Забытая легенда. Волчья кровь

ЗАБЫТАЯ ЛЕГЕНДА. ВОЛЧЬЯ КРОВЬ
                СЫН ВОЛКА
Все деревья уже покрылись нежными листочками, на ветвях набухшие почки или полураспустившиеся бутоны…
На всех, кроме этих.
Среди развалин из тёмно – серого камня, древних каменных столбов, покрытых полустёртыми рунами, тянутся к небу чёрные стволы с голыми ветками. Внизу у корней пожухлая прошлогодняя трава перемешалась с полусгнившей осенней листвой. Серые облака бродят по серо – синему небу. Солнце над самым горизонтом затянули тучи. Стемнело.
Люди на телеге уселись плотнее друг к другу. Звякнуло железо.
- Отодвинь секиру, башку проломишь, - хриплым голосом проворчал один из едущих, доставая флягу.
Послышалось бульканье, сменившееся довольным хмыканьем.
- На, хочешь погреться?
Фляга пошла по рукам, только теплее от этого не стало, уж больно неуютные края проезжали. Покосившись вверх, люди плотнее закутывались в куртки и плащи, крепче сжимали оружие.
- Вот тебе и белые ночи, - прошептал сидящий на телеге сбоку.
Из-под шлема торчала криво подстриженная борода и корявый шрам на давно не мытом лице.
- Места здесь неуютные.
- Уж больно груз неуютный.
- Уже попахивает.
- Тьфу, - сплюнул возница, - как только лошади терпят эту пакость.
- Ну, предположим, - просипел человек со шрамом и закашлялся, - предположим, мы с тобой смердели бы не меньше, кабы вот так вот сколько дней без погребения…
- На хрена их выкапывать было, - продолжал возница, - видел, как лошади бились, когда мы телеги этими нагрузили? Монахи в Мелитерре помогли, пойло им какое – то дали, лошади вроде успокоились.
- Сдохших… - в этот миг облака разошлись, открывая жёлтый круг луны в небе. Люди замолчали, нервно оглядываясь. Поодаль показались две луны поменьше – льдисто – синяя и белая. Где-то на грани слышимости почудился волчий вой.
- Полнолуние…
Люди невольно перешли на шёпот.
- Сдохших оборотней выкапываем, дождёмся, тролли повылезут.
- Не накаркай.
- Они ж вымерли, тролли –то.
- Это такой народец, что пакостить будут, даже начисто вымерши.
- Бабу бы сюда.
- Охренел, толстопузый? Какая баба согласится в одной телеге с волчьими мертвяками ехать?!
Послышался короткий невесёлый смех. Дальше ехали в молчании под неторопливый стук копыт и скрип телеги.
Видные на фоне полных лун голые ветви без единого листочка казались тянущимися из земли костями демонов, мёртвых, но не переставших быть опасными.
Из-под мешковины, накрывающей страшный груз, свешивалась рука, ничем не отличающаяся от человеческой, если бы не светло – серые короткие шерстинки, совсем не похожие на покрывающие мужские руки жёсткие тёмные волосы.
Кто-то из стражников на телеге задремал, вцепившись в секиру.
Рука свешивалась всё ниже.
Вот из-под мешковины следом за рукой упали светлые волосы. Три луны осветили заострившиеся уши, покрывающиеся шерстью. Телега качнулась на неровной дороге и от этого выпала вторая рука, стала так же монотонно раскачиваться всё ниже и ниже . Вскоре и голова мёртвого оборотня свалилась с телеги, показались плечи. Ногти на пальцах сменились звериными когтями…
Лунный свет блеснул на разрубленной кольчуге, остатки которой покрывали спину мёртвого существа, одного из тех, чьими телами нагружена телега.
Вот руки дрогнули и зацепились за какую-то деталь… Медленно, незаметно стали подтягиваться… На краю телеги показалось напряжённое колено…
Стражник внезапно хрипло откашлялся.
- Слышь, Юхан, тормозни. По нужде приспичило.
- Ладно. Только не мочись на ту сторону, тут земляника растёт.
- Не сблюёшь? Воняет от телеги, даже выпивка не спасает…
Люди слезли с телеги и отошли к кустам на краю дороги.
