Правление Годгрома 2 часть продолжение 1

2 ГЛАВА

В 8 часов вечера Гелия пришла в беседку сада, прилегающего к дворцу правителя Годгрома I-го.
-     Присаживайся, – он указал на место на скамейке рядом с собой.
Гелия села и, помолчав немного, сказала:
-     Я пришла, как вы и просили.
-     Я никого ни о чём не прошу. Это меня просят, а я выполняю или не выполняю просьбы, – исправил свою новую служанку господин Годгром.
-     Всё с вами понятно. Вы только приказываете, господин правитель Годгром. Просить вы не любите, – молвила служанка Гелия, усмехнувшись.
-     Ты прекрасно меня поняла, красавица Гелия, – улыбнулся ей 2018-ый правитель страны Ашроз.
-     Я умная и понятливая девушка... Теперь, как я поняла, у меня есть работа в вашем дворце, господин правитель.
-     Ты совершенно верно всё поняла, красавица, – похвалил девушку ханусианин.
-     А мне будут за неё платить? – это был прямой вопрос.
-     А что ты предпочитаешь: золото или драгоценные камни? – ошарашил бедную бывшую селянку, а теперь служанку во дворце правителя сам правитель.
-     Даже так?! – она изумлённо приподняла брови.
-     Конечно. Я щедрый.
-     Всегда?
-     Особенно, когда меня радуют, а не огорчают.
-     А я вас чем-то огорчила, господин правитель Годгром? – поинтересовалась у правителя служанка.
-     Пока нет, – ответил он, улыбаясь.
-     Значит, ещё не успела.
Повисла гнетущая тишина.
Затем Гелия тяжело вздохнула и поднялась.
-     Знаете, господин Годгром, я сегодня очень устала и, наверное, скоро лягу спать, – вымолвила. – Мне можно идти?
-     Конечно. Не стану более тебя задерживать, красавица Гелия. Завтра мы ещё увидимся и  поговорим, – тот не возражал.
-     Не в обиду будет сказано. Но о чём нам говорить? Вы такой важный господин, наверняка, очень умный. А я – простая девушка-служанка. Умом не блещу, – честно, без обиняков заявила Годгрому Гелия. – Мы слишком разные. У нас нет ничего общего, как и нет общих тем для разговора.
-     Судя по тому, что ты говоришь мне сейчас, не такая уж ты и глупая девушка, Гелия. Поэтому я считаю, что нам есть о чём говорить. Вернее, будет о чём, – заметил девушке ханусианин-правитель.
-     Может быть и так. Не стану с вами спорить, господин правитель. Вам виднее. А теперь я могу идти? – та не стала спорить.
-     Ступай, красавица.
-     С вашего позволения.
Когда его новая красивая служанка ушла, правитель Годгром I подумал вот о чём: «Я сумею завоевать сердце Гелии. Ни она первая, ни она последняя в списке покорённых мною девушек», – он широко улыбнулся, довольный собой. Настроение Годгрома заметно улучшилось.


Шло время. Вот и пролетели два прайта.
За это время Гелия более-менее научилась готовить. Ведь у неё была такая замечательная учительница как Келофа.
Они (служанка Гелия и кухарка Келофа) даже подружились. К тому же Гелия успела подружиться со служанками Зинетой и Сафорой, которые научили её шить, прясть и ткать. Подружилась она и со слугой Луринаром, который порой заходил на кухню или встречался служанке по имени Гелия, когда она мыла полы в коридоре на территории слуг. И ещё они вместе помогали садовнику по имени Синэт. (Луринар был приёмным сыном садовнику Синэту. А настоящие родители парня не были известны)
Гелия часто беседовала с господином Годгромом в беседке, в саду. Обычно вечерами. Правитель Годгром был интересным собеседником. Он мог о многом рассказать, так как уже прожил долгие годы (Как и все ханусиане он был супердолгожителем по человеческим меркам). Гелия была увлечена беседами с ним, но не им самим, что очень огорчало Годгрома I-го, хоть он и старался не подавать виду.
Конечно, Гелия скучала по своим родным, но её не отпускали из дворца. Поэтому девушке пришлось смириться со сложившейся ситуацией. А её друзья (Зинета, Луринар, Келофа и Сафора) старались, как могли, чтобы их подруга (служанка Гелия) не грустила.


