Война моими глазами книга

Война моими глазами
(Бах… и в пропасть…)



Глава 1



Я дома... Не знаю, как собраться с мыслями. Я хочу рассказать, как я пережила войну или другими словами антитеррористическую операцию на Донбассе.
Все началось с Майдана. Меня поражало, как люди могут издеваться над другими людьми: бросать коктейли Молотова, жечь, бить... крушить все вокруг. Ведь если сравнить площадь в Киеве до Майдана и сейчас - это… ужасно, невыносимо, немыслимо… я не могу подобрать ЭТОГО слова. Мне было страшно. Тогда в школах мы обсуждали эти неприятные и шокирующие нас вещи. Уже тогда я боялась...

***
Родилась я в селе Круглик. Это аккуратное, милое и хорошее село. Мне было 3 года, как я переехала в Луганск.
Луганск - это мирный, добрый, уютный город в котором я живу уже 13 лет. Здесь все мои друзья, родители, дедушки, бабушки. Я люблю свой город. Все было хорошо, была стабильность. Люди получали зарплату, пенсию, стипендию. Я 2 года занималась танцами. Мои родители делали ремонт. Люди просто-напросто начали ЖИТЬ.

***
Я ненавижу тех людей, которые начали эту войну. Всё начало рушиться. Перестали платить деньги, начали стрелять, бомбить, мы то и делали, что начали ВЫЖИВАТЬ.
2 (второе) июня - мой день рождения. Меня в 4 (четыре) часа утра разбудил сильный гул самолетов, а точнее сказать истребителей. Этот звук был не знаком мне, и поэтому казался ещё более пугающим и ужасающим.
Это был понедельник, мы накрыли на стол, ждали гостей. Я так ждала этого дня, я ждала бабушек, я хотела,  чтоб все было спокойно, мирно. В этот же день попали в Областную Государственную Администрацию. Фотографии с ОГА не давали мне спокойно спать… убитые люди, разбитое здание, дыры от снарядов. Я так боялась, что это может коснуться и нас.
Я никогда не забуду тот ужас, когда я выглянула в окно и увидела, как вдалеке стреляет вертолёт. Я осознавала головой, но не верила глазам. Я даже не могла представить себе ужас людей, которые находились там. Я никогда не забуду выстрелов с «Града», пулемета, свист снарядов, пуль. Я НИКОГДА этого не забуду, как бы не ХОТЕЛА этого.

***
16 (шестнадцатого) числа в июле месяце мне пришлось с тетей Катей и младшим братом Денисом (7 лет) уехать к родственникам в деревню, в Ореховку-это соседнее село Круглика (7-8 км).
 Мы жили у мужа моей тети. Все вроде стало налаживаться. Мы гуляли, ходили купаться, веселились. Только ночами я начинала снова думать о том, как тяжело там, в моем любимом городе Луганске, в котором остались мои родные.
25 (двадцать пятого) июля Катя с Сашей и его родными собирались уезжать в Россию, а нас, следовательно, нужно было отвезти в Круглик, к брату моей бабушки. Я жутко не хотела уезжать, не хотела оставаться одна. Я БОЯЛАСЬ быть одна. Одна с братом. Я не знала, как и что будет, но нас все же отвезли. Я долго плакала, долго не могла прийти в себя.
С родственниками, у которых мы жили, виделись не часто, поэтому всё для нас было чужое: дом, люди… Но со временем все стало налаживаться. Мы стали улыбаться, шутить. Мне очень помогала Аленка, это дочь дяди Вити (брат бабушки). Она всегда меня поддерживала, выслушивала, понимала. Я хочу сказать ей огромное спасибо! Мы с ней все время чем-то занимались: смотрели фильмы, гуляли, болтали, играли в морской бой.

***


Мне жутко не хватало родных… мамы, папы, бабушек, дедушек. Я очень хотела домой.
Связи почти не было, а если и была, то ненадолго. Мы не часто созванивались, но я знала, что мама с бабушкой и дедушкой собираются к нам. Я ждала их каждый день, но выехать с Луганска было совсем не просто. Дороги были перекрыты, обстреливались, шли бои. Было очень опасно. Я очень переживала за них.




















Глава 2


8 (восьмое) августа началось не так, как предполагалось… совсем не так… В 5:55, я точно помню это время, начался миномётный обстрел. Я точно помню тот ужас, страх, панику. Помню, как вскочила с кровати, подняла Дениса. Одеваться не было времени, я его закутала в одеяло, в синее теплое одеяло. Мы выбежали босиком в подвал, не было времени искать тапки. Этот свист... при каждом взрыве я покрывалась гусиной кожей. Я не могу забыть эти взрывы - раскатистые звуки, которые вгоняют в ужас, бессилие, беспомощность.
Ну вот, и закончился миномётный обстрел. Мы пошли в дом. Было ещё рано, поэтому мы снова легли в кровать, закрыли глаза, но наш покой длился не долго... начались автоматные очереди. Бежать в подвал было опасно. Мы все сидели на веранде и ждали, когда же это закончится… Мы слышали этот жуткий свист пуль, выстрелы. Всё это длилось минут 15-20, а для нас казалось целую вечность. Я помню, полные ужаса глаза Алены, помню, как мы молились и плакали… Вскоре, все утихло. Ясное дело, спать больше не хотелось, мы оделись, застелили кровать, умылись и пошли кушать.
Вскоре, как всегда по селу, разошлись новости и мы узнали, что вошла Украинская армия. Мы поспешили на улицу, посмотреть на обстановку, поговорить с соседями. Решили пойти к другу дяди Вити. По дороге к нему, в центре села стояли танки, везде весели украинские флаги, кругом были вооруженные солдаты. Как сейчас помню то дуло, которое выглядывало из кустов, направленное на нашу улицу. Я даже не могу представить, какая это мощь…
Мне жалко был тех солдат. Это молодые парни, худые, в их глазах ужас, а в руках автомат. Они не знают, что делать, как быть. Им остается только молить Господа Бога, чтоб остаться в живых. Они не хотят воевать, им это не надо… да никому не надо! Кроме тех, кто все это затеял, проплатил, кому-то выгодна война. Я НЕНАВИЖУ этих ... нет, я не могу сказать ЛЮДЕЙ, это слово не достойно их.
Этот же день, к моему великому счастью, принес мне и великое радостное событие. В этот же день приехала мама, бабушка и дедушка. Они бы приехали, возможно, раньше, если бы дедушка мог свободно ходить. Мой дедушка пережил инсульт, впоследствии которого парализовало левую руку и ногу. Он ходит по квартире, выходит на балкон. Около 8 лет он не выходил на улицу, да и вообще с квартиры. Он боялся куда-либо уезжать, но жить без света и воды, на 8 (восьмом) этаже, без газа было невозможно.
Я была повержена в шок, когда Аленка кричала мне: "Вика, там мама приехала!!". Боже, я не могу передать обычными словами те чувства, когда я увидела маму в конце улицы. Я сразу быстро побежала к ней, как будто сдавала зачет по физкультуре. На моем лице была лишь улыбка, и глаза залитые слезами. Я не могла сказать ни слова потому, как в горле стоял ком… я лишь выдавила: "Привет, мама!". Я не могла поверить своему счастью, я смотрела в их глаза, я смотрела на их руки, я крепко обнимала их… я не хотела их отпускать. Мне было все равно, если меня увидят заплаканной, я хотела вовсю кричать "МАМА РЯДОМ!!!". Я была счастлива…
















Глава 3


(ИЗ МАМИНЫХ ВОСПОМИНАНИЙ)


16 (шестнадцатого) июля мы отправили  детей с Катюшей (сестрой) в Ореховку (Лутугинский район, Луганской области). Решали скоропостижно, после того, как 14. 07.14  в наш двор упал первый снаряд... Стреляли давно, но все казалось далеко. В тот вечер, Вика и Эдик (мой муж) спали, я пекла блинчики, а Денька гулял на улице с подружкой Алиной и её мамой. Когда прозвучал взрыв, то сначала и не понимаешь, что произошло. Все вскочили… Я выбежала на балкон, малой... но хорошо, что они гуляли близко к подъезду - успели спрятаться за глухую стену. Началась паника: мы схватили одежду, продукты, что было (вода, печенье, апельсины), тревожную сумку, которую уже к тому времени все же собрали и быстрее в бомбоубежище.
 Оно находилось у нас за домом, и готовилось заранее, силами местных жителей. Сначала это вызывало улыбку, никто не верил всерьез, что придется им воспользоваться. Оказывается, пришлось...
Перепуганные  люди, плачущие дети, темнота страх - жуткое зрелище… Все перемешалось тогда в нас…
 Денька говорил, что сначала, хоть и испугался, не плакал, но когда расплакалась Алина, стал думать: "Где мама? Где папа?" и разревелся сам. Слава Богу, больше рядом в тот  день не взрывалось. К вечеру вернулись в квартиру, да только спали теперь все вместе. И Денис все время держал меня за руку, и каждый раз, при очередном звуке взрыва, с ужасом спрашивал: "Это в нас? Это в нас?".
С этого дня Вика и Денис стали бояться оставаться дома одни.
***

