Бродячий писатель

                Рудолф Брызгалов
                БРОДЯЧИЙ  ПИСАТЕЛЬ
                Посвящяется А. Бурмело
Лето, ах, лето,
Лето звездное, звонче пой.
Лето, ах, лето.
Лето звездное, будь со мной.
Хит Пугачевой  накрывал утреннюю  набережную Ялты, как туман  набережную Темзы в Лондоне.  Курортный город просыпался  после тяжелой ночи, проведенной в игорных  заведениях,  ресторанах, ночных  клубах  или  в простых попойках  на берегу моря  с бутылкой крымского вина.     Народу в это утро было мало.  Только спешили на свои рабочие места местные жители. Блестели на  солнце сонные  витрины магазинов, тротуарная плитка нагревалась с каждым  часом  и отдавала тепло уже   и так раскаленному  воздуху.  Душно, парко, хотелось облачко на небе. 
Лето в Ялте всегда сумасшедшее. В это время сюда стекаются тысячи туристов разных  национальностей.  Курортный город – это зона  со своими законами и своими требованиями. Здесь обычно нормальные люди часто  превращаются в ненормальных.  Ведут себя  не адекватно,  по принципу, на курорте все дозволено. Но при одном условии:  если у тебя в кармане толстый кошелек, который распирается  от евро или долларов, или на худой конец  от рублей. Гривну здесь не   очень любят, хотя она и  является  национальной  валютой Украины.  Сюда приезжали выпить, закусить,  снова выпить, и снова закусить. Получить наслаждение по полной программе.
По центральной аллее  солнечного города по направлению к набережной  неторопливо шел человек с холщевой сумкой на плече. Обычно, в давние времена,  с такими сумками ходили деревенские пастухи, собирая «дань» с каждого двора, в котором имелась корова или бычок.    Но где сейчас пастухи,  и где коровы.  Курорты и здравницы основательно расположились на этой земле.  Человек с холщевой сумкой никак  не вписывался в яркую картину курортного города. Издали он напоминал молодого Бальзака. Тучноват, что мешало  ему при ходьбе,   в  мешковатом ,  основательно помятом   костюм с шейным платком,   с палочкой в руке,  не хватало только  бальзаковской бородки. Он выглядел среди пышной и праздной публики, которая уже стала появляться на набережной,  «пришельцем» старины далекой. Сколько можно  было ему дать лет?  Трудно сказать, он был в таком возрасте, когда возраста уже нет. Старик был явно   одет не по ялтинской моде, где во время вечерних тусовок,  увидишь настоящий   парад  мод разных модельеров мира. На него никто не обращал внимания. А он тем паче. Шел сам по себе   и что-то бубнил про  себя, одной рукой крепко  опираясь на  свой «посох», в другой держал небольшую книгу.
Ялта, город золотой молодежи, город толстосумов. Не нравился ему его  любимый город в такой ипостаси. Что-то неестественно было в нем, вроде идет спектакль без зрителей. Вдоль набережной призывно звучала музыка из всех питейных заведений: кафе, баров, ресторанов.  Нет, это не город его детства, не город его юности и первой любви.  Он превратился в библейские Содом и Гоморру. Эти два города, жители которых, согласно ветхозавет- ному преданию, погрязли в распутстве  и были за это испепелены небесным огнем,  и «…пролил господь на Содом и Гоморру дождем серу и огонь от господа с неба и ниспроверг   эти города, их окрестность и всех жителей».
-Где ты всевышний, неужели не видишь, что твориться в городе? – тихо шептал он.
Ялта шумела, разговаривала на многих языках мира. Была красива и заманчива –  ну просто конфетка в золотой обвертке, манящая, дразнящая, попробуй-откуси.
Брел  человек с  сумкой и книгой  и иногда  обращал  на себя внимание отдыхающих. Порой он сам  подходил то к одной, то к другой группе людей,  предлагая купить книгу, которую он держал в руках.
- А что это за книга? – полюбопытствовал один из прохожих. – Зарубежный детектив, любовный роман или фантастика.   
