльца, вошли в дом.
- Не уходи, - строго предупредила Марию Алексеевну старуха, - помоги раздеться, сама согрейся, чаю попьёшь со мной!
- Да мне же домой надо, - возразила Мария Алексеевна, понимая, что сопротивление бесполезно.
- Успеешь, после горячего чая идти будет сподручней.
«И то правда, нужно немного отдохнуть», - подумала Мария Алексеевна, снимая тяжёлую шубу  со старухи и лёгкое полупальто – с себя.
         Медленными шажками старуха прошла в большую, но слабо освещённую комнату, опустилась в  кресло возле стола и положила на колени шерстяной плед, лежавший на подлокотнике.
          Мария Алексеевна, всё ещё раздумывая, нерешительно стояла в прихожей.
 - Меня зовут Рина Моисеевна, - сказала старуха, - не стой, проходи в комнату. Вода в  чайнике есть,  вскипяти, пожалуй, и расскажи мне,  кто ты, откуда взялась?   
      На столе, покрытом тёмно-зелёной скатертью, стоял белый электрочайник, небольшое блюдо из тонкого белоснежного фарфора с аппетитным румяным печеньем и дорогими конфетами, изящная прозрачная чашка и серебряная солонка на витых ножках с крошечной позолоченной ложечкой.
       «Старушка не из простых», - отметила мимоходом Мария Алексеевна, мельком оглядывая комнату. Она подошла к столу и нажала кнопку  чайника.  Тот тихо запел, нагреваясь. Кругом было чисто и аккуратно, всё в комнате хранило прикосновение заботливых женских рук.
     «Наверное, у бабуси есть дочь или внучка», - подумала Мария Алексеевна, с удовольствием присаживаясь на стул.
- У вас уютно, - сказала она вслух.
     Старуха пропустила замечание мимо ушей.
- Открой этот шкафчик: возьми любую чашку для себя и чай в высокой банке в виде башни. Потом пройдёшь на кухню, там возьмёшь ложечки, хлеб, в холодильнике – сыр и пузырёк с лекарством. Мне сейчас нужно  принять - для сердца.
     Мария Алексеевна  быстро прошла на кухню и тут же вернулась с лекарством. Она накапала в чашку с водой необходимое число капель и протянула женщине.
«Моисеевна», как окрестила она старуху, выпила раствор, откинула голову на спинку кресла  и утомлённо прикрыла глаза.
       Мария Алексеевна бесшумно присела. Чайник закипел, она заварила чай, разлила по чашкам, но старуха словно уснула. Некоторое время было слышно только тиканье часов на стене и её слабое дыхание. Будить старуху она не решалась: старый человек пережил стресс,  принял сердечное - необходим покой. Мария Алексеевна  подвинула свою чашку и стала тихонько пить чай. Не удержавшись, она попробовала печенье и одну конфету. Почувствовав прилив сил, вспомнила о том, что впереди ещё половина пути и обеспокоенно посмотрела на хозяйку..
       Внезапно зазвонил телефон. От неожиданности Мария Алексеевна не сразу нашла его в своей сумочке, выскочила в коридор и полушёпотом стала говорить, что у неё всё хорошо, она у приятельницы, перезвонит попозже. Звонил сын. Он несколько удивился тому, что мать зашла в гости, посоветовал долго не засиживаться, потому что мороз крепчает, а метель усилилась.
        Мария Алексеевна заглянула в комнату – старуха сидела в той же позе.
«Что же делать,- в смятении подумала учительница, - а вдруг Моисеевна будет спать до утра?»
       Она осторожно вошла, села на прежнее место и задумалась. В голову приходили всё те же грустные мысли: сын подрос, хочет жениться  и девушка хорошая, но куда её вести, если у них двухкомнатная квартира?  Вариантов купить ещё хотя бы однокомнатную - нет. А девушка из многодетной семьи – там ещё двое, причём, гораздо моложе её. Значит, молодым ещё долго придётся снимать жильё. Деньги родителей - инженера и учительницы – это далеко не те, которые помогут быстро разрешить эту проблему, даже если откладывать по половине зарплаты...
