Уроки доброты. Глава 16. Посадки

      
http://proza.ru/2015/01/31/1753

          Вначале было слово. Встали и ушли, тот стал  весь зеленый. Принялся Соболев за дело посадки на кичу с энергией атомного реактора. За два дня на гарнизонную гауптвахту  отправилась почти половина экипажа. «Фанера» и «Карась» отправились самыми первыми, впаял он им по максимуму, сколько мог, семь суток. Просто так, по надуманному предлогу, в назидание толпе. Только никто не испугался, развязалась и молодежь, поняли, если им на шею эти дяди залезут, тащить их будет очень тяжело.

      На киче из двадцати двух человек оказалось девять человек. Все основные специалисты. Приходит на 800-ый  НЭМС Зенченко, только поздоровались, играют тревогу и объявляют
      — Корабль к бою и походу приготовить.
      —Где  Ковтун, отдыхает, что ли? —  спрашивает НЭМС Зенченко.
      —Ага, отдыхает,— смеется   Виктор, думая, что НЭМС знает, где «Фанера»,
      —На киче парится, — НЭМС аж подпрыгнул, — Как на киче, кто упрятал, почему мне не доложили?
      — Соболев порядок наводит, метод выбрал устрашения, а мне на телеграф посадить некого. Людей не хватает, даже на две вахты по три человека. НЭМС  ушел на мостик для разговора с любителями порядка. Тут же приходит на борт начальник штаба, он с кораблем  выходит в море.

      Поступила команда – двигатели к пуску.  Виктор продублировал команду, пока дизеля проворачивались, в пост  опять вернулся НЭМС. Как только пустили  дизели, Виктор по каштану вызвал электрика Сережку с бака, на телеграф, по расписанию. Сергей не должен касаться управления главными машинами, но выхода нет. Соболев с таким положением,  команде не доверял и ждал любой пакости, на дистанционном управлении выходить запрещено, а бумаги он чтил свято.

     — Крацов! Идите сами на мостик. Я вас здесь заменю!
Нэмс отправил Виктора  на мостик, управлять телеграфом.
     —Я там ни разу не был, —  говорит Виктор
     —Ничего, научишься, только не забудь тумблер на щитке переключить на мостик. Отправился Виктор на мостик, там штабных  офицеров двое и корабельных  двое. Кэп смотрит волком, долго ждал. Прошел Виктор к пульту,  встал, включил тумблер и доложил, что готов к работе. На руле стоит «Нормалек». Виктор спрашивает:
     —Ты знаешь, хоть в какую сторону колесо крутить.
     — Разберемся, — отвечает, — тоже в первый раз сюда попал, обычно в посту у себя сидел. Баковой команды половины нет, тоже на гауптвахте, на юте тоже не комплект. Начали выбирать якорь, боцмана нет.  Кашель сам ушел туда командовать, умные же они, зависли минут на двадцать. Чью-то  цепь поймали. Пока они там ковырялись, Нэмс по прямой связи спрашивает
     — Почему ход не даете?
    — Якорь цепь чужую поймали.
 Думал быстро на рейд выйдем, но быстро когда все на борту, а теперь-то половины личного состава нет. Наконец подняли якорь и Соболев командует
    —Левый назад, правый вперед.
 Корабль стал разворачиваться.
    —Стоп  машины. Руль прямо, бортовые вперед. Когда прошли ворота бригады
    — Средняя машина вперед!
Дошли до рейда, встали  на якорь. Виктор  ушел в ПУД .
     — Товарищ капитан 3 ранга! Как нам нести вахту, у меня людей не хватает.
     — Должен подойти буксир с вашими арестантами, — отвечает НЭМС, — я с ним вернусь на берег, а вы с Ковтуном смотрите, что бы все было в порядке.
Все будет хорошо, не в диковину, — сказал Виктор.

