за родину

                Рудольф Брызгалов.

                СЧАСТЛИВЫЙ МЕДАЛЬОН.
-Ура, ура, ура. Вот мой долгожданный диплом об окончании школы. 10 лет учебы, ты только подумай, десять лет моей молодой жизни,-  восторженно обратился Василий  к своему школьному другу Ивану,  помахивая перед  его лицом дипломом. – Десятая часть моей жизни, если я проживу на этом свете сто лет. А на меньшее -  я не согласен.  Иван улыбнулся  в ответ еще детской, застенчивой улыбкой. Он  был  не таким  экзальтированным юношею, как его друг.   Молча  улыбался,   но его лицо сияло,   и было  видно, что он   тоже  наполнен счастьем, как подсолнух семечками.
-Ну а дальше что?
-Как что, эта бумажка открывает нам двери в другую жизнь.  Хочешь, продолжай учебу. Не хочешь, иди, работай. Живи полной жизнью.
Друзья сидели во дворе своего дома.  Стояла прекрасная летняя пора. Когда лето еще считало себя  полноправной хозяйкой,  и была  щедра на ясные, солнечные дни. Настроение у ребят приподнятое.
-И все-таки, куда направил свои стопы?
-Давай в университет, на факультет философии. Ты ж  Вань,  увлекался и Кантом и Юмом и даже Ницше читал. 
-Нет, философия  эта наука  прошлого. А мне хочется познать современную модель человечества.
-Это какая же такая  модель современности?
-Посмотри на небо и ответь мне вот на какой вопрос. Наша цивилизация единственная в мире, или в космосе существуют разумные существа?
-Конечно мы единственные разумные существа, как ты выражаешься,  в мире.  Были бы другие, они бы объявились.
-Вот  мне и интересно узнать, если жизнь на Марсе?
Они помолчали, каждый думая о своем. Впереди у них  была целая жизнь. Мечтай, дерзай, все в твоих руках.
На другой день они  вновь встретились  во дворе дома.  Каждый хотел узнать, к какому же решению за ночь  они пришли. Солнце нещадно обжигало людей.  Тень не спасала.
 –Душно, может смотаемся к реке, окунемся, а то я скоро растаю.
-Да подожди ты, - урезонил друга Иван. - Давай, выкладывай,  как дальше жить будешь?
-А что выкладывать, куда ты, туда и я. – Василий  улыбнулся и обнял друга. – Мы же с первого класса решили не разлучаться. Всегда  шагать рядом и вместе.
-Ну что ж, тогда слушай мой вердикт. Подаем документы  в Госуниверситет, на физико-математический факультет.
-Да это же скучище, - запротестовал Василий. – Точные науки, цифры, гипотезы и другая математическая неизвестность.
-Ты же сказал, вместе до конца. Вот и будем поступать на этот сложный  факультет. Или  боишься завалит экзамены и не пройти.
-Это ты бойся, у меня по  физике, химии, алгебре «отлично».  Просто не скучно нам будет.  Сухая теория, сухая наука.
-Но за этими сухими науками -  будущее человечества. Так что не спорь, завтра идем подавать документы. А сейчас,  айда на речку,  припекает так,  что можно поджариться капитально.
 Друзья,   смеясь и балагуря, побежали к остановке троллейбуса, который  через пятнадцать минут доставил их  в парк, к речной прохладе.
Удивительная пора молодости, когда кажется,  весь мир у твоих ног.  Ты покоритель вселенной и все твои мечты обязательно сбудутся.  Да в молодости мы  горы сворачиваем, а потом пытаемся выбраться из-под  их завала.
Время перед вступительными экзаменами у друзей  было спрессовано. Все рассчитано по часам, а порой и по минутам.  Но вот и экзамены позади. Недолгое ожидание результатов и  радость,  победа: «приняты».
Они точно решили, посвятить свою жизнь науке, искать  свой философский камень, и обязательно его  найти. Но как известно,  человек предполагает, а Бог располагает. Так случилось и с нашими друзьями.
Однажды утром, идя на занятия  в университет, Иван достает из кармана куртки  какую-то бумажку подает ее другу  и произносит трагическим голосом :  «Закончилась моя учеба. Призывают в армию».
-Опаньки, у меня такая же бумажка, не хотел говорить  тебе о ней, но раз судьба не хочет  нас разлучить, будем служить рядом.