«Баба – ягодка, а на жильё для ребёнка не заработала», - с сожалением подумала она очередной раз, коря себя за трусость. Могла бы бизнес открыть. Однокурсница Люся так и сделала. Гоняет себе в Турцию, в море Средиземном купается, имеет ларёк на рынке, и вещи качественные носит, и детей подняла. Правда, бизнес у неё с мужем, а у Марии Алексеевны муж – конструктор-изобретатель. Никакая торговля его не интересует. Он мечтает изобрести  такое, что ему принесёт известность, а его семье – достаток. И никакие эксперименты с вещевым рынком ему не нужны.
- Я твоего изобретения буду ждать, как Фирдоуси вознаграждения шаха, - посетовала как-то Мария Алексеевна и взяла подработку - очередного ученика. С тех пор только частные уроки и выручали. Без них - совсем никуда.

            Прошло не менее получаса. Мария Алексеевна подошла к окну. Два окна комнаты выходили на ту улицу, по которой она пришла, а в третье окно была видна дорога, на которой в три ряда стоили машины, окутанные паром.
«Выйду на дорогу и пойду между машинами, - подумала Мария Алексеевна. - По крайней мере – освещено фарами, народу много, не страшно. Хоть как-то, но дорога утрамбована лучше, чем тротуары. Их и вообще сейчас нет.»
       Она оглянулась на Моисеевну и вздрогнула, потому что старуха смотрела на неё так изучающее-внимательно, что  совершенно не было впечатления, что хозяйка до этого мгновения спала или плохо себя чувствовала.
- Рина Моисеевна, слава Богу, вы в порядке, - искренне обрадовалась Мария Алексеевна, – а то ведь мне пора домой: ещё половина пути впереди!
- Ты мне так и не рассказала о себе, - напомнила старуха.
- Да что рассказывать-то? Я в школе работаю, - учительница назвала своё имя и номер школы, - русский язык преподаю, задержалась с тетрадками. Автобусов нет - пошла домой пешком.  Думала путь сократить, а тут ещё трудней идти, чем по шоссе.
     Старуха молчала.
     Мария Алексеевна повязала на шее шарф и надела шапку:
- Скоро уже ваши придут, думаю, вам незачем беспокоиться, чаю попьёте – вообще хорошо станет. Спасибо вам за угощение – я тут попробовала печенье и конфету, пока вы спали, всё очень вкусно!
- Запиши мне свою фамилию и телефон, - проскрипела старуха, - сотовый и домашний, на всякий случай.
«Что за блажь, - подумала Мария Алексеевна, – домашний-то зачем, если я работаю с утра до вечера?»
     Она открыла сумочку, вырвала листок из блокнота:
- Ну, если вам так будет спокойнее… Давайте, и я ваш запишу, завтра позвоню, узнаю, как вы?
     Лицо старухи заметно разгладилось и посветлело:
- Запиши, почему бы и нет, запиши, пожалуй!
     Она взяла листок, бегло просмотрела запись своей спасительницы и подытожила по-своему:
- Маруся, значит.
      Мария Алексеевна не привыкла к фамильярности, но старуха произнесла это так по-домашнему, тепло, что учительница согласно кивнула  в ответ.
      Старуха медленно встала, проводила Марию Алексеевну до двери:
- Калитку захлопнешь. Спасибо тебе.
«Вспомнила всё же", - подумала Мария Алексеевна и улыбнулась.
              Она вышла на шоссе и побрела между гудящих моторами машин, иногда скользя на выглаженных колёсами местах и рискуя зацепиться за чей-то автомобиль.    Идти было много легче, чем по снегу, хотя более опасно и неприятно: над дорогой висел густой синеватый туман выхлопных газов. От него першило в горле и слезились глаза . Когда один из водителей внезапно нажал на газ, и его машина резко развернулась на месте, Мария Алексеевна подумала, что всё же безопаснее идти по обочине.
                Продолжение следует
http://www.proza.ru/2015/02/19/1289