Адам и Ева

   Давным-давно, когда еще Земля была безводна и пуста, а тьма покрывала бездну, сотворил Господь Бог светила великие и звезды. Тогда рыб, пресмыкающихся, птиц пернатых, зверей и скот. И, наконец,  человека с праха земного, а с его ребра вылепил женщину.
   Внимательно осмотрел свои творения, постучал пальцем по темечку Адама, по лбу Евы и устало выдохнул:
- Д-а-а-а, пусто.
   Почесал блестящий затылок, над которой выигрывал светло-желтый нимб, и спросил Вельзевула:
- Ну, как они тебе?
- Да никак. Морды пресные, как у покойников, - ухмыльнулся чёрт - ни тревог ни отчаяния, ни темперамента, ни страсти ...
- Д-а-а-а, какие-то не живые они получились, как мумии.  Надо бы им чувства и добродетели привить, пусть радуются и страдают, поскольку на мой свет попали.
  Всевышний поднял руки над головой Адама и продекламировал:
- Мудрости тебе на веки вечные!
- И корысти, - добавил чёрт.
Господь недовольно нахмурился, но продолжил:
- Мужества и трудолюбия!
- Боязливости и лени, - шипел нечистый.
- Силы и решительности!
- Слабости и хвори.
- Порядочности и справедливости!
- Самовлюбленности и гордыни.
   Бог опустил руки, вытер вспотевшую лысину и повернулся к женщине.
- А ты, Ева, нежной будь и уступчивой.
- И сварливой, - буркнул чёрт.
- Добра тебе и ласки.
- Зла и раздражительности.
- Люби Адама и детей.
- Меня не забывай и завидуй всем.
- Терпения и честности тебе.
- Ревности и лукавства ...
Создатель, наконец, не выдержал и топнул ногой, пытаясь прищемить
Вельзевулу  хвост. Однако не попал и послал его ко всем чертям.
   Наконец, Адам и Ева, разбуженные ссорой, очнулись, осторожно поднялись на ноги и, опираясь друг на друга, побрели живописным и неповторимым Эдемским садом. Началось их сладкая, но очень короткая райская жизнь…               
   На первых порах Адам и Ева жили очень счастливо. Однако вскоре, на смену сладкому медовому месяцу пришли горькие прозаические будни. И хотя романтический дымок ещё извивался вокруг яркого и местами тёплого семейного очага, их души заметно остыли. Скучное и молчаливое взаимопонимание ежедневно теснило высокую поэзию любви, занимало всё больше места в узких пещерных лабиринтах.
   Но Ева не сдавалась, не хотела в это даже верить. Умаляя собственное самолюбие, она продолжала играть роль первой в мире беззаветно любимой и самоотверженно влюблённой женщины.
   Адаму сначала удавалось подыгрывать ей, иногда даже быть режиссером, однако дальше невыразительных и легкомысленных интимных или будничных миниатюр не смог пойти. Не хватало способностей и страсти. Это интуитивно почувствовала Ева и сама экспромтом начала готовить глубокие и драматические семейные сцены. Правда, ей больше удавались исключительно главные  героические роли, наполненные эмоциями, воплями и обвинениями. Но Адам не мог терпеть громких батальных представлений, нервничал и раздражался. В такие минуты их первобытное жилище вздрагивало от неповторимого женского  визжания и басовитого мужского речитатива.
   Так возникали первые человеческие трагедии, в которых бушевала правда и боль совместной жизни: Ева в отчаянии собиралась покончить с собой, отомстить за потерянную молодость и красоту…
    После таких душераздирающих сцен Адаму ничего не оставалось, как настойчиво работать над собой, овладевая всеми тонкостями актёрского мастерства и успокаивать Еву, прикидываясь влюбленным дурачком.
   Комическое, как ничто другое, прекрасно приживалось в первой человеческой семье, прокладывая дорогу к будущим классическим комедиям. Оставалось только обобщить и выделить наиболее интересные сюжеты.