-А я не хочу в армию, терять годы, зачем. Все эти высокопарные слова о Конституционном долге надоели,  чистая пропаганда.  Отец моего соседа по квартире, заместитель губернатора,  откосил сына от выполнения этого Конституционного долга. Значит кому-то война, а кому-то мать родна. Нет, я тоже попробую отвертеться от этого долга.
-А зачем.  Два года службы пойдут  нам в пользу. Возмужаем, окрепнем, познаем жизнь. Ты как хочешь, а я пойду в военкомат.
Они помолчали.
-Ты это в серьез. Сколько пишут в прессе о дедовщине, о тупости  прапорщиков и офицеров. И им нам придется подчиняться.
-А в университете разве ты не сталкиваешься  с  этим явлением. Бездарными преподавателями,  «походами-погонялками» на всякие политические мероприятия, для антуража. Низостью и подлостью людей.
-Да это есть в нашей жизни. Но терять два года молодой жизни, два годы быть вне цивилизации. Да и свадьбу я наметил на осень. Как быть?
-Со свадьбой ты торопишься. Пусть Люба подождет, проверите свои чувства. Это же пойдет вам на пользу.
-Может ты и прав, но раз решил, я иду вместе  с тобой. Рядом на всю жизнь.
Они обнялись.  Военная служба уже не казалась им такой  «страшилкой».
В военкомате пожилой полковник, читая их документы,  покачивал головой.
-Отличники учебы, замечательные характеристики . – Помолчав добавил:  - Значит,  по велению сердца идете служить Отечеству. Похвально. И  в каких  войсках есть желания служить.
Этот вопрос застал друзей  врасплох. Об этом они не думали.  Выручила смекалка Ивана.
-Хотим в десантники.
-Фильмов насмотрелись про военно-воздушные силы.   Это очень тяжелый род войск.  Если наденете тельняшку ВДВ, отступать будет поздно. Подумайте еще раз хорошенько. Вижу же , что  вы маменькины, папенькины сынки.  Жизни не видели, а выбираете самую сложную службу. Потянете, не раскиснете.
 Эти слова очень обидели друзей.
-Главное не форма, а содержание. У нас дух сильный, правда,  тела  у нас не такие мускулистые, как у десантников. Но это дело наживное. Хотим в военно-воздушные войска.
-Еще раз говорю, похвально. Мужской выбор. А там все будет зависеть от вас. Удачи вам ребята, вы замечательные парни.
На  вокзале было шумно от большого количества людей, пахло ароматом цветов от множества букетов.  Мелькали люди в военной форме.  Шла посадка призывников по вагонам. Слышались всхлипы родителей,  задорный смех молодых ребят. Кто-то крепко целовался с девушками. Раставания…
-Где же твоя любовь, Люба, Любушка? - произнес  Иван.
-Обещала прийти проводить, наверно дела в университете задерживают, - смущенно оправдывался Василий.
Через несколько минут он расплылся в улыбке. К ребятам бежала, нет,  летела, девушка с роскошными золотыми волосами, красивая, стройная. В руках яркий  букет гвоздик. На лице алел румянец, глаза блестели от восторга,  широкая, приветливая улыбка озаряла ее лик. Запыхавшись,  она бросилась в объятия Василия, крепко к нему прижалась. Потом отпрянула,  как бы стесняясь своего поступка, теплым взглядом  посмотрела на друзей.
-Извините ребята,-  задыхаясь  от быстрой ходьбы, -  произнесла она.  - Маршрутное такси попала в пробку. Пришлось изрядно понервничать. Но успела. – Девушка  широко  улыбнулась и отдала букет Василию.  -  Это тебе, красные гвоздики, они  символ мужской отваги.  Желаю тебе хорошей службы, а я буду ждать тебя…-  Она запнулась,  подбирая нужное слово. - Как Пенелопа, ждала своего Одиссея. Я буду тебе часто писать, рассказывать о моей учебе,  о жизни нашего города.
Иван деликатно отошел в сторону. Люба прижалась к Василию и долго его целовала, шепча ему на ухо… «Возвращайся быстрей, я тебя люблю, и буду любить, чтобы с тобой не случилось».
Послышалась команда: « По вагонам».  Слезы, цветы, улыбки.
