12. Изначальный порок

Молодой маг пребывал в глубокой задумчивости. Уже стемнело, а он так и не оставил своей кельи. Лироан перебирал в руках отцовский амулет. Сейчас он понимал, что Корманто был прав – нужно было лучше думать о вопросе. Он пошел по самому очевидному пути и толком не добился ничего, задал главный вопрос, мучающий его полжизни. Видать, напрасно. Верриеварец, конечно, причастен к нынешним событиям, однако лишь косвенно. Нужно было спрашивать именно про отца, про его роль в этом деле с черной книгой. Впрочем, знания, полученные из видений, весьма полезны для основной цели – борьбе с врагом – их стоит взять на заметку.

Теперь обо всём снова и по порядку.

Первое, отчего идут все беды, – сама черная книга. Об этом артефакте было известно отцу, Корманто и, само собой, Ведору. Последний смог перевести её уже давно, но отчего-то скрывал от остальных. Точнее, не так. Некоторые «посвященные» знали о переводе, тот же великий магистр. Знали, но не могли понять суть, поэтому дали поиграться с книгой верриеварцу. Тот, похоже, тоже ничего не понял, но случайно разгадал магическую загадку о предании на бумаге формы для некой энергетической сущности, столь часто упоминаемой на пророческих страницах. Мог ли кто-то еще знать обо всем этом? Вероятно, но узнать, кто именно, не представляется возможным.

А что, собственно, в этой книге описывается? По утверждению Дорка, она написана аж во времена Ишеррата, то есть когда этими землями правили жрецы Эхна. Потом произошло некое Очищение, то есть победа трех богов над одним, и основание Ериадайна. Если события сегодняшних дней крутятся вокруг черной магии, не для возрождения ли власти Эхна всё это затеяно? Не о гибели ли Ериадайна пророчит книга? Такой вывод лежит на поверхности, наверняка великие тоже всё понимают. И возродиться тьма должна через форму, что придаст ей великий колдун. Сделано – верриеварец «постарался». Для высвобождения требуется еще один обязательный пункт – жертва, мучения последователя Аови, главного противника Эхна. Жертву должен принести аовианец-перебежчик, кем, собственно, и являлся Ведор. По стечению обстоятельств, именно у него оказались те странные замаскированные клинки черного бога. С этим всё сходится, но что же дальше? Тварь с крыльями, описанная в пророчестве, и которую, видимо, изобразил Иртхан, появилась раньше убийства Аффия, сразу после первой жертвы. Выходит, Ведор проделал ритуал дважды, но в первый раз ничего не случилось, тьма не вырвалась. Почему? Возможно, оттого, что онейскую птицу остановили. И тут Ведор делает вторую попытку, правда, совсем иначе, более дерзко и открыто. На сей раз он гибнет сам, никаких летающих созданий не рождается, а вырвавшейся тьмы явно недостаточно для гибели монастыря. Как это понимать? Хранитель сделал что-то неправильно, тьма посчитала его недостойным? И куда пропали его черный кинжал и та самая страница с изображением? Неужели уничтожились вместе с самим смотрителем? А может…

У Лироана сперло дыхание от осознания всеобщей и своей лично беспечности. Кто сказал, что у Ведора ничего не вышло? Почему все решили, будто тьма возродится сиюминутно? Вполне вероятно, что предатель-таки добился результата, правда, заплатив при этом собственной жизнью. Откуда зло должно явиться в Ериадайн? Кто разбирается в хитросплетениях энергий, что пронизывают сие чудесное место, и кто может утверждать, не пали ли барьеры, сдерживающие наступление тьмы? Только один человек способен. Человек ли? Загадочная сущность, именуемая Хранителем Ериадайна, скорее всего, упорно откажется дать ответ.

Самым странным остается другое. Война Света и Тьмы – это, в какой-то степени, обыденность. При чем здесь он, маг Руэ Хоттха? Понять свою роль во всем происходящем Лироану так и не удалось, хотя, очевидно, та самая роль существует, и она далека от последней. Он еще раз выругался на свою неосмотрительность: ведь в текущей ситуации гораздо важней понять, над чем работал отец, а не просматривать историю верриеварца. Главная тайна в амулете, который чудеснейшим образом пережил ритуал памяти. Он утратил своё основное предназначение и теперь не защитит носителя, но в нем осталось нечто другое. Это похоже на артефакт в артефакте. Лироан мысленно почтил мастерство отца, ведь о подобных конструктах ему не доводилось слышать. Не догадывался даже сам Корманто. Молодой маг решил пока не распространяться насчет амулета, к тому же, великий магистр, наверняка, больше не сможет за ним следить. Что же касается самой силы, что осталась в отцовском предмете, то Лироан не смог понять природы заклинания. Внутри теплилась магия Руэ Хоттха, только каким образом её можно использовать, оставалось неясным.