     Через три часа идет буксир из бригады, на нем вся  арестантская шайка. Кашель пришел посмотреть, всех привезли или кого забыли, решил подковырнуть.
    — Ну как, сладко пили, сладко ели!
    — Лучше там, чем на ваши морды смотреть, — отвечает прямо в лоб «Фанера». Кашель  махнул рукой и ушел.
     — Ну чего там, на киче!
     —Ничего, жить можно и довольно не плохо, если не в одиночке. На работы в город водят, а в городе соблазнов много.   

     Оттащили Виктор с «Фанерой» границу. Корабль зашел в базу. На борт пришел НЭМС и привел с собой лейтенанта.
     — Вот ваш новый командир БЧ-5, — представил НЭМС, — лейтенант Степанов. Ваша задача до списания на берег обучить человека всему, что знаете и умеете сами. У вас остается еще один выход в море с молодым пополнением, оно уже в части, и в конце августа встаете в средний ремонт. Вопросы.
     — Вопросов нет, — ответили ему.

     За два месяца до механика пришел молодой штурман, лейтенант Соколов. Попросили его мотористы посчитать морские мили, прошедшие ими  за время, пока они  несли вахты в море. Оказалось две кругосветки вышло. На флоте  за переход в другой океан дают значок за дальний поход, у погранцов дальних походов не было. Постоянно были ближние, на короткое расстояние, а сумма набралась огромная. Не каждый флотский офицер за всю службу до пенсии  столько находит.

     Офицеры  устроили  годковщину, наглым образом припахали лейтенанта, оставляя его постоянно на борту под предлогом сдачи на самостоятельное управление боевой частью. Напрасно его ждала дома  молодая супруга. Они отпускали его с борта лишь в обед  и один раз в неделю. Теперь ему в помощь  появился товарищ по несчастью, новый механик. 

     С теорией у человека был порядок, но практика, совсем другое дело. Здесь все свалено в одну большую сорокаметровую кучу железа. Нужно было время с этим разобраться. Мотористы  не торопились. Он тоже думал, что сможет сам во всем разобраться. Попотел  дня три  и попросил  помощи. Фанера  решил эту обязанность взвалить на себя. Дал ему спецовку, которую еще Швец припас. Ушли  осматривать и знакомиться с хозяйством, цистернами, трубопроводами, приборами и щитами.  Виктор решил на себя взять новое пополнение.

      Верхняя команда посмеивалась, получили ученика, пять лет его учили и вы туда же. Молодые мотористы уже предвкушали самостоятельную жизнь, пример был перед глазами целый год.  Помощник в один из дней встретил Виктора  на палубе и спросил
    —За пополнением пойдешь?
    —Схожу
    —Через 10 минут встречаемся у трапа!
    По дороге он зашел в штаб, взял список пополнения и пришли в роту, на этаж, где когда то жил Виктор по приезду в бригаду. Молодняк смотрит настороженно
    —Кого назову, — говорит Виктор, — с вещами на выход.
Ушли на корабль. Идут мимо слипа, на встречу  на встречу идет  капитан – лейтенант Лавров.
     — Здорово!  – говорит, — смену ведешь. Домой скоро, как дела у вас.
     —Здравия желаю,  товарищ командир, — ответил  Виктор, — Спасибо, хреново, сами же слышали, наверное, что эта парочка вытворяет, а дембель неизбежен. Ждем, подождем, все равно придет.

     Кашель догнал уже перед самым кораблем, задержался с делами, нужно было ставить на довольствие и прочие дела. Привел Виктор народ  на бак, народ служивый повылазил, глаза лупят на молодежь и плотоядно ухмыляются. Помнят, с какого дня начинается настоящая служба в морских частях.

     Ритуал повторяется из года в год, форму 2 долой, на ветошь боцману.
Молодежь расселили, повели знакомить с боевыми постами. Виктору показалось,  с каждым годом приходят все хуже подготовленные бойцы, но понял, что это уже теперь его проблема. У него на сердце была  не допустить аварий в последний выход в море. Он не мог спокойно ложиться на койку дожидаться своего дня, когда зачитают твою фамилию в партии на отправку до дому.