Люба быстро  достала из кармана какую-то вещь  и,  отдавая ее  Василию, прошептала: «Это медальон  с моей фотографией, когда тебе будет трудно, раскрой его и поговори со мной, и тогда  все будет хорошо».  Она надела на  его  на шею любимого, и  еще раз  крепко поцеловала его.
-Пора, видишь, вагон вот- вот  отойдет.  Помни меня, я тебя люблю.
Поезд медленно тронулся. Окна вагонов  облепили ребята, махая на прощания руками. Уезжала  молодость, уезжала в новую, незнакомую жизнь. Василиу крепко сжимал кулон в руке и шептал: «Моя любовь, моя мечта, как я без тебя буду скучать».  Поезд набирал скорость, и вот уже вокзал  с провождающими  пропал в наступающей темноте.
-Что она тебе подарила, - полюбопытствовал  Иван.
-Себя, - улыбаясь,  произнес друг,   и нежно прижал медальон  к своей груди. Счастливая улыбка долго не сходила с его лица.
Иван усмехнулся, обнял друга и весело сказал: «Да, любовь – это награда, полученная без заслуг. Так что заслуживай эту награду по достоинству».
Курс молодого бойца друзья прошли, как говориться, на ура. Все у них получалось.  Они физически окрепли, подружились с остальными бойцами. И вот пришло время отправляться  на постоянное место службы, в дивизию военно-воздушных сил. Она была расположена  не далеко от их родного города.
-Хорошо, получается, - воскликнул Иван. – И родители будут навещать, и твоя Люба не раз к нам заглянет в часть.
Дни службы протекали быстро.  И вот однажды батальон, где служили друзья, выстроили на плацу. Комбат  зачитал приказ командира дивизии о том, что батальон  меняет дислокацию и направляется в Афганистан, выполнять свой интернациональный долг.
Среди солдат и сержантов прокатился недовольный ропот.
-Батальон, смирно, - прокричал комбат. – Отставить разговоры в строю. Вы военные люди, и знаете,  что приказы командиров не обсуждаются.  Через два дня назначена отправка. Разойтись по казармам.
Сразу же образовались несколько групп людей, горячо обсуждаемых полученную  новость.
-Ну что, Василий, будем делать? – произнес Иван. – Кажется,  мы попали в неприятную историю. Воевать за правое дело, за свою Отчизну, это я понимаю, но защищать каких-то афганцев, которые и по вере не наши, и по складу образа мыслей совсем иные, чем мы, это нонсенс.
- Ты же слышал, приказы не обсуждаются, это мы с тобой знаем из Устава.  Но история, право,  неприятная. Что нас ожидает в этой дикой, горной  стране?
-Неизвестность и … - Иван   замолчал.
-Продолжай, что за и…
-Я просто боюсь произносит это слово. Ты хорошо понимаешь, о чем идет речь.
-Что тут не понять.  Жизнь или смерть. Так.
-Не совсем. О смерти я не подумал, я подумал о другом.
-О чем?
-Чтобы нас  там не покалечили.
-Так лучше смерть, чем оставаться всю жизнь калекой.
-Ты не прав. Ни о смерти, ни о ранениях и думать не надо.
-А о чем тогда думать?
-Думай о родителях, думай о любви.
-Она у тебя, эта любовь есть, а у меня нет.
-Придет и к тебе. Любовь спасает человека от многих бед.
Они помолчали.  Медленно пошли к казарме.  Каждый думал о том, что их ждет в этой глухой стране.
Через неделю  батальон пересек границу Афганистана.  В окнах вагона были видны угрюмые  горы, развалины  кишлаков. И ни  единого человека, как будь-то,   страна вымерла.
-Печальный пейзаж,- произнес Василий.
-Да, тоску  навевает. Зачем нас сюда прислали?
Нет,  и не будет долгое время  на этот вопрос ответа.
Сначала солдат обучали военным действиям в горах.  Занятия проводил сержант с большим шрамом на лице.  Он был угрюм и не давал спуску солдатам, твердя при этом: «Хорошо запомните выражение Суворова и зарубите его себе на носу «Трудно в учении, легко в бою».  Только обладая навыками ведения боя в горах, вы спасете не только свою жизнь, но и жизнь своих товарищей».
От его слов на душе у друзей, как и наверно и у  остальных солдат,  стало скверно. Каждый подумал о своей судьбе.
