Пьеса у веры павловны в марте

АЛЕКСАНДР ПУШИН







ПЬЕСА У  ВЕРЫ ПАВЛОВНЫ
                В МАРТЕ               
            ( Чёрная  комедия по мотивам романа ЕЛИЗАВЕТА,
             с одним перерывом на  отдых для зрителей)


  ПРЕДИСЛОВИЕ (традиционное)
Пьеса на тему одной из главных сущностей человека, которая проявляется особо ярко в наше  Сверхновейшее Время (пьеса написано давно, но сущность то эта вечна). Художественный руководитель Курского Театра «Ровесник» Игорь Селиванов, ознакомившись с текстом пьесы, сказал, что она слишком абстрактна для постановки. Возможно. Можно было б добавить: также экзистенциальна и и вообще… Итак:

ДЕЙСТВУЮЩИЕ   ЛИЦА:
Вера Павловна: женщина лет пятидесяти пяти, начинающая                пенсионерка.
          Евдокимов: муж Веры  Павловны,  научный работник.
          Лена: девушка лет двадцати пяти – тридцати.
          Никифоров: мужчина лет тридцати.
          Дима: мужчина лет двадцати пяти.
          Мальчики и девочки по четырнадцать-пятнадцать лет: голоса из комнаты.
Анька: женщина лет сорока.
Человек в тулупе.   

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Темнота. Полнейшая. Высвечивается  только окно. На фоне окна появляется силуэт Веры Павловны.

ВЕРА ПАВЛОВНА. Вот и стемнело (пауза). Где же он?

Слышен рёв пролетающего самолета.

ВЕРА ПАВЛОВНА. Разлетались! Как-будто уже апрель. Который уже? Третий? (Пауза. Поёт). Тё-ё-ёмна-а-я но-о-очь… (вздыхает) Почитать что ли?

Силуэт исчезает. Загорается яркий свет. Вера Павловна берёт со стола книгу, садится в кресло и раскрывает книгу наугад.

  ВЕРА ПАВЛОВНА (не отрываясь от книги). Где же он? (Встаёт, подходит к окну, смотрит в окно, потом идёт в прихожую, садится на табуретку. Сидит. В прихожей полумрак). Не “Что делать”, а “Где же он”. Вот в чем вопрос! Он! Она! Оне!

В это время через темноту зала к сцене идет Евдокимов -  мужчина в ушанке с опущенными ушами, в пальто, с портфелем. Идёт, сморкаясь и кашляя. Чем ближе к сцене, тем медленнее он идёт, тише сморкается, перестаёт кашлять. К двери подходит, как подкрадывается. Прислушивается. Вера Павловна смотрит на входную дверь, встаёт, подходит к двери, принюхивается и морщится. Неподвижная сцена. Абсолютная тишина. Евдокимов бесшумно ключом открывает дверь и видит Веру Павловну.

   
ЕВДОКИМОВ (очень громко, до боли в ушах). Ну и погодка, ёлки зеленые! (стряхивет шапку, на Веру Павловну не смотрит). С утра подморозило, и пошел настоящий снег. Ну думаю…А потом как развезло…
ВЕРА ПАВЛОВНА. А Игоря нет!..
ЕВДОКИМОВ(раздеваясь). Сыро. Серо. Слякотно. Холодно. Гадко… Даже, как сказал один поэт, мерзкогадостно.
ВЕРА ПАВЛОВНА. Где же он?
ЕВДОКИМОВ. Мартец. Одно только это слово... Не-е-ет…
ВЕРА ПАВЛОВНА. Я звонила этой…как ее?.. она тоже ничего не знает.
ЕВДОКИМОВ (усаживаясь на табуретку). А шеф совещание собрал. Совещание! В марте! (пытается развязать шнурки). И эта сволочь Иванов как занудил… разве я не рассказывал? Сейчас…
ВЕРА ПАВЛОВНА. И этому лысому, помнишь? я звонила. Ну,  этот кандидатишка, весь из себя, зам у Игоря.
ЕВДОКИМОВ. Этот Иванов только о себе и думает. Иванов! (делает ударение на второй слог). Сволочь, короче. 
ВЕРА ПАВЛОВНА. Снег, дорогой! Надо же, на улице снег! Откуда столько снега?!
ЕВДОКИМОВ (вертя головой). Что-то и шея болит. Простыл    наверно. Там по улицам такие сквозняки бьют.
ВЕРА ПАВЛОВНА. Опять затянул. Ну и шнурки ты покупаешь.
ЕВДОКИМОВ (с шумом втягивая воздух). Картошечка!  Жареная! Нос забит, ничего не чую.
ВЕРА ПАВЛОВНА. (Уходит и кричит из кухни). Хрен моржовый этот твой Иванов-Петров-Сидоров…прости меня господи. Козел!

Евдокимов входит в кухню в одном ботинке, другой ботинок держит в руке. Смотрит по сторонам, что-то ищет.

ВЕРА ПАВЛОВНА. Где ты только находишь такие шнурки!? На таких шнурках только вешать…ся.
ЕВДОКИМОВ. Я опять селедку купил. У-у-у! Такая спинка! (открывает  сковородку). С картошечкой класс (кладет ботинок на стол). Я уже забыл, когда ел селёдку с рыбой.
ВЕРА ПАВЛОВНА (удивленно смотрит на Евдокимова). Евдокимов! Что с тобой? (берет ботинок). Где ты  это нашел?

Евдокимов молчит. Пробует картошку. По залу расползается запах жареной картошки-это в буфете жарят картошку: что не продадут, тем потом закусят артисты.

ВЕРА ПАВЛОВНА. У него совсем плохие туфли (прижимает ботинок к груди, выходит из кухни и смотрит в темное окно). Ты не знаешь, где он?
ЕВДОКИМОВ. Ты представляешь! Там такая слякоть. Каша. По колено. По горло. Можно и погрязть. Не-е-ет (машет указательным пальцем перед лицом  Веры Павловны) нам такая зима…где моя рубашка? Вот тут на табуретке висела, когда я на работу уходил. Вот…и стула нет!
ВЕРА ПАВЛОВНА. Ему два раза звонили. Не знаешь, кто?
ЕВДОКИМОВ. Вот там-то я её и забыл! Как это вышло? (очень огорчается). Весь пакет с селёдкой!
ВЕРА ПАВЛОВНА (задумчиво). Не пойму. Ничего не пойму (считает на пальцах, загибая их, качает головой). Сканворд из людей,  и ничто не клеится (подходит к Евдокимову). Евдокимов…
ЕВДОКИМОВ. Народ совсем спился. Аб-со-лют-но! Поэтому (широко улыбается) будем пить только чай. Эту жидкую желто-зеленую жидкость. Как…

Звонит телефон.

ВЕРА ПАВЛОВНА. Поговори ты, а то меня уже знают. Может…
ЕВДОКИМОВ (оживлённо). Позвоню-ка я Голубцову! Давно мы с ним водочку не пили, в шахматишки не бацали. Е2(снимает трубку). О!.. Кто-то уже звонит!..Слушаюсь…нет…нет…не раньше десяти…Точно…Ничего…( кладет трубку).
ВЕРА ПАВЛОВНА. Кто?
ЕВДОКИМОВ (задумчиво). Я там (кивает в сторону кухни) голубцы видел. Кому?

Вера Павловна молча отходит к окну, смеётся.

ЕВДОКИМОВ. Партию с  Голубцовым  придётся отложить. Какие могут быть голубцы в конце зимы!? Хотя, впрочем, капусты навалом…Да-а, Е2-Е4, С7-С5 (задумчиво ходит по комнате и повторяет : Е2-Е4,С7-С5).
ВЕРА ПАВЛОВНА. Ты не знаешь, кто изобрёл телефон?

Евдокимов  останавливается посреди комнаты. Вид его задумчивый.

ЕВДОКИМОВ (громко). На перекрестке опять авария. То ли трамвай сошёл с рельсов, то ли рельсы… И так каждый день, просто естедей какой-то. Тоска-а-а…

Телефонный звонок. Евдокимов бежит к телефону, хватает трубку, чуть не роняет её.