Так мы разлучились с детьми… хотя, Вика в начале заварух все говорила: "Только давайте не разлучаться! Давайте все время будем вместе! Я не хочу расставаться!". Не один раз ещё вспомню слова моей дочери. Но на тот момент, мне казалось, что так правильно. Уговорились, что я возьму отпуск и приеду к ним, может даже в ближайшие выходные. Ведь несмотря на военные действия, мы ходили на работу, надеялись на что-то…
К пятнице спокойней не стало, а только хуже. Украинская армия заняла Лутугино, тем самым преградила выезд в Лутугинском направлении из Луганска.
С горем пополам, Саша (Катин муж) успел выехать в выходные на перекладных в Ореховку. Но я так поступить не могла - в городе оставались родители, которые боялись уезжать… и опять же работа… (наша исполнительность и ответственность). Но случилось так, что суббота стала моим последним рабочим днем тем ужасным летом.
В ночь с 19 (девятнадцатого) на 20 (двадцатое) у нас выключили свет.
С понедельника обстановка накалилась. Если раньше было: днем и ночью стреляют, сирены воют, а утром встал - тихо, собрался и пошел на работу. То с 21 (двадцать первого) числа стреляли уже не по времени суток. Город начали обстреливать со стороны Лутугино. Проснулись - стреляют, я на работу звонить: "Как быть?", говорят: "Пиши заявление на отпуск". Для этого нужно было приехать на работу, говорю мужу:
- Давай со мной, а то боюсь!
Он мне:
- Неее, не поеду! Так хоть один родитель у детей останется,  а так сироты будут!
Так вот мы шутили...
Конечно, он поехал со мной. Я написала заявление. Думаю, раз такое дело, сейчас соберу вещи, уговорю родителей и выедем к детям. Да не тут-то было… Найти человека-камикадзе нам не удавалось. Так началась наша блокада.
Из-за боевых действий, город частично был обесточен, с перебоями по воде. С детьми сначала связь была нормальная. Перезванивались, ревели в трубки, но хоть слышали родные голоса и успокаивали себя с мужем, что они в безопасности. Наши дни с Эдиком были однообразны, тягомотны, мы не находили себе места. Секунды складывались в минуты, те в часы… часы ожидания, что этот кошмар закончится. Не укладывалось в голове, что происходящее в моём городе - реальность. Разве может такое происходить в XXI (двадцать первом) веке, чтоб вот так разрушали города, убивали мирных жителей и весь мир молчал?!
Я пыталась себя чем-то занять… много читала, запоем, лишь бы отвлечься. Эдик каждый день искал пути выезда, но безуспешно. Пока была вода - убирала, перекладывала детские вещи на полках, игрушки, книги, Викины тетради и рисунки, и горько плакала от безвыходности, от тоски за детьми…
Среди своих украшений нашла Викин подарок - браслет из бисера. Одев его на руку, дала себе обещание, что не сниму его до тех пор, пока не встречусь с детьми.
А ещё начала винить себя, что отпустила детей, что не плюнула на работу, не была убедительной с родителями… тогда… раньше...
Мы не знали, что война это так ужасно, страшно… и ещё раз ужасно… Думали, можно закупить еды (сколько её пропало в городе, после отключения электричества) и пересидеть в норке домика. Что это будет быстро и не больно. Муж до последнего не верил, что будут бомбить Луганск, мы же здравомыслящие были…
Спасибо мужу, любимому, единственному, родному, он поддерживал меня как мог.
По вечерам мы гуляли, если так можно выразиться. Это было опасно, но если сидеть в четырех стенах постоянно, то можно было сойти с ума.
Многие люди со двора уехали. Те, кто остался, стали ближе друг к другу. Используя любой момент тишины, выходили во двор на лавочки, обсуждая последние новости, а если становилось не спокойно, то так же организовано перемещались ближе к бомбоубежищу.
Мы жили в очень спокойном районе, где очень много детей. Весь двор все время гудел от детского смеха, звуков их возни, но только не в это лето. Всех детей вывезли, чтоб уберечь от войны. Страшно смотреть на детскую площадку заросшую травой, когда её уже к концу июня всю вытаптывала детвора. Из детей во дворе оставались только двое.
В одной из прогулок, мы забрели в частный сектор, а там росла яблоня, и яблок на ней было уж очень много! Румяные, красивые, и никто не собирает, видно, хозяева уехали. Нарвали, где смогли достать, а за забор лезть - совесть не позволяла. Через день приходим - ничего не изменилось. Никого нет. А яблоки есть! Эдик залез и нарвал целый пакет вкусностей. Одно из яблок случайно оказалось у меня в сумке. Я его у мамы, перед отъездом, оставила на подоконнике. Там оно всю блокаду пролежало, высохло, конечно, но выбросить - рука не поднимается. Память тех времен...
По прошествии времени, пережитое уже слилось в одно пятно.
Из запомнившегося…
Помню, как начался обстрел, и мы побежали с Эдиком в бомбоубежище. Когда все стихло, мужчины пошли осмотреть окрестность (куда же попало?). Пришли все шокированные. Снаряд упал возле проезжающей машины. Водитель сразу погиб… Ещё одна жертва из многих… среди мирного населения…
Помню, как проснулась от свиста снаряда, как кричала мужу, чтоб просыпался, как пихала его в ванную... Он потом шутил: "Была бы ты сильнее, вытолкала бы меня в окно кухни…"
Помню, как попали под обстрел в супермаркете "Брусничка"... и как проносились мысли… что вот ТАК все и закончится?...
Помню, как ели расплавленные конфеты "Труфалье" (черный шоколад, мои любимые). И чтобы было хоть чуть вкуснее, оставляли на подоконнике на ночь. Утром можно было есть.
Помню, как страшно было смотреть, когда ближе к ночи темнота поглощала город, который ещё недавно горел тысячами огней… и это жуткая тишина… тишина пустого города..
И ещё, какое красивое ночное небо, Млечный Путь и далекие звезды. И ты… маленький и беззащитный на лавке возле дома. И рядом муж, любимый и растерянный от происходящего. Я часто вспоминаю его слова: "Я не знаю как правильно и что делать. У меня первый раз в жизни такая ситуация".Мы держались, как могли, старались не падать духом.
В первых числах августа я поехала к родителям. Они тоже нуждались в поддержке, у мамы сдавали нервы. У них ещё оставались признаки цивилизации: свет, вода и даже интернет. К сожалению, счастье это длилось не долго. 3 (третьего) августа Луганск был полностью обесточен, полностью пропала связь МТС, и практически не возможно было связаться по Киевстар. Началась, так сказать, "полная блокада".
Ужасное чувство безысходности... ты в клетке… и как же сложно найти выход… а вдруг его нет?!. Часто плачу. С детьми связь пропала, не знаю, как там они, тогда я начала читать молитвы о детях, о мире. Это мне помогало не сойти с ума.
Остро стал вопрос, что делать, потому что у мамы все зависело от электричества, невозможно было приготовить еду. Запасы воды таяли.
Несмотря на плохую связь, Вика дозвонилась и сообщила о том, что можно добраться в Круглик через шахту Вахрушева (Ровеньки), так как шахтеров ещё возили на работу. Появилась надежда… ищем пути.
6 (шестого) августа у меня закончился отпуск, и мы поехали с мамой писать заявление на отпуск за свой счет. Когда проезжали в маршрутке возле кинотеатра "Мир", наблюдали, как люди черпали грязную воду из фонтана. В городе остро чувствовалась нехватка воды. Как все это может происходить?!
На работе все уже были на пределе, мой бактериологический отдел не работал - не было ни врачей, ни лаборантов. Было больно на все это смотреть, слезы наворачивались на глаза. Моя сотрудница, спасибо ей огромное, подсказала, что в выезде из города помочь могут ополченцы, и рассказала где их можно найти. Не теряя времени, мы отправились на поиски и благо, нашли их быстро. Чудо, нам не отказали. Договорились, что мы приедем завтра, с утра, дождемся командира и обо всем с ним договоримся. В тот же день я  с мамой поехала к себе домой, собрать вещи. Рассказали все Эдику и уже вместе с ним, поехали обратно к папе. Спешили, начинался обстрел. Нашли такси. Проехали по городу. Бедный мой, любимый Луганск. Ты превращаешься в призрак… без жителей... с ужасными отметинами войны. От увиденного душа рвется на части. Мысль о том, что может завтра, я увижу детей, дает силы и веру в будущее. Эдик ехать отказывается, говорит, что не может оставить дом, где все делалось своими руками, с душой, что будет присматривать за квартирами (чтоб не разграбили), а ещё домашние питомцы: попугай Кеша и хомяк Тиша. Я не настаиваю, уважаю его выбор.
Вечером, мы с мамой упаковали вещи, брали самое необходимое. Настроение чуть лучше, что значит дать надежду... На следующий день поехали с Эдиком в назначенное время к месту встречи. Здесь были не только мы. Оказывается, каждый день от центра отправляется колонна на Изварино. Тех, у кого нет машины, ополченцы вывозят на своих. Долго ждем командира. Томительно бежит время. Чтоб чем-то заняться, идем на рынок, покупаем ежевику (первый раз в жизни пробую её). Дурачимся, кормим друг друга. Держимся вместе. Ждем. Наконец-то и он. Зовут Паша. Подхожу к нему, объясняю ситуацию, что нужно выехать к детям, папа инвалид... слушает… быстро, по-военному отвечает: "Понимаю! Поможем! Но сегодня бензина нет, пишите адрес, будет бензин - подъедем!"
Слезы душат… реву… не увижу… не уедем... клетка. Теперь я знаю, как это быть в клетке. Когда мечешься из стороны в сторону, но выхода нет… нет… нет..
Беру себя в руки. Твержу себе: "Упавший духом, гибнет раньше срока". Возвращаемся домой, рассказываем о ситуации родителям. Папа расстроен, ему вообще тяжело. Он 8 лет не выходил на улицу после инсульта. Долго настраивали его на поездку. Мама держится молодцом! Пытаемся покушать, не лезет... Решили с Эдиком выйти на улицу, вдруг приедут. Снова томительное ожидание. К 12 (двенадцати) часам, когда мы уже собирались заходить - "Жигули" синего цвета. Водитель - паренек-ополченец. Когда он к нам подъехал, сказал: "Бензина сегодня не будет. Я приехал сказать, что завтра с 9 до 10-ти заберем. А сегодня чтоб напрасно не ждали, у вас же дедушка инвалид". Было очень приятно его искреннее участие в наших проблемах. Нам снова дали надежду! Поднимаясь по ступенькам, говорю мужу: "Завтра уедем!". Я знала, что дорога к детям, будет на синей машине. Визуализация мечты, знаете ли…
И тут как шарахнет!!! Залетаем в квартиру, мама в шоке! Обстреляли чем-то тяжелым. Одновременно взорвалось в нескольких местах. В десятой поликлинике вылетели почти все стекла. Магазины, которые находились напротив дома, посекло осколками. Зато, приняв удар на себя, они спасли людей на остановке. Но все равно не обошлось без жертв... В тот день, в первый раз, взорвалось так близко - осколки попали на балкон.
Смотрю на часы, тороплю стрелки, ещё одна ночь в блокадном Луганске. Ещё одна ночь с мужем. Не хочу расставаться. Прошу написать мне письмо. Люблю его. Сколько мы всего пережили и сколько мы ещё переживем. К ночи, в кромешной тьме, слышим звуки оббиваемого стекла. Догадка… мародёры… Жуть берет, словно живешь не своей жизнью, а в кино попал, причем, в ужастик. Сначала тишина, потом крики жильцов или соседей, через время приезжает патруль. Шумные разборки. В итоге всех участников вывозят. И снова эта мертвая тишина умирающего города. Проваливаюсь в тяжелый сон. Просыпаюсь от гула, в окне на соседних домах отражаются розовые блики. Испугалась, вдруг горит посадка. Выбегаем с мамой и Эдиком на балкон, и наблюдаем огромный столб пламени. Он горит то сильней, то слабей. Перекатистый. Сразу догадались - горит газ. Где-то попали в газопровод. Плетемся в квартиру… и что самое страшное и удивительное, засыпаем дальше. Видимо, наша нервная система уже не выдерживает, тормозит.
На следующий день, к 9-ти утра, мы уже на посту, сидим на лавке у мамы во дворе. Ждем… Эдик успокаивает, что если не помогут ополченцы, он обязательно найдет нам такси. Снова ожидание… я никогда не испытывала такого вязкого и липкого ожидания и страха неизвестности. Когда уже почти иссякли все силы, как чудо… синяя машина. Радуемся как дети. Парень объясняет, что смогут довести только до города Ровеньки, дальше пересадят на такси. Но мы согласны на все! Лишь бы выехать из города и увидеться  с детьми. Начинаем погрузку, основная проблема - как спустить папу. Эдик находит выход – берет папу на спину и сносит. Загружаемся в машину. Спешим, колонна отходит в 10. Наспех целую Эдьку. Он дает напутствие: "Ты уж довези как надо...". Выезжаем, смотрю на удаляющуюся фигуру мужа, как все будет? когда мы встретимся?!
Сначала мы заезжаем на место сбора, в машину садится ещё один ополченец, тоже очень молодой. И мы выдвигаемся. Папа, когда нервничает, болтает без умолку, так узнаем, что водителя зовут Саша, он из города Ровеньки, и ему 23 года. Другого зовут Броник, он постарше, ему 25. дорога предстоит дальняя, около 100(ста) километров. Едем быстро, на дорогах нет машин, город почти пустой. В руках я сжимаю дедушкины старые часы, нашла их у мамы. Почему-то верю, что так мы в безопасности, что дедушка нас оберегает. Размышляю и вспоминаю, с чего началась эта бессмысленная война..