Однажды правитель Годгром I, прогуливаясь по прекрасному саду, окружающему его великолепный дворец, заметил свою любимую служанку Гелию со слугой Луринаром. Они стояли, держась за руки, и о чём-то премило беседовали.
«Ах, вот, в чём, оказывается, дело», – догадался Годгром. Ханусианин (в виде человека) поспешил во дворец, пока Гелия и Луринар его не заметили и не увидели выражения лица своего правителя. А оно рассказало бы им о многом и, в частности, о том, что их хозяин вне себя от ревности и злобы, просто взбешён.


В тот же день правитель Годгром провёл серьёзную, «воспитательную» беседу со своим садовником Синэтом. Правитель дал слуге понять, что было бы лучше, если бы сын того оставил в покое служанку Годгрома по имени Гелия, лучше и для Луринара (приёмного сына садовника), и для самого садовника Синэта. Синэт пообещал своему господину поговорить с сыном, убедить Луринара больше не встречаться и даже не разговаривать (разве что по делу) с Гелией.
Синэт сдержал своё обещание. А Луринар ни в чём не мог отказать своему отцу (пусть и приёмному), не мог ослушаться единственного близкого и родного (ставшего родным) человека, того, кто воспитал его, вырастил, дарил свою любовь совершенно бескорыстно. Отец знает, что лучше для его сына.


Больше Луринар не встречался с Гелией. Он старался избегать её. А если они случайно «сталкивались» в саду, коридоре на территории слуг, на кухне или где-нибудь ещё, парень, опустив глаза, чтобы не встречаться с девушкой взглядом, быстро удалялся, не говоря ни слова. Даже когда служанка Гелия окликала слугу Луринара, он не оборачивался и не отвечал, а просто уходил прочь.


Гелия не понимала, что происходит. Она пыталась поговорить с Луринаром – бесполезно. Тот не собирался с ней общаться. Он словно не замечал девушку. Для него как будто её больше (Или никогда?) не существовало.
Тогда служанка Гелия сделала попытку поговорить с приёмным отцом Луринара. Но Синэт только сказал, что ему ничего неизвестно о личных делах его сына. Тот уже взрослый мальчик, и поэтому не докладывается отцу. И вмешиваться в сердечные или, какие бы то ни было, другие дела сына Синэт не собирается. В общем, попытка оказалась неудачной – не увенчалась успехом.
Происходящее огорчало девушку-служанку по имени Гелия, и весьма.


Прошёл прайт.
Синклития Савелла, в фиолетовом платье из материала типа бархата и фиолетовых туфлях-лодочках, и её отец – Элджер Мэллен, в жёлто-коричневых из материала типа шёлка брюках и балахоне, а ещё в коричневых сандалиях, разговаривали в гостиной на 1-ом этаже 7-и этажного замка Мэллена. Они сидели на диванчике неподалёку от большого окна.
-     Уже немало лет прошло с тех пор, как нет на свете Марипы, а Годгром никак не может забыть эту человеческую женщину. Меня он как не замечал, так и не замечает. Словно для него меня не существует. Несмотря не то, что я – теперь его единственная жена... Он весело проводит время с разными женщинами, живёт на полную катушку. Так Годгром утешается. Но я то знаю, мой муж продолжает любить свою Марипу, и всегда будет любить только её. Только её, – говорила Синклития. Столько горечи и боли было в её голосе! Все надежды ханусианки на счастливый брак давно рухнули. А теперь они превращались в пыль.
-     Может быть, ещё не всё потеряно. Когда-нибудь твой муж обратит на тебя внимание, и вы будете счастливы, родите детей. Я ещё надеюсь дождаться внуков, – похлопал дочь по плечу Элджер.
-     Уже не на что надеяться. Нет смысла надеяться. Ведь правитель Годгром никогда не примет меня как свою настоящую жену, – покачала головой ханусианка.
-     Это его личное дело. А твоё дело, Лити Вел, сделать так, чтобы твой сын стал следующим правителем после Годгрома I-го. Твой будущий сын, будущий правитель страны Ашроз, – заметил Савелле её отец. – Об этом мы и мечтали – о том, чтобы наш древний и могущественный род занял положенное ему место правителей этой страны, нашей страны.
-     Но у Годгрома есть дети от Марипы. Есть внуки и правнуки. Кто-нибудь из них обязательно наследует престол, если Годгром примет такой указ, – ханусианка тяжело вздохнула, а потом склонила голову к рукам, опершись локтями о колени. Она, наверное, заплакала бы, если бы только могла. У неё не было душевных сил даже на то, чтобы заплакать и тем самым облегчить свою боль. – А у нас с Годгромом никогда не будет общих детей. Никогда...
-     Ты – умная и хитрая ханусианская женщина, поэтому обязательно что-нибудь придумаешь. Я в этом уверен, – мужчина-ханусианин постарался приободрить свою дочь.
-     Твоя вера и твоя надежда меня вдохновляют, папа, – Синклития Савелла выпрямилась. Она улыбнулась отцу. А после – призадумалась. – Идея... Мне нужна идея.
-     В твоей голове всегда найдётся место тысячам идей. Ты же – умница. Вся в меня, – Элджер Мэллен широко улыбнулся. Он верил в свою дочь и в её счастливую звезду.
-     Да. Ты как всегда прав, папа. Думаю, найдётся, – просияла ханусианка, жена правителя Годгрома. В её душе забрезжил лучик надежды.


