Река и речка

Почему-то тема Волги всё время проходит мимо нашего рассказа, словно и не живем мы здесь, на её берегу? А между тем в наших ребячьих планах  она занимала  первейшее  место, особенно в летнюю пору. Начать нужно, конечно же, с купания. С него обычно день начинался, им же (купанием), как правило, и заканчивался. Купальный сезон мы открывали на Томке. В детстве здесь было основное место для водных процедур. И тому было несколько причин. Во-первых, наш берег Волги, согласно всем законам физики был довольно высоким и  крутым. Добраться до воды и не расквасить себе нос или не разбить коленки, -  одно это было уже достижением. Во-вторых, вода в Томке прогревалась намного раньше, чем в Волге, и была гораздо теплее. И, наконец, самое главное – на Томке были «мостки». Каждый год рабочие Комбинаты строили на речке это незамысловатое техническое сооружение и для купания, и для полоскания белья. И строили, наверное, без всякого проекта,  согласований  с санэпидемстацией, с пожарными, управлением Главного архитектора и прочей сотней таких важных и нужных контор.   Но мы всего этого тогда не понимали. А потому, не задумываясь, разбегались с построенных мостков и бултыхались в речку. Кто «рыбкой», кто «бомбочкой», а кто просто «солдатиком». Здесь мы учились плавать и нырять. Методика была довольно простая, но действенная. Старшие товарищи брали «кандидата» за руки - за ноги, и на счет «три» сбрасывали с мостков как можно дальше. И ничего! Ни одного утонувшего я что-то не помню. Все выплывали и начинали самостоятельно барахтаться в воде.  Закрепившие первые навыки, проходили  процесс испытания мостом. Тоже ничего особенного. Нужно было забраться на деревянный мост через Томку и прыгнуть в речку либо с настила, либо с перил. На этом  испытания  заканчивались.  А малец их прошедший, переходил в разряд  «настоящих  пацанов».
Из купального «инвентаря» самыми значимыми были, конечно же, ласты, маска с трубкой и автомобильная камера. Про трубку с маской ничего не скажу, а вот ласты у меня были классные, «литые», да и  камера приличная, не меньше «ЗиЛовской». Нас, подростков, человек пять выдерживала запросто. Не могу не сказать еще об одной немаловажной детали купального набора. О плавках. Конструкция их была такова, что снимать и надевать их, можно было, не снимая трусов, а при желании равно  также и брюк, шаровар, трико, и прочее, и прочее.  Как? А вы подумайте, и если только ничего не получится, обращайтесь ко мне, подскажу.
Купались до посинения, «до гусиной кожи», а поэтому существенным атрибутом «пляжного бытия» был костер, и чтобы погреться, и приготовить что-нибудь из еды. Костер в тридцатиградусную жару, чтобы погреться, это,  как мороженое на морозе. Ни одному иностранцу не понять, с этим надо просто жить. На костре поджаривали кусочки хлеба, а в золе пекли картошку. И еще, гурманы собирали на дне какие-то ракушки, открывали раковину и жарили  «ножки». Честно скажу, не пробовал.
    Здесь же, на Томке, была и лодочная станция, хотя мы и слова такого не знали. Просто, к «буйкам» привязывались цепью и лодки, и весла к ним. Моторы приносили из балаганов, на речке не оставляли. Нам же и весел было достаточно. Хоть за Волгу, на остров, хоть просто вдоль берега покататься. Весла есть, руки свои, и бензин покупать не надо.
  Река Мережка, река Мера, село Никола Мера,- все это названия заволжских маршрутов и для отдыха, и для рыбалки. Говорят, что раньше было еще село Мериново. Только вот переименовали  его по указанию матушки-императрицы во время ее знаменитого путешествия по Волге. Слишком уж неблагозвучным показалось оно  Ея императорскому величеству, а объяснить государыне, что название сие никакого отношения к бедным животным не имеет, видно никто не смог. Из того же знаменитого путешествия мне нравится  эпизод, описанный В.Я. Шишковым, ну этот  уж  точно про «наших».  Подходит Екатерина Вторая к девицам, которых собрали на пристани  и спрашивает:  «Что же, девушки? Рады ли вы мне?» «Да  как, дура, не рады»,- отвечают. » Ведь ты одна у нас царица-то!». Современники отмечали, что государыню очень  растрогала и умилила  такая простота нравов, и наградила она девушек и  лентами, и пряниками. А потом, эти девушки за наших томненских парней замуж  вышли, так и прижилось у нас это ласковое «дура», «дурашка», а пряники, с лентами, наверное, до сих пор у кого-то в сундуке  хранятся.
Опять меня куда-то в сторону повело. А так хочется  еще рассказать о поездках на Меру, о ночевках у костра. И  чтобы  завистью прониклись  нынешние.  Потому что воду для чая,  брали, например,  прямо из речки, не задумываясь о санитарных нормах и предельно допустимых концентрациях. И спали у костра, завернувшись в фуфайку, без разных там спальников и палаток.  А комары, если и были, так тоже  «экологически чистые», укусы почти  что и не чесались. А если кто  к хоромам привык, то и здесь выход был. Полчаса « делов» … и готов уютный шалаш. Делался он так: вбиваешь в землю две жерди с рогатинами, на них настилаешь  веток, а на пол, землю, то есть, наваливаешь ельника. И делать его лучше не на открытой местности, а ближе к зарослям, к большому дереву, наконец. Расходу веток  меньше, да и природа, опять же,  целее будет.
Лодки были у многих -  простые деревянные, их прямо во дворе, за балаганами и  делали, «строгали»,  там же  смолили  и на Томку, на стоянку. Самым распространенным лодочным мотором во времена моего детства была легкая и надежная «Стрела», мощностью,  в целых 5 лошадиных сил. Для его ремонта  достаточно было молотка  побольше  или  булыжника поухватистей.  Много позже стали появляться 8-ми сильные «Ветерки», а затем пришло время для мощных  30-ти сильных «Вихрей», которые  ставили  на  дюралевые «Прогрессы» и «Казанки», просторные, с рулевым управлением и мягкими креслами-сидениями, но это уже 70-е годы, когда движение на реке своей интенсивностью не уступало городскому.