Обида

Мужчина был маленького росточка, тих и неприметен. Друзей у него не было. Приходя на работу, здоровался с другими водителями, и шел к своему грузовичку. Машина старенькая, но его стараниями бегала - всем на удивление, да и, поломки случались редко.

- Николай, ну, ты - молоток... и тормозная система в исправности! Предыдущий водила довел машину до того, что она из ремонтов не выбиралась! - диспетчер выдал путевой лист, - счастливого пути!
Николай  кивнул в ответ, и, забравшись в машину, включил зажигание. В кабину влезла косматая голова:
- Николай Иванович, - зашептала Голова, - помоги доски увезти! Один рейс налево - и все, освободишься!
- Нет, нет, не сегодня, - нахмурился Николай, - сегодня долго добираться до заказчика, потом обратно... Я не успею вам доски завезти!
- Заплачу - не обижу!.. - Голова жарко и умоляюще шептала.
- Выручу завтра и денег - не надо! Но сегодня из - за досок  я не успею  к Заказчику... Сам понимаешь - работа!
- Ну ладно, - Голова смачно сплюнула,  - ладно... Ты об этом еще пожалеешь!
Николай с недоумением смотрел вслед лохматому косолапому мужику:
есть путевка, есть груз, ехать не за один десяток километров...

На следующий день машина с утра не завелась. Пришлось долго возиться с  зажиганием.  Еще через пару дней Николай обнаружил в поездке тормозную неисправность. Чудом заехал в кювет и долго ждал помощи. Работа из- за постоянных поломок не шла. Нет поездок - нет зарплаты. Жена заворчала. Николай нервничал, но каждый день начинался с поломок, и продолжительных ремонтов.
Мужики посмеивались, догадываясь о причине внезапных неисправностей, но никто не сочувствовал, да и более того - помалкивали, не обсуждая. "Голова" был близок к начальству и все старались держать с ним ровные отношения.

Одними поломками дело не закончилось. Как - то на выезде Николая прижала к обочине незнакомая машина. Оттуда выскочили крепкие парни и, забравшись в кабину, поколотили водителя. Досталось крепко. Более всего - было обидно: за что?!

Николай появился на работе с синюшным от побоев лицом. Народ сочувственно помалкивал и вздыхая, отходил в сторону. Закончилась вся эта история тем, что не найдя защиты (в отделении милиции, в поликлинике -   куда он обратился после побоев - не оказалось никаких отметок!), Николай был вынужден уволиться.

Обида... О, как он в своем воображении расправлялся с обидчиками и справедливое возмездие их настигало!  "Прости их, Коля, - просила жена, - прости, забудь! Там, - она поднимала глаза вверх, - там все видят! Не трави себя, не сжигай воспоминаниями..."  Николай упрямо качал головой из стороны в сторону: "Ни за что!.." Он ищет и найдет тех, кто его обидел.

Промелькнули годы. Николай жил в одиночестве, похоронив жену.
Душевная рана так и не зарубцевалась. Воспоминания, обрушиваясь, вторгались в сознание, и обида с новой силой давила на больное сердце.
Давно стало известно, что  "Голова" оставил суету этого мира, захватив с собой кого - то из таинственного начальства, которого  боялись в гараже - все они попали в тяжелую аварию... Николай, узнав об этом, торжествовал: " Вот вам! .. Будете знать, как с простыми людьми не считаться!"

Как - то, после похорон жены, Николай разоткровенничался с дальним родственником. Жил он, Николай, тихо, никого не трогал, в долги не влезал и другим денег не давал: "А зачем? Нечего людям повадку давать: сам зарабатываю, пусть и другие крутятся..." Рассказал, как в молодости - ни за что, ни про что - его жестко побили, как подсмеивались во время учебы и сторонились, как в гараже, отработав там с молодых лет,  он не мог ни с кем поделиться сокровенным ("Люди - дерьмо!.."), как забывали давать премии, повышать зарплату, и, наконец, рассказал о том, как несправедливо с ним обошлись, обидев и отомстив из - за того, что он отказался сделать левый рейс для начальства -  отчего он и лишился работы...

- Я - простой маленький человек, работяга, никого не трогаю, почему меня обижают... - растерянно твердил Николай, привыкший в подобных случаях к тому, что его начинают жалеть.
- Надо  подумать... Так не бывает, чтобы человека обижали ни за что!.. - попытался возразить родственник.
- И ты не веришь!.. - вскочил Николай, - Да я вас.. Не хотите по - хорошему - будет плохо!.. В глазах засверкала ненависть. Всклокоченный человечек, сжимая кулаки, запер дверь изнутри.
-  Ты  - чего, Николай Иваныч?!. - родственник растерянно прижался к стене.

-  Я их выследил - тех,  кто мне пакость устроил! Трое уже сдохли - туда им и дорога! А из полиции, да из поликлиники - живы, здоровы, подкупленные твари!.. Все бумаги тогда уничтожили...
-  Николай Иваныч, ты бы выпустил меня.., - родственник испуганно жался к запертой входной двери.
-   Ненавижу.. Всех.., - Николай метался по квартире, хватая поочередно - то, нож для резки хлеба,  то, вилки, то, зачем - то, опрокинул старый, еле живой, стул. Стул развалился, и в руках у обезумевшего от бессильной обиды Николая, оказалась увесистая деревянная рейка.

Рассвет, заглядывая спросонок в окна старенькой пятиэтажной хрущевки, задержался перед распахнутым в зябкое утро окном на втором этаже: молодой мужчина в  кровоподтеках и ссадинах, умывался, склонившись над раковиной.  Чуть поодаль сидел на полу другой - маленький, всклокоченный. Склонив голову на руки, он плакал: "Прости... Сам не знаю - что нашло! Обидно, понимаешь?! Я - простой человек..."

Мужчина у раковины молчал. Смыв кровь с ссадин,  и промокая их полотенцем, он заговорил: "Я - не судья тебе, Николай Иванович. Забудем! Зла не держу. Сорвало крышу... Бывает...Где ключ?"

Дверь за ним захлопнулась. В опустевшей комнате сидел Николай и невидяще смотрел на восходящее безучастное солнце...