Несколько дней спустя.
Во дворце Годгрома I-го.
В 10-м часу утра служанка Гелия пришла прибраться в кабинете правителя Годгрома. Об этом её попросил через служанку Сафору сам правитель.
Когда Гелия, в светло-голубых сарафане и сандалиях, тряпочкой протирала письменный стол хозяина дворца, Годгром I вошёл в свой кабинет. Он был в серебристо-белых брюках, золотистой тунике и белых с золотистым узором полусапожках.
-     Извини, Гелия. Я ненадолго. Мне только нужно взять одну книгу. А потом я уйду, – сообщил своей служанке правитель.
-     Это ваш кабинет. Вы вправе входить и выходить, когда вам заблагорассудится, – промолвила служанка по имени Гелия, быстро взглянув на господина и продолжив свою работу.
-     Просто... я не хотел тебе мешать прибираться, – мужчина подошёл к ближайшему стеллажу с книгами. А потом резко обернулся к столу. Он заметил, что Гелия взяла в руки небольшой портрет в золотистой рамочке. На этом портрете была изображена красивая, златовласая девушка с карими глазами.
-     Это ваша вторая жена? – спросила ханусианина девушка, показав ему портрет. Тот утвердительно кивнул. – Красивая, – констатировала факт.
-     Да-а, настоящая красавица, – подтвердил Годгром. – Она давно умерла, – прибавил, невесело вздохнув. – Она была человеком. А человеческая жизнь так коротка!
-     Наверное, это тяжело – потерять любимого человека, – промолвила служанка. – Мои родители умерли, когда я была малышкой. Я их очень плохо помню. Но, несмотря на это, мне всегда становится очень грустно при мысли о них, о том, что их нет со мной рядом, – поделилась с господином.
-     Да, это больно, – согласился правитель.
-     Но, тем не менее, нужно жить дальше. Вы не можете прожить жизнь за свою жену. Она ушла. Её время прошло. И я также не могу прожить жизнь за своих родителей. И не могу их вернуть. Прошлое должно остаться в прошлом. Его нельзя изменить или вернуть, как бы нам того не хотелось, – выдала такую тираду Гелия.
-     Это всё слова, только слова, – Годгром I повернулся к стеллажу, стоящему у двери, и принялся искать нужную книгу. – От них не становится легче.
-     Да, конечно. Вы правы. Мне вас не понять. Я не была на вашем месте.
-     Вы, люди, живёте слишком мало! – презрительно фыркнул мужчина-ханусианин.
-     А вы, ханусиане, слишком долго! – парировала девушка. Она вернула портрет госпожи Марипы (любимой жены правителя Годгрома) на стол.
-     Ваша жизнь слишком коротка! – он, наконец, нашёл нужную книгу и взял её в руки.
-     Пусть так. Но мы умеем радоваться тому, что имеем, – Гелия продолжила вытирать пыль со стола. – А вы?
-     Кого ты имеешь в виду? – бросил на девушку-служанку испепеляющий взгляд правитель Годгром I.
-     Ханусиан. Кого же ещё? – бросив удивлённый взгляд на такого непонятливого и странного мужчину-правителя, его служанка отправилась вытирать пыль с книжных полок в дальнем углу, напротив стеллажа Годгрома I-го.
-     И вас устраивает ваша короткая человеческая жизнь? – спросил её господин правитель.
-     Нам её вполне хватает, – обернувшись к Годгрому, служанка Гелия улыбнулась. – Нам её хватает, – повторила.