-Нет, мил  человек, эта книга о нашей жизни, - отвечал «продавец». – Я ее написал сам. Здесь помещены  заметки о курортной жизни отдыхающих, о любовных романах, которые часто встречаются на отдыхе у моря  и плачевно заканчивающих, много  интересных и поучительных  историй, анекдоты,  одним словом альманах  жизненных курьезов.
-Не подходит? -  отвечал случайный собеседник. – Дни отдыха в курортном городе надо прожить и прочувствовать, а не читать. Мы не читатели, мы,  прожигатели  этой жизни.
И он засмеялся своей шутке.
От одной к другой группе людей переходил человек с книгой.  Почему-то  на отдыхе люди любят ходить группами. Наверно    веселее обсуждать свои вчерашние  похождения.   Все отмахивались от его предложения. Только одна стайка девчат остановилась около него и стала внимательно рассматривать книгу. Полистали, зацепились глазом об   абзац о неверной любви, и купили один экземпляр.
Уставши ходить,  он подошел к рыбакам, которые с утра ловили рыбу, сидя на причале.
-Что писатель, у тебя такой же улов, как и у нас. Не клюет ныне рыба. Да и у тебя тоже видно никакого клева.
-Нет, одну рыбешку поймал. На обед с пивом хватит. – Ответил он. – Ныне человек пошел не читающий, даже если бы  сейчас на набережную вышел Лев Толстой со своим романом «Война и мир», он бы тоже был не с уловом. Но мы должны  исправить  эту ошибку и продолжать шлифовать истину – книга кладезь мудрости.
-У  искусства нет других врагов, кроме невежд, - вступил в разговор художник, рисующий морской пейзаж. -  Красота спасет мир… Черта два. Одни слова, спасет мир не красота, а всеобщая  любовь  к искусству, а через него к людям.
-Вы правы,- отозвался писатель. -  Ведь искусство – это нектар души человека, собранный в трудах и муках.
             -Это  вы,  верно, подметили,  именно в трудах и муках.  Но кто оценит наши труды и муки, вот вопрос?
-Нужно терпение, мой друг. Искусство такой же необходимый для жизни продукт, как и хлеб.
-А мне кажется, искусство, умирающая отрасль, - встрял в разговор рыбак. – Нынче искусство – это телевизор с попсой и мыльными операми. Да  бандитскими разборками. Никто не посмотрит вечером  на  прекрасный закат солнце, на морскую тихую гладь, все бегом после работы к ящику с  экраном лжи, насилия, разврата. Угощайтесь, табачок, отменный у меня  табачок,  как бы сказал Остап Бендер, контрабандный товар.
Он вытащил пачку сигарет с яркой наклейкой. Закурили.
-Что за гадость вы курите, - сердито спросил художник.
-Вот таким продуктом нас «балует» Европа.  Вы правы, гадость, но зато дешевая и доступная для простого человека.
-Запах прибыли приятен, от чего бы он ни исходил,- изрек писатель. -  Украина превратилась в мусорную мировую свалку. Я внукам рассказываю о продуктах, которые мы ели при Союзе.  Показывал им  знаменитую  в мое время, «Книгу о вкусной еде». Они не верят,  ни мне, ни книжным  картинкам, они воспитаны на суррогате.
-Суррогат в наши дни, не только в питании, он и в головах людей, - подхватил беседу художник. – Правители наши, что не видят, как губятся души молодежи. Деньги, деньги, деньги, вот стимул нынешней жизни. А  ведь  богаче всего тот человек, чьи радости требуют меньше денежных затрат.
Он сделал несколько мазков, что-то почистил на своем холсте.  Любовно осмотрел нарисованный пейзаж.
Знойный летний полдень был томительно долгим. Беспощадное солнце, казалось, не желало уходить с небосвода. Не хотелось говорить,  дышать этим раскаленным воздухом. Они тихо сидели, и каждый думал о своем.
Вновь заговорил рыбак. Когда рядом хорошие собеседники, не надо молчать.
-Вот скажите, что такое современная хорошая книга? – обратился он к писателю.