     Степанов не мешал заниматься своими делами. Он оказался очень способным учеником. Уже  круто вступил в свои обязанности. Дембеля мотористы просто дожидались последнего выхода. В свободное время, ходили на берег играть в футбол. Все предчувствовали уже близкое расставание. Это,  согласитесь не просто, прожить вместе больше двух лет и разойтись. Уже привязались друг к другу, жили сплоченно, сроду ведь пакостей для своего года не творили, такое бывает редко. Полное отсутствие разногласий и полное взаимопонимание. Только у Карася с Литвиным были поначалу трения, но это вполне естественные дела, каждый думал, что он умнее другого.

       Начали приходить переводы из дома, родители стали высылать деньги на быструю дорогу.  На поезде трястись от Хабаровска семь дней ни кому не улыбалось, нужна была по тем временам небольшая доплата и меняли проездные документы на билет на самолет.  А пока дембеля влипли в еще одну неприятность, которая бывает раз в пять лет и называется большая проверка.

      Из штаба округа сползается в часть большинство офицеров и начинается нервотрепка для всего личного состава.  Эти по большей мере сухопутные люди, большинство в зеленой форме, начинают совать свой нос во все дыры. Им  нужно землю носом рыть, чтобы оправдать свое сидение на пятой точке в штабе. Со стороны смотреть занятие совсем бесполезное. Одно только повезли проверять как народ стреляет. Они бы лучше спросили, когда последний раз автомат в руках держали.

      Стрельбище было гарнизонное, другое. Раньше ездили на машинах в Золоторыбное . Теперь привезли не туда. Взяли всего на всех  два автомата, чтобы  меньше потом  чистить оружие. Проверяющий как увидел моряков с  двумя автоматами схватился за голову. Он был сухопутный полковник, у него было полное представление о стрельбе. К стрельбе не допустил, потребовал каждого с личным оружием.
     — Вот у вас старшина, — тычет в Кравцова, — почему нет с собой автомата?
     — У меня потому нет автомата, потому что личное оружие пистолет, — сказал Виктор, а сам подумал, что помощник выдавать не решился, чего-то  он все время побаивался.

       У того отпала челюсть, как пистолет, почему пистолет.

     —Не знаю – говорит, — так указанно в боевом расписании. Но пострелять можем и из автомата.

      Соболев переговорил с ним и гонор у того спал. Выдали двенадцать патронов и послали первых двоих на позицию. Что может настрелять человек, который этим делом занимается раз в год. Результат очевиден. Подошла и очередь Виктора. Залег, напялил противогаз и ждет.  Мишени появляются автоматически. Три  мишени он уложил  шестью  патронами. Сам он не понял как получилось, наверно залег правильно. Проверяющий в восторге
      — Буду  ходатайствовать перед командованием о вашем поощрении.
      — Многие, — говорит, — хотели поощрить, ничего не выходит, у меня рожа не та
      — Всегда так, — спросил Соболев.
      —Когда нужно не промажу, особенно если доведут.

      Стреляли с трех кораблей, лучше, чем у него ни у кого не получилось. Как Виктор  и предполагал никаких поощрений не последовало. Везде  руку приложил его  добрый ангел хранитель  из штаба.  Только закончили с проверкой помощнику приспичило красить надстройку на корабле, корпус тоже захотел  покрасить.
     — Краски осталось мало, на все не хватит, — ему говорит Алешкин.
      —Я приказал – красить, красьте, —  уперся помощник. Нет, чтобы сходить выписать.  Уперся как осел. —Я сказал, делайте . Какие проблемы, ха, народу много.
      Начали малевать, половину покрасили, краска кончилась . Сходить выписать, лень. Получился пароход с одной стороны светлый, с другой темнее, причем разница в глаза бросалась явно.  Как в анекдоте о покраске парохода — с одной стороны одесское пароходство, с другой цыгане.Говорит так и оставим, все равно красить нечем, в море маскировка будет лучше.