Вечером.
В полутёмном и таком пустом кабинете.
Правитель Годгром сидел в кресле около письменного стола. В руках он держал портрет своей любимой Марипы, давно потерянной им.
Было невыносимо тяжело на душе. Но он ничего не мог с собой поделать. Мужчина упивался своим горем.
Но вдруг в памяти Годгрома всплыл недавний эпизод из его жизни. Ему вспомнился утренний разговор со служанкой Гелией. И её слова насчёт короткой человеческой жизни: «Нам её вполне хватает...»
«Вам-то хватает! А тем, кто рядом с вами? – подумалось мужчине. – Когда-то мой отец предупреждал меня насчёт человеческих женщин. Я не должен был влюбляться ни в одну из них, а должен был выбрать объектом своей любви и страсти какую-нибудь ханусианку. Любую. Но только не человеческую женщину. За свою ошибку я жестоко поплатился... Но всё-таки я был счастлив с моей Марипой. Пусть и недолго. А она была счастлива со мной... Она прожила свою короткую человеческую жизнь. А я...  Я остался один. Без неё... Как всё это сложно! Слишком сложно. Даже для меня – Годгрома I-го... Одинокий правитель Годгром I, – на его лице возникла горькая усмешка. – Правитель Годгром I, получивший всё то, о чём мечтал, и потерявший самое дорогое. Разве ты думал о таком будущем, в котором ты будешь совсем один, правитель Годгром, о таком будущем без любви и счастья?!.. Ты заслуживаешь большего».


Минул ещё один прайт.
Днём служанка Гелия, в сиреневых сарафане и сандалиях, решила немного прогуляться по саду, прилегающему к дворцу правителя Годгрома I-го.
В саду девушка заметила Луринара и прошла мимо. А тот, как всегда, как у него уже вошло в привычку, сделал вид, будто её не заметил. Гелия уже успела привыкнуть к этой его манере. Поэтому она даже не обратила на парня внимания, словно он и не стоял тут, совсем рядом, у красивого цветущего куста.
Гелия двинулась дальше, вглубь сада.
А там она встретила господина Годгрома, в тёмно-фиолетовых комбинезоне и полусапожках, поздоровалась с ним. Годгром улыбнулся девушке и произнёс:
-     Здравствуй, красавица Гелия! Я рад тебя видеть.
-     Я вас тоже, господин, – Гелия улыбнулась ханусианину в ответ.
-     Решила немного прогуляться?
-     Именно.
-     Можно составить тебе компанию?
-     Конечно. Это было бы очень мило с вашей стороны, господин правитель.
И Гелия нарочно повела Годгрома туда, где остался слуга Луринар (точнее, она пошла туда, а Годгром двинулся следом за ней). Была у неё одна задумка.
Гелия остановилась по другую (от Луринара) сторону цветущего куста. А потом завела разговор с господином правителем.
Они говорили о всякой ерунде. Но при этом служанка мило улыбалась своему господину, а он улыбался ей в ответ. Посему со стороны можно было решить, что у них или назревает, или уже есть (в полном разгаре) роман.
Луринар вышел из своего задумчивого состояния и несколько удивлённо посмотрел на правителя и служанку Гелию. Парень даже покинул своё «укрытие» (куст), чтобы ему было удобно наблюдать за ними.
Гелия была довольна и горда собой. Она гордилась своей хитростью и смекалкой. Ей удалось «расшевелить» Луринара, удалось заставить его ревновать! Ну, так ему и надо! Он получит сполна за своё пренебрежение.
Всё испортила жена правителя Годгрома I-го – госпожа Синклития Савелла, в малиновых платье и туфлях, появившаяся так некстати на территории дворца.
Синклития, премило улыбаясь, подошла к мужу и его служанке.
-     Здравствуй, Годгром! – произнесла жена правителя. И всё внимание переключилось на неё.
-     Здравствуй, Синклития Савелла! Давненько тебя не было во дворце, – усмехнулся Годгром.
-     Дорогой, я так по тебе соскучилась! – выдала ханусианка.
-     Здравствуйте, госпожа! – поздоровалась с госпожой-ханусианкой девушка-служанка. Она заметила, что слуга Луринар быстро ретировался, так как посчитал своё присутствие здесь совершенно лишним.
-     Здравствуй, здравствуй!.. Значит, ты и есть Гелия? – Савелла, продолжая улыбаться, перевела взгляд на новую служанку Годгрома.
Гелия кивнула.
-     Совершенно верно. Моё имя Гелия.
-     Я о тебе наслышана. И, вот, наконец-то, встретилась с тобой, – продолжила Синклития.
-     Надеюсь, ничего плохого вы не слышали обо мне? – полюбопытствовала у госпожи девушка-служанка.
-     Пока ты неплохо себя зарекомендовала.
-     Ну-у... Я пойду. С вашего позволения, господин правитель Годгром, госпожа Синлития Севелла, – молвила служанка.
Годгром хохотнул в ладошку. Он еле сдержался, чтобы не расхохотаться.
-     Синклития Савелла, – исправила девушку госпожа-ханусианка, немного обидевшись.
-     Извините. Я такая глупая! Простите, – Гелия поспешила удалиться.
-     Совсем глупая! – фыркнула жена господина Годгрома. – Человек! Что тут ещё скажешь? Глупый человечишка!
-     Не намного глупее тебя, дорогая, – заметил ханусианке её муж и быстро ушёл, оставив свою «дорогую» жёнушку в раздумьях.