2 июня 2014 года - день рождения моей дочери. Вике 16 лет. В тот день она проснулась не от маминого поцелуя, не от папиных щекоток и не от поздравлений с праздником, а он рева реактивных двигателей истребителей, которые кружили над городом. Жутко, не понятно, зачем они летают, чего хотят? Успокоив как-то детей, мы все равно пошли на работу. Но с того утра внутри появилось гадкое чувство страха. И уверенность, что добром все не закончится…
Около 3-ёх часов дня, из этих же истребителей выстрелили в ОГА, погибло много людей. И я не хочу спорить, кто прав, кто виноват, людей-то уже не вернуть!

Муж до последнего не верил, что Луганск будут обстреливать, бомбить, что придется такое пережить, даже злился на меня, когда я паниковала. Наверно поэтому, мы до последнего оставались в Луганске, надеясь на то, что здравый смысл победит. Мы с мужем обычные мирные жители Луганска. Честно говоря, мы были далеки от политики. Оба работали, я в детской больницу, муж на шахте. Растили двоих детей. Строили планы на будущее. Мечтали. Война разрушила наши планы, мечты и всю нашу жизнь,  а теперь даже разлучила... проклятая… подлая война...
Из поездки больше всего запомнила, как проезжали один из городов, куда война ещё не дошла. В глаза бросилась разница между жителями этого города и жителями родного Луганска, разительное отличие: красивые, нарядные, яркие, улыбающиеся... и луганчане… серые и безликие, со страхом, а порой уже с безразличием в глазах. Страшно… очень страшно...
Около 12 (двенадцати) дня мы были в Ровеньках. Спасибо Саше с Броником, они помогли пересадить папу в такси. Прощаемся, даже обнимаем друг друга. Желаем одного: выжить! И вот такси довозит нас до шахты, где мы благополучно выгружаемся и снова ожидание. Автобус на Круглик будет отправляться в 15:30. Появляется причина для беспокойства. От водителей узнаем, что с утра в Круглике стреляли, подробностей не знаем. Связь пропала напрочь… Боимся, что могут отменить автобус. Не говоря ни слова друг другу, мы с мамой прокручиваем план: "А если и в правду не уедем?!". Молюсь, читаю Отче Наш.
Ближе ко времени отъезда успокаиваемся, потому что водитель уверяет, что поедем. Подтягиваются шахтеры, все напряжены. В автобусе всю дорогу присутствовало это напряжение… и тишина.. так мы доехали до Красной Поляны, тут всё было без изменений, и все вроде как вздохнули с облегчением, пассажиры стали разговаривать. И тут, когда мы были почти на въезде в Круглик, мужчина вскрикнул: "Смотрите, украинский флаг!". Смотрю в окно, и правда, он, да только не один, а с танком. Я не забуду того чувства, мне сложно описать это словами. Едем по одной из центральных улиц деревни, возле дедушкиного дома, где я провела не одни каникулы, где в куклы играла, на лавочке с подружками болтала, где вишни на компот рвала, где с мужем целовалась… а тут танки, солдаты, БМП.. я не верю, что это происходит с нами... ощущение нереальности происходящего... почему? зачем? для чего?
Вот так мы добрались в Круглик. Когда мы вышли из автобуса,  и он отъехал, увидели дуло танка, торчащее из кустов и направленное на улицу. Это жуткое чувство. Такая мощь, сила, безжалостность… и ты… такой маленький человек…
Теперь нужно добраться до дома, к брату моей мамы. Решили, что я пойду и попрошу его привезти папу на машине, а мама пока отдохнет с ним сидя на сумках. И вот я иду… бегу… и даже не верю, что меня отделяет несколько минут... секунд... от встречи с детьми. И вот вижу, как далеко по улице Денис выглядывает на дорогу. Увидел меня, сначала бежит навстречу, потом останавливается, приглядывается... опять бежит... долгожданная встреча… обнимаемся… слова сына: "Мама, привет! Привет, мама!"…он от растерянности не находит слов, подбегает Вика… плачет и сквозь слезы говорит: "Привет, мама!".  По моему лицу тоже бегут слезы… впервые за все время слезы радости…
Родителей привез молодой солдат на машине.
Все крепко обнимаемся… рады встрече… безумно рады...

Глава 4


Около 10 (десяти) дней было тихо. С 8 (восьмого) августа у нас не было света, поэтому все новости мы узнавали от соседа, у которого был генератор. Солдаты, которые часто ходили по улицам, стали привычным для нас делом. Танки, БМП, которые ездили теперь каждый день стали для нас не столь экзотичны, мы привыкли.
Каждый вечер мы собирались с соседями на лавке возле дома,  сидели, говорили о хорошем, мечтали об окончании войны. Каждый день, желая соседям доброй ночи, мы так же желали ТИХОЙ ночи, и по настоящему задумались над словом СПОКОЙНОЙ ночи…


***
Мой папа остался в Луганске. Без света и воды.
Мы не могли часто с ним разговаривать. Мы по времени выходили на связь, а он по часам включал телефон. Связь ловили только на чердаке у соседа напротив, но дозвониться было совсем не просто. За все время эвакуации, а если быть точнее, то за 2 месяца нам удалось поговорить с папой 2 раза, но даже этому мы очень радовались, мама была очень счастлива его слышать. Он нам рассказывал, как он живет… нет, скорей выживает в Луганске. Благо, он оставался там не один. Было несколько мужчин, примерно его возраста и они выживали вместе.

