Олег Радзинский. Путешествие во Времени

Наконец-то я добрался до новой книги Олега Радзинского. Олег меня всегда удивлял. Судьбой своей, вопросами, идеями, мыслями. Иногда мне казалось, что само его существование за пределами возможного, за пределами этого мира, этой вселенной. С Олегом я познакомился через его жену Елену. Она совсем не была похожа на Олега. Обычно муж и жена в результате совместного проживания становятся не только соратниками, они становятся подобными и даже конгруэнтными (боюсь сказать: тождественными). Но в этом случае они сохранили, как мне кажется, свою индивидуальность.
Первую книгу Олега «Посещение» я воспринял очень вдохновенно. В ней я почувствовал возможность появления нового классика русскоязычной литературы. Мастерство рассказчика, простота слога и художественность мысли сопровождали какую-то грустную искренность, открытую правдивость и необычность содержания, сквозь которую неожиданно пробивались ирония, юмор.  Я несколько раз вслух читал моим знакомым  рассказы Олега. И каждый раз они производили неповторимый эффект…
Затем появился Суринам. Тоже автобиографический. Но что-то будто не дало высказаться полностью,  развернуть сюжет до задуманного конца. Вероятно, вмешательство редактора или требования издателя. Райские суринамы обычно завершаются трагически. Почти для всех героев. Кто бывал в таких странах, они сохраняют в своей памяти все ужасы, сопровождающие не только приключения, но и быт. С героями Олега этого не произошло и ли почти не произошло, почему и осталось у меня такое субъективное впечатление.
Затем была Иванова Свобода. Мне казалось появление этой книги логичным и ожидаемым, но чувствовалось, что  эта книга и автор прошли длительный путь диалога, внутренней борьбы и сомнений. Но я, поверив в появление нового классика литературы, ждал, конечно же, шедевра, ждал, когда, как, насколько  и чем удивит Олег. А в том, что он обязательно удивит, что обязательно напишет нечто гениальное, выходящее за пределы существующей литературы и за пределы как нашей реальности, так и иллюзорностей, - в этом сомнения не было. И вот передо мной «Агафонкин и Время». Почти шестьсот страниц. Я сразу прочитал часть третью и часть последнюю. Начал с них. Не переставал удивляться, восхищаться и внутренне спорить, соглашаться, принимать, не принимать. Прочитал запоем, чего давно у меня не было. А мне уже говорили, что читается тяжело. Мне читалось легко. За три часа я открыл для себя новые грани Олега. Не давал и не даёт мне покоя вопрос: откуда это у него? Откуда эта вселенскость, эта широта, эта глубина? Выход за рамки событийно-человеческого бытия всегда удивителен и, если этот выход необычен, художествен, то вдвойне привлекает внимание, приковывает к себе. Я, конечно, как математик и физик-теоретик, не смог принять некоторые особенности художественного вымысла, а в гуманитарном плане для меня ельцинисты и путинисты  составляют давно одну цепь неприглядных для истории представителей разлагающегося правящего клана. Но это я отношу к своей научной щепетильности и праведному занудному брюзжанию. Поэтому на таких мелочах, думаю, не стоит циклиться. А вот путешествие Агафонкина во Времени с помощью юлы стоило бы рассмотреть подробно.
Мы все являемся путешественниками во времени. Иногда убийственно раздражает трагическое осуществление заранее предвиденных неприятных событий, когда прилагались неимоверные усилия для их предотвращения. Причём детали совпадений в мелочах раздражают ещё больше. Как-то планировалась в институте очередная интрига против меня, я её, к сожалению, увидел воочию дня за три. В этом видении вызвало раздражение фраза «да вот незадача…». И вот, когда эту фразу с такой же интонацией произнёс «герой» интриги, мне хотелось его убить на глазах у всех. И все произносящие  эту фразу до сих пор вызывают у меня инстинкт убийства…
Мы все путешествуем во времени. Наши сознание, подсознание, память, гены, сны, мысли, понятия свободно оперируют с переносами во времени. Но, на мой взгляд, картина осложняется всякими расщеплениями, копированиями, возвратами, течениями, пересечениями, переплетениями. Я давно обнаружил сложное строение души, в которой наслаиваются не только доминантные «собственные» воплощения, но и «чужие», побочные. Причём это можно установить доказательно экспериментальным путём. Существуют ментально не только «параллельные», но и «перпендикулярные», «ортогональные» миры, принципиально недоступные нашей ментальности. К тому же наши возможности и характер нашей иллюзорности обусловлены скейлингом, масштабными преобразованиями и переходами. Как-то Анри Пуанкаре для иллюстрации линейности преобразований специальной теории относительности приводил пример инвариантности относительно скейлинга. Но на самом деле мир нелинеен, в микромире законы выглядят и действуют не так, как в мегамире, а мы находимся в макромасштабах, где есть и детерминированность, и случайность. Тем не менее наблюдаются и необъяснимые явления полной детерминации, казалось бы, невозможной. Тут я имею в виду не только и не столько явления ясновидения, прорицания, пророчеств, сколь явления, связанные с самой структурой пространства-времени и её изначальной глобальной программой возникновения и осуществления.
Всё это я смутно излагал только для того, чтобы показать, что перед нами Олег Радзинский раскрыл одну из своих граней ментального расщепления своего сознания и подсознания на образы, но образы не сиюминутные, а путешествующие во времени с большим «периодом полураспада».  А вот после осознания и понимания размаха творческого развёртывания личности Олега интересно читаются части первая и вторая и легко перечитывается вся книга заново. А вот осмысление приходит потом. Но нерастворимый и неразгаданный таинственный «осадок»  остаётся навсегда. И в этом секрет гениальности…