Исповедь

Новелла

      Путь далекий, в купе мы одни, я и мой визави, и ровесники мы… За шестьдесят, старики, слава Богу, не дряхлые… И тотчас познакомились и на «ты» перешли.
- Наконец есть возможность расслабиться!.. – произнес с оживлением после паузы Прокоп.
- Напряженная жизнь?.. – меня Юрием звать.
- Легкой трудно назвать, - призадумался он.
      Если вдруг человек о себе начал что-то рассказывать, значит, он и впрямь в этом нуждается, хочет душу излить, самому же его о чем-либо расспрашивать некультурно, невежливо. Да, банальная истина, о которых как раз забываем, увы, в разговоре с кем-либо вообще. Спросить можно, естественно, но тактично и вовремя.
      Стук колес; и зима… и темно за окном…
- Будем ужинать, - тут решил подкрепиться Прокоп, роясь в сумке своей.
- Заодно и расслабимся…
      Хлеб и мясо, салат и бутылочка водки на столике… Все привычно, знакомо давно, интересен сосед!.. Не дурак и не нищий какой, и опрятно одет, и силен он физически… В чем причина уныния?..
- К брату еду на несколько дней, - начал он разговор.
- Редко видитесь?..
- Да… Был и Федя не раз у меня, но все в жизни меняется… Я бездомный практически, Юрий.
- На бомжа непохож!.. Разошелся с женой?..
- Нет, вот только беда, оба стали по сути бездомными! Это в нашем-то возрасте!.. Давай выпьем по капле еще!..
      Благо, водка холодная и закуска хорошая!..
- Чрезмерно когда-то увлекался спиртным, - и продолжил Прокоп, - но бывало и так, что годами не пил.
- А теперь?..
- Нет большого желания, и здоровье не то… И живу уже с третьей женой, и есть взрослые дети, естественно… не с последней, а теми двумя…
- Любишь женщин?..
- Люблю… Только это не значит, что за всякой плетусь… Изменял своим бывшим супружницам раз, наверное, пять… каждый раз испытав лишь к себе отвращение!.. Секс без истинных чувств – это скотство чистейшее!.. А с другой стороны, слишком сильно кого-то любить – это дурь настоящая!.. Часто люди семейные только мирятся с тем, что нет прежнего пыла в сердцах, что совместная жизнь превращается в жалкое и унизительное существование. Я мириться не мог, от обеих ушел, этим даже гордясь… Уходил в никуда… Десять лет в браке с третей уже и стал менее решительным, не тот возраст уже, чтоб куда-то бежать… И к тому же последняя – очень добрая женщина и действительно любит меня!..
- В чем проблема тогда? Как вы вдруг оказались бездомными?..
- Есть квартира, три комнаты, но в ней жить невозможно практически и она не моя!.. С нами сын ее, Ани моей... Сорок лет идиоту несчастному и на шее сидит, пьет все-все, что горит!.. И в последнее время права начал качать, стремясь выжить меня…
- Не работает?..
- Будто числится где-то охранником, но на службу не очень спешит, иногда по неделе иль две на диване валяется… Паразит!..
- А что мать?..
- Все жалеет несчастного!..
- Девок водит?..
- Водил… Но то было давно!..
      Остановка в пути… Полустанок, огни…
      Плохо жить, когда мало огня остается внутри…
- Бесит то, что он к нам пристает, - и продолжил Прокоп, - в пьяном виде, как правило, несет всякую чушь. Меня просто от злости трясет, но терплю и стараюсь молчать, отдувается мать… Дрались несколько раз, а теперь и боюсь начинать, потому что могу чем попало убить… Трезвый – бука, молчит, а чуть выпьет, – герой, агрессивным становится, кулаком выбил стекла от кухонной и от нашей двери, сам при этом порезавшись, ему место в дурдоме давно!.. Пару раз аж ментов вызывал, толку мало от этого… Для урода мы челядь ничтожная, как однажды нас с Аней назвал. И из дому приходится иногда уходить, чтоб не видеть его выступлении… Меня тянет в пивнушку, чтоб чуть-чуть успокоиться… И жена за компанию, а ведь нам не по тридцать уже!.. Дал бы девке какой и сто тысяч рублей, чтоб пригрела козла…
- Он, возможно, уже импотент…
- Да, похоже, что да… Ходил, правда, недавно по квартире нагой, сняв с себя и трусы, возникает вопрос, с какой целью снимал, может быть, онанировал?.. А с другой стороны, он для этого слишком ленив!..
- Рассмешил!..
- Только мне не смешно… Это мне в наказание…
- В наказание за что?..
- И мой собственный сын мало чем отличается, только младше чуть-чуть… Мать, вторая жена, прикрывала его от меня и о многих проступках его часто даже не знал, а в итоге печальный итог, сын – причина развода, считай… С той поры перестал с ним общаться вообще, но однажды узнал, что допился родной и в больнице находится при смерти… В церкви Бога молил, чтобы жизнь ему спас!.. И услышал Всевышний меня, откачали врачи дурака!..
      Я плеснул снова водки в стаканчики… И мы выпили, но… оба тотчас поморщились… Поезд несся в ночи, не суля перемен…
- И как с этим, своим неродным, собираешься жить?.. – не сдержавшись, спросил.
- Не считай слабонервным меня, но я очень устал и мне жить, иногда, совершенно не хочется… Знаю, это грешно, но поделать с собой ничего не могу… И куда-то уйти не могу, не оставишь ведь Аню с этим жалким ничтожеством!..
- Предлагали ему обратиться к наркологу?..
- Он и слышать не хочет о том!..
      Да, беда, и беда многих тысяч людей, самих пьющих и тех, кто находится рядом с несчастными… И вторые должны на все это смотреть, должны первым сочувствовать!.. И доколе родные и близкие должны это терпеть?..
      Это исповедь, исповедь… А сказать что Прокопу в ответ я, конечно, не знал… И не знает никто!.. Думцы думают, видно, о том, как поднять еще цены на спиртное, на курево, а кто будет в итоге страдать?!.. Нет, нельзя только думцев винить…
      Как ни странно, но мы, двое крепких мужчин, недопили свою, ноль пять литра, бутылочку!..
- Прости, Юра, заставил тебя эти дрязги выслушивать, - и сказал мне Прокоп на прощание.
- Это ты извини…
      И добром она вряд ли закончится, эта хренов история… Очень-очень надеялся, стало легче немного рассказчику…

                2014 г.