***

– Курить будешь?– старик достал из кармана красную пачку папирос. – или брезгуваешь эдакими? У вас на городах таких поди не курят!
– Да не брезгую, у меня просто свои есть, я к ним привык. – я достал свои сигареты и тоже закурил.
– И почем твои?– поинтересовался дед.
– Лучше тебе не знать.– я засмеялся, и убрал пачку в карман.
  Я украдкой рассматривал старика. Давно я его не видел, наверное, лет десять уже прошло. А он изменился, похудел весь, как будто высох. Лицо все в морщинах. И руки. Раньше это были крепкие мужские руки, а сейчас они и папиросу вот, еле держат. Как же спешит и меняет людей время. Когда ты постоянно находиться рядом, ты не замечаешь этих изменений, а вот когда ты видишь человека раз в десять лет, наоборот, результат работы времени налицо.

– Ну, расскажи, что там в городе говорят, война-то будет? – с интересом, нахмурив брови, спросил старик.
– Да Бог её знает, дед. Будет она или нет. Ты не воевать-ли собрался?– я улыбнулся, а старик оставался таким же серьёзным.
– Я своё отвоевал. Мне пора к земле привыкать. Вам жить. За страну обидно. Развалили всё. Вон, колхоз какой был. Ведь все было, и хлеб, и мясо, и молоко. А нынче чего? Погляди, поле как заросло. А ведь не давно трактора ходили, сам всю жизнь на поле работал. И для чего, спрашивается, чтоб под старость смотреть, как помогает село вместе с нами? Я уж и не верю, что изменится что-то. В газете вон, Кувшинников постоянно с фотокарточек лыбится. Бабка лони читала, дак все у него хорошо. И в области хорошо все. Пенсии вот, на пятьсот рублев поднять обещали. А в магазинах, говорят, подорожало все. А мы и ходим-то только по сигареты да по хлеб. Картошка есть, мяса привезут, пока вот зубы ещё есть, проживем с бабкой.

 А ведь и правда... Для чего они прожили такую жизнь, с утра до вечера пахали поля, сеяли хлеб, косили сено. Получая сейчас копеечную пенсию, на которую в деревне ещё хоть как-то можно прожить, а в городе уже с горем напополам.
   Проезжая мимо заросших полей, разваленных бывших скотных дворов, невольно наворачивается слеза. Жалко всего, что когда-то с таким трудом создавалось, а сейчас брошено, забыто, и вряд ли уже вспомнится. Как будто взяли оглоблю, и развалились ей большой лесной муравейник.
  Они жили, работали, верили в светлое будущее, а доживают свои последние годы в темном. Темней чем было. С каждым годом.