-Во-первых,  книга была и есть всегда современный, нужный   инструмент воздействия на человека. Очень четко определил суть хороший книги Аристотель: «Хорошая книга – та, в которой сочинитель говорит то, что должно, не говорит того, что не должно, и говорит, так, как должно».
Он встал и произнес: «Надо идти работать, на обед я заработал, теперь надо заработать на ужин и завтрак.  Прощевайте.  Удачи вам.
Он  кивнул   и медленно побрел по набережной.
-Я здесь человек новый, пишу этюды, что  это за тип?
-Наш местный писатель. Пишет  книги и сам их продает. Трудная эта задача, продать книгу, да еще собственноручно  написанную.
-Да и картину не так-то легко продать. Занятный и умный человек.
-Умный-то  умный, но почему бедный? – Улыбнулся рыбак.
Его вопрос остался без ответа.
Художник,  молча,    взялся за кисть, а про себя  подумал, что человек живет надеждой, ибо надежда всегда твердит, что в будущем будет легче. Он с грустью посмотрел вслед «умного человека».
Писатель несколько раз обошел набережную. Заметив, что большой корабль пришвартовывается к причалу, направился к нему. На берег  сбегала струйка туристов.
-Купите замечательную книгу, она вам понравиться, - обратился он,  к прибывшим туристам.
Никто не откликнулся на его просьбу. Все бежали к барам, к холодному пиву. Двое парней спортивного типа, вдруг остановились около него.
-Что за книга, кто автор? Детектив,   исторический  роман? Протараторил  один из них. – Кто автор?   - Он взял книгу в руки.   - Так,  Урмело, итальянец что ли,  не слышал такого писателя.
 Полистал, прочитал несколько  строк. Мотнул головой, как бы прикидывая что-то.
-Урмело  это я, - с какой-то грустью произнес писатель.
-Интересно. А почему  сами продаете, а не через магазин?
-Так в книжные магазины на отдыхе никто не ходит. Всем нужны развлечения  и как можно побольше.
Парень улыбнулся.
-Тогда считайте нас исключением из правил. Я покупаю вашу книгу. Автограф оставите.
От такого предложения автор книги немного растерялся. После небольшого замешательства произнес: «С большим признанием».
Он взял книгу и написал:  «Способность  умно наполнить свободное время -  есть высшая ступень личной культуры».
_-Ого, -  произнес покупатель,  - сильно сказано, вернее написано. Спасибо.   Может,  так сильна будет  и ваша книга.
 И он,  взяв книгу под мышку, бросился  догонять приятеля, который давно звал его жестом руки.
-Сильная книга. Может она и сильная, но не для  всякого ума,- проворчал  вдогонку парня писатель. – Марк Твен, мой любимый писатель по трем причинам: он писал хорошо, он меня развлекает,  и он уже умер.  Я живу и все больше убеждаюсь в том, чем больше сегодня читаешь книг, тем сильней ощущение, что неграмотные ничего не теряют.  На ужин я тоже заработал. Неплохой денек выдался. Уловный.
Он шел по набережной.  Ноги его послушно вели к его  любимому месту на берегу моря, место одинокое, безлюдное.  Здесь дышала его молодость. Достиг его он  сел на большой камень. Его тепло, накопленное за день, приятно согревало  старое тело.  Долго сидел задумавшись.  Бормотал  про себя: «Часто бранят писателя только потому, что сами не умеют так написать».
 День угасал, как потухший костер.  Он смотрел на закат солнца. На пурпурном шелке зари,  огромный золотой диск,  рассеченный линией горизонта,  уже погрузился в море. Вода и облака слились. Небо стало пылающим морем, а море – огненными небесами. И сказочно прекрасный зеленый луч, последний луч заката, яркий и неповторимый, мелькнул и скрылся  на темнеющем небосклоне. Он встал с камня, который быстро стал остывать. Прохладно было и телу, и душе.
-Хорошая книга, -  ворчал он. -  Чтобы писать легко продающие книги, надо  иметь легко продающие мозги.
Он медленно побрел  домой, бурча под нос слова,  вновь  придуманныго  сюжеты будущей  книги.