Пока шли занятия, батальон не трогали. Шла  обычная армейская  служба  – занятия, наряды, отдых.  Многие  ребята уже стали забывать о том, что с ними может что-то случиться. Думалось о том, что пробудет батальон некоторое время в Афганистане, потом его отзовут на родину, а на его место прибудет новое подразделение. С  лица солдат сходили   тяжелые  думы.  Как-то после обеда комбат приказал построить первый взвод, в котором служили друзья. Стояла напряженная тишина, все ожидали  неприятных вестей.
-Завтра ваше одно отделение вашего взвода   пойдет на смену второму, которое несет службу в горах, на блок посту №2.
Он зачитал фамилия бойцов. Среди них были и друзья.
-Все неприятности случаются в неподходящее время, - шепнул другу на ухо Иван.  – Так хорошо шла служба и вот тебе…полезай в горы.
Стояла тишина.  До отделения  еще до конца не дошло это известие. Потом начались разговоры.
-Взвод, смирно. Прекратить разговоры, - прокричал комбат. – Всем готовиться  к выступлению.  Командиру взвода проверить у солдат всю амуницию и боекомплекты. Через  два часа вы выступаете на дежурство. Разойтись и готовится.
В казарме друзья уселись на койку, а это было грубейшее нарушения дисциплины, и  помолчали минуту-другую. Первым «пришел себя» Иван.
-Ну что дружище, ты же хотел стать настоящим мужчиной, вот  случай и  предвиделся. Тебя ждет слава и почет.
-Не ерничай.  Какая слава, какой почет? Что будет с нами там в горах?  Правда  бывалые  ребята как-то  рассказывали, что месяцами там бывает тихо. Отдежурят и в казармы на отдых. Вот бы и нам так.
-Я слышал, что душманы оживились. Была атака на третий блок пост.  Отбили без потерь.  Но ребятам жарковато было.
-Пойду напишу письмо Любе, сообщу  это известие.
-Пиши, пиши, она молодец, каждый месяц три-четыре письма.  А ты отвечаешь редко.
-Времени как-то не хватало. А она  очень внимательная девушка. Как я ее люблю, - и Василий достал медальон и поцеловал его.- Он буде меня хранить в бою, если он случиться.
-Лучше бы его не было. Давай собираться.
Через два часа отделение  выстроилось на плацу. У солдат напряженные лица, что их  ждет в горах? Этот вопрос мучил каждого. Послышалась команда: «В колонну по двое,  шагом марш». Впереди шел молодой лейтенант, это тоже была его первая «вылазка» в горы. На лице спокойствие. Оно ободрило солдат. Раз командир спокоен, значит,  все будет «тип-топ». Зашуршала галька под ногами,  сзади колонны появилась горная пыль. Шли ходко, через два часа приблизились к блок-посту. Там дежурившие  ребята  уже собрались и весело встретили  прибывших.
-Вот и смена,-  произнес  сержант. –  Ба,  какие бравые вояки.
Раздался дружный смех.
-Не бойтесь  пацаны, неделя пролетит быстро. А там  новая смена, -  произнес кто-то из солдат. Душманы нас боятся,  сидят в горных норах. Главное быть внимательным и все будет O'kей.
Через несколько минут отделение  отправился в так называемую казарму. Лейтенант приказал «осваивать»  новое жилье.  А «жилье» представляло  собой - несколько кроватей под камуфляжной сеткой, камбуз, около которого уже суетился повар.  Друзья выбрали койки, стоящие рядом.  Прозвучала команда:  «Отделение, построиться». Солдаты и сержанты выстроились на крохотном пятачке, внутри  поста.
-Слушай мою команду, - прокричал лейтенант. - Дежурить будете по четыре человека, смена караула каждые три часа.  Выступает первая смена. - Он назвал  фамилия бойцов. Друзей среди них не было. – Остальным отдыхать,  и готовится  к  дежурству. Разойтись.
Многие из бойцов начали изучать  блок-пост.  По центру стоял крупнокалиберный пулемет, защищенный мешками с песком,  нацеленный на тропу, ведущую в горы,  жилое  помещение представляло собой бетонное круглое  укрепление с бойницами. Здесь стояли кровати, стол для приема пищи и стол для радиста.  Отдельно стояла кровать командира взвода. Солдаты живо обсуждали плюсы и минусы своего  временного  жилища, распределяли между собой койки и тумбочки. Одним словом началась обычная армейская жизнь. Лейтенант засел за штабные карты, разбираясь  с местом расположения взвода.  Все успокоились, каждый занялся своим делом.