Припрятав амулет, он уже собирался идти, но внезапно понял, что упускает из виду еще один немаловажный момент. Сны. Черный алтарь, помещение окутанное мраком и те таинственные фигуры. Сами по себе наваждения не приходят, нужен проводник, тот, кто будет насылать их на жертву. Что за место видится ему уже в третий раз? Почему на алтаре… оказалась его голова? Или самого места не существует вовсе, а это лишь аллегория, смысл которой ему следует разгадать?
Поглощенного мыслями мага ноги сами повели на улицу. Лироан устал, ему необходимо было подышать свежим воздухом. Ранний вечер в горах уже наступил, обитатели Ериадайна скрылись в своих жилищах, а инквизиторы вышли на дозор. Он никак не ожидал встретить Итайру во дворе корпуса магов.

– Рада, что с тобой всё в порядке… – чуть не вскрикнула она и тут же опустила глаза. – Я волновалась, Корманто сказал, что ты неважно себя чувствуешь и не можешь покинуть кельи.

– Корманто преувеличил. Как всегда.

Лироан смотрел на неё, испуганную и взволнованную, ему стало грустно.

– С тобой лично беседует великий магистр? – попытался усмехнуться маг. – Весьма недурно.

– Я тоже удивилась и решила… коль он лично обратился ко мне, то с тобой действительно что-то стряслось. Я слышала, ты участвовал в этой заварушке со смотрителем Ведором.

– Смотритель натворил немало бед, но я, как видишь, жив и здоров.
Итайра недоверчиво посмотрела на него.

– Нет, правда, всё в порядке, – улыбнулся Лироан.

– Что ж, хорошо, – ученица совсем понурилась.

– Ты не рада?

– Я так понимаю, твои дела здесь завершены. Когда покидаешь монастырь?

– Ах, вот ты о чем, – молодой маг тоже погрустнел. – Насчет моих дел я не уверен. Всё слишком сложно, и я считаю своим долгом пока оставаться в Ериадайне.

– Знаешь, я всегда считала твою затею с местью не совсем умной…

– Пусть так, – неожиданно согласился он. – Я всё равно не могу оставаться здесь. Слишком… слишком многое связано с этим местом, и слишком многое меня тут ограничивает.

– Наверное, я могу понять тебя, хоть твоя жизнь и складывается в разы сложнее моей. Скажи только одно: смогу ли я однажды найти тебя?

– Собираешься уйти после посвящения? – Лироан сильно удивился.

– Возможно. Не сразу.

– Что ж, и это правильно. Знания Хоттха распространяются не только в Ериадайне. Вполне может сложиться так, что мы окажемся… рядом. Кстати, по твоей книге. Я, пожалуй, могу тебе её вернуть.

– Неужели ты прочел? – весело встрепенулась Итайра. – Но когда? У тебя же столько проблем, а…

– Нет-нет. В этом отпала необходимость. Митгор поделился со мной весьма любопытным материалом – история в кратком изложении с комментариями от автора, так сказать.

– Что? Никогда не слышала про такое.

– Неудивительно. Секретные записки Святого Эберетта, мягко говоря, выходят за привычные каноны.

Глаза ученицы буквально вспыхнули, преисполненные интереса.

– Я должна увидеть это! Ведь ты же мог бы…

– Не вижу проблемы. Тем более, я понимаю, насколько это для тебя важно. Можем подняться прямо сейчас.

– Нет, – Итайра тяжело вздохнула, – сейчас уже поздно, я должна быть с остальными послушниками. Ты же знаешь правила. Дожидаясь тебя, я их уже немного нарушила.

– Понимаю, – пожал плечами маг, – что ж, рад видеть тебя в любое время.

– До встречи, – улыбнулась она, – теперь-то я тебя так просто не отпущу.

Он остался один в темноте двора. Побродив еще какое-то время в одиночестве, он не придумал ничего лучше, как вернуться к себе и взяться за те самые записки известного историка. Он бегло пролистал несколько глав, не найдя для себя хоть чего-то интересного. Здесь перечислялись многочисленные битвы аовианцев, вкратце описывались и сражения «синих». До сих пор он ни разу не встретил упоминания Фелианиана, родного острова онейцев, и не мог понять, сразу они там поселились, сделав его центром своей культуры, или намного позже. Лироан читал и с трудом понимал, о каких местах ведется речь: воистину те события изменили мир до неузнаваемости. Внезапно один заголовок заставил его остановиться. Такое нельзя пропустить.