- На хрена было их выкапывать?
- На хрена было с ними воевать, когда они никого не трогали…
- Тихо!
- Да пошёл ты…
Существо на телеге вцепилось во всё, во что могло, дрожа от напряжения. Свет тройного полнолуния безжалостно высвечивал звериную шерсть и мутные зелёные глаза, закрытыми длинными каштановыми ресницами. Прижавшись ко дну телеги, задыхаясь от запаха тления, оборотень беззвучно шептал что-то…
Лунный свет упал на раскрытый медальон с портретом двоих детей – мальчика и девочки.
- На хрена было их убивать, говорю.
Человек со шрамом с мрачным видом отодвинул звякнувший мешок.
- Не мы их убили, - отозвался сутулый возница.
- Наше дело сторона. Мы просто стояли и слушали, как в молебнах прославляли тех, кто их да клээннийцев…
- А ты Вурдалачьи ночи не забыл?
- Я Тёмных не люблю и Вурдалачьи ночи помню. Только мой дом в те ночи клээннийцы спасали.
- Клээннийцы к себе сволочей не возьмут, это верно…
Рука со звериными когтями медленно ползла к звякнувшему мешку. Когти зацепились за дырку и с треском надорвали её. «Хорошо, что телега скрипит!»….
Оборотень ощупывал рукоятки мечей и наконец замер, узнав два одинаковых клинка. Осторожно потянул их к себе и повис под телегой.
Дорога повернула вправо и за поворотом появились высокие древние камни – рунестейны. Жёлтая луна скрылась за еловыми ветками.
«Пора!» Оборотень разжал пальцы и упал на дорогу, скатившись в тень камня. Прижался к нему спиной, хватая ртом воздух.

                СЫН ЗЕМЛЕДЕЛЬЦА, ВОЛКИ И КОРОВА
Йен постоял возле дерева, ковыряя землю носком ботинка, перевязанного верёвочкой. Затем как-то отчаянно махнул рукой, криво усмехнулся дрожащими губами, вытер лицо рукавом и решительно подошёл к дереву, доставая верёвку. Завязал петлю, сидя на нижней толстой ветке, привязал верёвку повыше, спрыгнул, подошёл к другому дереву, подкатил какой-то чурбачок, прямо под петлю, свисающую сверху, влез на шатающуюся деревяшку и…
- Бог в помощь! – раздался позади молодой насмешливый голос.
От неожиданности человек нелепо взмахнул руками, покачнулся, хватаясь руками за воздух в попытке удержать равновесие и рухнул в траву, угодив тем местом, которое предназначено для сидения, прямо в кустик ежевики. Стоящий на краю полянки молодой парень смотрел на него ярко – зелёными глазами, скрестив руки на груди. Из-под кожаной безрукавки торчат куски волчьей шкуры на обнажённых плечах. Длинные светлые волосы по цвету ничем не отличаются от волчьей шерсти. Человек сел, с болезненной гримасой растирая ушибы и выдёргивая колючки из штанов. Угрюмо посмотрел из-под насупленных бровей.
- Полюбоваться пришёл? – наконец сиплым голосом спросил человек.
Блеснули в улыбке белые зубы. Клыки в верхней челюсти у него немного длиннее, чем у людей.
- Корову… ваши съели, волки…
- Ага, и луны с неба тоже мы украли, - так же насмешливо отозвался парень с зелёными глазами. – Жива твоя корова, успокойся. Когда вся эта заваруха началась, она к ручью ушла. Корова умнее людей.
Человек недоверчиво следил взглядом за парнем в обрывках волчьей шкуры.
- А… Зара моя? – просипел он и закашлялся, утираясь рукавом.
Парень мягким движением опустился на траву рядом с мужчиной. Серьёзно посмотрел в голубые глаза под насупленными рыжевато – русыми бровями.
- Ты что же думаешь, мы никого любить не способны? Или не понимаем, что такое родная кровь? А коровы у нас тоже есть на хуторе. И овцы, и гуси в пруду плавают. Прясть и ткать наши девушки тоже умеют.
- Волки в овечьей шкуре, - хмыкнул человек. – Зачем вам тканое, когда на тебе свой мех растёт? Небось зимой на снегу спать можешь.
