Халтурка

ХАЛТУРКА

       Украсть  не трудно: положить  на  место – вот  в  чём  вся штука.
                Михаил  Булгаков
       Бомж за спиной качался от полученного аванса и многообразно, но однотонно - омерзительно вонял всеми давно протухшими фибрами своей души и тела. Коровин часто задерживал отравленное тем дыхание, и всё никак не мог попасть ключом в нужное ему место - руки в последнее время тряслись со слишком уж большой амплитудой.
       Бомж пьяно боднул его головой в спину, рыгнул, и шумно сглотнул лившую почти непрерывно слюну.
       - Ну, ты и застрял... - сказал он глубоким штоколовским басом. - Купил, зараза... Выпить дал, а до закуски не добраться. Имей в виду: я тут щас лягу и отрублюсь...
       - Минутку! Только одну минутку! - Коровин нервно тыкал ключом уже вслепую, чувствуя в себе растущую злость на себя самого, и радуясь тому, что она начинает одолевать в нём нервозность.
       Бомж опять нетерпеливо рыгнул.
       - Прошу пардон... У меня завсегда так, когда не закусывая. А что за халтурка-то?..
       - Хорошая халтурка! Выгодная! - Коровин достал наконец ключом замку до печёнок.
       - Пойдёт... - услышав долгожданные щелчки, бомж перестал рыгать и раскачиваться, готовя себя к великим делам. - Но только чтобы в баксах! Буду копить... Сдам в сберносок, остался у меня один. А дырки заштопаю соплями. Их у меня много...
       Коровин широко распахнул долго не поддававшуюся его усилиям дверь своего бунгало, остаточно интеллигентно - инстинктивно пропуская желанного гостя вперёд.   
       Бомж только со второго захода одолел высокий для него барьер порога чужого дома.
       - Гы-де?.. – деловито спросил он, пытаясь озираться сквозь дикие джунгли растительности на своём лице. - И ши-то?..
       - Здесь... - Коровин подошёл к двери ванной.
       Бомж шумно всосал в себя скопившуюся во рту от затянувшегося ожидания слюну.
       - Наперёд закусон. Водка любит гарнир.
       Коровин торопливо забежал на свою кухню, машинально выглянул в окно и вернулся к бомжу с приличным куском полтавской полукопчёной.
Увидев колбасу, бомж обтёр об себя замызганного грязные руки, потом протёр ими глаза, чтобы разобраться с галлюцинациями, взял драгоценную закуску, шумно понюхал, привычно проглотил капавшую на линолеум слюну, и сунул колбасу в карман извалянного во всех московских лужах пиджака с многочисленных чужих плеч.
       - Ты готов?.. - недоверчиво спросил Коровин. – Или ещё принести чего-нибудь?
       Бомж ребром приставил к  заросшему лбу ладонь, даже не пытаясь встать по стойке бывшего пионера!
      - Готов всегда! Готов везде! Почти готов всех!.. Послать, и не пойти за ними…
       - Ты же просил закусить!
       - Этим закусывают только свежак. А то я занюхал... Большего мне не требуется.
       - Тогда начнём?!
       - Валяй...
       Коровин включил в ванной свет, почти втолкнул туда слишком медлительного бомжа, и тут же закрыл за ним дверь, упреждая его возможные негативные реакции.
       По ту сторону двери было привычно тихо. Верхняя её часть со слабым жужжанием чуть пожелтела; желтизна плавно перешла в лёгкую травяную зелень, которая медленно растаяла на белом фоне недавней покраски. В двери на секунду образовалась узкая щель, выплюнувшая пачку ассигнаций в банковской упаковке.
       Коровин поднял пачку, заученно вскрыл её. Это были зелёные стодолларовые купюры. Новенькие. Коровин давно уже не пересчитывал и не проверял эти деньги на предмет возможной подделки. Всё было честно: и количество, и качество. Надо полагать, все эти баксы плательщики брали в реально существующих банках.