На другой день.
В столовой.
Правитель Годгром и его жена (госпожа Синклития Савелла) обедали за длинным, овальным обеденным столом, сидя в дальних его концах (как можно дальше друг от друга).
-     Как поживает Элджер Мэллен? – поинтересовался у Савеллы её муж.
-     Нормально, – откликнулась та.
-     Жену себе ещё не нашёл? – усмехнулся мужчина-правитель.
-     Он и не ищет. У него уже была одна жена (моя мама), которую он потерял давным-давно. Другая ему не нужна, – ответила ему Синклития.
-     Похоже, твой отец – однолюб, как и я, – криво ухмыльнулся Годгром I.
-     Наверное, – выдохнула женщина-ханусианка.
Помолчав. Они закончили с едой, и перешли к соку.
-     Значит, служанка Гелия – твоя новая пассия, твоё новое утешение в этой жизни без любви? – прямо спросила мужа госпожа Синклития Савелла, жена правителя.
-     Ты почти угадала, – улыбнулся Годгром.
-     Почему «почти»? – не поняла Савелла. Она даже удивилась.
-     Потому что Гелия не такая, как все девушки.
-     Даже так?! Надо же!.. Неужели ты в неё влюбился, дорогуша?! – воскликнула изумлённая ханусианская женщина.
-     Не думаю, – правитель перестал улыбаться. – Просто она... Гелия – крепкий орешек, – пояснил Савелле.
-     Короче, тебе не по зубам, – Синклитию развеселила эта её догадка.
-     Это ненадолго.
-     Ты, как всегда, уверен в себе, даже слишком уверен.
-     Это моя лучшая черта, – Годгром снова заулыбался.
Помолчав ещё.
Они (правитель и его жена) уже пообедали и встали из-за стола.
-     Я надеюсь только на то, дорогой мой муж, что когда-нибудь ты обретёшь мир и покой в своей душе, – проговорила Синклития Савелла.
-     О-о, этот момент наступит только тогда, когда... Ну, в общем, я не хочу об этом говорить. Не хочу, – Годгром замолчал.
-     Ну, ладно... Я иду к себе. Ещё увидимся... в этой столовой, как обычно, – ханусианка поспешила к выходу.
-     Да. Вместе пополдничаем. А ужинать... я буду один, – сказал своей жене вослед ханусианин-правитель.
-     Или с Гелией. Помечтай! – рассмеявшись, жена правителя Годгрома I-го покинула столовую.
«Почему бы и не помечтать? – сказал сам себе господин правитель Годгром. – Между прочим, мои мечты часто сбываются. Хотя и не самые важные... не все мои мечты», – вздохнул.