Вырастешь и все поймешь окончание

***
Оставшись одна Наташа с неловкой от легкого опьянения пластикой начала копошиться с уборкой. Не то чтобы штормило, но Наташа грохнула бокал и расплакалась, сметая разлетевшиеся мелкие осколки веником.
Сладко порыдав, села за компьютер следить за своими новыми и старыми разочарованиями и влюбленностями. Выяснив, что у Григория в друзьях появилась новая пассия. Наташа долго ковырялась в ее фотографиях, отмечая изъяны фигуры и крайнюю глупость высказываний. Потом посмотрела ее подруг и на всякий случай подруг подруг. Из яркого калейдоскопа фонов с нарядными тачками, лофтами и лаунж-зонами казалось, что неудачная личная жизнь только у нее. Наверняка, чудесные мужчины, обеспечивающие девушкам и яркий загар и фон из морского побережья, в этом году были у практически у всех приличных дам, исключая совсем уж дебютанток, вывезенных на море родителями.
Наташа еще раз прикинула свои финансы - или копить на шубку или Греция, пока иначе никак или придется пропустить платеж по кредиту за айфон и супер модную сумку, да еще задолженность по квартплате вроде как нужно гасить... В общем финансовая перспектива не особо срасталась с отпуском, да и зимой те же дамы будут размещать фото в мехах и снова будет обидно и горько, горько и обидно.
"Где же лакшери?" - Наташа вздохнула. Доползти до нее было затруднительно.
Особенно Наташу разозлили фотки приятельницы, вышедшей недавно замуж. Солнечная розовая арка на выездной регистрации в парке у озера, фотосессия в розовых лепестках, пышное как с сахарное безе платье, прогулка в новомодном лимузине-карете в сиреневыми бантами... Все это жутко раздражало и манило. Жених, правда, был не очень: невысокий, суетливый, с мягкими глазами и стриженным чубчиком. Копия круглолицей невзрачной матери, обтянувшей ярким цикломеновым платьем тучную фигуру. Растянувшая по лицу напомаженную улыбку женщина отчего-то вызвала у Наташи отвращение. Судорожный жест, которым та зацепилась за локоть своего мальчика переходил из фотографии в фотографию. Были еще нюансы. Отец невесты был слишком подвижен, по сравнению с другими гостями и фотографии запечатлели его в причудливых и нелепых позах. Платья подруг сидели нелепо, слишком претенциозные по сравнению со скукоженными фигурами и неловкими жестами рук. Но тем не менее... Все это было мелочными придирками, завистливым чувством. Наташа это признавала.
Она слышала от общей знакомой, что приятельница и ее парень копили на эту свадьбу два года. И по фотографиям в контакте было очевидно, что не зря. В целом - это была свадьба мечты. Светлые жизненные полосы всегда начинались именно так. Именно после такого люди жили долго и счастливо, рожали счастливых детей и любили друг другу до самой смерти. И никаких измен, сомнений и метаний. Ясно, просто, навсегда.
Наташа еще раз всхлипнула и пошла спать, настроившись смотреть только радужные сны и в очередной раз твердо решившись во что бы ни стало быть счастливой.
***
Маринка куда то исчезла и примерно неделю Наташа томилась в своих мечтаниях.
Влюбленность оказалась очередным сексом на несколько раз. И Наташа пыталась думать, что это она его бросила.
И очень хотелось пережить роман. В фантазии и на страницах журналов все выглядело стройно и красиво. Жизнь таким изяществом не радовала.
Наташа не могла соотнести свои метания и переживания из-за любой своей влюбленности и изысканную печаль героинь. В ее жизни все выглядело грязно и некрасиво. Все было полно обмана и фальши. Влюбляясь и пытаясь верить, Наташа слишком быстро и неожиданно для себя натыкалась на несогласованность слов и действий мужчин. Маринка метко называла это "кобелиной сучностью", намекая что каждому мужчине на поверку не хватало чего-то мужского...