-Пойду,  напишу Любе, в какой экзотический край мы попали,-  с ухмылкой произнес Василий.- А ты чем займешься?
-Почищу автомат, проверю  наличие боекомплекта, маме я буду писать после того, как мы вернемся с дежурства. Не хочу ее расстраивать. Она и так вся распереживалась,  узнав, что мы попали в Афганистан.
Друзья занялись каждый своим делом. Время бежало быстро.  Вечерело.  Прозвучала команда:  «Ужинать».
Весь личный состав с большим шумом стал рассаживаться за большим столом.
-Чем нынче будешь  кормит, шеф-повар, - окликнул кто-то повара.
-Макароны с тушенкой и компот,- ответил повар.
Застучали ложки , слышался смех и прибаутки. Настроение  у всех   было добродушное.   После ужина, многие закурили, обсуждая новое месторасположение отделения. Тихо и спокойно было на блок - посту. Затем лейтенант расставил караулы и всем приказал отдыхать.
В три часа ночи к кроватям друзей подошел  лейтенант.
-Павлов, Кузьмин, подъем, приготовится к дежурству.
Ребята с другими солдатами встали,  и стали быстро  собираться на дежурство. 
-Ты чего копаешься, - крикнул радисту лейтенант. – Что времени не  было.
Молодой радист, смущенно улыбаясь, произнес:  «У меня уже все готово».
-Сержант Данилов, выводи команду на дежурство,  - приказал командир взвода.
Все выстроились и гуськом, тихо пошли за сержантом. Всех было пять человек, сержант, радист и три рядовых. Сержант видно хорошо знал местность и с уверенностью вел свою команду к  назначенному месту.  Подходя к высотке, послышался окрик: «Стой, кто идет».
-Свои, -  тихо произнес сержант.
-Пароль.
-Спартак.
-Наконец-то, - прозвучало в темноте. Их темноты  вышли пять человек.
Два сержанта о чем-то тихо переговорили, и группа направилась в расположение.
-Занять свои места в окопах. Павлов и Кузьмин  на первый рубеж , остальные в прикрытие. Радист рядом со мной, -  приказал сержант
Наступила тишина. Жгучая, давящая, но тишина. И этой тишине были рады солдаты.
Друзья разместились рядом, на первом рубеже. Сняли автоматы с предохранителей,  внимательно вглядываясь в черную темноту.
Горы. Днем они величавы, красивы, загадочные. Друзья не раз путешествовали по крымским горам. Впечатления незабываемые. А вот ночью горы - это таинство,  какой-то страх,  порой переходящий в ужас.
-Ты помнишь горы на рисунках Рериха?
-Да, я всегда удивлялся, почему они красные.
-Наверно от солнечного заката.
-Нет, это у художника в воображении такие горы. Фантастика.
-Хорошо  бы закурить
-Да ты что, сдурел, огонек сигареты будет виден в горах за километр. Да и болтать давай заканчивать. В ночной тишине слова слышны на далеком расстоянии.
Друзья помолчали. Василий положил руку на грудь и его сердце учащенно забилось. Он ощутил теплоту  медальона, который подарила ему Люба.
-Люба, Любушка, - прошептал он. - Как хочется тебя увидеть, услышать твой голос, спрятать свое лицо в твоих роскошных волосах. 
В темноте что-то стукнуло. Друзья замерли, вслушиваясь и всматриваясь в густую темноту. Все было спокойно.
-Что там так тихо звякнуло, - шепотом спросил Василий.
-Пока не разберусь. Но на всякий  случай надо приготовится   и держать уши на макушке, как любила говорить моя бабушка. Давай замрем и максимум внимание. Не нравится мне этот звук.
Друзья замолчали.  Вокруг стояла такая плотная  тишина, хоть режь ее на куски. В таком жутком напряжении солдаты провели более часа. 
-Вроде тихо, - шепнул на ухо другу Иван. - Но  бдительность надо утроить.
Опять что-то стукнуло, покатился камешек со склона горы.
-Может  дикий баран...
Иван зажал  другу  ладонью  рот. Шум стих, но напряжение у друзей не ослабло. Начало светать. Но все равно видимость, как говорят моряки, была нулевая. Иван  вытянул  руку вперед и прошептал  другу.
-Вроде силуэты людей обозначаются. Надо предупредить остальных ребят.