      В этот раз комбриг лично пришел ставить задачу своему протеже. А тут такой конфуз, не корабль а зебра разнобокая. Он помощнику и говорит
     —В базу зайдете только в нормальном состоянии.
Тот язык заткнул, сказать боится, что это его глупость и краски больше нет, красить не чем. Вытолкали корабль  из бригады на неделю, специально для практики молодежи. Дня через три  приходят на рейд. Видят из бригады идет к нам большой буксир.
     — Старшинскому составу приготовиться к переходу на буксир, — объявляют по корабельной трансляции.

      Пошли, переоделись в форму и надели ботинки, буксир пришвартовался. Дембеля на палубу,  помощник тоже стоит, с ними собрался на берег. На  буксире сказали
     —Вас нужно доставить в штаб части, приказ комбрига.

      Нужно, так пошли. В штабе прошли в класс, там уже сидели старшины с других кораблей. Следом за ними зашел комбриг и начальник строевого отдела. Тот и зачитал приказ о понижении в званиях до матросов. Разжаловали четверых из 800 –го  Фанеру, Карася, Бациллу и Штыка. С остальных кораблей разжаловали только троих. Вот какой   размах  Соболева и Кашля. Далеко пойдут, подумал Виктор. Но это они служат за звездочки,  нам то эти лычки, что они есть, что нет. По еврейской своей натуре с должностей их не поснимали, думают, ничего не изменилось. Услужливый штабной мичман тут же срезал у них лычки с погон. Друзьям Виктора было совсем не обидно, с других срезали широкие галуны, на 800-ом корабле  звания замерзли еще в феврале.
 
      В двери заглядывала довольная рожа Кашля. Прямо лучился от удовольствия, они думали, сделали людям плохо.  Вышли на улицу.  Кашель просит получить на складе краску и отнести на буксир.
     —По должности  не положено краску носить, — тут же его отшили его.
 
      Привезли к буксиру фляги на машине рабочие со склада, они же и погрузили ее на буксир и  пошли на корабль.   Еще на буксире  разжалованные сказали, что наша служба закончилась. Теперь  на корабле занимаем только койку и место за столом, решили они. Боцман бросил все хозяйство и сидел днями на юте, покуривая папироски. Вахты были не ходовые. Стояли на якоре на рейде, все ждали приказа на заход в базу. Помощник метался и все пытался заставить людей красить надстройку, но происходило то, о чем предупреждали их еще весной при беседе в кают – компании с Соболевым.

       Те кто служил по второму году только изображали активность, красить сами не хотели и не собирались заставлять пацанов заниматься этим делом. Увольняемым уже было все равно, просто сидели и курили. Фанера  сходил к Степанову и напел ему, что катер неисправен и требует регулировки коробки на воде. Тот сходил к кэпу и спросил у него разрешения спустить катер на воду. Тот дал добро.

     Пошел Виктор с  Фанерой в катер. Па палубу вышел Соболев
     — Что, решили напоследок покататься, только не заходите в створные знаки  фарватера!
      Бензина  было много, рулил каждый,  кто хотел. Особенно нравилось прыгать на Чирке с волны, ощущение не забываемое, этот удар о воду после приводнения. 
Все когда-нибудь, заканчивается, открасили и надстройку и дали добро на заход в бригаду. Это был последний переход под двигателями и управлением  Виктора и его друзей!

      Фанера как обычно стоял на мостике и еще раз показывал Степанову управление с мостика. Виктор сидел в Пуде, ним  рядом Вовка Галактионов, наследник его должности. Он ведь должен был  получить представление,  чем занимаются в посту в то время когда они всегда сидели на машинном телеграфе. Виктор  ему все подробно рассказал и показал  Вовик понял страшного ничего нет и успокоился, теперь и он был в курсе событий. Они этим заходом закрывали навигацию 800-го в 1982 году. Корабль вставал  Восточной стенке.  Кончились хождения по морю.   Теперь  никуда из бригады, только пешком. Шла уже середина сентября.

Продолжение: http://proza.ru/2015/02/01/129