***
Одну ночь мы собирались спать в подвале. Место было мало, а нас было 6 (шесть) человек. Я спала с Аленкой, все было хорошо. Но вдруг я почувствовала внутри себя что-то не то. Я открыла глаза, но ничего не увидела, закрыла. Я начала открывать, закрывать, открывать, закрывать глаза. Мне стало не по себе. Все спали. Я чувствовала, что меня начинает тошнить. Мне стало плохо. Я не понимала почему. Начало бешено стучать сердце, я начала тяжело дышать. Я очень хотела выйти, но не могла всех разбудить, всем и так было сложно, а тут ещё и я со своими проблемами. Мне оставалось лежать и думать о хорошем, успокаивать себя, но ничего не выходило. Приступы странной паники не покидали меня. Я услышала голос мамы:
-Вика, что случилось? Тебе плохо?
Я ответила:
-Да, мама, я не знаю, что делать. Я не могу дышать.
-Я тоже не сплю. Пошли, выйдем?
Мы вышли  с подвала. И я расплакалась. Я не могла больше идти в подвал. У меня была истерика. Но мама не могла бросить Дениса одного в подвале и поэтому, укутавшись в теплое одеяло, мы сидели на маленькой лавочке возле погреба и смотрели на звезды, ждали утра.
Так я узнала, что меня боязнь замкнутого пространства, а одним словом - клаустрофобия.






















Глава 5


1 (первое) сентября 2014 года нам запомнился на всю жизнь.
Ночью с 31(тридцать первого) августа на 1(первое) сентября с часу ночи начался первый обстрел. Я с мамой и Денисом не бежали в подвал, так как ночью я не могла там находиться. Мы сидели в коридорчике без окон. Мы все втроем сидели в кучке, в углу, укрывшись одеялом. Было очень страшно, мы снова слышали этот свист, эти взрывы. Мы успокаивали друг друга как могли: пели военные песни, играли в города, мечтали о хорошей жизни, молились. Мы знали, что это должно скоро закончиться. Всё так и произошло. Все кончилось. И мы снова легли в кровать спать.
В 8:45 начался второй обстрел… он был сильнее, ближе, страшнее. Мы слышали звук бьющегося стекла, слышали падающие осколки. Слышали выстрелы.. считали секунды, сопровождающиеся свистом и закрывав уши, слышали ожидаемый заранее раскатистый взрыв, который уже был нам хорошо знаком.
Мы и на этот раз не бежали в подвал, было опасно. Сидя в том же углу, что и ночью мы молились… молились за сохранение жизней, молились за мир. Мы знали, что продолжаться вечно это не может, и оно скоро закончится. Когда затихло, мы побежали в подвал, в опасении того, что скоро может начаться третий обстрел, но было тихо. И мы вышли из подвала.
Мы очень быстро умылись, позавтракали, попили чай.
Возле подвала мы читали книги, играли в карты, смотрели фотографии, пели песни, чтобы не было так страшно.
Я и Аленка услышали очень сильный, резкий выстрел, как будто он был сзади нас. Нам всем очень повезло, что мы были рядом с подвалом. И быстро туда спустились.
12:30~14:00 -  третий обстрел.
Он был не такой, как предыдущие. Он был ещё громче, ещё безжалостней, ещё ближе к нам. Наверно потому, что он был решающим, последним обстрелом, который я слышала. Мы все в ужасе сидели в подвале. Мы открывали рты. Закрывали уши и орали. Нам было панически страшно...

Первый снаряд попал в дом. Я никогда не забуду этот ужас:
"... Мы все сидели в подвале и тут резкий взрыв, от которого бросает в дрожь… мы вдруг, слышим голос бабушки, мы крикнули в ответ, но бабушка не отвечала. Выбегать было пока опасно. Мы сидели в панике, не понимая, что происходит, что нас ждет в следующий момент. Прибегает бабушка, говорит:
-Помогите, Гришу ранило!
Я тогда просто представить себе не могла, и лишь задавалась вопросами: как ранило? куда ранило? чем ранило? дедушка жив?
Дядя Витя и тебя Катя (его жена), моя мама побежали за ним. Мы так все боялись. Я не могла сказать ни слова, на лице был лишь страх, тревога, ужас... и те слезы, которые не покидали меня с самого утра. Дедушку занесли в погреб на покрывале..."
Дедушку ранило осколками в ноги. Но из-за того, что левую ногу дедушка не чувствует - второе ранение мы обнаружили не сразу.
Я не могу передать все те ощущения, которые мы тогда испытывали. Меня сможет понять только тот человек, который был там…
Этот КРИК... ВИЗГ... СВИСТ… ВЗРЫВ. Везде стояла пыль… ничего не было видно. Мы с Денисом обнявшись сидели и не знали ЧТО ПОИСХОДИТ, неужели это КОНЕЦ.. НАШ КОНЕЦ? Нам оставалось только кричать, плакать… но мама, не давала нам этого делать. Она взяла контроль в свои руки. Она сказала нам читать молитву и мы это делали..
Мы все ХОРОМ читали Отче Наш сквозь вопль и крик... сквозь свист и взрывы… сквозь пыль и неведомость будущего. Нам это помогало. Мы стали приходить в себя.
Обстрел закончился, но тот ужас, никак не уходил с головы (он и по-прежнему внутри меня). Мы вышли с подвала и отказывались верить своим глазам. Передо мной был совсем другой мир. Мир, который не станет прежним. Все было разбито, посечено… на земле лежали срезанные осколками цветы, которые цвели возле подвала. Я так любила смотреть на них, как они распускаются, как пчелы собирают нектар, но их уже не было, так же, как не было винограда, который рос и красиво вился по навесу.
Когда я зашла в дом, я его не узнала. Я не верила в происходящее, я не верила в реальность… Я вспомнила, что только утром мы сидели  в этом доме и болтали о том, что все будет хорошо, а сейчас его почти нет… Всё в пыли, разбитое, в потолке последствия залетевшего сюда снаряда.

























Глава 6



Вошла армия ЛНР. Я была рада этому. Я видела танки с русскими флагами и знала, что эти люди пришли нас защищать.
Благо, у них был медик, который помог моему дедушке. Я очень ему благодарна за столь огромную помощь. Он нам сказал, что нужно в больницу. Нам повезло, что обе раны были на вылет и кровотечение были не большими, но требовалась операция. Но мы не представляли возможности уехать прямо сейчас, но и до утра ждать было опасно. Мы просили солдат вывезти нас, и Алексей (медик) сказал: "Я сделаю все, что в моих силах", нам оставалось  ждать и верить.

***


Вечером, когда уже начало темнеть, мы испугались, что в ночь, нас никто никуда не повезет, и мы не знали что делать - нужно было срочно в больницу. Ближайшая работающая больница находилась в Ровеньках.
Вдруг, я увидела фары машины, которая ехала по нашей улице. Я позвала маму, но мама уже разуверилась в том, что сегодня нам суждено уехать. Машина остановилась. Из неё вышел мужчина в военной форме с автоматом и сказал:
-Здесь раненый?
Эти слова были нашим спасением.
Мы очень быстро собрали вещи, дедушку, со всеми распрощались, сели в машину. Мы не знали, что нас ждет потом, куда мы направляемся, какие ещё испытания нам предстоят.
Мы ехали уже по ночи. Было жутко наблюдать в окно за заревом горящих полей, за разбитыми и сожженными танками. На каждую встречную машину нам приходилось опускать головы к коленкам, чтоб в случае обстрела нас не ранило в голову. Таким маршрутом мы ехали впервые в жизни. Было очень страшно ехать в неизвестность, но в то же время, я понимала, что другого выхода нет.
Вдруг, мы заметили дома, в которых горит свет и мы улыбнулись… впервые за время эвакуации мы увидели цивилизацию. Мы осознали, что мы в безопасности.
Подъезжая, мы увидели солдат, которые сидели возле больницы, и я снова вспомнила Круглик, подвал, снаряды, разбитые дома... и вдруг поняла, что это все тот же день.. 1 (первое) сентября. Этот день стал моим самым страшным днем...
Машина остановилась. Мы вышли из машины, забрали вещи. Мы попрощались с водителями, мы даже обнялись и пожелали друг другу МИРНОГО НЕБА НАД ГОЛОВОЙ! И тут я поняла, действительно, война всех сближает. Дедушку зразу увезли в операционную. Мы сели в холе больницы. Я, мама, брат и все наши вещи- 4(четыре) сумки. Мы были одиноки. В этом городе нет наших родственников, нет даже знакомых. На моем лице были слезы, и я ничего не могла с ними поделать. Я была разбита. У меня не было опыта с войны. Война впервые в нашей жизни. Местные ополченцы нас успокаивали, говорили, что все будет хорошо, все наладится, все восстановится. И мы им верили…
Бабушка осталась с дедушкой в больнице. Нас хотели положить в палату на ночь, но ополченец забрал нас к себе домой. Мы были как в тумане. Всё, что было нужно, мы делали правильно, вот только мы делали это как-то быстро, без лишних вопросов, без обдумываний. Нас посадили в такси. Ехали минут 15. Вышли. Зашли в дом.


***

Ополченца звали Алексеем, его жену Ольгой, у него было два сына. Уже не в первый раз, я удивилась, насколько добрыми могут быть незнакомые тебе люди.
Тетя Оля (так я её называла) нас покормила, выслушала, успокоила. Мы были очень благодарны этим людям.
После многого количества ночей в Круглике, в Ровеньках, я впервые уснула спокойно, без взрывов и выстрелов. Всю ночь мы спали спокойно… тихо. И проснулись мы от того, что солнце светило в лицо, а не потому, что услышали упавший снаряд. После того, как позавтракали, мы пошли в больницу, где лежал дедушка. Дедушке сделали операцию, положили в палату, бабушка все время была с ним.
В Ровеньках мы пробыли три дня. За это время мы успели адаптироваться. И мы уже не хотели никуда уезжать, но мы боялись снова услышать звуки взрывов. Больше мы бы этого не пережили...
