ЕВДОКИМОВ. Да!.. Нет!.. Нет…Ничего (кладет трубку). Как-будто не знают, что он раньше полодиннадцатого не приходит. Я бы… (ловит на себе пристальный взгляд Веры Павловны). Ну, нет его на работе…ну, не было! И что? Вешаться? Человек, он что? Проснулся, умылся, вышел из дома, до работы не дошел. Да я сам не дошел бы (смотрит на Веру Павловну) до этой…как  ее…работы… Никифоров! Юрррий Порисович! Да если бы что…
ВЕРА ПАВЛОВНА (подходит к телефону). Теперь я точно знаю (гладит телефонную трубку). Точнейше! Телефон придумал такой же козёл, как и те, кто по нему звонят.
ЕВДОКИМОВ. Да, у самой телефонной станции… Вспомнил! Рельсы тут не причем. Просто мальчик увидел девочку на другом конце улицы, захотел сказать ей: я тебя… А тут БеЭмВе с блондинкой за рулем не показывая левого поворота…У! Что скажешь?
ВЕРА ПАВЛОВНА. Никифоров! Борис…Юрий Борисович. Тоже мне, бездарь с двумя высшими… На работу не пошёл! Не пошёл с девушкой в театр! Девушка! Тоже мне, девушка. Хэ! (задумчиво) Куда же он пошел? А? Евдокимов!
ЕВДОКИМОВ (подойдя к окну) Тоска-а-а (громко зевает). Помню, было мне 15 лет и влюбился я в одну девчонку. Я в восьмом, она в десятом. Как-то не вязалось с общешкольным общественным мнением тех лет…да и наших тоже. Я подошел к отцу и говорю: «Па», - то да се. А он погладил меня по голове и тихо-тихо, но так назидательно-назидательно сказал: «Это твое личное дело». Я тогда почувствовал себя как в океане (Евдокимов вдруг загрустил). Один. Без лодки. Без никого.
ВЕРА ПАВЛОВНА. Может ва-а-анну принять. Знобит что-то.
ЕВДОКИМОВ (грустно, покачивая головой). В театр, говоришь, не пошел? (вдруг возмущается). А почему он должен идти в театр!? Ты знаешь, кто придумал театры? (выходит на авансцену). Такой же тип, что и телефон изобрёл. Я знаю, тут всё ясно (бьёт себя в грудь, оглядывается на Веру Павловну). Зуд в мозгах, хруст в сердце. А вот кто ходит в эти театры?! А? (смотрит в потолок, качает головой, морщит лицо). Я был один раз в театре, но только для того, чтоб прощупать одну девчонку…на последнем ряду галёрки. Галерку специально для этого и сооружают…Не-е-ет, а Игорь наш не козёл нафуфыренный. У него каждая песчинка времени на подотчёте. Зачем ему Шекспиры (ударение на первом слоге), Мольеры… Сядь в любой трамвай и прокатись остановок десять; там тебе и Гамлеты и принц Датский. А если на базар пойти, то вообще братья Карамазовы.
ВЕРА ПАВЛОВНА (кричит). Евдокимов! (качает головой). Забыла! Совсем забыла! (бьёт себя кулаком по лбу) Воды то уже нет. (Задумывается) Может в милицию позвонить? А? Чёрт Гарыныч (говорит в спину Евдокимова).
ЕВДОКИМОВ (вдруг поёт). На-ша служ-ба-и-опас-на-и-труд-на-а-а…э-э….забыл  что ли? (роняет голову на грудь) Да-а-а, город огромен… А тут взрослыйй человек! На доске почета висел! Заблудился вдруг. Неплохо б  интерпол подключить, обязательно залезть в душу, желательно с ногами в грязных ботинках. Эх, что я скажу…
ВЕРА ПАВЛОВНА. Сегодня  Клименков видела. Приглашают к себе на Восьмое.
ЕВДОКИМОВ. Помнишь Петра Овчаренко? Он тоже взял в жены женщину на тринадцать лет моложе его. Три-над-цать лет!
ВЕРА ПАВЛОВНА. Они хотят, чтобы и Игорь был. Его надо с Ирой познакомить. Она конччает школу с медалью. Потом…Она  прекрасно играет на скрипке.
ЕВДОКИИМОВ. Уму непостижимо! Три-над-цать лет! (беззвучно смеётся).
ВЕРА ПАВЛОВНА. Мы ужинать будем?
ЕВДОКИМОВ. Как-то я пришёл к этому твоему Петру, он пригласил партейку сыграть. Я пришёл , а их дома нет.
ВЕРА ПАВЛОВНА. Мне что-то не хочется ни есть, ни пить. Может, утюг починишь (достаёт откуда-то утюг и ставит его на стол). Или я его выброшу.
ЕВДОКИМОВ. Что-то я устал сегодня. Даже выпить не хочется (вздыхает, берёт утюг и гладит им свою голову, потом медленно приставляет утюг острым концом к виску).
ВЕРА ПАВЛОВНА. Странно. Встречаю сегодня эту…Вроде совсем недавно, а у неё уже дети. Двое… У Наташки с пятого. Один уже даже с портфелем… А она меня не узнала! Может, просто не заметила. Вот жизнь (берет книгу и садится в кресло). Почитаю немного (раскрывает книгу  наугад и смотрит в потолок).
ЕВДОКИМОВ (ковыряясь в утюге). Э-э-эх, плыл по городу утюг в сторону Чугуева (далее поёт без слов, мычит). Захожу сейчас в дом, а на встречу  Маринка. Вся растрёпанная, плачет. Шмыг в дверь. Но я успел всё увидеть. Вот такой (прикладывает кулак к глазу, хочет сказать «фингал», вопросительно смотрит на Веру Павловну, Вера Павловна продолжает рассматривать потолок). Наверно потеряла мячик.
ВЕРА ПАВЛОВНА. И почему она мне об этом сказала? «Мы должны были пойти в театр!» И так настойчиво-настойчиво. Ну, любила я когда-то театр, это сборище (задумывается)…

Через весь зал к сцене идёт Лена - женщина в пальто, в шляпке и в домашних тапочках. Идёт быстро (спешит?). Подходит к двери, подносит руку к звонку и замирает, делает  другой рукой движение, как будто крестится.

ЕВДОКИМОВ (вытаскивает из утюга два провода). Надо паять. Принесу-ка я завтра паяло и …
ВЕРА ПАВЛОВНА (глядя задумчиво в потолок). Включу-ка я ящик. Вести там разные…

Звонок в дверь.
Вера Павловна застывает с протянутой к телевизору рукой. Евдокимов роняет на пол утюг. Никто не двигается. Тишина. Вера Павловна медленно поворачивает к Евдокимову лицо.

ВЕРА ПАВЛОВНА (шепчет). Кто это?

Звонок повторяется и  длится дольше, чем первый раз.

ЕВДОКИМОВ (вскакивает, напевает на мотив «Светофор зелёный» Леонтьева). Это-он! Это-он! Это-он! (шарит по полу босой ногой, находит тапочки и спешит открыть дверь). Я так и знал, что он ключ потерял…как всегда.
ВЕРА ПАВЛОВНА. Если это Анька пришла деньги за уборку брать, то деньги на трюмо.

Евдокимов открывает дверь  одновременно со звонком. Некоторое время  Евдокимов и Лена молча смотрят друг на друга.

ВЕРА ПАВЛОВНА (кричит). Кто там? (тихо) Чёрт Гарыныч.
ЛЕНА (кричит). Лена! (тише, Евдокимову) Добрый вечер.

Евдокимов кивает головой, оглядывается.

ЛЕНА. Игоря можно?
ЕВДОКИМОВ (расплываясь в улыбке). Который час, Елена Прекрасная? (и стучит кончиком указательного пальца  по ладони).

Мимо проносится несколько подростков с шумом, со смехом.

ГОЛОС ОТКУДА-ТО. Чтоб к полуночи все были дома!
ЕВДОКИМОВ (тыкает указательным пальцем куда-то вверх). Во-о-от! А он раньше полодиннадцатого не приходит.
ВЕРА ПАВЛОВНА (тихо). Козлом ты был, Евдокимов…Зачем всем об этом…
ЛЕНА (громко). Я подожду. Можно?

Вера Павловна вскакивает с кресла, поспешно начинает всё поправлять. Евдокимов растерянно оглядывается. Лена протискивается между ним и дверью в прихожую, скидывает  тапочки и оказывается босиком.

ЛЕНА. Там такая слякоть…грязь по колено.
ЕВДОКИМОВ (Удивленно смотрит на тапочки, потом на босые ноги Лены). Напрасно вы сняли тапочки. Вот, обуйтесь! (толкает к Лене ногой домашники и готовится принять от неё пальто).
ЛЕНА. Спасибо. Я на секунду.(не снимая пальто, входит в комнату). Здравствуйте. Я Лена.
ВЕРА ПАВЛОВНА (начинает суетиться). Вот…диван…стул. Телевизор!
ЛЕНА. А Игоря нет?
ВЕРА ПАВЛОВНА. Я сейчас чайку сделаю…Эй, Евдокимов! Поставь чайник и ещё что-нибудь там!..
ЛЕНА. Где же он?
ВЕРА ПАВЛОВНА. Это вы сегодня звонили?.. Сегодня. Раз десять. Нет, девять…Я уже подумала (смеётся), какой идиот изобрел телефон!? А Евдокимов, это мой муж, подсказал мне, что  телефон изобрёл такой же идиот, как  и тот, кто звонил. Я вот… Он же не знал, что звонила женщина…Я вот и подумала, зачем же звонить, если он раньше полодиннадцатого не приходит …вообще.
ЛЕНА (садится на стул, откидывается на спинку, говорит задумчиво). Захожу сегодня в ювелирный. Там такие бусы! Камень. Такой камень! Целый час стояла и смотрела. Подружка замуж выходит. Думала взять. Целый час! Чуть в театр не опоздала. Чуть!.. Всё правильно: этот спектакль заканчивается в десять, и, если взять такси, то полодиннадцатого уже дома. А все другие заканчиваются в двадцать минут, то к половине можно уже и не успеть.
ВЕРА ПАВЛОВНА. Камешки, если они не в почках, - это хорошо. Хотя впрочем… Изумруд! Агат! А у меня по юности были только булыжники и кирпичи (отходит к окну). Где же он?
ЛЕНА. А это уже алиби. А-ли-би! Во-о-от! (Долго молчит).

Вера Павловна что-то разглядывает за окном. Лена как будто спит.

ЛЕНА (вдруг смеётся). Только один акт и выдержала (открывает глаза и выжидательно смотрит на Веру Павловну). На его пустое место никого не пускала. Говорю всем: - «Он сейчас придёт! Он сейчас придёт? Сейчас!» - И все клевали! Кле-ва-ли!
ВЕРА ПАВЛОВНА (глядя в окно). Да-а, Леночка, вот такие сейчас девушки: привяжутся, не отвяжешься (оборачивается к Лене, морщит лицо, трёт лоб, как-будто что-то вспоминая). Простите…Лена? Как вас зовут?..

Возникает пауза. Через некоторое время Лена закрывает один глаз. Вера Павловна  продолжает смотреть на Лену.
Входит Евдокимов с подносом.

ЕВДОКИМОВ. Мать, покорми гостью, а я…(смотрит на Веру Павловну, медленно переводит взгляд на Лену, опускается на колени, осторожно ставит поднос на пол, бормочет). Вот такие сейчас парни: бегай за ними, ползай на коленях.
ЛЕНА (громко). О-о! Чай! Это хорошо! Это отлично!.. Но я уже сыта…По горло…А надо до подбородка (наклоняется, наливает чай). Где же он? Где же он! Помните?! На Руси вечное : «Что делать?!» (задумчиво). А теперь еще: «Где же он?»
ВЕРА ПАВЛОВНА (резко оживляется). Да! Да! Леночка! Вечное… Я уже сегодня…
ЛЕНА (громко). Где же он?! Что делает!? (смотрит на Веру Павловну). С кем!? (смеется). Лена я. Елена Васильевна Дроздова. Кличка-Дрозд. Школьная. Партийная.
ВЕРА ПАВЛОВНА (подойдя к подносу). Евдокимов! А печенье? А варенье? Евдокимчик (обращается к Лене, кивая на Евдокимова), а это наш Евдокимов, или просто - Ев-до-ки-мов. Мой муж. Мой. А я - ВэПе. Тоже кличка. Тоже…нет не школьная (смеется). А теперь вот месяц, как на  пенсии. Павловна, - называли меня на работе, как будто бы …
ЕВДОКИМОВ. Ну-у-у, эта, на «Б» букву… пардон… что-то вырвалось…Не включить ли нам телевизир?! А? (включает телевизор). Так, для смеха, без звука. Для фона…
ЛЕНА (понимающе качает головой). Пацанская кличка… Скажите, просто Евдокимов, а Игоря тоже…(делает глоток чая). А печенье? А варенье?
ВЕРА ПАВЛОВНА (смотрит телевизор). Нет, ну зачем нам такой хоккей!.. Вы, Лена, работаете, учитесь, или как? Факультет. Курс. Может последний? Стрит? Почему бы и нет!
ЕВДОКИМОВ. Не сходить ли мне за вареньем (уходит).
ЛЕНА (глядя на Веру Павловну). Говорят, что центр хоккея переместился за Урал. Или на Урал…Аж до Канады добрался. Даже не верится…
ВЕРА ПАВЛОВНА. Хотя всё это неважно. Были б друзья!.. Блаттт!.. Леночка, пейте чай! Чай хороший. Индия…или Китай с Цейлоном…Снимайте шляпу, пальто. Не стесняйтесь.
ЛЕНА. Я вот… (быстро допивает чай). Мне кажется (встаёт, придерживая шляпу, пытается заглянуть под диван), что Игорь дома (ложится на пол).