Падение Ишеррата.

После славных побед на юге и западе, после образования центральных королевств важнейшей задачей стало распространение веры на север. Варатор в своем очередном пришествии объявил, что если не очистить Ишеррат сейчас, то быть ему вторым Армангном. Под предводительством лучших Стражей Крештидана собралось великое воинство. На подступах Ауданских гор не нашлось никого, способного оказать им противостояние. Освятив те земли, двинулась армия ущельем Ишео, ныне Ближним Обходом Ериадайна именуемым. Едва ступив в те мрачные и холодные земли, святые воители столкнулись с трудностями. Враги расставили ловушки на каждом шагу, поливали черным огнем из всех щелей. Твари Врага отлично приспособились к жизни в горах, и, несмотря на истинную веру, тяжко приходилось Стражам и их преданным слугам. Всё изменилось на двадцатый день похода, когда надежда достигнуть Ишеррат почти иссякла. То были синие птицы оней, вселившие в воинов небывалое мужество.

От себя хочу отметить, что официально заслуги онейцев сильно преуменьшены. Помимо известных птиц, на помощь подоспела весьма сильная армия. И хоть синяя магия не имела на тварей Эхна такого убийственного эффекта, как Истинный Свет, поддержка их оказалась решающей на том этапе. Но и её, как выяснилось позже, оказалось мало для полной победы.

Воинство очистило ущелье от Тьмы и встало на подступах к могучей твердыне. Стены её оказались сотворены из гор, сотворены магией, небывало прочные, настолько, что даже сила двух армий не смогла их сокрушить. Так могло продолжаться вечно, если бы ни человек в красной мантии, посланник Руэ Хоттха. Он явился на рассвете десятого дня и предложил небывалое – союз. Никогда доселе армии Света не приходилось биться бок о бок с пылающими демонами, посему изумились Стражи. Посланец же отвечал, что Огонь его очищающий, и не жаждет он порабощения смертных, подобно той Тьме, что зреет в глубинах Ишеррата. И воспарили над горами ужасающие пламенные создания, и затопили огнем вражье логово. Взмолились Стражи, ударили синие молнии оней. Не выдержали общего напора стены крепости. Теперь казалось, ничто не в силах было остановить прорыв объединенных армий, но черные шаманы не думали сдаваться.

От себя хочу отметить, что историческое событие объединения трех сил действительно имело место быть. Последователи Онейамат присоединились к армии Света неспроста. Как уже сказано, Стражи основательно зачистили подступы к горам Аудана, а там, как известно, вели свои сражения с тварями Монкула и адепты синей магии. Воины Аови, в числе прочего, нанесли серьезный урон этой гнили, чем, в общем-то, спасли онейцев от поражения. Неудивительно, что, восстановив силы и собрав остатки войск, те выступили на стороне своих спасителей. В отношении огненных магов всё гораздо туманнее. Церковь учит, что Руэ Хоттх по Закону Круга должен противостоять Безымянному. Фактически же такого противостояния никто никогда не наблюдал, а в те времена и самого Закона Круга еще не существовало. И та, и другая силы считались враждебными ко всему и не могли рассматриваться в качестве «добрых». Именно при штурме Ишеррата маги и их пылающие владыки предстали в другом виде: привычно ужасными, но не желающими разрушения мира и гибели всего живого. Почему это случилось именно тогда и кем был тот посланник Огня, не знает никто.

Подобно тому, как перерождение Адомба не позволило взять Армангн, так появление Хозяев Тьмы, или Эхнантов, могло свести на нет успехи объединенного войска. Шаманы Эхна не зря старались, изо всех сил взывая к своему повелителю. Тьма, усиленная многочисленными жертвоприношениями, сотворила Их. Ужаснейшие творения Врага, представшие в образе несгибаемых черных рыцарей, один лишь облик которых способен лишить чувств обычного человека. Но главная опасность таилась в их мечах, каждый взмах которых разил десятками. Никто: ни онейские птицы, ни огненные демоны, ни даже самые верующие Стражи – не мог отразить смертельный удар. Сотряслось сущее, ибо совокупная сила Хозяев чрезмерно велика для мироздания.