       Коровин спрятал валюту в тайнике за офортом на стене, достал из бара любимый французский коньяк, и выпил сразу две рюмки. В пустом желудке тут же зажгло, зато в груди что-то остыло, отпустив сердце. Коровин неторопливо сжевал ломтик лимона с сахаром, и, почти совсем успокоившись, переоделся в домашнее.

       ...Резкий звонок в дверь квартиры чуть не стоил ему одновременно и инсульта, и инфаркта. Коровин непроизвольно метнулся в условно спасительную глубину комнаты, точно тёмные углы могли защитить его от давно ожидаемой опасности.
       Тот, кто стоял сейчас за входной дверью, был очень терпелив или наверняка знал, что хозяин находится дома. От мысли о втором Коровину стало ещё тоскливее…
       Звонок продолжал надрываться, и в его голосе уже звучала неприкрытая угроза санкциями. Коровин прокрался в прихожую, глянул в глазок и увидел хмурого незнакомого мужчину. По виду его было совершенно ясно, что от звонка он ни за что не отцепится.
       - Кто там?!. - неверным голосом спросил Коровин, с трудом удерживая его  от истеричного фальцета.
       - Откройте, милиция!
       - Покажите сначала ваши документы!.. - у Коровина от свежей дозы коньяка, и застарелого страха уже слегка подкашивались ноги.
       К смотровому глазку почти приставили открытую краснокожую книжицу с фотографией, и Коровин смирился с Судьбой, тайно надеясь на возможное чудо с её ошибками. Замки он открывал так, будто чувствовал приставленное к его спине дуло крупнокалиберного пистолета.
       - Здравствуйте! - не скрывая накопившегося лёгкого раздражения, сказал средних лет мужчина в слишком медленно растущую щель двери. - Капитан  Литвинов!
       Он заученно выбросил вперёд руку с раскрытым нараспашку удостоверением.
       - Инспектор Литвинов! - поправился он. - Вы позволите войти? У меня к вам всего лишь несколько вопросов.
       - Коровин сделал короткий шажок назад, покорно уступая чужому напору, и незваный гость тут же профессионально проскользнул в прихожую сквозь узкую щель.
       - Где он?! - в лоб спросил Литвинов, пряча в карман сделавшее своё чёрное дело красное удостоверение.
       Коровин невольно попятился к двери ванной, опять утопая в привычном страхе.
       - Там?!. - Литвинов оттолкнул его и дёрнул за ручку. Дверь была закрыта изнутри.
       Литвинов постучал по ней кулаком.
       - Откройте! Вы меня слышите?! Сейчас же откройте!!! Милиция!!! Я вам приказываю открыть!!!
       - Там никого нет... - вяло сказал Коровин, которого почему-то одолела почти полная апатия. - Вы зря стараетесь...
       - Не верю! - сказал Литвинов, доставая из подмышечной кобуры пистолет. - Откройте!
       Коровин пожал поникшими плечами и надавил кнопку выключателя света рядом с дверью. Последовал тихий, вкрадчивый щелчок; дождавшись его, Коровин повернул ручку и открыл дверь.
       Ванная комната была пуста.
       - Где он?! - угрожающе спросил Литвинов. - И только не вздумайте юлить! Я целый месяц вас выслеживал! Хотите, я сейчас всё про вас расскажу?! Всю вашу подноготную! Вы находите в подворотнях самых опустившихся, бездомных и одиноких, которых наверняка никто не хватится, приводите их к себе в дом, и... Что вы с ними потом делаете?!
       - Ничего... - уныло ответил Коровин, морально если не убитый, то избитый до полусмерти.
       - Не вкручивайте мне мозги! – профессионально умело давил на него Литвинов. - В квартирах такой планировки нет ни кладовок, ни запасных выходов! Уйти он не мог, значит, находится где-то здесь! Где?! Что вы с ним сделали?! Убили?! Тогда где спрятан труп?!
       - Да жив он, я вас уверяю! - сказал Коровин, избавляясь помаленьку от первоначального, оказавшегося на удивление непродолжительным, испуга. - Живёхонек!
       - Докажите это! Покажите мне его!