Вера Павловна тоже ложится на пол и смотрит под диван. Потом они поворачивают головы и смотрят друг на друга. Возвращается Евдокимов.

ЕВДОКИМОВ. Чай наверно ос…(он видит двух женщин на полу).
ВЕРА ПАВЛОВНА (вскакивает). Какая чушь! Какой Урал? Какая Канада? Какой хоккей? Хоккей умер! (смотрит на Лену). Дав-но!
ЛЕНА. Вы, Павловна, правы! По-дох!.. У меня была подружка, тоже Вэ Пе. Валентина Петровна. И тоже…(смотрит на Евдокимова).
ЕВДОКИМОВ. Что-то мы зациклились…Чай то, наверно совсем остыл (щупает заварной чайничек).
ЛЕНА. Как-то она, эта Валентина Петровна, Вэ Пе, вышла в туалет всего на одну секунду, вот такую (показывает пол указательного пальца)…Нет, вот такую (показывает большой палец) и…и никто не называет её Павловной.

После этих слов Евдокимов выходит из комнаты, и слышен его громкий смех.

ВЕРА ПАВЛОВНА (кричит). Эй! (смех Евдокимова становится немного тише). Эй! (смех Евдокимова превращается в покашливание).
ЛЕНА (усаживаясь на диван). Это понять надо. Я сидела в скверике до того самого момента,  пока не пошел этот мокрый снег. Там и сейчас воды по колено (пауза). Это был самый мокрый снег в моей жизни (усмехается). Вот и подумала: чего ждать, поеду - ка!..
ВЕРА ПАВЛОВНА (вздыхает).  Однажды у Игоря друг умер, тоже бизнесмен (садится за стол, наливает чай  и подносит чашку ко рту). Во Владивостоке. Так он туда самолетом, а обратно как попало.
ЛЕНА. А как-то раз пошли мы с Игорем в ресторанчик один. Засели. Заказали. И так нам хорошо было. Потом он говорит: Я сейчас, в туалет только. Тоже, как та моя Вэ Пе.
ВЕРА ПАВЛОВНА. А друга Игоря убили. Там, во Владике этом. Достали и убили. Это так модно сейчас. А Игорь не знал, что его убили…
ЛЕНА. Подошло время закрывать ресторан. Обслуживал нас тогда почти мальчик. Мальчишка. Мо-ло-день-кий! Он очень мне сочувствовал. Отстегнула я ему мою левую сережку (поворачивает голову левой стороной к Вере Павловне, потом - правой). Видите? только одна осталась. А этой нет (смеётся). А мальчишка тот и говорит, что одной  серёжки маловато будет, кому он, мол, одну-то подарит…или «продаст» он сказал, я не помню… И так мне вдруг второй стало жалко, что пришлось спуститься в какой-то очень глубокий чулан. Там…
ЕВДОКИМОВ. За что я люблю наше время! (смеётся) Подарили мне на работе всего одну перчатку! Сволочь Иванов сказал: Чтобы бросать в лицо сопернику. А? (с улыбкой смотрит на Веру Павловну, переводит взгляд на Лену). Я ещё не видел, чтобы продавали по одной…
ВЕРА ПАВЛОВНА (торжественно). Давайте чай пить!
ЛЕНА. Лишь бы с ним ничего не случилось (подсаживается к столу). Люблю холодный чай (обхватывает чашку обеими ладонями). Согревает. Особенно душу. Сейчас в горах (запевает): Лы-жи-у-печ-ки-и  стоят…Помните? Гас-нет за-кат  за го-ро-ой…

Евдокимов берёт чайник и уходит.

ВЕРА ПАВЛОВНА. Неделю ехал. Поездом Владивосток-Париж…кажется. Сначала два дня в гробу лежал у всех под ногами, потом…Я спросила: Сынок, почему в гробу? Он посмотрел мимо меня куда-то вдаль…
ЛЕНА. Любимая  песня Игоря. Я б тоже стала скалолазкой (делает глоток). Вкусно! Как вкусно. Я очень люблю лазать по о****енелым скалам (смотрит на Веру Павловну и смеётся). Так Игорь говорил…
ВЕРА ПАВЛОВНА (с ужасом в голосе). Лена!  Что вы! Лишь бы! Вы сказали: «Лишь…» (тоже смеется). Как пишется «лишь бы»? Вот только за эту «лишь бы» он угодил в армию. А в гробу, сказал, чтоб за два  дня борода отросла и чтоб, когды вылезет из гроба, никто не узнал. У него, Лена, так быстро всё отрастает, что…

В комнату входит Евдокимов в маске, в ластах и в чёрном трико.

ЕВДОКИМОВ. Как-то Игорь приехал из Владика. Капусту они там рубили, подводную. Там (кивает куда-то за спину) и ружьё есть. Вот объелись тогда капустой…
ВЕРА ПАВЛОВНА. А из армии пришёл совсем другой Игорь. Смотрела я какой-то фильм про ЦРУ. Один парень там так на Игоря доармейского похож…
ЛЕНА. Скалолазание очень закаляет человека. От постоянного напряжения меняются черты лица; это даже, говорят, сказывается на генах. Игорь говорил, что если б не его очень яркое правостороннее плоскостопие, то он… (смотрит на Веру Павловну) лучше б Родине посвятил пару лет, чем голые скалы щупать…Но горы он любил. Вот такие горы! (изображает руками горы).

Евдокимов выходит из комнаты. Вера Павловна заглядывает в соседнюю комнату.

ВЕРА ПАВЛОВНА. А это всё Игорь! Это Игоря комната…
ЛЕНА (встаёт). Мне всё-таки кажется, что Игорь всё-таки дома (заглядывает в соседнюю комнату и взвизгивает). Книги! (исчезает за дверью, и голос её звучит из соседней комнаты). Ого сколько… Извините…я не смотрю. А он говорил (появляется с книгой в руках, подходит к Вере Павловне и сдувает пыль ей в лицо).

Вера Павловна отворачивается, громко смеётся.

ВЕРА ПАВЛОВНА. Он не все книги читает. Он особенно одну любит…
ЛЕНА (восхищённо). Какая пыль!

Через весь зал к сцене идет Юрий Никифоров-мужчина в длинном плаще, в шляпе. Уверенная походка. Крутит на указательном пальце ключи.

ВЕРА ПАВЛОВНА. В этом весь Игорь (трёт глаза).
ЛЕНА (листая книгу и вглядываясь в страницы). Вековая. Особенно песок. И грязь есть!

Никифоров, подойдя к двери, смачно сморкается и тщательно носовым платком чистит ноздри (если в зале есть какая-то реакция на то, что он делает, то Никифоров говорит: Что сказать тебе браток!? Ты б на себя посмотрел хоть раз.) - После этого он раскашливается, пробует голос, как будто собирается петь.

ВЕРА ПАВЛОВНА. Но это еще не всё-ё-ё…

Звонок в дверь.

ЕВДОКИМОВ (выглядывая из кухни). Ну! Что я  говорил! (идёт в прихожую, открывает дверь).
НИКИФОРОВ (громко). Добрый вечер, уважаемый! Игоря можно?

Евдокимов молча смотрит на Никифорова. Никифоров оглядывается, как будто за ним кто-то стоит.

НИКИФОРОВ (тише). Мне б Игоря, уважаемый…
ЕВДОКИМОВ (отступая на шаг). Кто вы?
НИКИФОРОВ (прикладывая руку к шляпе, орёт скороговоркой). Никфровюбсич! Чтверкомдел! (кашляет).
ВЕРА ПАВЛОВНА (кричит). Заходите, Юрочка!
НИКИФОРОВ. Разрешите, уважаемый! (оттесняет Евдокимова). Вы же слышали, кричат. Эт меня  (снимает плащ, шляпу и подаёт Евдокимову, как лакею).
ВЕРА ПАВЛОВНА (тихо Лене). Это Юра Никифоров, у Игоря работает. Умнейший парень.

Лена отрывается от книги, хихикает, глядя в потолок.

ЛЕНА (задумчиво). Не Никифоров  ли  это!? Юллий  Болисович. Он  же и Теде и Тепе (садится на стул спиной ко входу, шляпу надвигает поглубже на глаза).
ЕВДОКИМОВ (Никифорову). Не разувайтесь! Не надо.
НИКИФООРОВ. Если б вы видели этот армагедон, уважаемый! Снег стеной. Тайга!
ЕВДОКИМОВ. А он с утра …на работу…Такой бодренький. Ещё и папку захватил… Вот здесь она лежала…Видите! А сейчас её нет!
Никифоров молча смотрит на Евдокимова, улыбается, понимающе качает головой, разувается.

