Макулатура

     Ранним утром в двери позвонили. Я быстро поднялся с постели, оделся и выглянул на площадку: перед дверью стояли два сконфуженных мальчика, в руках у обоих авоськи, взгляд просительный; подталкивают друг друга. Наконец один из них выступил вперед, поднял авоську, и я увидел в ней старые тетрадки, книжки без обложек, растрепанные журналы. Мальчик сказал:
   - Простите, дяденька, не найдется ли у вас макулатуры?
   Меня покорили воспитанность и интеллигентный вид мальчишек, я распахнул дверь, приглашая их войти.
   - Нет, нет, - сказал мальчик, показывавший мне авоську, - мы не станем входить, - и опять качнул авоськой, - только насорим у вас. Здесь подождем.
   Я пошел в свой кабинет и принялся поспешно /не мог же я допустить, чтобы такие воспитанные мальчики долго ждали на площадке/ выгребать из книжного шкафа старые журналы, вторые экземпляры рукописей, давно изданных но по какой-то странной привычке сберегаемых мною. Набрался огромный ворох макулатуры. Набрался огромный ворох бумажного хлама, и мне пришлось вытаскивать все это на площадку за два раза. И мальчишкам, конечно, было не унести всего этого. И я вызвался им помочь.
   - Не беспокойтесь, дяденька. Внизу нас дожидаются товарищи. Большое вам спасибо.
   - Кто это был? – сонно спросила жена по моем возвращении в спальню.
   - Мальчишки приходили.
   - Что им нужно?
   -Макулатура, - коротко ответил я, давая понять, что не намерен распространяться на эту тему. Но она нашла момент подходящим, чтобы высказать мне наболевшее.
   - Интересно, что ты дал им? Ведь ты не разрешаешь нам даже дотрагиваться до твоих бумаг, и вообще…
   - Да, - сказал я, - но кое-что подобрал для них.
   - Добровольно?! – иронизировала она.
   - Гм, - я не нашелся, что сказать.
   - Удивительно, - начала она опять, - ты всегда так дрожал над каждым клочком исписанной бумаги, хотя я уверена, что у тебя две трети накопленного – никому не нужный хлам. – Она отвернулась к стене, обидчиво вздохнув, - о – хо – хо.
   Прошло часа два, когда в прихожей снова раздался звонок. Я отворил дверь и увидел девочку лет тринадцати. Весь ее вид выражал беспредельное беспокойство: взгляд метался по сторонам, ноги пританцовывали, руки  как-то неестественно двигались. И одежда топорщилась, будто не успевая за ее движениями.
   - Макулатура есть?! – окинула она меня молниеносным взглядом, дергаясь и размахивая пустой авоськой.
   - Тут были мальчики…
   - Ах, заррразы! – ругнулась она, не дослушав меня, и стремительно понеслась по лестнице вверх, к следующей площадке. Я невольно задержался у открытой двери.
   - Макулатура есть? – требовательно спросила девочка. Ответа я не расслышал, но по реакции юной сборщицы макулатуры понял, что и там ее постигла неудача.
   - Паррразиты! – звенел рассерженный девчоночий голос. – Обшарили все квартиры. Суслики несчастные! – И дробный стук каблуков покатился вниз по лестничным маршам. – Подлизы! Маменькины сынки! Погодите, я вам устрою – вы у меня попляшите!
   «А что, и устроит, и мальчишкам наверняка испытают нечто такое, чего придумает эта беспардонная девчонка, чтобы отыграться на них за свои промахи» - размышлял я, возвратившись к себе.
   В бытность мою школьником среди  нас тоже учились такие девчонки и мальчишки, неизвестно почему присваивавшие себе право командовать своими товарищами, кричать на них. Особенно доставалось тихим и застенчивым. И странное дело, именно   дерзкие и беспардонные  зачастую становились организаторами всяческих школьных дел, ходили в активистах. Может, оттого, что они действительно умели организовать что-то, претворить в жизнь какие-то ученические планы. Но какой ценой? Окриками и угрозами? Однако всегда находились люди, которые поддерживали их. И, ободренные этой поддержкой, «активисты» проявляли особое рвение при исполнении школьных поручений. Их даже побаивались в классе, предпочитая не «связываться» с ними, уйти в тень. Они потом, во взрослой жизни, продолжали оставаться активистами, и там их избирали и выдвигали, и они охотно выполняли всяческие поручения, используя навыки, приобретенные в школьные годы. В итоге выявлялась одна закономерность: все, что пытались нести активисты в массы, оказывалось пустым делом.
   Вот к таким размышлениям подвигли меня мальчишки своим утренним звонком.