Он тихо свистнул, в ответ раздался такой же тихий свист.
-Приготовится,  -шепнул Иван другу, - неужели душманы?
Но вокруг тишина, давящая, неизвестная. Ребята замерли в напряженной позе. Автоматы были готовы к бою. Вдруг раздался возглас: "Аллах, Акбар, смерть неверным", и по позиции друзей был открыт пулеметный огонь. Пули свистели над головами солдат. Они слышали, как радист срочно вызывал подмогу.  Автоматы друзей молчали.
-Пусть приблизятся, пока  не дадим обнаружить себя.  Огонь они ведут беспорядочный, значит,  не знают нашей дислокации. Вот тебе и мужская работа, братишка.
Это слово вырвалось у него случайно. Но оно передавало дух братства, тех солдат и сержантов, которые проходили службу в Афганистане. 
Впереди показались очертания людей.
-Пора  браток,  - и он открыл ответный огонь.  Рядом   застрекотал автомат Василия.
К их  окопам подползли  другие солдаты, во главе с сержантом.
-Молодцы, - похвалил друзей командир, – не дали себя застать  врасплох.  Теперь жди нового натиска.
 Он скомандовал остальным бойцам рассредоточиться и занять круговую оборону. - Продержимся до подхода основных наших сил, мы уже сообщили в штаб полка, - ободрил  он своих подчиненных. -  Ребята все будет хорошо.
Через несколько минут началась новая атака душманов. Светало, но было еще  сумрачно.  Тени нападающих мелькали, как привидения. Шел ожесточенный бой.  Душманы понимали, что русских надо уничтожить до подхода главных  сил, поэтому усилили огонь из всех видов оружия. Где она тишина, мирная, спокойная,  которая была несколько минут назад. Друзьям не верилось в реальность происходящих событий. Но свист пуль, гортанные выкрики на незнакомом языке - это уже была жесткая реальность. И никуда от нее не уйти.
-Вася не очень-то высовывайся и береги патроны, - кричал другу  Иван.
Бой продолжался. Ранило сержанта, радист быстро его перевязал.   Пока  тот его перевязывал, он не переставал стрелять из автомата.  Было жутко, друзья потеряли счет времени.  Им казалось, что бой идет несколько часов, хотя на самом деле прошло  всего тридцать минут с начала атаки душманов.  По рации было слышно, что подкрепление уже близко. Это ободряло друзей, они верили, что  этот ад скоро закончиться.   Душманы  начали обстреливать  обороняющихся  из гранатометов.  Один снаряд разорвался в окопе друзей. Послышался крик Василия: «Иван, меня ранило».
-Потерпи, подмога уже рядом, - ответил друг, продолжая непрерывно стрелять из автомата.
Сзади раздались крики ребят, идущих на помощь. Подоспевший взвод рассредоточился и открыл прицельный огонь по врагу.  Небольшая ложбинка перед окопом друзей покрылась трупами врагов. Душманы не выдержали и отошли. Стрельба прекратилась.  Санитар склонился  к раненому Василию, и стал его перевязывать.
-Что у него, - спросил Иван, - тяжелое ранение или нет.
-Ноги перебиты, надо немедленно в госпиталь.
Послышалась команда командира взвода.
 -Раненых срочно в тыл, а остальным занять круговую оборону. Душаны не успокоятся.
-Товарищ командир, обратился Иван  к лейтенанту. Можно мне друга самому доставить в госпиталь, у него ноги перебиты.
-Отставит разговоры, - на это есть санитары,- а ты нам здесь нужен.
Иван подполз к Василию.
-Держись дружище, я тебя найду в госпитале, как только окончиться  бой и мы отправимся в расположения полка. Через три дня придет  смена .
Санитары собирали раненных, их было трое.  Двое получили легкие ранения,  и самостоятельно отправились в тыл, Ивана санитары положили на носилки и понесли.
Иван помахал Василию: «До встречи, все будет хорошо».
Через  три дня группу Ивана отправили в расположения полка, их место заняла другая группа.
После прибытия Иван поспешил в госпиталь, навестить друга.
В больничной палате пахло лекарствами, тяжелым мужским потом.  Он подошел к Василию,  неподвижно лежащему на кровати.
-Привет старина.
Василий  не ответил, он повернул голову к окну. Непрошенная слез,  покатилась по его давно небритой щеке.  Иван  уселся рядом с койкой, взял друга за руку.