       - Увы... - Коровин развёл руки. - Но не ошибусь, если скажу, что он теперь не пьянствует и не бродяжничает, а занимается общественно-полезным трудом. И остальные - тоже...
       Коровин под дулом пистолета дошёл до своего бара, налил дорогостоящего коньяку уже в две рюмки.
       - Вы как хотите, а мне необходимо успокоить расшатанные всеми вами нервы...
       Он торопливо выпил, точно полную рюмку у него могли отнять вместе со свободой.
        - Юлить в моём положении бессмысленно, - сказал он, ещё более окрепнув. - Вы просто нагрянете сюда любопытствующей толпой и сами во всём разберётесь.
       Он, развалившись, сел в кресло.
       - Начну с азов, надеюсь, потом мне это зачтётся, как чистосердечное признание. Итак, почти год назад я имел великую честь контактировать с представителями инопланетной цивилизации. Это довольно неплохие ребята, и им от нас не слишком много надо: кое-какая информация, но в первую очередь рабочая сила.
       - Рабочая?.. - Литвинов опустил руку с пистолетом, не возражая и пока не возмущаясь. Он уже привык сначала выслушивать оправдательный бред преступников, а потом отыскивать в нём рациональное зерно. – Вы хотите сказать, что им нужны наши бомжи?
       - Да. Если точнее, бесплатная рабочая сила.
       - Рабы?..
       - Это несколько грубовато сказано, капитан. Они слишком гуманны, чтобы брать рабов, но согласились на услуги социально малозначимых индивидуумов...
       - И вы поставляете им бомжей...
       - А кого же ещё? Кто согласится на это сам? Кто его знает, что там и как там? Они убеждали меня в том, что люди останутся в живых, но кое-кому могут ведь не понравиться условия труда или быта, и он вздумает попроситься обратно...
       - Значит, для них обратной дороги сюда нет? - Литвинов всё ещё не перебивал, выслушивая до конца любопытную и совершенно невероятную версию подозреваемого.
       - Дверь работает только в одну сторону...
       - Вы преступник, Коровин! Кража людей карается законом! Вы же это знали!
       - Какие они люди, капитан?.. - сморщился Коровин точно от давно съеденного лимона. - Отбросы общества, от них одни неприятности. Признайтесь, ведь за год моей работы в этом направлении преступность среди бомжей резко снизилась?
       Литвинов неопределённо повертел в воздухе пистолетом.
       - Это не лучший метод! От болезней общества надо лечить, а не избавляться от их носителей!
       - Согласен. Но я не патриот и не гуманист, а всего лишь прожжённый прагматик.
       - Чем же это они вас так легко купили?
Коровин достал из тайника недавно полученные за работу деньги, которые инстинктивно прятал.
       - Этим... Чем же ещё можно купить нищего духом и телом?.. Не идеями же…
       - И сколько вам платят?
       - По тысяче долларов за каждого труженика. Независимо от возраста, комплекции и состояния здоровья. Они их всех потом доводят до нужной им кондиции.
       - Ладно... - миролюбиво сказал Литвинов. - Из чисто человеческого любопытства я внимательно выслушал вашу увлекательную сказку, а сейчас, пока сюда не явились остальные мои коллеги, давайте, как на исповеди! Это вам потом точно зачтётся.
       - Фомка... - сказал Коровин, вставая с кресла. - Не верь ушам своим. А глазам?..
       Он подошёл к окну, на подоконнике которого стояла клетка с унылой от своей застарелой девственности канарейкой.
       - Хорошо, ради такого случая... Всё равно она не поёт… Другую куплю… - Коровин подцепил клетку пальцем, занёс в ванную комнату и поставил на пол. - Прошу удостовериться!
       Он картинно показал руками на клетку, закрыл снаружи дверь и нажал выключатель на стене рядом.

       …Дверь зажужжала, заморгала разными цветами радуги и в конце всего этого выплюнула в эфемерную щель одну-единственную купюру. Коровин поднял её с пола и протянул инспектору.
       - Пожалуйте вам! Двадцать натуральных долларов. Они берут всякую нашу ерунду, но платят за неё, конечно, меньше, чем за трудоспособных людей. Хотите ещё?
