Глава четвертая. Семь бед один обед

От автора: 18+
Несовершеннолетним просьба покинуть эту страницу.

«Тула — скрытное, недоступное место, закутье, убежище для защиты, приюта или заточения. С этим может быть связано название города».
(Словарь В. И. Даля)

В последние годы тема прав детей и рост числа преступлений против них — как сексуальных, так и бытовых — стали предметом общественного внимания.
Однако насилие в семье остаётся одной из самых скрытых и распространённых форм жестокости. Оно разрушает психику ребёнка, подрывает его веру в мир и близких, формирует травмы, которые сопровождают его всю жизнь.

В первых главах рассказывалось о том, как мать-одиночка Марина начала демонстрировать наказание своей дочери по Skype ради денег.
Рассказ основан на реальных событиях. Все имена изменены.

Глава четвёртая. Семь бед — один обед

— Неужели нужно было так сильно ударить? — Катя сидела за столом, опустив голову.
Лицо — бледное. Глаза — красные от слёз.
Она всё ещё не могла прийти в себя.

А Марина думала:
«Немного покричим — и деньги на счету. Пусть Сергей смотрит. Не жалко. В конце концов, это же “воспитание”».

Совесть её почти не мучила.
Иногда — да, мелькала мысль: «А не переборщила ли я?»
Но тут же приходило СМС с переводом — и всё становилось на свои места.

«Девочку всё равно нужно наказать. А если за это ещё и платят — тем лучше. Деньги пойдут на “воспитание”. И на меня, грешную».

— Мама, а зачем ты принесла ноутбук на кухню? — спросила Катя, заворачиваясь в новый халатик.
(Она не знала, что его купили на деньги «виртуального зрителя».)
— Там радио встроено. Слушаю ретро-FM. Не против?
— Нет, — пожала плечами Катя.
Марина поставила ноутбук на край стола, включила музыку и занялась обедом.
Зелёная лампочка веб-камеры едва заметно мигнула — Катя даже не взглянула в её сторону.
— Что такое? — строго спросила Марина, услышав всхлип.
— Больно... — прошептала Катя. — Очень больно.
— Принеси подушку, — сказала Марина, скрывая удовлетворение.
Она выполнила обещание: наказала дочь так, что та не могла сидеть.
И в тот же вечер на счёт пришли деньги — за «качество» и за камеру в ванной.
— Я предупреждала, что будет больно. Ничего, пройдёт. А если не хочешь на подушке — ешь стоя.

Катя принесла подушку и осторожно села.
— Мамочка, а как же я буду спать?

— Шкура молодая. Спишь на животе.
— Я тоже так спала в детстве, после бабушкиных наказаний. Такова наша доля. Бери ложку.

Катя ела молча.
«Мама строгая… Но я сама виновата. Нужно лучше себя вести».

Доев суп, она подошла к матери, обняла её и тихо сказала:
— Мамочка, я тебя очень люблю.

— Любишь? — Марина улыбнулась. — Тогда принеси из ящика ментоловый крем.

Катя поняла: бить не будут.
Она опустилась на колени, почувствовала прохладу крема — и облегчение.

Сергей, наблюдая за происходящим, подумал:
«Семейная идиллия! Жаль, что только по Skype… Надеюсь, пирожные купила, как я просил. За крем — премия».
— Я тоже тебя люблю, — сказала Марина и достала коробку. — Сюрприз!
— Настоящие? — глаза Кати загорелись.
— Конечно! Не всё же нам овсянку есть.
Катя ела пирожное и думала:
«Мама — самая лучшая. Даже после наказания она ласкает меня, угощает...»
Она не замечала ноутбук на холодильнике.
Не видела зелёную лампочку.
Не знала, что её боль — товар, а ласка — часть спектакля.

Марина прочитала новое СМС:
«За крем — премия. Продолжай в том же духе».

Она улыбнулась. «Жизнь налаживается. А Катя? Потерпит. Ради пользы дела».
А Катя, оставшись на минутку одна, подошла к зеркалу.
Осторожно нанесла крем «Спасатель» на то место, где жгло от ударов.
И вдруг почувствовала:
«Кто-то смотрит...»
Она оглянулась. В комнате никого не было. Только портрет Лермонтова.
И ноутбук в «спящем режиме». Но девочка не испугалась.
Она просто подумала: «Наверное, показалось…»
И вернулась к маме — за новым пирожным, за новой порцией любви,
за новым поводом поверить, что всё в порядке.