НИКИФОРОВ. Play out! (вытирает платком нос, заходит в комнату  с портфелем, в красных носках). Здрасьте - здрасьте!
ВЕРА ПАВЛОВНА. А И-га-рёш-ка-а-а-а –на-аш! За-гу-лял! Десять уже?
НИКИФОРОВ (уверенно, громко). Раньше в пионерлагерях в это время  жизнь только и начиналась (проходит в комнату, смотрит на Лену). Но то раньше. Сейчас, как известно, не раньше полодиннадцатого.
ВЕРА ПАВЛОВНА. Садитесь, Юра. Сейчас чайку сделаем. (Кричит). Евдокимов! Чаю!
НИКИФОРОВ. Так то (кивает на дверь ) и есть тот самый Евдокимов!.. Много слышал, а вижу…Уму непостижимо! (смотрит на Лену, отходит к окну).
ЕВДОКИМОВ. Я бегу-бегу-бегу…(пробегает мимо в кухню).
ВЕРА ПАВЛОВНА. Да, Юрочка. В десять тридцать. А я и не узнала вас по телефону. Может, разбогатеете (смеётся). Игорь столько о вас говорил, и вот вдруг, как снег…можно сказать, летом…А Евдокимов вот весь вечер уговаривает меня, что по телефону звонят одни идиоты…
НИКИФОРОВ. Я толко на полсекундочки и…
ВЕРА ПАПВЛОВНА (переводит взгляд на Лену). Или идиотки…(громко вдруг) .А Игорь хотел сделать из вас начальника. Маленького, но начальника.
НИКИФОРОВ (стоя у окна). Снег! Сколько снега!
ВЕРА ПАВЛОВНА (кричит). Евдокимов! Побольше ставь! И на них тоже!
НИКИФОРОВ. Неблагодарное это дело, быть маленьким начальничком. Необходимо извиваться и перед большим начальником и перед толпой. Большого начальника боятся, маленького ненавидят и…
ВЕРА ПАВЛОВНА. Ненавидят! Вместе или раздельно? (Пауза). Вот! А Игорь случайно написал раздельно и…только подумаю…(подходит к Никифорову). Юра. Семья? Детишки? Жена?
НИКИФОРОВ (смотрит на Веру Павловну и понимающе кивает головой). И, конечно, материальное стимулирование (достаёт из пиджака сигарету и суёт в рот). Хотя для многих, пусть маленьким, но начальником...(берёт сигарету в руку, продолжает, разглядывая сигарету). Уйду на пенсию, брошу пить, курить, напишу теорию маленького начальника (прохаживается по комнате, подходит к Лене). И семья! И детишки! Все o key! Полный штат: жена, сын, дочь. (Обращается к Лене). Юра.

Лена медленно поворачивает голову в сторону Никифорова.

НИКИФОРОВ (прикрывая рот ладонью). Охо-хо! (дует на ладонь, как-будто обжёгся, и отходит в сторону). Это я всё к тому, что, уважаемая…э-э-э (вопросительно смотрит на Веру Павловну). Ладно-ладно, я знаю: Вера Павловна…что иногда просто необходимо отстёгивать свою интеллигентность. Этого требует современное судо…то есть, делопроизводство. Так диктует закон…
ЕВДОКИМОВ (входя с чайником)…А закон есть закон! Помните Фернанделя!
НИКИФОРОВ. Я недавно читал одного нащего парня, он в Америке умер, он у нас в зоне работал. Он очень здорово изложил теорию маленького начальника. Просто Маркс маленького начальника.
ЕВДОКИМОВ (разливвая чай). Я помню Фернанделя…
НИКИФОРОВ. Спасибо! Очень важно понимать, что ты не один. А интеллигентность полагает только себя, ну и ещё какую-то там честь. Всеоправдывающий эгоизм! Мне, вообще-то, повезло, уважаемая…(смотрит на Веру Павловну). Дело в том, что я везучий. Главное в работе - цель. Основной принцип общества. В наше время нельзя работать…
ВЕРА ПАВЛОВНА. Юра…
НИКИФОРОВ. Сейчас…нельзя работать, не имея цели (начинает говорить с пафосом). Пусть не великой, но цели! А это уже борьба, а борьба – это поэзия! А поэзия…
ВЕРА ПАВЛОВНА. Юра, вы были когда-нибудь коммунистом?
ЕВДОКИМОВ. Говорят, что надо пить зелёный чай, слабенький зелёненький чаёк. Желательно, чтоб он постоял несколько деньков, настоялся чтоб и …
ЛЕНА (потягиваясь). Какой прекрасный понос!..
НИКИФОРОВ (глядя на Лену). Кем я только ни был в этом мире. Человек не может стоять на месте. Это уже философия. Вот мы говорим : Работа. - Говорим, как о чем-то нудном, подневольном, как о чем-то будничном. Но ведь работа-это намного больше. Это, можно сказать, поле брани, поле боя…Я б сказал, это поле нашего бытия! За что я зауважал  американцев…
ЛЕНА. Давайте что-нибудь споем!

Никифоров умолкает с открытым ртом. Евдокимов продолжает разливать чай. Молчат.

ЛЕНА. Например, гимн нашей родины.
ВЕРА ПАВЛОВНА (вдруг громко смеётся). Юра! Вы, наверно, американский шпион!?…Так?.. Да шутка! (машет рукой) Шутка, конечно. Я в молодости такой шутницей была (смотрит на Евдокимова).
ЕВДОКИМОВ. Дамы и господа! Зелёный чай!
ЛЕНА (громко зевая, говорит широко открытым ртом). Не снять ли мне плащ, жарковато становится. (Она снимает шляпу. Под шляпой  лысина красного цвета).

Немая неподвижная сцена.

ЛЕНА. Можно спеть и гимн Америки. Или Украины.
ВЕРА ПАВЛОВНА (смотрит на Лену и бормочет). Вообще, Юра, теория ваша очень даже  нудная и интересная. Интереснейшая теория! (она смотрит на красную голову Лены, на красные носки Никифорова). Новая теория семьи, частной собственности и государства. Теория новейшая! Игорю понравится (она в шоке).
ЛЕНА (встаёт, подходит к зеркалу). Я старалась, чтобы Игорю понравилось. Он любит, чтобы все было покороче.(Проводит рукой по лбу, по лысине). Чтоб за что-нибудь не зацепиться. Особенно (переводит взгляд на Никифорова), чтоб мысли были покороче.

Все смотрят на Лену.

ВЕРА ПАВЛОВНА. Юра, попейте чайку.
НИКИФОРОВ. Как-то всё неконкретно ( разглядывает свои красные носки). Я вообще-то коммонист. Вы помните... вы знаете, почему американцы так против коммунизма? А? Нет? Да потому, что они уже у себя его построили и не хотят, чтобы и другие построили его у себя. А! А в чём наша была ошибка?! А? Знаете? Мы не построили его у себя даже близко, зато всегда хотели, чтобы весь мир жил при коммунизме. Есть разница?! А?! (Подходит к Лене, разглядывает  ее голову). А что это вы, девушка, всё в плаще да в плаще? Как на вокзале. Да еще в таком ветхом и немодном. Сейчас такие уже несколько дней, как не носят.
ЛЕНА (Никифорову). Лена. Так, на всякий случай.(Подходит к Вере Павловне). Вам нехорошо? Уже? (Расстёгивает пуговицы на плаще). Я уже и не припомню, кто мне эту антикварь подарил. (Снимает плащ и протягивает его Никифорову). Пристройте,пожалуйста.

Никифоров смотрит, куда б пристроить сигарету, поспешно сует её в карман брюк и берёт плащ.

Вера Павловна видит беременный живот Лены, её рот медленно открывается, взгляд устремляется куда-то вдаль и вверх.

Через весь зал к сцене бежит Дима - молодой человек. Останавливется у входной двери.

ВЕРА ПАВЛОВНА (громко шепчет с присвистом). Евдокимов! Воды! Побольше!
ЕВДОКИМОВ. Воды! Воды! И побольше! (бежит в кухню, но звонок в дверь останавливает его).

Все замирают. Дима несколько раз протягивает руку к звонку и убирает, но всё-таки звонит еще раз.

ВЕРА ПАВЛОВНА (кричит). Евдокимов! Дверь!
ЕВДОКИМОВ. Дверь – дверь - дверь! (открывает дверь).
ДИМА. Мне б Игоря.
ЕВДОКИМОВ. Кто вы!

Лена начинает громко смеяться.

ДИМА. Я Дима. А вы?

Лена смеётся ещё громче и падает на диван.

ЕВДОКИМОВ ( в сторону ). Нету! (Пауза).
ДИМА. Мы с ним договорились…ещё тогда…Я знаю!..( стучит по циферблату часов на руке). Тайм аут. Вери матч. Я аж с того конца света…города. Конечно!
ВЕРА ПАВЛОВНА (кричит). Евдокимов! Впусти! Кто там?!
ЕВДОКИМОВ (вдруг радостно). О-о! Конечно, входите, Дима, входите.

Дима входит и ловко скидывает сапожки.

ЕВДОКИМОВ. Ди-и-ма, не надо было. Мы ж не юэсэй…
ДИМА. Там такое…там столько (шепчет на ухо Евдокимову).
ЕВДОКИМОВ (отходит от Димы, качает головой). Не может этого быть! Неужели!?

Дима входит в комнату. На нём красные носки.

ДИМА (бодро). Добрый вечер! Дима.

Никифоров и Лена молча рассматривают Диму.

ДИМА (смотрит на Лену и говорит тихо). Ди…(застывает с открытытм ртом).
ВЕРА ПАВЛОВНА (глядя на красные носки Димы). Евдокимов! Воды! И побольше! И побыстрей! (Диме). Садитесь, Вася. Мне Игорь столько о вас…
ДИМА. Извините, Вася не я… А я к Игорю. (Присаживается на край стула). Пошёл в клуб. Сидел,  сидел, сидел. А он обещал мне одну деталюшку к аквалангу достать. У него, мол, таких штучек целый океан. Я его ждал, ждал, ждал. Я  и теперь подожду, можно? (смотрит на лысину Лены).

Появляется Евдокимов с ведром воды и с кружкой, проходит мимо  Лены.  Лена берёт у него кружку, набирает воду и жадно пьёт. Возвращает кружку.