Глава 7



Следующей нашей целью стал выезд в Россию. Там были Катя и Саша. Нам нужно было воссоединиться, встретиться, чтоб подумать, что делать дальше.
Найти нужного человека, который мог бы вывезти нас за границу, помогли найти ополченцы. Мне было страшно ехать в другую страну, в другое государство. Но другого пути не было. В знак прощания тетя Оля подарила мне то, что я больше всего люблю -  книгу. Дала нам тарелки и ложки. Если бы мы знали, насколько они нам понадобятся. Мы были безумно благодарны этим людям за то, что они нас приютили, кормили, веселили нас.
Мы собрали все вещи в сумки и поставили возле кровати. Утром нам предстояло идти в больницу, а оттуда нас заберет машина и увезет нас в новые приключения. Мы выключили свет и легли спать.
Наступило утро, и нас снова разбудил лучик солнца. Я улыбнулась, зная, что в этот день я увижу Катю, Сашу и буду в безопасности.
И вот мы одеваемся, берем сумки, прощаемся. Идем в больницу. Мы знали, что через несколько минут мы уже будем сидеть в машине и ехать по дороге... и что обратного пути нет. Ополченцы помогли снести дедушку, посадили в машину. Мы все загрузились и тронулись. Я смотрела на людей, которых видела в окне, смотрела на больницу, дома и понимала, что наверно, больше не буду здесь находится, и что больше я не увижу этого никогда.
Мы ехали долго… я смотрела в окно и любовалась тем, что люди ходят на работу, ходят в магазины, дети гуляют, подростки сидят на лавочках, катаются на велосипедах. Я любовалась тем, что жизнь идет, а в Луганске все оказались в блокаде, без воды, света и еды. Это страшно. Это безумно страшно… я понимала как это...
На границе нас должен был встретить Саша и отвезти к себе, где они жили с Катей.
Пересекать границу оказалось не так уж и страшно. Водитель, которого звали Александр, очень нам помогал. Он  уже  не раз возил людей на границу и знал, как и что делать. Из машины мы почти не выходили, только на паспортный контроль. В Луганске я не успела получить паспорт, но нас без проблем пропустили, сказали только нужно съездить в консульство Украины, чтоб оформить свидетельство личности на возвращение в Украину, если мы соберёмся возвращаться.
И вот мы уже в России. Я никогда за свои 16 лет нигде не была. Даже в другом городе, не говоря уже о другой стране. Только на море. И вот я стою на русской земле. Вижу машины с русскими номерами, вижу русский триколор развивающийся в воздухе.
Мы увидели Сашу, и Александр (водитель) помог пересадить дедушку в другую машину, мы переложили вещи и двинулись уже по России, в Ростов.

***


Катя с Сашей жили в Ростове, снимали 3(трех)комнатную квартиру с друзьями, с которыми вместе выезжали в Россию. Это были друзья Саши: Артем, Женя и его девушка Лена.
 
***


Когда мы ехали в Ростов, сразу было заметно, что мы в другой стране. Здесь было немного иначе. Дороги, поля… да, были очень большие просторы... это было так красиво… так невозмутимо. Мы поехали на работу, где работала Катя. Когда мы подъехали, я была, наверное, удивлена, на сколько разной может быть местность всего в 4 (четырех) часах от сюда…  Луганск подумала я…
Когда мы увидели Катю, слезы сами покатились… все вздохнули с облегчением. И не потому, что теперь мы думали всё будет легко, а потому, что мы все вместе… мы снова все ВМЕСТЕ.

***


Ростов - огромный город, здесь множество магазинов, супермаркетов, гипермаркетов… Все было красочно, живо, весело. Все эти вывески, рекламы, стенды, бигборды… они были огромными, их было очень много. Я помню, как мы испугались самолета. Он был настолько низко, что я могла посчитать иллюминаторы в нем. Я видела каким цветом он разрисован. Я впервые  увидела настолько близко самолет.
В Луганске я начала бояться их. Каждый раз, когда он пролетал, я слышала вой сирены. Этот вой я никогда не забуду. Не забуду, как просыпалась почти каждую ночь от этого ужасного звука, от которого кровь стынет в жилах, от которого становится невыносимо страшно и противно от всего.
Этот самолет был мирным, красивым. Катя объяснила нам, что здесь они будут летать часто, так как рядом находится аэропорт.
На квартиру, где жили Катя и Саша мы поехали автобусом. Все автобусы были белого цвета, красивые, чистые. Мы сели в автобус и поехали. Дороги были настолько ровными и большими, что было даже не привычно. Мне очень нравилось наблюдать за тем, как вечером включались фонари, уличное освещение, магазинные вывески... весь город был настолько красив, что можно было вечно любоваться тем, как ездят машины, как летают самолеты, как они взлетают и садятся. Возможно от того мне это нравилось, что я начала больше ценить мир…
 





***


На квартире мы жили шесть дней. Мне так нравилось наблюдать за самолетами в небе… одни были ниже, другие выше. Я уже немного привыкала к их гулу. Мы ходили на рынок, в магазин, гуляли, ели мороженное. Мне нравилось то чувство, и понимание того, что здесь мир. Здесь не будет войны.
Скорей всего, мы уже надоедали друзьям Саши, поэтому они поставили условие «Выехать с квартиры до приезда хозяина». Нам нужно было куда-то уезжать. Но в Луганске по-прежнему не было света и воды и ехать с раненым дедушкой было опасно, а к тому же ещё и стреляли. Поэтому мы искали квартиру в Ростове. Но больших успехов мы в этом не сделали. Здесь другие принципы на снимание жилья. Если у нас главное - это оплата, то здесь: одни не хотели брать семью с детьми, другие не хотели вообще брать семью, большинство были готовы брать только студентов, к тому же жилье было очень дорогим. Так как пятого сентября заключили перемирие на Донбассе, то мы надеялись к концу сентября вернуться домой. Чтоб сэкономить деньги мы хотели добыть в этой квартире до конца месяца (оставшиеся 20(двадцать) дней), но если ничего не измениться в Луганске, то брать временных переселенцев и тогда уже решать что делать. Но друзьям Саши это видимо не понравилось. Возможно, это и они повлияли на то, чтоб пришел хозяин квартиры, или он сам захотел прийти… Истины я не узнаю никогда. Но на следующий день ближе к вечеру нам нужно было срочно покинуть квартиру, чтоб хозяин не выгнал и их.
Я, наверное, не передам этого ощущения, когда мы одни в этом городе… да что там в городе?! Одни в этой стране… и мы не знаем, куда идти, к кому... Тогда я поняла, что иногда совсем чужие тебе люди бывают добрее, понятливее, чем твои «друзья», с которыми ты дружил с детства.
Неожиданно для нас, нам нашли дом в станице Мишкинской, Аксайский район, Ростовкая область, в котором жила бабушка, и она сдавала его. Конечно, при этом нам предстояло жить с ней, и находилась она далеко от Ростова… но другого пути у нас не было. За все это время, мы привыкли жить на чемоданах, спать одетыми, поэтому мы быстро собрались. Сели в машину и уехали. Мы не знали, что нас ждет, но мы ехали, в надежде на то, что будет не совсем плохо.
Приехали мы ближе к вечеру, поэтому обстановка нас испугала. Дом нам показался весь грязный, сырой, темный. Бабушка нам тоже показалась странной, но ехать обратно не было возможности.
Я начала заливаться слезами. Я не понимала, как можно быть такими людьми. Ведь можно было нас понять, как-то постараться найти общий язык с хозяином, чтоб мы остались в квартире. Ведь они знали, что мы пережили. Наверно так хотели… Мне было настолько больно… Но мама сказала мне, что не стоит на них злиться, нужно их простить, а Бог сам разберется, что с ними будет. Я так и сделала. Мы попили чай и легли спать.


***

Утром, следующего дня всё изменилось. Стены и потолки не были настолько страшны, как вечером. Хозяйка, которую звали Валентина Ефимовна оказалась доброй, понимающей женщиной, которая очень нам сочувствовала. В тот день она уехала  по делам в Аксай (город в Ростовской области).
Мы остались в доме одни.
Домик был не большой. В одной комнате спали бабушка с дедушкой, в другой я с Денисом и мамой. Была ещё маленькая комната с одной кроватью и телевизором (там жила Валентина Ефимовна), а так же ещё одна спальня.
Оставшись одни, мы покушали (что у нас было), попили чай. Мы собрались пройтись в магазин, посмотреть где, что находится. Одевшись, вышли на улицу. Была солнечная погода, тепло. Дом находился в выгодном положении. Рядом находилась школа, остановка, и два магазина.
Ближе к вечеру, к нам приехала племянница Валентины Ефимовны, и сказала, что она сегодня не приедет. Мы обрадовались этому, потому что одним нам было свободнее.