-Привет, старина. Я рад  тебя видеть.
Василий молчал.  Неожиданно он зарыдал, натянув одеяло на голову.
-Что с тобой?
Он повернулся к соседям по палате, как бы ища ответ на свой вопрос.
-Плохо твоему  другу,  - произнес сосед по койке Василия. – Остался без ступней, ампутировали ему ступни. Чертова война, - выругался он. – Калечит  он нашего брата.
Иван застыл на месте от этого известия.  В голове все смешалась:  «Как без ног, почему не могли спасти,   такого не может быть?»  В его голове был сумбур,  до его сознания не доходили эти слова: «Без ног».  Он молча сидел на стуле,  крепко сжав кулаки.  «Чем он может успокоить друга, как ему помочь справиться с  этим горем».  Он слышал, как Василий под одеялом содрогался от плача.
-Вася перестань, - успокаивал друга Иван. – Ты же мужик.
-Какой я мужик,-  откинув одеяло,  прокричал Василий. – Я инвалид, обрубок человека, урод.
-Ну,  зачем же так. Помнись летчика Маресьева, так он без ног летал, жил полнокровной жизнью. Да ты и не один. С Любой легче будет справиться с этой бедой.
-Да кому я нужен без ног. Я даже не писал ей о своем ранении. Посылаю письма, как будто со мной ничего не случилось. И ты своей матери не пиши о моем ранении. А то она может передать Любе.
Друзья помолчали.
-Иди Ваня, мне хочется  побыть одному.
С опустошенной душой покидал Иван  палату  Василия. Их первый бой стал трагическим для друга. Как его успокоить, как ободрить? На эти вопросы пока у Ивана не было ответа. Но он  дал себе клятву – никогда не оставлять друга, быть всегда вместе с ним.
За бой с душманами группа солдат, сержантов и офицеров были представлены к награде. Среди них был  и  Василий. 
Через несколько дней Василия комиссовали по инвалидности, и он поехал домой.  Иван уговорил командование отпустить его для сопровождения друга. Объяснял, что у Василия сильный стресс, и он в дороге может что-нибудь с собой сделать. Командование прислушалось к доводам солдата, и выписала ему отпуск на пять дней.
Василию выдали казенную инвалидную коляску, ее и покатил Иван к вагону.
-Ваня, как же мне быть? – произнес  Василий.- Люба не знает о моем ранении, не знает, что я стал калекой.  Маме я писал, она в курсе дела, я ей говорил, что бы она ни слова Любе о моей беде.
-Вася, все будет хорошо, твоя Люба замечательная девушка, он обещала тебя ждать.
При этих слов улыбка озарило лицо друга. Он достал медальон, открыл его и поцеловал фотографию любимой девушки.
-Так хочется, чтобы  было так, как ты сказал.
Ехать было не долго, всего полусуток.  Друзья  никак не могли наговориться. Правда,  говорил в основном Василий.
-Сделают мне хорошие протезы, буду ходить, как  все. Продолжу учиться в университете. Главное, чтобы Люба была рядом.  Она мой талисман.  Она будет моей опорой в жизни.
За окном вагона замелькал знакомый пейзаж их родного города. Поезд замедлял свой бег.
Друзья прильнули к стеклу купе.
-Вижу мою маму, а рядом твоя мама.  А где же Люба?
-Как обычно опаздывает, - улыбнулся Иван.
Он  спустил коляску на перрон, вынес Василия на руках и посадил в коляску.  Мама Василия вся в слезах, целовала сына.
-Вернулся родной. Вернулся…
-Мама,  а ты сообщила Любе, что я  приезжаю, что-то ее невидно?
-Ну конечно сообщила, она была так рада этому известию.
Через несколько минут Василий увидел Любу. Она бежала с большим букетом цветов , улыбаясь и помахивая рукой. Вдруг бег ее приостановился. Увидев Василия в инвалидной коляске, она медленно стала подходить к нему.
-Привет, любимая, - заулыбался Василий.
Она не ответила.  Подошла к коляске, положила цветы на колени Василия и стремглав побежала прочь. Никто не ожидал такой резкой реакции.
-Вот и встретились с любовью,- мрачно произнес Василий.  Он незаметно снял медальон с шеи, сжал его  в кулаке, и опустил руку. Никто не заметил, как он разжал кулак, никто не услышал, как медальон тихо стукнулся об асфальт.