ЕВДОКИМОВ (глядя на Веру Павловну). Я думал, что ты собираешься полы мыть (смотрит в ведро), побольше б принёс. Может ещё что-нибудь придёт (ставит ведро посреди комнаты). Пейте на здоровье (уходит).
ЛЕНА. Дима, а откуда вы знаете про часы …ну, вы там (кивает в сторону прихожей) по циферблату стучали…Помните? Ну хорошо. Дело в том, что о полодиннадцатого Игорь только мне говорил, да эти (кивает на Веру Павловну) ещё знают. А? (Дима молчит). Уход от ответа не освобождает от ответа. (Обращается к Никифорову). Не так ли? (Смеётся).
ВЕРА ПАВЛОВНА. Евдокимов! Неси чай! Видишь, Вася пришёл!
ЕВДОКИМОВ (кричит в ответ). Дима, тебе говорят, Дима! Сейчас! (Входит в комнату, подходит к телевизору. Телевизор стоит экраном от зала. Евдокимов берёт с него газету и листает). Ни-че-го! Но включу - ка я ящичек! (включает, щелкает каналы. Кричит). О!…нет, это уже было. Вот, надо же, МХАТ.
ДИМА. О-о! МХАТ! (пересаживается со стула на диван). МХАТ я люблю. Это вам не Майкл Джексон.
ВЕРА ПАВЛОВНА. Евдокимов! А чаю?
ЕВДОКИМОВ (глядя на телевизор). Смотри, как показывает! (уходит).
ДИМА. Погромче можно (тянется рукой к телевизору).
ВЕРА ПАВЛОВНА. Звука нет.
ДИМА. Так даже интересней. Ненавязчиво так.
ЛЕНА. Я озвучу. Хотите. Перевод с немого. (декламирует). Он ждал. Ждала и я. И все-все-все, кто рядом был. А кругом, куда ни суньсь, толпы, да сельдь, что в бочках, иваси.
НИКИФОРОВ (оглядываясь с иронией в голосе). Пастернак?
ДИМА. Какой же это Пастернак! Маяковский или Есенин. Я их всё время путаю…Вот прошлой зимой…
ЛЕНА. Да, Дима, этой зимой  дни стали совсем короткими.
НИКИФОРОВ. Лишь бы ночи не укорачивались…
ДИМА. Март. Весна. Это вам не…
ВЕРА ПАВЛОВНА. И всё-всё слышно (глядя по сторонам с удивлением). Вот снег идёт (подходит к окну). Идёт, как из ведра…А вот воробышек зачирикал…
ЕВДОКИМОВ (входит в комнату). А вот и чай третьего залива…Да, сейчас на благородные овощи не очень тянет. Да и земли маловато…
ДИМА (продолжая смотреть телевизор). Класс! Класс!
ВЕРА ПАВЛОВНА. Вот и чай.
ЕВДОКИМОВ. Вот и чай (разливает).
ВЕРА ПАВЛОВНА. Но этого мало. Надо ещё поставить и ещё чего-нибудь (кивает Евдокимову, и они уходят из комнаты. Шепчет Евдокимову). Мне кажется, что никто никого уже не ждёт…А эта с пузом!..Что она себе позволяет?! И с этим, каким уже и не помню, полушарием у неё какие-то игры.
ЕВДОКИМОВ (начинает громко, но, прикрыв рукой рот, переходит на шепет). Кого же они ждут!?
ВЕРА ПАВЛОВНА. Они чего-то ждут!
ЕВДОКИМОВ ( с ужасом).Да-да-да…То-то я смотрю…

В это время громко звонит будильник.

ЕВДОКИМОВ (громко кричит в сторону комнаты). Вот сейчас то Игорь и придёт!

Через весь зал к сцене идут двое – юноша и девушка. Останавливаются у двери и прислушиваются, шепчутся.
Вера Павловна и Евдокимов возвращаюся в комнату.

ЕВДОКИМОВ (радостно ) Дамы и господа! Чай то остывает.
НИКИФОРОВ (держа в руках будильник). Уважаемые, ваш будильник то стоит. (пауза). Сейчас уже (смотрит на свои часы). Говорить, сколько?
ЕВДОКИМОВ (с ужасом). Не может этого быть! (смотрит на Веру Павловну и шепчет). А если и у Игоря…
ВЕРА ПАВЛОВНА. Что ты мелешь, старый олифрагмент! (замахивается на Евдокимова рукой, Евдокимов закрывает глаза и весь сжимается. Вера Павловна улыбается). Наши часы всегда идут. Правильно. Я лично…

Звонок в дверь.

ЕВДОКИМОВ. Я так и знал, что он ключи забыл. Я ж говорил  (уходит).
ВЕРА ПАВЛОВНА. Ну!? (смотрит на Никифорова, задрав подбородок).
ЛЕНА (смеётся). Будильник у него стоит! Ха! Реалист Сю.

  ДЕВУШКА ЗА ДВЕРЬЮ. Неудобно. Поздно уже.
ЮНОША ЗА ДВЕРЬЮ. Если его нет, то это только начало. (Кричит кому-то в темноту зала). Эй!

Евдокимов шлёпает босиком к двери.

ВЕРА ПАВЛОВНА( забирает у Никифорова будильник). Этот будильник я купила…

Евдокимов открывает дверь.

ЮНОША. Игорь дома?

В комнате долгая пауза. Молчат все.

ДЕВУШКА (жалобным-жалобным голосом). Можно мы его подождём?

Евдокимов не успевает ответить. Девушка и юноша заходят, сразу за ними ещё несколько юношей и девушек. Все входят в комнату.

ВЕРА ПАВЛОВНА. Ой как вас много! Дети…
1-ЫЙ ГОЛОС. Мы там наверху покурили. Надоело.
2-ОЙ ГОЛОС. Игоря вспомнили.

Дети проходят в комнату Игоря.

1-ый ГОЛОС ИЗ КОМНАТЫ. Я ж говорил, что его ещё нет.
2-ой ГОЛОС ИЗ КОМНАТЫ. Не опоздали!
3-ий ГОЛОС ИЗ КОМНАТЫ ( со злостью). Зато партер уже занят весь.
2-ой ГОЛОС. Ерунда. Зато галера вся наша.
ВЕРА ПАВЛОВНА (смотрит на пол). Вы б, детки  разулись с улицы…
1-ый ГОЛОС ИЗ КОМНАТЫ. А Игорь дома?
2-ой ГОЛОС. Он раньше полодиннадцатого не приходит.

В комнате Игоря хохот.

3-ий ГОЛОС. Тихо!

Кто-то свистит, и становится тихо.

ВЕРА ПАВЛОВНА. Как я устала. Мне б в отпуск. Отдохнуть. Минут десять хотя бы…

Тишина. Все как-будто застыли в задумчивом молчании. Лена сидит с Димой на диване. Никифоров стоит у окна. Вера Павловна и Евдокимов стоят неподвижно посреди комнаты.


ЗАНАВЕC

Продолжение спектакля через 10 ( 15,20) минут.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Занавес поднимается.

Тишина. Все как-будто застыли в задумчивом молчании. Лена сидит с Димой на диване. Никифоров стоит у окна. Вера Павловна и Евдокимов стоят неподвижно посреди комнаты.

ВЕРА ПАВЛОВНА (держит в руке будильник). Боже мой!  (смотрит на будильник) Десять минут ( пятнадцать, двадцать) прошло! А как один миг.
НИКИФОРОВ. Да-а-а! (ощупывает свои карманы ).
ЕВДОКИМОВ. Дамы и господа! А не согреть ли нам чай…
НИКИФОРОВ (найдя  в кармане сигарету, подносит её ко рту). Мне это начинает напоминать…( смотрит на Лену).
ЛЕНА. Двадцать третье февраля этого года. Этого – с большой буквы. А? Евдокимов! Или как вас там? Просто Евдокимов, давайте проведем небольшое расследование…
ВЕРА ПАВЛОВНА. Обследование! (держится за сердце). Надо бы кардиограмму…
ЛЕНА. Самое маленькое расследование… Ну, хорошо (улыбается Вере Павловне), исследование. Евдокимов, вопрос к вам, как к самой светлой голове в этом доме. Когда Игорь последний раз был дома?

Евдокимов роняет чайник.

ВЕРА ПАВЛОВНА. И руки что-то отсохли… Или…А впрочем, да-а-а…После двадцать третьего мы его уже не видели. Он пришел какой-то весь странный из себя, весь…
ЛЕНА. Я приподнесла ему подарок! (долго смотрит на Веру Павловну).
ВЕРА ПАВЛОВНА (отводит взгляд, бормочет). Весь из себя…
ЛЕНА. Я сказала ему, что это (гладит себя по животу) не его работа.

Все молчат. Вера Павловна смотрит на живот Лены, переводит взгляд на её лицо. Дима продолжает смотреть телевизор. Никифоров суёт сигарету в рот и смотрит в окно.

ЕВДОКИМОВ. Он вообще-то без работы не может. Трудоболик, чёрт подери. Я говорю ему...
ЛЕНА. Прошло десять дней! На носу восьмое марта.

Голоса из комнаты Игоря.

1-ЫЙ ГОЛОС. Его нет уже десять дней!
2-ОЙ ГОЛОС. А этим всё по барабану!
3-ИЙ ГОЛОС. Тише! О чём это они там?!
4-ЫЙ ГОЛОС. О его работе!

Хохот из комнаты Игоря.
В это время к входной двери подходит Анька, прикладывает голову ухом к двери и прислушивается, и в этой позе надолго замирает.

ЕВДОКИМОВ (хлопает себя по лбу ладонью). Какой же я дурак! Осёл! И-ди-от! Вспомнил! Он же в клубе! Там у них какие-то проблемы с аквалангами. Двадцать третьего! Точно! Ночью! Сразу! Эх, вы же понимаете, акваланг – это такая вещь!.. Вон его маска, ласты… И ружье есть!
ВЕРА ПАВЛОВНА (улыбается). Склеро-о-оз! Великая сила – склероз!
НИКИФОРОВ (мнёт сигарету и кладёт её в карман  брюк). Всё ясно. Расходиться пора. Уж утро близится!..
ЛЕНА ( зевает, встаёт, ищет плащ, шляпку). Я знала одного сексопила. Свою многоразовость он оправдывал могучим склерозом. И при этом всегда поглаживал свой лысый сократовский лоб… Где моя одежда?
ВЕРА ПАВЛОВНА (подходит к Лене). Я даже и не знаю, радоваться ли вашему подарку Игорю или не радоваться. Ведь всё-таки подарок. А с другой стороны: почему это должно быть именно его работой (усмехается). Вон сколько этих (кивает на Никифорова, на Диму, гладит по голове Евдокимова). Ну, трудоболик, но не до такой же степени. Так, Вася?
НИКИФОРОВ. Ну, по коням, дамы и господа (подаёт Лене плащ)!?
ДИМА (с шумом вскакивает, смотрит на телевизор, возмущается). Бред! Это же бред! Нет его в никаком клубе. Никогда не было…
ЛЕНА (трагически)…И уже никогда не будет. Не- бу-дет!