***


Мы ждали папу. Связаться с ним с России было проще, зато дороже. 12 (двенадцатого) сентября он должен был приехать. Я так по нему скучала. Нам не хватало мужской руки, мужского слова. Маме не хватало мужа, нам не хватало папы.
Так как и было запланировано, 12(двенадцатого) числа приехал папа. Я не забуду этот день.
Я увидела, как Сашина машина подъезжала к нашим воротам и знала, что там будет мой папа. Когда он вышел из машины, я резко выбежала из дома, наверно выбежала бы босиком, если бы меня не остановила мама. Я его крепко обнимала и понимала, что теперь нам всем будет проще.
Папа привез теплые вещи, они все пахли домом… моим родным домом. Я сразу же перемеряла весь гардероб. Моя парка, пальто, сапожки... я так скучала по всем этим вещам. Я так хотела домой…
Папа сразу же занялся делами. Я знала его, он не любит сидеть «сложа руки». Он сделал будку собаке, нашел сундук… да, правда, сундук с книгами, и мы с мамой занялись любимым делом... мы пересматривала книги, некоторые откладывали, чтоб почитать, некоторые прятали обратно. С папой было легче… мы знали, что он из всего найдет выход.
Во дворе этого дома было очень много деревьев ореха. Я обожаю молодой орех. Каждый день, мы с папой и братом выходили на улицу, собирали их в маленькое ведерко, лущили от шкурки (впоследствии чего, все мои руки были коричневатого цвета), разбивали, чистили от тоненькой шкурки и кушали. В саду была очень вкусная груша, зеленая, сладко-кислая хрустящая груша. Я так её любила.
В этом доме жил кот. Черный, крупный кот. Я назвала его Бегемотом, в честь героя из моего любимого романа "Мастер и Маргарита". Я полюбила этого кота, полюбила этот дом. В нем стало уютнее, мы привыкли жить все вместе, кушать большой семьей, болтать, смотреть телевизор. Папа нашел работу.
Валентина Ефимовна иногда навещала нас, но жила все это время со своим новым избранником и видели мы её не часто.
Каждый день мы обрабатывали дедушкину рану. Я перестала бояться всего этого и даже подумывала быть врачом. За все это время мы сдружились. Нам было весело вместе. Я больше узнавала дедушку и бабушку. Мне было очень интересно находиться с ними рядом.
К нам каждые выходные приезжала Катюша, иногда с Сашей. Мы часто гуляли по станице. Папа любил узнавать что-то новое, куда-то ходить, и поэтому с ним было всегда интересно и не страшно заблудиться.
Помню, как мы вышли в чистое поле,  которое открывало нам обзор на другую часть станицы. Это было очень красиво... Огромные просторы захватывали дух… Были видны все дома, деревья, улицы. И только тогда я поняла значение "поле русское".
Мы видели, как мчится поезд… вспомнили о мирной жизни… Было приятно стоять на этой земле и понимать, что тебя здесь не тронут, ты тут в безопасности, здесь ты не услышишь никаких взрывов, выстрелов. Здесь спокойно… тихо…






***

15 (пятнадцатого) сентября мы собрались поехать в зоопарк. Меня обрадовала это мысль, так как я люблю животных, и это позволило бы отвлечься. Поехали мы почти в полном составе: мама, папа, я, брат и тетя.
Мы очень долго добирались, но это того стоило. Зоопарк был очень большой. Когда мы вошли, перед нами висела карта этого зоопарка. Конечно, я удивилась... она была настолько огромной. Тут было очень просто заблудиться. Поэтому, мы её сфотографировали  и пошли дальше. Сильно подробно о каждом животном я, конечно же, рассказывать не буду, потому, что это долго и нудно. Меня очень впечатлил жираф... я впервые увидела жирафа в реальности, да и слона я не вижу каждый день, но все же. В этом зоопарке было множество животных, рыб, птиц. Нам было весело. Впервые за всё это время мы расслабились, улыбались… нам было хорошо.
После зоопарка мы поехали домой.


***

Мне стало нравиться находиться в России. Тут было тихо, здесь были все мои родные. Мы даже думали о том, чтобы остаться на более длительный срок. Пойти в школу, получить гражданство, ну а потом вернуться домой, когда все утихнет. Мне, как человеку, который почти никуда из города не выезжал, эти каникулы запомнятся надолго.
Прожив здесь почти неделю, мы быстро адаптировались.








***

В молодости, бабушка училась в РОСТОВСКОМ ГОСУДАРСТВЕННОМ УНИВЕРСИТЕТЕ, поэтому 21(двадцать первого) сентября мы решили проведать её бывшее учебное заведение. Прогулка по Ростову мне тоже очень понравилась. Сначала мы поехали к университету, который сейчас назывался "ЮЖНЫЙ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ". Следующим нашим пунктом было сходить на набережную Дона.
Мы решили пройтись пешком, так как идти было не много. Дорогой на набережную мы проходили очень красивые места. Возможно, для тех, кто живет здесь всю жизнь, это казалось мелочью, ну а для меня необычайной красотой. Мы проходили возле памятников, старых домов, парков… да, мне очень нравились парки, они были большими… аккуратными… зелеными. Там было очень много детей, стариков, молодых людей... и мне почему-то было спокойно.
Когда мы пришли на набережную... я минут пятнадцать стояла и смотрела. Просто смотрела на мирную жизнь людей. По Дону плыли пароходы, оставляя после себя белые следы на воде… Вдалеке можно было разглядеть людей, которые веселились на берегу реки. Были видны гипермаркеты, высотные дома, мосты. Я чувствовала свободу... ветер, дуя мне в лицо, развивал мои волосы. Мне было хорошо… все вроде наладилось, и я почти не думала о Луганске…
Луганск… Мне стало снова страшно… я думала, как тяжело тем людям, которые там остались… как они выживают..
Приехав домой, мы легли отдохнуть. Я читала книгу, которую нашла в сундуке, укрывшись одеялом.





***

Новости с Луганска мы узнавали не часто, да и то, самое важное. Знакомые, которые уже возвращались домой, говорили, что потихоньку дают воду, свет…
 В городе тихо и спокойно.
Узнав, что свет у бабушки дали, мы подумывали возвращаться домой. Конечно, мы опасались, и нам было страшно… мы не знали, что ждет нас там…
Но все же, мы решили ехать… нас очень тянуло домой… в Луганск, несмотря на то, что тут было мирно и спокойно.


***

Так как я была без паспорта, а мы все же собирались уезжать домой, нам нужно было поехать в консульство Украины, которое (к счастью или несчастью) находилось только в трех городах России: в Москве, Екатеринбурге и Ростове.
Саше тоже требовалось брать удостоверение личности на возвращение в Украину, так как не успел поменять фотографию (25 лет).
Мы с Сашей, мамой и папой поехали искать консульство. Хорошо, что мы ехали машиной, и нам не пришлось ходить по холоду в поисках этого учреждения. Нашли мы его не быстро, да и людей было не мало. Поэтому приехали мы домой уже ближе к вечеру.










Глава 8



Взяв свидетельство на возвращение в Украину нас ничего здесь не держало. И 28 (двадцать восьмого) числа мы решили двигаться домой.
Когда мы собирали вещи, нам было чуть грустно. Наверно потому, что мы знали, в городе нас будут другие заботы… работа, школа. И мы будем реже собираться все вместе, кушать в большой компании… болтать по вечерам. Но мысль о доме нас грела, и мы хотели домой. Сказать по правде, я взяла с сундука книгу (на память о станице Мишкинской), которая мне больше всего понравилась…
Возвращаться мы решили все вместе. Разделяться мы больше никогда не хотели. Так как нас было 8 человек, в Луганск ехали двумя ходками.
В день отъезда приехала Валентина Ефимовна, и мы стали прощаться. Я прощалась с Бегемотом, с деревом ореха и груши. Наверно смешно, но я понимала, что больше я этого никогда не увижу. Брат прощался с собакой, а мама, папа и бабушка с домом, который нас принял. Мы поблагодарили Валентину Ефимовну, обменялись телефонами и пообещали, что когда приедем в Луганск, срочным образом позвоним.


***


Сначала Саша отвез меня, маму, папу и брата на границу, а оттуда своим ходом мы доехали до дома и поехали смотреть, у кого, более-менее благополучные условия (вода, свет), так как дедушке нужен был уход.
Пройдя российский паспортный контроль и таможню нам нужно было искать людей, которые бы нас довезли до Луганска. Но судьба нам улыбнулась.. не дойдя до нашего блок-поста, нас подобрала машина, которая ехала в Луганск.. и я снова вспоминаю фразу… "Мир не без добрых людей".
Я никогда не забуду того чувства, когда мы въезжали в Луганскую Народную Республику. Эти флаги Новороссии, ЛНР… Я снова увидела солдат с автоматами и поняла, что здесь я буду их видеть, я буду снова, возможно, слышать звуки взрывов и выстрелов. Но это было странное ощущение… мне не было страшно… наверное, потому, что я хотела домой.. в свой родной дом...
Я помню, как мы въезжали в Луганск и видя все разрухи плакали.. плакали от того, что нам было жалко наш родной город… мы видели разбитые дома, разбитые магазины, разбитые дороги.. нам было больно.
Когда нас довезли до центра Луганска, я не верила своим глазам, неужели я дома?!.. Я вспоминала, как я гуляла в центре с родителями, с подругой... мне хотелось плакать от счастья... неужели я и в правду в Луганске? Я не знала, как и что будет дальше, но мне не хотелось об этом думать.. мне хотелось целовать все дороги, всех людей вокруг... Мы сели в такси и поехали домой.. проезжая путь домой я снова увидела разбитые дома, которые в моих мыслях были ещё целыми...
Придя домой мы бросили вещи, посмотрели, что у нас есть... к сожалению, ничего не было, кроме газа. Мы перекусили, что у нас было и пошли на остановку. Мы ждали маршрутку, и я даже не верила этому… неужели мы снова стоим, как в мирное время, и ждем маршрутное такси?! Мы сели в маршрутку, заплатили за проезд, и поехали на квартиру, которую снимали Саша с Катей. Приехав туда, мы зашли в квартиру, и я вспомнила, как я оставалась тут ночевать, как мы с Катей смотрели кино, как пили компот с соленой рыбкой. В этой квартире был свет и вода. Мы обрадовались, потому, как теперь мы знали, что дедушка будет с водой и светом. Следом за этим, мы поехали к бабушке, и если там тоже будет свет и вода ... ну или хотя бы свет, то будем ждать их там. Приехав на восток, мы зашли в магазин, купили булочек, пирожное, сок и пошли к бабушке. Зайдя в квартиру, мы проверили свет и воду. Был один лишь свет, и мы стали дожидаться бабушку, дедушку, Катю и Сашу.
Мы включили обогреватель, укутались в одеяло и стали пить сок с пирожным. Темнело. И мы начали переживать за них. Связи  у нас не было, так как мы не продумали, как мы будем связываться по Луганску. В 8 (восьмом) часу я увидела машину, которая подъезжала к нашему подъезду… и я услышала, как при повороте дно машины царапнуло землю. Я знала, что это Саша… я была безумно счастлива, что они добрались… мы тут же сбежали по лестнице и начали обниматься… как будто не виделись целый год. Мы взяли сумки, папа понес дедушку. И только тогда мы поняли, что наконец-то мы приехали домой.
Утром включили воду. Её, как мы узнали, включают утром и вечером, по графику. Мы попили чай, и поехали домой.