Взмолились тогда Стражи, конец их был неминуем. Варатор услышал молитвы и заступился перед Аови, чтобы тот положил конец бесчинствам своего божественного брата. И уровнял Аови чашу весов. Остановил черный меч иной, сотканный из Света. Их было четверо, и нарекли их Ангелами, истинными отражениями Аови, самыми прекрасными и справедливыми, какие только ходили по нашей земле. Отступила тьма, ужаснулись кровавые жрецы, видя, как гибнут их Хозяева один за другим. Воспрянули духом Стражи, продолжили битву их союзники. Темные башни Ишеррата пали одна за другой, очистилась та земля от скверны, навеки окрашиваясь в три новых цвета. Когда всё закончилось, собрались победители и решили заложить оплот трех сил, единственное доселе место в мире, где живут вместе представители трех Богов. Так появился Ериадайн.

Какими бы ни были причины этого тройственного союза во время битвы за Ишеррат, история не помнит более ни одного значимого примера совместных действий представителей троих Богов. Интересен также тот момент, что в древних документах практически не упоминается, какие именно проводились ритуалы по очищению сих мест. А ведь требовалось возродить землю, изначально пораженную пороком, горы, поднятые по воле Эхна и служившие домом для его темных слуг многие десятилетия. К тому же Ангелы после победы над врагом уже сами покачнули весы мироздания. Их вознесение нельзя было откладывать, так что едва ли им довелось принимать активное участие в становлении Ериадайна.



Лироан закончил чтение и захлопнул книгу. Странные мысли начали зарождаться в его голове. Спустя немного времени, он вновь открыл записи, нашел нужный раздел и пробежался по нему взглядом. Всё верно. То, что Ангелов явилось четверо, явно указано. Сколько же было так называемых Хозяев? Эхнантов? Автор не упоминает столь важного, казалось бы, факта. Впрочем, молодой маг уже знал ответ, и от осознания сего прошел мороз по коже. Он вскочил с места, прихватил записи историка с собой и быстрым шагом вышел из жилищ магов.
Зайдя в библиотеку, Лироан никого не встретил. Впрочем, неудивительно, если вспомнить, который час. Ему сейчас особо и не требовались ни библиотекарь, ни его хладнокровный ученик. Его интересовала картина на дальней стене, та самая, что изображала победоносную битву за Ериадайн. Он видел её и раньше, и совсем недавно, заглядывая за переводом, но никогда доселе маг не удосужился просто посчитать. А их было семеро, семь черных фигур, в ужасе разбегающихся от сияющих победоносных крылатых творений Аови. Любое поверженное божественное создание тут же развоплощается, сила возвращается к источнику, дабы при соблюдении определенных условий вновь возродиться. Таков закон природы, всё и всегда подчинялось и подчиняется ему. Может ли случиться иначе? Можно ли отнять у Бога часть его магии? Сковать, спрятать, похоронить на века?

– Я тоже подумал об этом, когда узнал про семь загадочных артефактов в хранилище мастера Ведора, – равнодушный голос Митгора заставил мага вздрогнуть.

– Что? Ты о чем? – Лироан совсем не заметил, как тот подошел.

– Прошел слух, что первое убийство связано с одним из семи странных клинков с третьего уровня. Клинков Аови. Но ни о чем подобном я не нашел упоминаний в моей библиотеке. А вот про мечи Эхнантов, которые так и не удалось уничтожить, я кое-где встречал.

Молодой маг испытующе посмотрел на послушника, но тот даже не моргнул.

– Неужели ты, сделав такое открытие, молчал? – изумился он.

– Кто должен знать, тот узнал незамедлительно, – парировал Митгор, и Лироан понимал, что большего ему слышать не положено.

– Что всё это значит для нас? – молодой маг действительно не знал, как вести себя дальше.

– Как правильно заметил Святой Эберетт, Ериадайн живет с изначальным пороком. Он хранит частицу Зла, скрытую столь тщательно, что даже самые могущественные из его обитателей не подозревают об этом. Что можем сделать мы, кто посвящен далеко не во все секреты и не имеет полноты власти?

В этом спокойном, не соответствующем теме разговора, тоне голоса Лироан услышал вопрос, адресованный лично ему. Молодой маг думал. Тот клинок, которым пользовался Ведор, уничтожен… Нет, невозможно. Если в древности их не смогли разрушить, а лишь спрятали, способно ли колдовство одного не сильно умелого священника сделать это? Пусть он наполнился силой, но её всё равно не могло хватить для столь грандиозного мероприятия. Высвободилась тьма. Да разве от развоплощения такой сущности осталась бы лишь легкая дымка? Глупо даже подумать об этом.

– Знаешь, Митгор, – тихо молвил Лироан, – похоже, нас всех кто-то снова обманул.