Вина

                трезвитесь, бодрствуйте (1 Пет. 5, 8)


Всю жизнь, или, скажем, всю сознательную жизнь, его преследовало чувство вины.

Первое воспоминание лежало в детстве - он прочитал в какой-то книжке стишок: "Я маму свою обидел", или это был мультфильм - но остро кольнуло тогда, ПРИЧЕМ НЕ СРАЗУ, да, это был мультфильм, и мальчик в нем капризно бросал на пол подаренного мамой плюшевого мишку, а мама, молодая и стройная, выходила из комнаты, опустив голову... И вспоминался этот момент всегда со слезами, и было жалко маму, а значит, и себя, и страшно.

Потом, когда дядя Юра с папой пили портвейн на улице и обсуждали что-то,  в их разговоре промелькнуло непонятное словосочетание "Комплекс вины". Папа тогда неохотно объяснил, что это значит. Словосочетание запомнилось.

И так хотелось не быть ни перед кем виноватым, ведь вину - не забыть, не спрятать, не отменить. Страшно быть виноватым!

И конечно, считал себя ни в чем ни перед кем не виноватым, пока не налетал на несоответствие себя этому образу, и оттого таил, копил понемногу в себе страх и обиду - а вокруг почти не было пасхальной радости, очищающей и дающей надежду.

Страх этот вылезал в повторяющихся снах, когда надо было убегать, прятаться, запутывать следы, от тех, кто пришел наказать тебя за твою вину, так некстати открывшуюся! А ведь была надежда - не заметят, будут считать таким же  - хорошим.

Он всегда хотел быть хорошим.

Но не очень знал, как, и не очень-то умел победить свою лень и страх. И все же иногда они и отступали, как будто увидев Старшего у него за плечом.

И тогда он просыпался.