В те моменты, когда Наташа была слегка пьяна, она верила Маринке. Но тогда оказывалась перед совершенно неразрешимой для себя дилеммой - что в них любить ? Хотелось найти то что ей так недоставало - свободу от мечтаний, решительность действий, распущенность в конце концов. Недаром же ее так привлекали все те скотские совершенно мужчины, кому плевать было, какое их действия производят впечатление.
Наблюдая через интернет за придыханиями дамочек зачетного возраста, кружащихся вокруг ее давяшней и бесстыдной совершенно симпатии Михаила, Наташа злилась неимоверно. И поверить не могла, что их привлекает то же самое, что и ее. Это было бы слишком...
Слишком, слишком погано, чтобы быть правдой. Даже подумать о том, чтобы оказаться в этом стаде было противно. Нет, определенно, она не такая. Она не блеет о чувствах, она умеет их скрывать. Да если надо, она отрежет, как и не было. Ведь только немногие таковы, что их легче потерять, чем найти... Тут заезженные штампы женских сайтов бились в мозг, выдавая фальшивую ноту... Эксклюзивной мысли не получалось. Наташа плакала и цеплялась вновь за свое усиленное желание любить. Любить так, как никто на земле не любил. Настоящей такой любовью всепонимающей, но не бесконечной, имеющий свой четкий женский предел. ПОстила сладкие цитаты о великой неприступной и целомудренной любви. Целомудренной, в смысле мудрой и цельной, полной достоинства внутреннего... Так Наташа чувствовала. И тайком наблюдала за мужской демонстративной выставленной напоказ свободой и вольницей.
Утром бежала на работу. Украдкой заглядывала в инет весь день.
Вечером снова чувствовала...
И так день за днем.

***
Маринка проявилась внезапно спустя неделю почти полного молчания и как всегда как питерская непогода - порывом. И, конечно, с вопросом:
- Каких женщин называют дурами ?
Наташа недоуменно пожала плечами. Маринка тревожно металась с комнаты на балкон, забывая то пачку сигарет, то зажигалку, то телефон:
- Ну, Наташа, ну что ты не знаешь? Бывают такие - умница, такая умница, но полная дура?
Наташа снова пожала плечами и принялась заваривать чай. Маринка, краем глаза скользнув по ее хлопотливой позе, подумала, что глаголет, несомненно, в нужную аудиторию:
- Например, живет супруг за тридевять земель, не так скажем и далеко, в Москве, оставив супругу в трех с половиной часах лета на Сапсане - работает и лишний раз домой не стремиться. Что говорит дура ? Правильно: "устает лишний раз мотаться, не наездишься". Или как размышляет женщина, отбив блудливого мужчину, свивая с ним любовный очаг и упиваясь своей женской доблестью ? А никак, никак не размышляет.
Маринка прикрыла балкон, чтобы дым не тянуло в комнату. Чай разлился жасминовым благоуханием, но задумываться над Маринкиной сентенцией не стала, чисто интуитивно.
Потому как размышление - враг любви. Наташа сочувствовала, критикуемым Маринкой женщинам. Она совершенно определенно ощущала с ними общность, отказываясь от какого то ни было знания жизни и каким то двадцатым чувством понимала, что отказываясь от стремления знать - где проводит вечер или обеденный перерыв "усталый" ее работяга или, не замечая физическую его мужскую немощь в некоторые дни недели; забыв идею, что если уж она его увела, то другие женщины на свете существуют - дура сохраняет свою любовь.
Маринка такой дурой считала, кроме Наташи, жену своего распрекрасного любовника.
Себя же Маринка всегда считала - мудрой. То есть той дамой, которая знала и от своего знания не отказывалась. Единственный пробел в ее логике заключался в том, что мудрые дуры, встречаются гораздо чаще простых дур. Женщины прекрасно зная все о других, ничего не желают знать о себе. И от столкновения со своей мудрой глупостью, Маринку и трясло сейчас, как ошпаренную.