Становится тихо.

ВЕРА ПАВЛОВНА (кричит вдруг). Да что вы всё в прошедшем да в прошедшем.
ДИМА. Он только и знал, что акваланг изобрел Кусто. Я ему об этом сказал. По секрету (подходит к столу и пьёт из горлышка чайника). Чёрно-листовая мразь! (кривит лицо и смотрит сначала на чайник, потом на Евдокимова).

Евдокимов поспешно отступает от  Димы на два шага, выставляя руки как для защиты.

ДИМА. Я вообще только зелёный пью. Только!
ЕВДОКИМОВ. Хорошо. Это дело поправимо.(В руках у него появляется откуда-то утюг). А не починить ли нам утюжок!? А!?

Из комнаты Игоря взрыв хохота.

1-ЫЙ ГОЛОС. Вот и утюг всплыл!
2-ОЙ ГОЛОС. А ты ещё спрашивала, к чему утюг.
3-ИЙ ГОЛОС. Как тама у Чехова про утюг на стене?

Евдокимов заглядывает в комнату Игоря, голоса стихают. Евдокимов выходит с утюгом на авансцену. Из комнаты новый взрыв хохота.
 
ГОЛОС ИЗ КОМНАТЫ ИГОРЯ. Тише!
ЕВДОКИМОВ (разглядывая утюг). Совместить полезное с приятным. А!?  (Задумчиво) И дёрнул же меня чёрт выйти замуж  за учителя! Учительницу  литературы! (проводит утюгом по голове). Не знаю… Какой идиот вообще придумал эти театры? Сидят в зале как будто бы нормальные люди. Едят, пьют, кушают…короче, спят. Всё нормально, и вдруг выходит на сцену мужик, который  и бреется  то всего один раз в месяц перед спектаклем. В жизни мужик как мужик: пьёт, курит… Ну и…Вот выходит на сцену Чацким, например. Помните этого идиота, что за границей лечился? И говорит так серьёзно-серьёзно: Быть или не быть!? - Хотя сам-то прекрасно знает, что быть!.. или не быть! (смотрит на утюг). Или висит на сцене ружьё. Зачем?..
ВЕРА ПАВЛОВНА (оттаскивая Евдокимова). Не надо тебе было сюда выходить, чёрт Гарыныч. Боже  (с ужасом), за этими тарелками, за мясами я совсем всё забыла…И Чацкого и всё…
ДИМА (перебивая Веру Павловну). А что там помнить! Даже я прекрасно помню эту пьеску «Горе от умища».

В комнате Игоря хохот.
 
ВЕРА ПАВЛОВНА. Всё смешалось в этом мире (тянет Евдокимова в прихожую, выходят). Теперь они уж точно никого не ждут.
ЕВДОКИМОВ (глядя в потолок). Ждут, ждут, и ещё как ждут. Сидят, стоят… Ждут.
ВЕРА ПАВЛОВНА (оглядываясь с опаской, шепчет). Они уже не его ждут… Они уже чего-то ждут. А у этой Лены (показывает  пальцем Евдокимову, чтобы  он приблизился к ней, шепчет на ухо) что-то с южным полушарием… А эти, почти пионеры! Кто они? Что они?
ЕВДОКИМОВ. Одного из них я где-то видел…

Взрыв хохота из комнаты Игоря. Вера Павловна и Евдокимов вбегают в комнату. Никифоров и Дима смотрят телевизор. Лена сидит в кресле. Спит?

ВЕРА ПАВЛОВНА (тихо). Почему? По-че-му? Уже давно полодиннадцатого. Давным-давно.
ЛЕНА. Да-а-а (беззвучно смеётся, встаёт, берёт плащ и шляпку, глядя на Никифорова). Можно подумать…(заглядывает в чашки) можно подумать (подходит к Вере Павловне) вам нужен Игорь…Помогите одеться (протягивает Вере Павловне плащ).

Вера Павловна смотрит на Лену удивленно. Не дождавшись помощи, Лена снова падает в кресло, запрокидывает голову и смотрит в потолок.

ЛЕНА. Этот Игорь никому не нужен. Нет. Никому не…
ГОЛОС ИЗ КОМНАТЫ ИГОРЯ. Вот увидите, сейчас пойдёт философия, мораль, сентенция.
ДРУГОЙ ГОЛОС ИЗ КОМНАТЫ ИГОРЯ. Что такое сентенция?
ЛЕНА (кричит в сторону комнаты Игоря). Сентенция – от латинского sententia, что значит: мысль, изречение, приговор. Мне больше нравится              приговор.

Вера Павловна тем временем крадётся к выходной двери, прикладывает голову к двери, прислушивается и резко открывает дверь. Свет из прихожей освещает Аньку-уборщицу, которая цепляется за косяк дверей, что б не упасть: она уже смотрела в замочную.

АНЬКА (громко). Павловна! За уборочку! (приподнимаясь на носках, пытается заглянуть поверх Веры Павловны в квартиру. Вера Павловна тоже приподнимается на носках).
ГОЛОСА ИЗ КОМНАТЫ ИГОРЯ. Анька! Анька!
ВЕРА ПАВЛОВНА. Ты б ещё позже пришла.
ЖЕНЩИНА. Позже-не позже, платите.
ВЕРА ПАВЛОВНА. Хорошо (прикрывает дверь, подходит к трюмо, поправляет волосы, кричит). Евдокимов, не видел, тут кошелёк лежал?! (Тишина). Здесь же лежал…(Роется в карманах пальто на вешалке). О! И шубы нет!.. Евдокимов! (заходит в комнату). Надо быстро расплатиться… Очень быстро…

Никифоров вдруг резко оживляется, суетится, роется в карманах пиджака, протягивает Вере Павловне кошелёк.

ВЕРА ПАВЛОВНА. Это такая женщина…Надо быстро расплатиться и…Что знает Анька, то знают все (берёт кошелёк Никифорова, подозрительно разглядывает его). Очень на мой похож (удивленно пожимает плечами берёт, из кошелька деньги, выходит из комнаты и наталкивается на Аньку уже в прихожей. Суёт ей деньги и выталкивает её за дверь).
АНЬКА (успевает крикнуть). ВЭПЭ! Какой бомонд! Только священника не хватает да…

Вера Павловна возвращается в комнату с задумчивым видом.

ВЕРА ПАВЛОВНА. Евдокимов! Что она нам лепит?! Чушь. Чушь. У неё явные сдвиги в крайнем полушарии. Никому не нужен!.. (садится за стол и обхватывает ладонями лицо).
ЛЕНА (глядя в потолок). Я только сейчас поняла, о какой стене он говорил: Только б стену преодолеть…Евдокимов! Вы понимаете?

Евдокимов делает вид, что ничего не слышет.

ЛЕНА. Евдокимов! Или как вас там, Простоевдокимов, вы же почти доктор наук! Такое светило! Вы… (поворачивается к Никифорову). А может вы?!
НИКИФОРОВ (скороговоркой). Не  понл, не понл. Я,  наверно, что-то пропустил. И почему я, собственно, должен молчать!..
ГОЛОС ИЗ КОМНАТЫ ИГОРЯ. Как сказано « собственно»! Старая школа.

Хохот из комнаты Игоря.

ЛЕНА. Нет, нет, нет. Уже бесполезно. Бесполезно! Стена (подходит к Диме).
ДИМА. Я знаю одну стену на Кавказе. Называется « Скала…»
ЛЕНА (гладя Диму по голове). Стеноглаз ты наш. Продолжай лучше пускать пузыри, как  и раньше (отходит от Димы, подходит к Никифорову). И ещё эта сучка…Так?.. Дайте сигаретку, что-то…
НИКИФОРОВ (испуганно). Я не курю… у меня нет сигарет…это (достаёт из кармана сигарету) только камуфляж…
ЛЕНА (резко бьёт Никифорова коленом в пах, говорит зло). И это тоже камуфляж?! (смеётся).
НИКИФОРОВ. Ой! (сгибается). Ой-ё-ё-ой! (в согнутом виде вбегает в комнату Игоря).
ГОЛОС ИЗ КОМНАТЫ ИГОРЯ. Смотрите, кто к нам прискакал!

Взрыв хохота из комнаты Игоря. Потом молчание.

ВЕРА ПАВЛОВНА. Ни стыда, ни совести  у людей…
НИКИФОРОВ (выходит из комнаты Игоря, заходит в прихожую, становится у зеркала и, причесывая расческой волосы, говорит очень серьезно). Да-да-да! Надо разойтись…Всем! Надо уйти сразу… Даже, если он сейчас придёт. Поздно…
ЕВДОКИМОВ (уверенно). Ночевать то он придет!
ЛЕНА. Почему именно сюда, а не домой?

Вера Павловна истерично смеётся.

ДИМА (подбегает к Вере Павловне). Что с вами? Может милицию вызвать?
ЛЕНА. Летицию!

Вера Павловна осторожно подходит к Лене и пытается пощупать её лоб. Лена отстраняется.

ВЕРА ПАВЛОВНА. Женщина, вы больны! У вас жар! (оборачивается к Никифорову). Что такое, что вы к ним прискакали? (кивает на комнату Игоря).
НИКИФОРОВ (глядя в зеркало и причесываясь). Поздно…Очень поздно.
ЛЕНА. А вы только заметили! (смеётся). И с полушарием вы опоздали.

Взрыв хохота из комнаты Игоря.