***


Приехав в первый раз домой у нас не было времени все рассматривать. Второй раз нас ничего не гнало… разве что желание скорее войти в квартиру…
Встав с автобуса, мы не спеша шли домой… мы смотрели, как пострадали дома, выглядывали знакомых. Подходив к подъезду, Денис увидел Алину (его подруга и одноклассница). Я, наверное, не смогу передать того, что он чувствовал тогда… Его глаза были почти налиты слезами… И он не мог быть многословным.. он лишь сказал: "Привет! Алина! Алина! Привет!..". Его улыбка… она была до ушей... в прямом смысле этого слова... он прыгал от счастья... Я была рада видеть его таким за многое количество дней…
Мы открыли подъезд… мы шли по ступенькам.. каждый шаг был особенный.. мы поднимались к тому, чего так долго ждали.. Мама достала ключи.. вставила его в дверь.. прокрутила два раза... нажала на ручку и мы вошли.. Я вспомнила мирную жизнь, ведь тогда не предавал всему этому такое огромное значение. Ты каждый новый день выходил по делам, запирал дверь, клал ключи в сумку и уходил. Сейчас же, при открытии дверей мы словно открывали новую жизнь. Возможно, эта жизнь не будет такой легкой, как была. Да, будут сложности, но мы верим, что мы справимся. Мы верим в лучшее… да, даже после такого.
Когда я вошла в свою комнату, я увидела свою кровать... свои мягкие игрушки, свои книги.. Боже, как же я скучала по всему этому… И неужели я сегодня буду спать в своей кровати?!
Я стояла посреди комнаты и плакала… а в голове были лишь слова " Я ДОМА"...

























Глава 9


(ИЗ КАТИНЫХ ВОСПОМИНАНИЙ)


16 (шестнадцатого) числа в июле месяце мы приехали в Ореховку в дом моего мужа Саши, вместе с детьми Оксаны. Когда мы приехали в Ореховку, почувствовали спокойствие и думали, что мы убежали от войны и что здесь её не будет. В первые дни в деревне «окунулись» в природу, животных и тишину.  Я чувствовала себя более спокойной, после того, как мы сутками слышали взрывы. Мы все научились вместе с ними кушать, пить и спать, но все равно постоянно были в нервном напряжении.
***
На следующий день Саше нужно было на работу. На шахте было мало людей и Саше приходилось работать по 2 смены. Это было опасно, но он работал до последнего. Я очень волновалась и не хотела его отпускать, но головой понимала, что это нужно. В этот день на работу Сашу уже не пустили (было опасно спускаться в шахту). На следующее утро он хотел вернуться к нам в Ореховку, но автобусы уже не ходили. Связь пропала. Я старалась не думать о плохом. Тормозила свои дурные мысли. Я целый день ждала только его... всем сердцем и всей душой. Я знала и чувствовала, что он придет… и так и случилось. Когда он приехал, стало спокойно.
С 20 (двадцатого) числа началась паника в селе. Стали слышны взрывы. Близко шли бои. Много людей стало уезжать и 23 (двадцать третьего) числа вечером к нам пришли друзья и предложили поехать с ними в Россию. В тот момент, лично я, не хотела и не могла предположить, что в селе может начаться война. Мне никто не ставил вопрос ребром: да или нет. Я сама должна была решить. Я боялась, что Сашу могут забрать в украинскую армию, и я не могла себе этого простить. Саша не мог уехать без меня. Мы решили ехать..
25 (двадцать пятого) числа, так как детей я не могла забрать с собой, решили отвести их в Круглик, к брату моей мамы. Когда мы прощались, внутри всё колотилось. Мы были на грани срыва. Мы не прощались надолго. Не было мысли, что мы не встретимся .
26 (двадцать шестого) числа рано утром мы погрузились в машину и тронулись. Был страх, мы не знали, что нас ждет в дороге. На блокпостах было очень тревожно, люди с оружием всегда меня пугали. А тем более в машине у нас было два молодых парня. Но, Слава Богу, до границы мы добрались спокойно и въехали в Россию. Когда мы приехали, начали понимать, какой ты беззащитный и маленький. Мы видели мирную жизнь, ехали по живой дороге. Было сложно осознавать, что за несколько километров находится Луганск. И там война…
Мы поехали в Ростов-на-Дону, так как Саше нужно было сделать документы на выезд из России, потому как думали, что мы ненадолго сюда приехали и скоро вернемся домой.
В самом Ростове, около недели мы жили в машине, купались на Дону, мы ели только один горячий суп, раз в день, который готовили в полевых условиях на костре. Встретились с проблемой жилья. Во-первых, дорого, а во-вторых часто не хотели брать много людей. Мы выезжали впятером, а в Ростове к нам присоединились ещё трое наших друзей. В итоге нас было 8. Было очень сложно. Ты спал сидя, не высыпался. Еда было однообразной. Мы очень сильно экономили. Мы были морально подавлены, так как понимали, что в Луганске у нас было ВСЕ! У тебя был дом, еда, одежда, родные и ты чувствовал себя человеком. А здесь мы были никому не нужны. Начинал чувствовать себя бомжом. И ты не знал, что ждет тебя дальше и что тебе делать. Очень много было пролито слез и нервы были на пределе. Все себя так чувствовали, естественно  были ссоры, непонимания. Слава Богу, я имела связь с родными и чувствовала поддержку и это меня хоть чуть-чуть радовало.
Нам очень помог знакомый нашей семьи, Владимир. Когда я ему начала звонить, столкнулась с тем, что нужно было через себя перешагнуть. Потому что ты не привык просить, когда у тебя ВСЕ было, и в один момент ВСЕ исчезло... Вова нашел нам работу, помогал нам найти жилье. Мы сняли 3 (трех) - комнатную квартиру и жили вместе с друзьями, впятером. Родители Саши и его брат жили в другой квартире.
Когда мы въехали в квартиру, настроение стало лучше. Мы все выкупались, выстирались и наконец, легли на кровать.
Я работа помощником повара. Работа была адская. Я была целый день на ногах, огромная скорость и очень большой объем работы. Плюс было очень сложно морально, так как отношение к тебе было как к помощнику повара. Я никогда не работала в таким местах. Я работала в школе, я была Екатерина Григорьевна. Ко мне было уважение, ко мне обращались на Вы. Чистя картошку, я плакала, думая «Зачем тогда ты учился, и зачем все это было? Вдруг так жизнь и пройдет». Работая там, всегда был комок в горле, хотелось все бросить и уйти, но в тоже время понимал, что 600 рублей в день - это твоя еда, и тебе некуда было деваться. Саша два дня поработал официантом, но эта работа была совсем не его... и в итоге, они с друзьями работали вместе, то на стройке, то на укладке асфальта.
Я не жила, а существовала. Каждый день плакала, были истерики, было чувство одиночества. Безумно сложным для меня было время, когда пропала связь с родными. Ты все время смотрел на телефон. Набирал 200 раз номер и ждал чуда, вдруг сейчас пойдет гудок, ты услышишь их родной и любимый голос. И когда это случалось, тебе хотелось все высказать, все рассказать. Но понимал, что им там ещё сложней и страшней. И я всегда говорила маме, что у меня все хорошо... И только моя мягкая игрушка с детства, мышка, была частичкой дома, куда я очень хотела вернуться.
Пик самого сложного для меня время, было тогда, когда связь пропала на 5 дней. Я читала новости с Ореховки, так как не могла узнать про Круглик. С Ореховки были жуткие новости, там умирали люди.  Мне казалось, что ещё чуть-чуть, и я смогу сойти с ума. Я боялась той мысли, что с ними может что-то случиться, и я больше никогда их не увижу. Я очень сильно молилась. Просила только одного, пусть они будут живы. Доходило даже до того, что  мне не хотелось жить. Но я боялась этой мысли и думала о родных, я понимала, что моя мама не переживет этого. И это меня останавливало. Саша всегда меня поддерживал и успокаивал, я очень ему благодарна… Но его часто не было дома и я чувствовала себя одинокой.
Когда мне позвонила мама, это было настоящее чудо.
4 (четвертого) сентября мои родные приехали в Россию. Когда я их увидела, мне захотелось их обнять и защитить, я всегда была младшей… младшей сестрой, младшей дочерью, но  в тот момент они были такие беззащитные, что мне казалось будто они младшие.
Я часто ложилась спать и представляла, что я в своей комнате, ДОМА. Я хранила ключи от дома и верила, что открою ими входную дверь…













Глава 10

(ИЗ МАМИНЫХ ВОСПОМИНАНИЙ)