На следующий день он шел по своему постоянному маршруту: дом – набережная Ялты. Картина та же.  Пела Пугачева, бары и рестораны,  пустынными стеклянными глазницами  блестели на солнце . На берегу моря рыбачили те же рыбаки, а рядом  сидел вчерашний художник.
-Умные и дураки, читающие и не читающие. Проблема?  Да еще какая! – размышлял он вслух. -  Дураки никогда не заходят в тупик, ибо знают, что там полно умных.  А мы постоянно в тупике.
Он достал из сумки свою книгу и бодро, насколько позволяла его полнота,  зашагал, грузно опираясь на клюшку, по набережной.
Через несколько минут  у слышит сзади себя  быстрые шаги. Обернулся . К нему  приближался человек  в летней белой футболке. Писатель с удивлением остановился. Еще ни разу к нему не подходили с такой быстротой. Может парень, вчера купивший книгу, наговорил про меня кучу добрых слов, и вот еще один долгожданный  покупатель. Приятно стало на душе.
-Книгами интересуетесь, - добродушно встретил  он незнакомца. – Могу предложить хорошую книгу. Купите, не пожалеете.
-Да,  интересуюсь вашими книгами, но по другому поводу.
-Интересно по какому?  Обычно интерес у людей один, купить хорошую книгу.
-Я покупать у вас ничего не буду, - 0трезал незнакомец и достал удостоверение. – Я из налоговой инспекции.
-Чем же я интересен такой уважаемой конторе.
-Вы занимаетесь незаконной деятельностью.  Продаете книги без разрешения, без лицензии и регистрации частного предпринимателя.
-Но я не частный предприниматель, у меня нет своего бизнеса.
-А то, что вы сейчас держите в руках, разве не ваш товар? Разве продажа товара не бизнес?
-Это моя книга.
-Вот именно, ваша книга, которая в ваших руках является товаром.
 -Но я ее не  продаю, а дарю, - решил схитрить писатель.
-Я вчера видел, как молодой человек передавал вам деньги за купленную книгу.
-Но это еще надо доказать.
-Докажем, время придет. Пока я вас предупреждаю, не занимайтесь противоправной деятельностью.
И он быстрой походкой направился к художнику.
-Помешали мы государству,- проворчал писатель. - Теперь жилы будет тянут из художника. Нашел мафиозный клан.
День был испорчен.
-Придется денег на обед попросить у соседа, - хмуро подумал писатель.  -  А может рискнуть. Бомба в одно место дважды не попадает.
Он направился к группе молодых людей, оживленно беседующих около ресторана. Ему все-таки удалось заработать на обед. Соседа можно не беспокоить.
На следующий день он направился на набережную уже с оглядкой. Подошел к художнику и спросил его, о чем вчера он разговаривал с налоговым инспектором?
-Да наверно о том же, о чем говорил и с вами.  Запретил  продавать картины.
-Никак видимо не наполнят дырявый  бюджет,-  проронил писатель, –  раз взялись за нас. Какие мы предприниматели?  Чушь.  Ну, я пошел нарушать закон, - улыбнулся он.
-Будьте осторожны. Инспектора хитры, как лисы. Выскакивают в самый неподходящий момент, как гаишники.  Сволочной народ, любят дармовые деньги.
-Спасибо. Постараюсь.
Не получилось у него « постараться». Налоговик поймал его, как говориться, на горячем, когда  он продал  девушке свою книгу.
-Я вас предупреждал, - зло сказал инспектор. – Теперь ждите  повестки  в суд.
-Неужели так серьезно,-  съерничал писатель.-  Наверно получу срок.
-Суд разберется,- грубо ответил инспектор.
Писатель вернулся к художнику.
-Попался, - улыбнулся он. – Взяли на горячем.  Пригрозил судом.
-Неужели дело дойдет до суда, - возмутился  художник. – Нашли злостного неплательщика налогов. Видят, человек еле - еле  концы с концами сводить. Но все равно надо содрать с него шкуру,  загнать  в тупик. Если вызовут в суд, сообщите, я приду в качестве защитника. Неужели доживем до хрущевского бульдозера. Позор стране.
-Мы еще поборемся за правду, - ответил писатель.