ГОЛОС ИЗ КОМНАТЫ ИГОРЯ. Тише!
ЛЕНА (задумчиво, выходя из комнаты в прихожую). Мы уходим всё дальше и дальше. От себя. Ото всех. (говорит сквозь плач). Мы теряем друг друга, а делаем вид, что все окей. Мы целуемся, пьём, болтаем, а думаем только… Нет, мы даже и о себе не думаем.
ГОЛОС ЮНОШИ ИЗ КОМНАТЫ ИГОРЯ. Какая диалектика (смеётся)!
ГОЛОС ДЕВУШКИ ИЗ КОМНАТЫ ИГОРЯ. Молчи, болван!
НИКИФОРОВ (засовывая расчёску в карман пиджака). Я пас. Я пойду. Это уже…(проходя мимо Лены, останавливается). Очнитесь! Посмотритесь! Сколько нас здесь…

ЛЕНА. Мы здесь (подходит к зеркалу и смотрит в зеркало), а Игорь там, и никому не нужен. Одному нужен начальник, точней: нужен так, что не нужен.
Ни вам (смотрит на Никифорова).
НИКИФОРОВ (глядя на Лену). Вы повторяетесь.
ЛЕНА (заходит в комнату). Ни вам (останавливается около Евдокимова) и даже ни вам (смотрит на Веру Павловну).
ВЕРА ПАВЛОВНА (с ужасом прижимает руки к груди). Мне Игорь не нужен? (шепчет) Женщина! Кто же по вашему мне нужен?
ЛЕНА (усмехается, подходит к Вере Павловне с одной стороны, с другой, останавливается за спиной и шепчет). Сын! Сын вам нужен, а не Игорь.
ВЕРА ПАВЛОВНА (с ужасом шепчет). Женщина…
НИКИФОРОВ (зло). А вам то! Вам – то кто нужен? Знаете?
ЛЕНА (басом, утверждающе). И мне!
НИКИФОРОВ (выходя из себя). Да, вы…знаете, кто вы?!
ЛЕНА (смеясь). И я!
НИКИФОРОВ (негодуя). Зззнаете, зззнаете, как это называется?!
ЛЕНА (вздыхая и с улыбкой глядя на Никифорова). И что? (пожимает плечами и делает страшно удивлённое лицо).
ХОР ИЗ КОМНАТЫ ИГОРЯ:
И мне! И я! И что?
В дешёвеньком пальто,
похожим на шинель,
схожу - ка на панель.
Потом куплю манто!
И мне! И я! И что?
ВЕРА ПАВЛОВНА (кричит вдруг). Евдокимов! ( и тише). Слыхал? Это мой внутренний голос наверно напел. А? Панель! А может он на панели?
ЕВДОКИМОВ (напевает). Спание-ель. Шине-ель. Пане-е-ель! (говорит) Лучше на панели, чем под панелью. На панель! (поёт). Пане-ель! Шине-ель. Спанье-е-ель!..
ВЕРА ПАВЛОВНА (задумчиво) Пане-е-ель. По-о-одиу-ум. (вдруг спрашивает Евдокимова) А может он на подиуме?
ЕВДОКИМОВ. Это одно и то же. (Сказав, ходит по сцене и декламирует). Пади-и-и, пади-и-и, у-у-ум…
ВЕРА ПАВЛОВНА (закрывает глаза, качает головой). Словоблудие. Когда же оно кончится, это словоблудие?! Ну, куда ни…
ЛЕНА (Перебивая Веру Павловну). Куда ни, везде не. (вдруг хихикает).
ВЕРА ПАВЛОВНА (декламирует)
 Куда ни, куда не,
везде словоблудиЕ!
НИКИФОРОВ. Напрасно вы так, уважаемая. (подходит к Вере Павловне и пытается её приобнять). В бу-бу-бу и ля-ля-ля рожается истина.
ДИМА (вдруг оживая). Не-е-ет! Бу-бу и ля-ля заносят истины толстым слоем…
ЕВДОКИМОВ (вдруг перебивая Диму). Толстым слоем чего?
ЛЕНА (смеясь) Не за столом будет сказано.

После этих слов Лены все вдруг умолкают и вопросительно и удивлённо смотрят на Диму. Дима смущается, опускает голову.

  ЛЕНА. Бу-бу-аля. (смеётся).Так вот, кому-то нужен начальник, кому-то нужен сын. (Она подходит к зеркалу, разглядывает себя)…кому-то…

НИКИФОРОВ. Святоша! Посмотрите  на неё! Продолжить вашу мысль?
ЛЕНА. Ну-ка, ну-ка (улыбается). Хочу услышать это от вас. Именно от вас!
НИКИФОРОВ (тоже улыбается, смотрит по сторонам, как-будто не решается сказать). Это и так всем ясно, что вам нужен…
ЛЕНА. Да-да! (перестаёт улыбаться, качает головой). И мне  тоже Игорь нужен постольку-поскольку (подходит к Вере Павловне). К стати…

Лена думает, что сказать. Вера Павловна с ужасом на лице ждёт, что скажет Лена, Евдокимов замирает над утюгом, Никифоров медленно ведёт рукой  по голове, как зачёсывая волосы назад. Ти-ши-на. Время тянется.

ДИМА (вдруг громко вздыхая). Баба наверно права. Я, лично, здесь потому, что Игорь мне стольник должен, а этот стольник сейчас мне во как нужен (проводит ребром ладони по горлу).
ВЕРА ПАВЛОВНА (кричит). Выключите, наконец, этого Баха! Как на похоронах!
ЛЕНА. Бах уже десять дней не звучит. И почему как?
ВЕРА ПАВЛОВНА (кричит). Евдокимов! Ты когда-нибудь видел такой скандал?! Нам ещё скандалистки в доме не хватало (она подходит к Евдокимову и сильно бьёт его по спине). Евдокимов!

Гаснет  свет. Полнейшая темнота. По залу идёт человек в тулупе по уши, голова перевязана косынкой так, что выглядывают только глаза, нос и усы, похоже, переходящие в бороду.  Он напевает песенку.

ВЕРА ПАВЛОВНА (в темноте голосом близким к истеричному). Молодец,  ну и молодец ты, Евдокимушка…
ЕВДОКИМОВ (оправдываясь). Это  невероятно… Неужели закоротило? Это не я … Это…

В комнате Игоря хохот.

ГОЛОСА ИЗ КОМНАТЫ ИГОРЯ. Вот и утюг слаботал!..Темнота длуг молодежи, пионелов и скольников…
ГОЛОСА В ТЕМНОТЕ (ДИМА, НИКИФОРОВ). Ой! Извините… У кого спички…А спички где!? А свечи есть?
ЕВДОКИМОВ (кричит). Стойте все и не двигайтесь. (Дико смеётся). Я вспомнил! На новый год…

Стук в дверь перебивает Евдокимова. Мгновенно все умолкают. Стук повторяется.

ЕВДОКИМОВ (испуганно). Стойте, не двигайтесь.

Человек в тулупе толкает дверь и оказывается в квартире.

ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ (в темноте пробивается только слабый свет из коридора). Как темно-о-о. Не видно ни зги (чиркает спичкой, поджигает кусок газеты).

У входа в комнату стоит человек в тулупе и разглядывает всех.

ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ. Игорёк, ну и народище ты собрал! Игорёк!..
ЕВДОКИМОВ. Стой! Что надо!
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ. Я к Игорьку, папаша (факел в его руке начинает гаснуть).
ЕВДОКИМОВ. Старая, ты что, забыла? Игорь на новый год обвешал весь дом свечками…
ВЕРА ПАВЛОВНА. Обвесил! Евдокимов. Обвесил! Где же эти спички?

Никифоров протягивает Вере Павловне спички. Вера Павловна ходит по комнате и зажигает свечи. Много свечей.

ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ (бросает остатки газеты и гасит их ногой). Теперь совсем другое дело…
ЕВДОКИМОВ. Может, вы скажете…
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ. Па-па-ша-а, тихо и спокойно…
ВЕРА ПАВЛОВНА (возмущенно). Нам еще бомжей не хватало! Евдокимов, ты только посмотри на это чучело, классический бомж  (громко принюхивается). Нам …
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ (поворачивает голову ухом  в сторону Веры Павловны). Ну-ка, ну-ка, мамаша (декламирует вдруг басом). Бомжей нам только не хватало!.. Да посмотрите вы в окно! ( говорит с удовольствием). Там такой армагидонище!.. Можете и не смотреть. (ходит по комнате и всех разглядывается). Игорек, ты где?.. Кончай…
ВЕРА ПАВЛОВНА (говорит, чеканя каждое слово, зло, с раздражением). Его! Нет! Дома!
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ. Ма-ма-ша, не надо врать! Я проходил мимо и увидел его силуэт (заглядывет под стол).
НИКИФОРОВ. Что значит: увидел его силуэт?
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ. Что? Кто? А-а-а! (смотрит на Никифорова). Просто! Я шёл мимо. Был снег. По небу плыли тучи …Все как у Высоцкого. Я заглянул в окно…
ВЕРА ПАВЛОВНА (падая в кресло). Ещё один сумашедший! Энный этаж! И он заглянул в окно! У них что, слёт что ли на энном этаже сегодня!?
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ. Можно мне сказать, мамаша? (поднимает правую руку).
ГОЛОСА ИЗ КОМНАТЫ ИГОРЯ (возмущенно). Дайте человеку сказать!
ВЕРА ПАВЛОВНА (выдыхая). Пусть говорит. Мне уже всё равно.
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ. Благодарю. Во-первых, все девятиэтажки одинаковые, и всё отовсюду видно; во-вторых, вы, мамаша, не пробовали себя в поэзии?
ВЕРА ПАВЛОВНА (стонет). Евдокимо-о-ов…
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ. Так во-о-от (потирает руками), смотрю в окно: никого, один Игорёк…
ДИМА (вскакивает). Как это никого?!
НИКИФОРОВ. Сядь Вася! Он, видимо, не в то окно посмотрел (улыбается).
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ. Никогошеньки! Только силуэт Игорька…
ЛЕНА. Так силуэт Игоря или Игорь?
ЕВДОКИМОВ (громко). Вы молодой человек, ошибаетесь: ни силуэта Игоря, ни самого Игоря дома нет! И, вообще, он раньше…
ВЕРА ПАВЛОВНА (стонет). Сходи! Посмотри! Может здесь действительно что-то есть.
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ (подходит к Лене). Странно! (разглядывает ее голову). Эпиляция или прическа? Если прическа, то…(отходит от Лены). Как здесь душно! И темно! И много…Что эт вас так много всех…Постой-постой…не тот ли это случай: как на именины, так никого; как  на похороны, так все?! А?
ВЕРА ПАВЛОВНА (стонет). Евдокимов! Что он несёт!?
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ. К утру точно всё занесёт (смеётся). И мы, как Атлантида, в снегах России…
ЛЕНА (человеку в тулупе). Я вас конкретно, где-то видела.
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ. А как же…
ВЕРА ПАВЛОВНА. Идите, идите, молодой человек. Игоря нет. Он ещё с работы не пришёл.
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ. С работы? Ах, с рабо-о-оты. Слыхали? С работы.
ГОЛОС ИЗ КОМНАТЫ ИГОРЯ (поёт). Возвратился он с работы!
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ. Да я, впрочем,  случайно  здесь. Дело случая. Зашел к дяде Коле, Игорек его знает: вот такая шевелюра и тоже (смотрит на Лену) чем-то пахнет. Прикупил одну старушку…Что там все эти современные дамы! Хотел перед Игорьком шикануть. Весь город оббегал.
ВЕРА ПАВЛОВНА (вдруг ехидно улыбаясь). Зачем же так поздно. Можно было б и с утра. Завтра.
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ (говорит тише и тише). Завтра? Я вижу, что итак опоздал.
ВЕРА ПАВЛОВНА (подходит к  человеку в тулупе). Бомж, а бомж (разглядывает его с подозрением), что-то вы приуныли.
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ (отходя от Веры Павловны). Мамаша, не надо так легко и безответственно бросаться иностранными словами, не имея понятия о их смысле…Вы, наверно, и высшее имеете? А? Если не секрет?
ВЕРА ПАВЛОВНА (настороженно). Ну, допустим.
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ. Неплохо. (Зевает). Устал я что-то вдруг. О-о! (смотрит на стол). И Чайковским увлекаетесь! (берёт со стола чайник и пьёт из носика, издавая громкие глотательные звуки). А хороши остатки! Полгода…
ВЕРА ПАВЛОВНА (качает головой). Какой ужас…
ЕВДОКИМОВ. Вышвырнуть его?
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ (выставляя перед собой руки). Подожди, хозяин. (зевает, выходит на авансцену и садится на пол). Я действительно что-то устал. Я сейчас. И чего я сюда приперся?! Самое лучше для вас для всех, если он, этот - как вы его называете - Игорь, стоит в очереди за цветами… Нет, нет, не в очереди, а среди цветов и никак не может выбрать…и не потому, что деньги считает…
НИКИФОРОВ. Эй, бомжик! Может, хватит? А? Лена, а вы как…
ЛЕНА. Пусть продолжает.
ВЕРА ПАВЛОВНА. А почему?! (подходит к человеку в тулупе, толкает его ногой в спину). Почему?
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ (в сторону Лены). Спасибо! (оборачивается к Вере Павловне). Но скорей всего он лежит в цветах. Весь в цветах!
ВЕРА ПАВЛОВНА. Евдокимов! Пожалуй, вышвырни его! И погромче!
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ (встаёт с пола, отходит к двери). Не надо, ма…маша, не надо. Всё это не так (зевает). Это совсем не так. Вы даже и не догадываетесь, как всё это и что всё это совсем не так.
НИКИФОРОВ. Эй, нетаккакист (смеётся), хорош темнить (надвигается на человека в тулупе). Ба-а-а! Да он же пьян! В стельку!
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ. С вами я не пил…Тише! Если я и пьян, зато я знаю, где ваш Игорь.
ВЕРА ПАВЛОВНА и ЕВДОКИМОВ. Где?
ГОЛОСА ИЗ КОМНАТЫ ИГОРЯ. Где? (дикий хохот из комнаты Игоря).
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ (пятясь из комнаты в прихожую). Мамаша, пару сотен, и он ваш.
ВЕРА ПАВЛОВНА. Какой ужас. Как всё это низко…
НИКИФОРОВ. Ты…Вера Павловна, мы сейчас…
ЕВДОКИМОВ (визжит). Молчите все! (подбегает к человеку в тулупе и замахивается на него рукой).
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ (выставляя вперёд руки для защиты). Па - (делает глотательное движение) паша, всё, ухожу. У-хо-жу! (пятится к входной двери). И свечи у вас что-то быстро гаснут. Наверно, дешёвые. А Игорь, тоже наверно, у себя в новой шикарной квартире.
ВЕРА ПАВЛОВНА (прижимая руки к груди). В новой квартире?
ЕВДОКИМОВ (надвигаясь на человека в тулупе). Кому ты веришь? Какая новая квартира?
ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ. Да! Купил перед новым годом. Надо ж во что-то деньги вложить. Да и…( смотрит на Лену) Что-то свечи ваши совсем никакие…Ухожу (идёт к выходу, оборачивается, чешет нос). О бомжах; во-первых, какой бомж не пьян; во-вторых,  бомж – это человек Без! Общества! Мужа и (или) Жены!.. У-хо-жу.

Человек в тулупе уходит, идёт, прихрамывая, через весь зал повторяя: Вот и всё. Вот и всё…

Свечи в комнате светят слабо. Полутемно - но видно всех - и тихо. Вера Павловна подходит к окну, смотрит в окно, всхлипывает; потом вдруг  яростно пытается распахнуть окно и высунуться. Пыхтит, ругается.

ВЕРА ПАВЛОВНА. Посмотри! Посмотри! (оборачивается, пристально смотрит на Евдокимова). Евдокимов…Ты ничего не заметил? Ты-ж у нас…
ЕВДОКИМОВ. Я?
ВЕРА ПАВЛОВНА. Никто ничего не заметил? Неужели вы ничего не заметили? И вы, Лена, ничего не заметили?!
ЛЕНА. Я? (усмехается, встаёт, надевает шляпку). Наверно.
ВЕРА ПАПВЛОВНА. И вы, Юра?
НИКИФОРОВ. Что все, то и я…(решительно). Пора.  Хватит. Сыт.
ВЕРА ПАВЛОВНА. Как же так?! Боже мой! Как же он зарос за эти десять дней!  А как владеет голосом! Это ещё со школы! Он даже сказал: Мама. Вы же все слышали…Евдокимов, неужели ты ничего не заметил и ничего не понял?! Это же был Игорь! Наш Игорь!
ЕВДОКИМОВ. Да! Конечно! Он вообще великий артист. Был бы. Я ж говорил. Я говорил, стань артистом! Стань. Эх, уже был бы Гамлетом или Габеном. А? Артист! (подходит к Никифорову).
НИКИФОРОВ. Никакой он не артист. Я его сразу узнал, только виду не подал.
ВЕРА ПАВЛОВНА.  Евдокимов! Догнать! Остановить! Вернуть!
ЕВДОКИМОВ. Сейчас, вот только свечи сменю…
ВЕРА ПАВЛОВНА. Немедленно!.. Иначе…
ЕВДОКИМОВ. Хорошо…сейчас…обуюсь только…
ВЕРА ПАВЛОВНА (истерично). Не-мед-лен-но!..

Свечи гаснут. Становится темно.

ЛЕНА. Как он нас (нервно смеётся).
ГОЛОСА ИЗ КОМНАТЫ ИГОРЯ. Артист!.. Всё, расходимся.
ЕВДОКИМОВ. Я сейчас…я быстро… обуваться даже не буду.

Из комнаты Игоря дикий хохот. Потом слышно шлёпанье босых ног по залу.

НИКИФОРОВ. Пожалуй, я тоже его догоню.
ГОЛОСА ИЗ КОМНАТЫ ИГОРЯ. И я! И я!…(Хохот).

Толпа с шумом проносится через весь зал. Голоса и шаги стихают. Становится тихо. Слышится вдруг отдалённый вой волков. На фоне окна появляется силуэт Веры Павловны, через некоторое время рядом с ней  появляется силуэт Евдокимова.

ВЕРА ПАВЛОВНА. Ну?
ЕВДОКИМОВ (с отдышкой). Я выбежал, а он стоит и курит.
ВЕРА ПАВЛОВНА. Кто он?
ЕВДОКИМОВ. Как кто? Он! Потом выходят эти двое.
ВЕРА ПАВЛОВНА (с раздражением). Кто эти? Кто двое?
ЕВДОКИМОВ. Да эти! Которые двое! (вдруг начинает смеяться). Они подходят к нему. Она вытаскивает из себя пузо, бросает его в снег, бьёт ногами и кричит: «Как вы мне надоели! Оба! Где ваша честь?! Разбирайтесь между собой, кто хочет стать мужем, кто любовником. Мне подходит и тот и другой, но только в одном лице и сразу»…
ВЕРА ПАВЛОВНА. Так и сказала?!
ЕВДОКИМОВ. Точно не помню, но смысл ею сказанного, думаю, передал точно.
ВЕРА ПАВЛОВНА. Ну, потом?
 ЕВДОКИМОВ. Короче, потом эта уходит по улице, потом уже в конце улицы ловит такси и уезжает. А эти сначала смотрели ей вслед, потом постояли друг против друга, повыкрикивали друг другу ласковые матерные слова и разошлись в разные стороны, один – на машине, а тот, который в тулупе, пешком и даже тулуп скинул в снег.
ВЕРА ПАВЛОВНА. Эти! Те! Тот! И ещё эта! Я так запуталась в этих «он», «она», «оне» (всхлипывает). Господи! Игорёк уже не вернётся. Я так и знала.
ЕВДОКИМОВ (оправдываясь). Я сделал всё, что было в моих силах. Я…
ВЕРА ПАВЛОВНА. Так и знала.

Пауза.

ВЕРА ПАВЛОВНА. Проясняется. Смотри, звезды.
ЕВДОКИМОВ. Где? Где?

Профиль Евдокимова сначала обозначается слева от Веры Павловны, потом – справа. За окном с грохотом проносится мотоцикл.

ВЕРА ПАВЛОВНА (с грустью). Вот и грачи прилетели.
ЕВДОКИМОВ. Да-а-а? Может это аэробус?
ВЕРА ПАВЛОВНА. Пока тебя не было, тут волки выли. Не слышал?
ЕВДОКИМОВ. Волки? Какие ещё волки? Это внутренний мир. Это…
ВЕРА ПАВЛОВНА. Вот и ушёл наш Игорёк.
ЕВДОКИМОВ. Я всё сделал.
ВЕРА ПАВЛОВНА. Темнеет (поворачивает голову в сторону Евдокимова и начинает выть).
ЕВДОКИМОВ. Не плачь. Не плачь. (поворачивает голову в сторону Веры Павловны и подвывает ей).

Становится совсем темно, их силуэты исчезают.

Через несколько секунд (десять?) вспыхивает яркий свет. На сцене дети, которые сидели в комнате Игоря, и Анька. Потом Вася и Никифоров, потом Лена, потом…




ЗАНАВЕС