       Литвинов посмотрел деньги на свет.
       - Это примитивно, господин капитан, - скептически сказал Коровин. - Я лично носил первые деньги на проверку в несколько банков. У НИХ всё натурально...
       Он широко открыл дверь ванной, демонстрируя капитану отсутствие в ней клетки.
       - Прошу! Птичку, конечно, жалко, но ради Истины... Лучше одна птичка, чем десять лет тюрьмы.
       Литвинов вошёл вслед за хозяином дома и заглянул под ванну, хотя клетка, а тем более габаритный бомж при всём желании не смогли бы спрятаться там даже наполовину.
       - Могу показать ещё один номер... - распалившийся от усвоенного коньяка Коровин взял со стола двухкассетную импортную магнитолу. - Они берут практически всё...

       …Дверь выплюнула опять одну, но уже стодолларовую бумажку, и ту - далеко не первой свежести.
       - Вещи отправлять невыгодно, - сказал Коровин, наблюдая, как блюститель порядка, осторожно заглянув в приоткрытую дверь, внимательно изучает взглядом опять опустевшую ванну. - Хороший телевизор стоит почти четыреста, а они дадут не больше двухсот
       - Как это называется?.. -  с тревогой спросил Литвинов, пятясь от двери ванной.
       - Транслятор. От нас - к ним.
       - Пробовали сами?..
       - Упаси Бог, капитан! Они же сразу предупредили, что это работает только туда!
       - И многих вы уже отправили по билетам в один конец?.. – угрюмо спросил Литвинов.
       - Навалом... - Коровин опять забрался в любимое кресло, всё более чувствуя себя хозяином положения, и уже удивляясь этому. - Признаюсь, пожадничал, а то бы вы меня фиг вычислили! Они надавали всяческих оградительных инструкций, поначалу я их соблюдал, а потом азарт нашёл, жадность обуяла... Такие деньги! Всю жизнь вкалывал на любимом заводе за гроши, сейчас зарплата вообще смехотворная, да и ту иногда не дают месяцами, и вдруг... Манна небесная! И за что! За уборку социального мусора!
       Коровин, не вставая с любимого кресла, дотянулся до коньяка в баре и налил себе ещё.
       - Вам-то хоть исправно платят, хранители политики политиков? - спросил он, крякнув после вместительной рюмки.
       - Какое там! - Литвинов огорчённо махнул рукой с пистолетом. - Чем мы лучше вас? Работаем по инерции и кормимся обещаниями лучших времён для наших праправнуков... Платят хорошо только в виде премий за удачно проведённые операции, или за внеочередные ранения. Подрабатываем, кто как может... С вами у меня, можно сказать, халтурка в нерабочее время. Блефовал я, нет снаружи никого. Один я вас вычислил, один и отрабатывал ради премиальных детишкам на разбавленное водой молочишко...
       - Тогда вы меня точно поймёте, инспектор. За работу человеку нужно платить, не говоря уже о том, что хорошо. Только тогда мне захочется работать и дальше, и лучше.
       - Скажите спасибо нашим диким временам... - сказал Литвинов. - Десять лет назад вы бы об этом дальновидно промолчали. Это сейчас у многих есть свой бизнес, поэтому сосед не обращает внимание определённых служб на ваши необъяснимые финансовые излишества. А налоговая полиция пока до вас не добралась...
       - И рэкетиры тоже... - с удовольствием добавил Коровин.
       - Что, никаких поборов?!. - не поверил Литвинов своим ушам. – Как же это вы их?..
       - Всё моё! - решил Коровин исповедоваться до конца. – До последнего цента! И платят сразу по завершении любой работы. Наличными и хорошо конвертируемыми!
       Литвинов наконец сунул в карман плаща безумно надоевший всем им пистолет, решительно подошёл к бару и опрокинул себе в рот сильно заждавшуюся вторую рюмку.
       - Слушай, друг... – вдруг взмолился он. - Ты бы устроил и меня на такую халтурку... По блату...

                Человеческие  слабости
                управляют  Миром
                лучше
                самых  сильных
                его  владык.