Пролог

                МОЛЧАНИЕ ДОБРОЕ, ЗВУЧАНИЕ ДОЛГОЕ...
                Песнь-исповедь (с драматургическими вставками)
               
                Посвящается Наталье Мурашкевич,
                Наталье Андрейченко, а также –               
                Всем Добрым Людям

                Мечта – это программа жизни.

                Януш Корчак
                (из повести «Когда я снова стану маленьким»)

                Мы желаем счастья вам...

                Игорь Шаферан


                Пролог

                1

       Закат Империи Красных Атеистов-Златоустов.

       «Ленин вечно живой» (выходит из Мавзолея и, прежде чем снова в нём возлечь трупом, становится перед ним – перед выведенным на Мавзолее словом ЛЕНИН – на колени; простирает к Мавзолею руки, и горько причитает): О, Мавзолей мой, Мавзолей! Долго ли твой Ильич будет весь с тобой и в тебе, как несчастье в ког’обочке? В самом центг’е столицы? на Кг’асной площади, у Кг’емлёвской стены?.. – В котог’ой под советский гимн хог’онили пг’авителей десятилетиями изнашивающейся стг’аны. Здесь ты, Мавзолей, саму Смег’ть стог’ожишь да зады твег’дишь мумиём моим нетленным... А ведь на Кг’асной площади когда-то хотели снести Собог’ Василия Блаженного: г’асстг’е... пг’остите – взог’вать! Чтобы освободить как можно больше места для пг’оезда танков на военных паг’адах. Но аг’хитертог’ – охг’анитель и возг’одитель того, чего СССГ’ был г’евностный г’азг’ушитель, – Пётг’ Баг’ановский, хг’ам взог’вать не дал, чёг’т возьми! Иначе неблаженные стаг’цы – вожди – без хг’ама, но пг’и танках – с твоей, Мавзолей, тг’ибуны ещё воинственнее пг’иветствовали бы ликующие наг’одные массы, ублажались длинными очег’едями нег’елигиозных паломников к особо каг'аулящемуся месту, где мне Г'ок судил возлежать... О, Мавзолей! Когда же мою гг’ешную душу для слишком гг’омких дел больше не пг’изовут с именем моим на устах, а упокоят – совсем?!..

                2

       Маленький, ветхий, перекошенный домик, словно старушка-избушка на курьих ножках, в маленькой деревушке ХрЕново-ХренОво. Соседский мальчик – лет семи-восьми – который в эту избушку собирается зайти. (Здесь живут его дедушка и бабушка; но прежде чем сюда войти, мальчик подкараулил – когда они, уходя из дома, заперли дверь на ключ и скрылись из виду.) В руках у мальчика два игрушечных ведёрочка, а также ключ, которым он отворяет дверь и весело и шустро входит в избушку. Идёт в кухню, и в оба ведёрочка, по очереди, набирает воду из-под крана – из них разливает по полу... Ещё несколько раз делает то же: с улыбкой хитрющей-прехитрющей, глазами шкодливыми-прешкодливыми – самое интересное только ещё предвкушает... Затем вынимает из кармана рубашки мел, что-то очень крупно им пишет в кухне на стене – при этом ухмыляется, рожи строит. Наконец, уходит из кухни, направляется к выходу, открывает дверь избушки и – исчезает...
       Час спустя, возвращаются домой его дедушка – тощий седой старичок с длинной густой бородой – и бабушка – сгорбленная старушка. Оба переобуваются. По дороге в кухню бабушка успевает включить радиоточку: что там у нас передают интересного? Наконец, дедушка и бабушка заходят в кухню.
       – Ох! – оба едва не падают, поскользнувшись на мокром полу. И, тогда как по радиоточке Юрий Антонов, словно говоря: «Мир вашему дому!» – поёт:

                Мы всё спешим за чудесами,
                Но нет чудесней ничего,
                Чем та земля под небесами,
                Где крыша дома твоего,
                Где крыша дома твоего [1], –

бабушка вдруг так и взвизгнет:
       – ИНОПЛАНЕТЯНЕ!!!
       Дедушка – до смерти перепуганный – озирается по сторонам.
       – Где?!!
       – Да вот... – Бабушка запинается от волнения. – Всю кухню залили! И – расписали!..
       Читает выведенное мелом в кухне на стене:
       – «С приветом – хрЕновцам-хренОвцам от альфа-центавровцев!» (А! всё ж таки знают нас – это вам не на деревню бабушке!) Какие люди к нам пожаловали! Во-о как, шлют дружественный привет! Жаль, угостить их нечем, а то встретили бы их хлебом-солью... И главное, где же они такому хорошему русскому научились?
       – А хрен их знает! – язвительно отвечает дедушка.
       Обращается в потолок, туда же грозно тычет пальцем:
       – Если вы, с Альфа-Центавры, меня слышите и понимаете, русским языком говорю вам, что так бы вам уши надрал!
       И – словно в подтверждение этих слов – бабушка и дедушка слышат, как из открытых окон соседней избушки, в которой живёт с родителями их внук-проказник, доносится пение: это по телевизору, из мультфильма «Ну, погоди!», волк – озвученный голосом Анатолия Папанова – на тот же антоновский мотив просто неподражаем:

                Ну, погоди, ещё не вечер,
                Ещё не ясно ничего,
                И, верю я, наступит встреча
                Под крышей дома твоего,
                Под крышей дома...

       – ...Дома алибабайки-попугайки! – неизвестно откуда – на всю деревню – звучит голос попугая!!!..
       Бабушка едва не лишается дара речи. Дедушке кажется, что он сошёл с ума.
       Дедушка первым приходит в себя. Открывает в кухне окно, из него выглядывает – где же этот резвый попугай?! Не видит... Выкрикивает – на всякий случай – грозно:
       – А ты откуда, чучело заморское?!
       – От-ту-да! от-ту-да!.. – слышится голос попугая. – А ВЫ от-ку-да?..
       Бабушка и дедушка, точно беспомощные заики, бормочут в один голос:
       – А... мы... от...ку...да?..
       И – в то время как из мультфильма «Ну, погоди!» раздаются слова волка:
       – Ну, заяц! Ну, погоди!.. – все избушки этой деревушки вдруг... встают на курьи ножки да как пустятся в пляс – с лихо пританцовывающими «дубами-колдунами»! А большой – ну, очень большой – попугай ...с лицом Геннадия Хазанова! – да заглянет там в каждое окошко, да лукаво всем подмигнёт, всем крылышками помашет...               
                __________

       Жители (теперь уже бывшей) Империи Красных Атеистов-Златоустов:
       Ренат Исламович (про мальчика, который подливал водичку и расписывал стены): Ах, негодник! Ах, шкода!.. Всю страну...
       Богдан Сильвестрович: ...так наэлектризовал ужасным любопытством!..
       Вахтанг Константинович: Оно и Москву уподобило любопытной Варваре! Мол: говорит Москва златоглавая, Москва златоустая... правда, тогда ещё советская. Из главного города того государства, в котором раньше стоявшая по стойке смирно совковость уже полусмиренно перекрестилась – незадолго до блаженного упокоения сей державы, – из Москвы вещали о том, как журналисты, уфологи и прочие всей ватагой ринулись в ХрЕново-ХренОво!..
       Фрунзе Мушегович: Живых инопланетян захотели! Этаких шалунов, каких свет не видывал! Весь бывший Союз... десять раз лопнул бы – от смеха!!!..
       Святослав Игоревич: Если бы только знал!..
               
               
1 Михаил Пляцковский.