Мужская рука на поэтической кухне

 
(О сборнике стихотворений Евгения Минина «Тринадцатый год», “Evgarm”, Иерусалим, 2014)

В короткой, ни к чему не обязывающей переписке поэт признался, что получив тираж, с недоумением разглядывал книжку: а зачем она вообще? Перечитывая этот его «Тринадцатый год», попытаемся разобраться.

Когда многоопытен, добродушен и требователен к себе, когда за тобой уже «банда» внуков, в сознании постоянно тлеющая необъявленная война, в сердце неистребимые мир и гармония, позади – ушедшие друзья, а рядом – единственная и любимая – грех не писать стихи…

Хочешь – поспорь со мной,
хочешь – не отвечай,
Но поскольку в пути рытвины и трамплины,
То приходится жить – каждый себе гончар,
Каждый лепит себя из необычной глины.

Минин пишет их, словно стоя на кухне у плиты или в саду возле дымящегося мангала, по-мужски неподражаемо занят главным блюдом к общему столу. Из мяса не вытечет кровь, из лепешки не испарится вода в духовке. Вкусно – вам говорю! – отведать его произведений, приправленных то горечью иронии, то кисло-сладкими пряностями впечатлений от жизни и многочисленных попутчиков, то дружеским юмором, то озарением сочинителя.

Стихи у него подлинные, не растекающиеся множеством строф и ассоциаций, более похожи на законченную работу с одной мыслью, одним образом, одной бытовой ситуацией, чем на модные натужные игры в слова «обо всем и ни о чем». Потому воспринимаются цельно и полно. В них нет привнесенного беспокойства, излишней энтропии, нередко присутствующих в нынешней поэзии. Зато есть мудрость и глубокая самоирония, тождественные большому житейскому опыту автора.

Параллельные миры полны боли и издёвки,
Но бывают совпаденья по какой-нибудь оси.
Вот меня ты ожидаешь на трамвайной остановке,
Только я проеду мимо на летящем в даль такси.

Что впечатляет в коротких и емких по содержанию стихотворениях? Монологи и диалоги о всеобщем и частном, своеобразная дневниковость впечатлений и повседневное ощущение status belli – стихи-то написаны в Израиле ( потому много симпатичных текстов о Иерусалиме, израильском прошлом и настоящем), а еще по-минински точные, хоть и скупые характеристики лирических героев в сюжетах. Достигается это по-разному, иногда - тропами, используемыми к месту и впору:

Мечтаю, чтоб у каждой слепой пули
Прорезались глаза…

или

Тень плелась собакой следом
на коротком поводке.

часто – этаким «облегченным» ( на самом деле, гораздо более нагруженным, напрессованным смыслами) синтаксисом :

Времена и нравы - сплошной облом.
Мгновенно человек становится телом.
А кого-то завтра перечеркнут стволом,
Как неверный ответ мелом.

изредка – авторскими словообразованиями, вроде «звать чернику афроникой» - вполне уместными на опушках мининских стихотворных чащ. Или таких изюминок: «Друс-кинин-кай, друс-минин-кай…».

Словом, идем за автором, страницы листаем, где-то - цельная житейская зарисовка, где-то – короткие раздумья о поэзии и поэте, где-то сдержанно и мягко – о любви и природе сложного чувства. Минин свои фирменные блюда готовит неторопливо, умело и со вкусом – так что удовольствие гарантировано. Простая повествовательная манера, две-три строфы чаще довольно строго нормированного русского языка, редкие вкрапления слэнга и транслита, минимум цветистого поэтического инструментария – метафоры наперечет, но так и задумано. В этой авторской суровости, в минимализме – ключ к быстрому ответному импульсу у тех, кого он потчует своими стихами. Плюс никогда не плоский юмор, отменная наблюдательность, и – повторюсь – солидный жизненный багаж, и своеобразная манера письма короткими текстами – всё только на пользу читательскому аппетиту.

Книга замечательна еще и тем, что Минин-поэт «подвинулся на рельсе» и уступил несколько страниц сборника Минину-юмористу, хорошо нам знакомому по «Клубу 12 стульев» в «Литературной Газете». Многие балуются пародиями, но у Евгения Минина - это одно из наиболее отточенных ремесел
( а их и так немало: поэт, прозаик, редактор, издатель, подвижник литературы). Мастерство истинного профи («у музы за спиной таится пародист» ) в том, что его пародии – не обидные, дружеские, написаны беззлобно-мягким языком, при этом стиль оригинала и найденные литературные « ляпы» в мининском экспромте тонко подмечены и талантливо обыграны собственной стихотворной коллизией. В этой книге пародий правда нет, зато вдоволь ироничных посвящений, шаржей и эпиграмм, неизменно вызывающих улыбку. Таких, например:

Никита Михалков

Он, говорят, умён и мил,
Неповторим, и тем не менее,
Среди людей бытует мнение,
Что слишком солнце утомил.

И еще, конечно, повезет вашим детям, если найдете время почитать им из книги (в самом конце) чудный своеобразный бестиарий или МИНИнЗоопарк – там зверюшки без клеток, а ползучие – не в банках. Он невелик, очень добрый, и малышне – проверял эмпирическим путем - от забавных двустиший и катренов становится весело и светло. Что, по-моему - самое главное в стихах для детей.

Вот такой приятный экскурс в мир взрослой и детской поэзии, а заодно и любопытных шаржей-посвящений – три в одном – дарит читателю новый поэтический сборник Евгения Минина «Тринадцатый год». Сдержанно, зрело, по-мужски орудует наш гран-шеф, готовя свои фирменные блюда отнюдь не для изощренных гурманов, а для всех и каждого. И вопрос, занимавший автора, перестает волновать, когда переворачиваешь страницу за страницей - то в задумчивости, то с ответными мыслями, эмоциями и благодарностью. Когда обратная связь с читателем есть – значит, состоялась и книга. В этом-то и весь фокус-покус.