Теперь, когда на небе выступили звёзды и начали свой танец маленькие луны, стало видно, что волчий мех, держащийся на плечах, как пришитый, растёт прямо из кожи, а белоснежные зубы, растущие почему-то в два ряда, вперемешку человечьи и волчьи.
- Зара моя, Зарочка, - заплакал мужчина, закрыв лицо руками.
- Послушай, они у нас троих загрызли, троих, понимаешь? Их тоже кто-то укусил… Собака… Лисица…  Водобоязнь… Как это сейчас называют – бешенство…
И замолчал, глядя на звёзды.
- Мы бросились за ними следом, оттаскивали… Ну, свиней они успели…
- Зара моя…
Парень в волчьей шерсти минутку помолчал, размышляя о чём-то. Решительно встал, отряхнулся.
На небе важно и неторопливо взошла большая полная луна. Человеческие уши зеленоглазого парня заострились и покрылись волчьей шерстью. Взгляд остался прежним, спокойным и задумчивым.
- Пошли, - полувопросительно бросил он через плечо и пошёл, не оглядываясь. Человек поплёлся за ним.

               Чистая светлая комната с покрытой резьбой прялкой в углу, посередине овальный стол, уставленный мисками с едой, кружками, кувшинами, детскими игрушками, а за столом в домотканой куртке с голубым рисунком, подпоясанной плетёным из шнуров пояском, с замысловато причёсанными беленькими волосами, держа в одной руке куклу из шерстяных ниток, а в другой кусок овечьего сыра с маслом и хлебом, завёрнутым в лист салата сидит….
- Зара! Зарочка моя!
Четырёхлетняя девочка соскочила с табуретки и радостно кинулась на шею мужчине.
- Папа, папа, смотли! Мне такую иглуску дали и кашу! А коловуска наса такая умница, я всё влемя боялась, а она меня полизет – полизет, как телёнка, и дальсе идёт. Сюда пливела, а тут люди холосые, коловуску подоили, поколмили…
Сидящие на скамейке парни с волчьей шерстью засмеялись. Из-за шкафа в углу выглянул мальчик с такими же, как у Зары, беленькими волосами и с ярко – зелёными глазами, неумело зарычал по – звериному.
- Как же так? – держа на руках дочь, человек растерянно смотрел на вервольфов. Ответный смех прозвучал ещё громче.
… Трава тихо шелестит под ногами, глаза идущих рядом поблескивают. Корова время от времени шумно вздыхает, медленно переступая копытами. Зара спит на спине отца, свесив голову в капюшоне и сунув в рот палец. Зеленоглазый лениво бредёт, поддавая ногой камешки.
Дойдя до края деревни, вервольф остановился, хлопнул мужчину по плечу.
- Давай, двигай. Дальше сам доберёшься.
Тот остановился, криво улыбнулся подрагивающими губами и протянул руку.
- Знаешь, а…
- Ладно, забыли.
Вервольф махнул рукой и так же лениво побрёл к лесу. В свете полнолуния его силуэт с волчьими ушами был отчётливо виден.

           …. Угрюмые стражники, ещё вчера бывшие простыми поселянами, выгружали с телеги тела убитых, погребённых и выкопанных из земли.
Йен тихо выругался, когда из дырявого мешка посыпались откопанное в тех же могилах оружие. Тоскливо ссутулившись, Йен присел на корточки, вспоминая насмешливые  ярко – зелёные глаза  Ингевера с Волчьего хутора, вернувшего ему дочь.
Того Ингевера, чьё тело он своими руками вырыл из могилы и погрузил на телегу.
Йен протянул руку, чтобы запихнуть обратно в мешок выпавшие железки.
Железки – отличное оружие, мечта рыцарей – для простого землепашца все эти клинки были бесполезными в хозяйстве железками. Разве кузнец на что перековать мог бы…
И замер с протянутой рукой, приоткрыв рот.
«А где ещё два? И с чего это новый мешок порвался?»
Собрав железо, Йен вразвалочку подошёл к Юхану, стоящему возле мёртвых тел.
Тела зеленоглазого оборотня среди сваленных грудой волчьих мертвяков не было.