Наташа, с чашками вышла вслед за Маринкой на балкон. Маринка уже докурила и сомнабулическим взглядом провожала плавно кружащийся к земле окурок.
- Бери чай.
Маринка взяла чашку. По колыханию воды было отчетливо заметно, что ее действительно трясет.
- Так что случилось ? - в тоне своем Наташа пыталась быть деликатной, хотя раздражалась. Ну правда, пришла же не лекцию читать.
Маринка подняла глаза и вдруг разрыдалась, некрасиво кривя рот и захлебываясь:
- Помнишь, я говорила тебе, что он хочет ребенка ? Так вот лежали мы вчера и я в разговоре брякнула, так чисто гипотетически, "я согласна". Почти в шутку, как ответ на его чувства, просто чтобы ему приятное сделать. Говорю: "согласна, чтобы он тебя был похож, такие вот глазки, такие вот родинки"
- А он ?
Маринка захватала ртом воздух:
- А он испугался. Ты представляешь ? По лицу как тень пробежала, как будто ворона крылом провела.
- Ты же сама говорила, что у него сложности, он того ребенка растит еще, души не чает. Это же не котенка завести... Так даже с котенком вон сколько хлопот. А ваши то обременения, что твои, что его... Ты сама понимаешь, что это не реально все ?
Маринка выдыхала медленно и с трудом:
- Да помню я. Обременения. Ну да, само собой, весь этот бек-грауд имеет значение. Но дело то не в этом. Пойми. Я и не собиралась никого заводить, вот так вот встречаясь. Я говорила про совсем другое, про то, что чувствовала к нему, как еще выразить чувства... А оказалось, что он сам, когда мне говорил про ребенка - никого не хотел. И понимаешь ли, ведь он когда говорил, не обманывал. Он имитировал любовь. А на самом деле не знал, что хочет. И когда я сказала такой ответ - он понял. Понял, что никого не хочет заводить, никакого ребенка. И никакой семьи со мной не хочет. И возможно вообще никакой не хочет. И что привлекала его ко мне - моя оторванность и свобода, а вовсе не желание быть с рядом.
Маринка замолчала и сделала несколько больших глотков из остывшей чашки:
- Он говорит и делает что-то, большей частью незначительное, только чтобы быть угодным. Для того, чтобы полюбили. И это как бегпо кругу. Полюбила, следующая. Угодить и получить в ответ от таких дур любовь, как я, это желание быть с ним. И больше ничего.
Наташа закивала, метнулась к чайнику и подлила Маринке жидкости:
- И что теперь ?
- А теперь, - Маринка вздохнула, - вообще ничего не чувствую. Нет любви, когда я это знаю о нем - нет любви. Есть ненависть к обману, но это даже больше к себе. А к нему, пустота. Какое то сексуальное движение есть, как между ног теплится, но это больше от тревоги, потрахаться хочется, а чувств нет. Он как будто далеко, далеко - как кусок теста, где то на дне пустого колодца. Его тело, там сжатое в комок лежит, как сгусток плоти и все. А в теле души нет, - Маринка повернулась к Наташе, - нечего там любить, когда души нет, понимаешь ? Он сам того не зная, не любил, а имитировал любовь.
Наташу отшатнуло.
- Давай ка, подруга, бахнем, что мы хлещем чай ??? - Наташа поспешила в комнату за бутылкой.
Ей легче было думать, что Маринка пала жертвой собственных иллюзий. Что все это случается с неосмотрительными и доверчивыми женщинами. А можно быть мудрой.
Ведь где то да есть настоящее. Где то есть и не только со стороны женщин. Мужчины тоже любят...
Что это за ерунда - "имитировал" ??? Ничего себе - "вырастешь и все поймешь!" Такого Наташа понимать не хотела и жутко разозлилась: " Подумаешь, тень на лице: не справился с нахлынувшими чувствами, ошибся, да и вообще раз он так давно с Маринкой, все это не просто так".
Наташа верила в любовь и ничего не хотела больше знать.