Что ценят мужчины

   Пара заканчивается, но внимание аудитории не ослабевает. Лекция, как всегда, захватывает. Хотя, по выражению  знаменитого советского «Гаража», мы изучаем «то, чего нет», в данном случае, советскую экономику геологоразведочных работ, Любовь Павловна так умеет подать материал, что сухая  табличная, а подчас политизированная, информация превращается в воплотившийся практический опыт экспедиций, опыт, иногда идущий против «системы», и потому интересно! Интересно еще и то, что бесстрашно преподносятся формы и формулы из мира «проклятых империалистов», правда, для сравнения, но заставляют переключиться из области марксистско-ленинской этики и проблемы, «как нам реорганизовать Рабкрин», в жизнь современную, противоречивую и кипящую. 

   И в этот момент Наташа Журникова кашляет. В светлой и наполненной жужжащей тишиной аудитории она деликатно кашляет несколько раз, сдерживая низкую хрипотцу побеждаемого бронхита. Любовь Павловна останавливается на полуслове, стремительно разворачивается в Наташину сторону, заботливо оглядывает ее, словно ребенка, и вдруг разражается эмоциональным экскурсом в прошлое, который по своей неожиданности поражает не меньше, чем предыдущая блестящая лекция по оценке месторождения ртутно-сурьмяных руд.

   - Журникова! Журникова! Вы кашляете… И даже не представляете, как это ужасно, и как грустно может повлиять на Вашу судьбу... Мой первый муж (он был грузин), Наташа,  прекрасный человек, но мы развелись… Знаете, студенты были, четвертый курс, глупые, молодые. И причина смешная. Он как-то спросил, почему я не вымыла его галоши,  и я с изумлением ответила, обязательно ли это должна делать я? У него на этот счет не было никаких сомнений… 

   После развода у нас остался общий сын, и я не мешала ему общаться с отцом, сколько тому будет  угодно.
   И вот…прошло много лет. Я теперь профессор, мой первый муж в Грузии  видный ученый, автор научных трудов, что по количеству и значению составят  неплохую библиотеку, а наш сын вырос и решил жениться. И повез свою невесту знакомиться с отцом, а я спокойно осталась в Москве, знаете ли, и не предполагала, чем обернется эта поездка.
   И вот однажды утром, где-то около четырех утра по московскому времени, меня, моего второго мужа, младших детей и собаку Липу будит отчаянно трезвонящий  телефонный звонок, и в нем не менее отчаянный голос кричит во всю силу междугородного соединения:

- Люба! Люба! Любовь моя! Это кого же ты выбрала в невесты нашему сыну?!
Повисает длинная пауза, пока я окончательно проснусь и приду в состояние возможности защитить будущую невестку.

- …а в чем дело? (обиженно и слегка возмущенно) Девушка интеллигентная, умная, добрая…
   
  Мне не дают договорить, прямо в ухо посылая отчаянную скороговорку, временами переходя на грузинский, перебивая мою сонную и неловкую защиту. Слышу только последний и окончательный приговор:

- Люба! Люба! Все это так, но она же…дохлая!!!

   Мы весело смеемся, розовощекие будущие горные инженеры, пара заканчивается, и мы расходимся…

Исчезаем во времени…

Разъезжаемся по стране, странам… чтобы с некоторыми больше не встретиться никогда.
   
 И через сорок лет я вдруг вспомню этот веселый домашний эпизод, рассказанный умнейшим профессором Любовью Павловной, читавшей нам «Оценку месторождений», по учебнику которой выучилось не одно поколение…
   Этот учебник лежит у меня на рабочем столе, и на первой страничке роспись автора, а внутри мои карандашные студенческие пометки к диплому…

Дорогая Любовь Павловна, к лекциям которой готовились все, даже закоренелые прогульщики. Которой невозможно было врать на зачетах, семинарах и экзаменах...так доброжелательно и с глубоким уважением к будущему коллеге, смотрели на тебя ее темно-голубые глаза.

Любовь Павловна, заложившая такие мощные основы знаний в наши ветреные молодые головы. Любовь Павловна.

И я улыбаюсь, вспоминая ее неожиданный вывод совсем не по теме...

- А Вы, Журникова, кашляете! Вы даже не представляете, что, оказывается, ценят мужчины.