Суд был назначен через три дня. В зале пустынно, рядом сидели писатель и художник. Вдруг в дверях показался …рыбак, который одним ухом всегда слушал,  о чем говорит интеллигенция.
-Пришел на помощь, будем вместе тащить судовой невод,  - произнес он и уселся рядом с ними.
-Спасибо за поддержку, - поблагодарил писатель.
             Секретарь суда первая вошла в зал заседания.   Оглядела присутствующих, разложила на столе какие-то бумаги. Открылась судейская дверь. Секретарь встрепенулась и произнесла:  «Встать, суд идет».  В зал  вошла судья, пожилая, уставшая женщина лет пятидесяти.
           -Прошу садиться,- вяло произнесла она. – Слушается дело гражданина  Бабенко Аркадия Вячеславовича о незаконной предпринимательской деятельности. Прошу прокурора предъявить обвинения по сути дела.
Прокурор изложил суть дела.
-Гражданин Бабенко  встаньте,  вам понятно обвинение, который зачитал прокурор.
Аркадий Вячеславович встал.
-Не совсем. Если пан прокурор считает, что дарение книги, это предпринимательская деятельность, а получение  вознаграждения от благодарных читателей, прибыль, то он  в корне неправ. У меня нет издательства, у меня нет магазина, у меня ничего нет, кроме моих мыслей. А мысль, пока не считается товаром.  Прошу суд учесть мои замечания по сути дела.
-Больше вам нечего сказать.
Писатель промолчал.
-Ваша честь, я прошу слова, - скороговоркой произнес  художник. – Я не согласен с обвинением.
-Вас нет в списке защиты,  прошу прекратить разговоры.
Еще раз,  пролистав тонкую папку с делом, она встала и произнесла: «Суд удаляется для принятия решения».
 Через несколько минут судья  вновь появилась в зале.
- Прошу всех встать. Оглашается приговор. За незаконную предпринимательскую деятельность суд приговаривает Бабенко Аркадия Вячеславовича к  штрафу в размере  одной тысячи гривен.  Вам понятно решение суда.
-Вполне. - Ответил писатель.
  Он в сопровождении  друзей вышел из здания суда.
-Да, - хмыкнул  рыбак. – За что штраф, я так и не понял.
-За улов, - пошутил художник.  - Теперь надо менять место рыбалки.
-Ничего пробьемся, - оптимистически изрек писатель. – Кто-то из древних сказал: «Рискуйте! Если вы победите, будете счастливы, а если  проиграете, то будете мудрыми».
-Да, с налоговой  инспекцией надо быть мудрым, вы правы, и хитрым, я бы добавил - произнес художник. – До свиданья,  я пошел на свое рабочее место.
-Ну и я пошел, -  всего хорошего, - тихо сказал писатель.
-А я вас провожу, если вы не возражаете, - произнес    рыбак. -  Все равно день испоганен. И,  все же я ничего не понял,  если я поймал рыбу и хочу ее продать, это, что незаконное  предпринимательская деятельность и я не хозяин своего улова?
Писатель промолчал.  Два пожилых человека медленно направились к набережной.
-Как же вы будете дальше жить, на одну пенсию не проживете?
-Богатые люди чаще всего являются бедными родственниками богатых духом людей.  Лучше лезть в карман за словом, а не за деньгами.
-Но с деньгами все- таки лучше, - заулыбался рыбак.
-Друг мой, находя богатство – теряешь совесть. Находя женщину – теряешь рассудок. Находя истину – теряешь веру. И только потеряв все – обретаешь свободу.  Свободному человеку  легко дышится. Я свободный человек и счастлив.
На следующий день над набережной Ялты зазвучал голос писателя: «Дарю книги, мною написанные. Прошу подходить. Дарю безвозмездно».
Он увидел,  как из-за угла за его действиями следил налоговой инспектор.
-Подходите. Спешите, осталось несколько экземпляров. Один я подарю налоговой инспекции, - выкрикнул  он, повернувшись к углу здания, где «партизанил» инспектор.
Художник,  услышав его слова,  усмехнувшись,  произнес: «Чем больше вышибают у человека зубов, тем больнее человек кусается».