Вечером 8 (восьмого) августа, после долгих разговоров, укладываемся спать все вместе, втроем на диване в комнате, которую нам выделили для жизни. Я не могла поверить, что я рядом с детьми, конец разлуки. Я счастлива. Денис тоже не может поверить, все твердит: «Ты приехала! Прям не верю! Столько ждал… Скучал…». И так я засыпаю, держа сынову руку в своей руке, с мыслью, что самое страшное уже позади.
Тогда я ещё не знала, что покой продлится чуть меньше двух недель, а потом начнутся перестрелки.
Не знала, что чем горячей будет становиться, тем больше будешь понимать, что ты опять в западне… в ловушке…
Что наши попытки выехать в Харьков с Круглика будут безуспешными. И тогда мы пойдет с мамой за помощью к Ване, который знает, как выехать в Россию. А когда будем возвращаться через балку, начнется обстрел, и мы упадем с ней на землю, в сухое русло реки. И снова будем думать, неужели это действительно с нами происходит…
Мы начнем бегать в подвал, а папа из-за того что плохо ходит - прятаться в него не сможет. И даже при обстрелах будет оставаться в доме. Как наверное ему страшно… И мама тоже будет оставаться с ним и если уж очень близко начнет взрываться, будет закатываться под кровать. Инстинкт самосохранения - желание спрятаться, забиться в угол, уцелеть...
Конечно, иногда будет тихо, и тогда мы будем выходить на лавку к соседскому дому. Там будет собираться вся улица, слушать местные новости, сплетни и слухи. Иногда будем шутить, иногда плакать… жизнь как жизнь. Любоваться звездным небом.
Пока будет тихо, мы успеем встретиться с Галочкой, с моей любимой подругой детства, и даже сходить на платину - закрыть купальный сезон. Возьмем у неё книги – наше спасение. Читая будем отвлекаться, забываться, уходить от реальности.
Катя, жена моего дяди Вити будет баловать нам пирожками и прочими вкусностями, но по мере ухудшения ситуации еду будем готовить на бегу, чтоб побыстрее. И аппетит, конечно, угасает. От переживаний кушать не хочется совсем.
С каждым днем я всё больше буду скучать за мужем, жалеть, что не уговорила поехать с нами. Буду перечитывать его письмо, которое он написал перед расставанием. И плакать, но только чтоб не видели дети, потому что обещала быть сильной…
Самой страшной ночью станет ночь на 1 (первое) сентября. Почти не заснем, будет стрелять что-то тяжелое, ложится раскатисто. Будет сидеть с детьми, закутавшись в плед и забившись в угол, в коридоре. Слушать военные песни. Молиться Богу о спасении. Нам будет очень страшно. Заснем около 4 (четырех) утра. Я проснусь в 8 (восемь) и, слава Богу,  не выйду на улицу. Около 9 (девяти) часов начнётся минометный обстрел. И я буду будить детей и перепуганных тянуть к выходу, но мы вовремя остановимся, услышав, как осколки стучат по крыше, и снова будем сидеть в коридорчике. Обнявшись, поддерживая друг друга, повторять  как мантру «Все будет хорошо!».  А в затишье перебежим в подвал. Так что в то время, как дети Украины вязали бантики и наряжались в школу, дети в Круглике тряслись от страха в подвалах. И не было до них дела никому. А ближе в двум часам, в тот злополучный день, снова начнется обстрел, и мы чудом залетим, не забежим в подвал. И услышим звук взрыва, который останется в ушах и памяти навсегда. Снаряд попадет прямо в дом, где будет прятаться мои родители и дедушка, и мы чудом успеем между обстрелами вытащить раненого папу и занести его в подвал. И начнется ад, и мы будем в слух читать Отче Наш, чтоб не сойти с ума от страха и ужаса. А когда все утихнет, мы не узнаем двор, и дом, и начнем опять искать выход, которого нет.  Мама, уцелевшая чудом… моя любимая мамочка… побежит искать машину, чтоб отвезти папу в больницу. Когда начнут стрелять, и она услышит свист пуль, сил пугаться у неё уже не будет, а только усталость и отупение, и мысли в голове: «Это была пуля… меня может убить…». С машиной ничего не получится, а сложится так, что в Ровеньки, в больницу нас вывезет ополчение и поможет в этом военный врач Алексей. В больнице папе окажут помощь, и мы приобретем новых друзей - Олю и Лешу. Именно в их доме, я с детьми проживу до отъезда в Россию. Оля будет всячески поддерживать, готовить передачи в больницу, поможет с вещами.
Уже будучи в России мы столкнемся  с массой проблем. Не сможем найти жилье, и будем чувствовать себя нищими и бесправными. Сложно будет с медицинским обслуживанием папы, потому что мы не станем брать статус переселенцев, в надежде вернуться домой. Там, в России,  я пойму, что такое ностальгия, впервые испытав дикое, немыслимое,  бешеное по своей силе чувство: Я ХОЧУ ДОМОЙ! Мы все очень устанем, но Боженька даст нам время отдохнуть перед возвращением домой. Так 10 (десятого) сентября мы переедем в станицу Мишкинскую, под Ростовом, где впервые за долгое время почувствуем себя самими собой – сможем делать, что хотим, готовить, что любим. Постепенно придем в себя.
Туда 12 (двенадцатого) сентября приедет мой муж и наконец-то наша семья объединится.
Потом будет возвращение в Луганск, и будем счастливы снова обрести то, с чем уже попрощались. Мы вернемся, чтоб начать новую жизнь. Столкнемся с новыми проблемами и трудностями. Мы не будем знать нашего будущего. Но это все будет потом… а поздним вечером, 8 (восьмого) августа я спокойно засыпаю, обняв детей, с улыбкой на лице…









Эпилог


После того, как мы приехали домой, все начало налаживаться... Нам включили воду, а через время и свет.
У бабушки и дедушки тоже все в порядке. Свет, вода есть. Дедушка уже ходит по квартире и все мы этому безумно рады.
Мы отыграли Катину с Сашей свадьбу. Они живут на той же квартире, что снимали до войны.
Все работают, мы с Денисом ходим в школу. Многое что в школе поменялось: пятибальная система, новые дети, учителя. Но нам хорошо. Мы снова просыпаемся в наших кроватях, умываемся, и идем тем же путем в школу, что и ходили ранее… мы часто вспоминаем о мирном времени, как нам было хорошо, просто. Сейчас все изменилось, но мы верим, что эти перемены несут за собой и что-то хорошее. Мы верим, что скоро война закончится, и мы станем жить лучше прежнего.
Деньги ещё не платят, но все верят в лучшее.
На улице уже холодно… но Слава Богу дали отопления и мы не мерзнем.
Бывает слышно, что где-то стреляют… слышны взрывы, но этого не избежать. Мы уже не так пугливы. Сейчас, как никогда, мы не хотим уезжать.. не хотим снова собирать вещи.. искать где жить... мы больше не хотим бежать с родного нам города.. Мы даже боимся думать об этом.
В наших душах живет Вера в лучшее… Надежда на мирную жизнь... и Любовь к родному городу, который очень нам дорог.
Эта война мне очень много дала. За все это время я очень изменилась. Я стала другим человеком... с другими взглядами, планами на будущее. Я осознала, что для меня является важным в моей жизни. Я поняла, кто есть для меня друг, который на протяжении всей эвакуации не забыл меня.. который пытался звонить.. узнавать.. который продолжал любить, скучать по мне.. и которому не важно, сколько я позвонила раз в месяц.. ему было важно что я просто позвонила. Я начала действительно дорожить теми вещами, на которые в мирное время не предавала много значений. Я начала действительно дорожить родными. Родные стали моей опорой… я так благодарна им за то, что они были сильными, когда сила покидала меня. Родные - это те люди, которые поддержат тебя в любой ситуации... да даже если ты будешь не прав, они все равно тебя поймут, успокоят, укажут на ошибки и поддержат. Ведь это те люди, которые действительно тебя любят.
За эту войну я рассталась с некоторыми людьми, которые когда-то были для меня важными. Да, это неприятно, досадно, обидно… но значит так было нужно. Значит, судьба так распорядилась… да, я верю в судьбу человека… как бы это ни странно звучало. Я верю, что у тех людей все будет благополучно.



***

Сидя сейчас за компьютером и набирая текст, я думаю о том, как бы правильно закончить эту книгу… Сказать, что у нас все замечательно… я не скажу. Сказать, что у нас все плохо... я тоже так не смогу выразиться потому, что не все ещё потеряно. Наверно, я скажу, что у нас все впереди и нужно верить в лучшее.. надеяться на мир.. и любить людей, которые окружают тебя.. которые рядом с тобой.. которые рядом душой..





Слова благодарности

Я хочу сказать огромное спасибо моим родным, друзьям и просто знакомым, которые поддерживали меня и помогали мне.
Отдельное спасибо хочу выразить своей любимой маме, которая стала моим соавтором. Она была всегда рядом, когда я писала эту книгу и верила  в меня.
Спасибо моей родной тете, которая также поддерживала меня. Она знала, что я допишу эту книгу, и многие её прочтут.
Спасибо моей лучшей подруге - Валентине. Ей было интересно узнавать новости из книги: когда она выйдет, сколько страниц, сколько глав. Она верила, что у меня все получится.
Огромное спасибо я хочу сказать Виталику. Его мало кто знает, но именно этот человек… именно его общение дало мне больше уверенности в написании книги. Этот человек был моим вдохновением.
Отдельное спасибо моя семья хочет сказать всем, кто оказывал нам помощь и был не равнодушен к нашей жизни.
Ополченцам Саше и Бронику, которые помогли выехать из блокадного Луганска. Военному врачу Алеше, который оказал медицинскую помощь моему дедушке. Водителям (имена которых мы, к сожалению, не знаем), которые вывозили нас в Ровеньки. Оле и Леше, которые приютили нас в своем доме и стали настоящими друзьями. Спасибо водитель Александру, за помощь в выезде в Россию. И Валентине Ефимовне, из станицы Мишкинской, за сочувствие и понимание.
А ещё тебе, мой читатель, что нашел время на прочтение моей первой книги. И извини, если нашел грамматические ошибки :)