Майское безумие 51-60

== 51 ==
 Воле вопреки, идея разыскать биологических родителей назрела окончательно. Вытеснила все остальные дела и мысли, вырвалась на первый план, отравляя и расстраивая течение жизни. Слава уже не единожды ловил себя на мысли, что идефикс сведет его с ума окончательно. И пока он не найдет ответы на мучающие его вопросы, жизнь не вернется в спокойное и умеренное русло. Она родилась в глубинах сознания, и переполнило его целиком. Нести эту ношу становилось с каждым днем все тяжелее, все проблематичнее.
Отыскав в газете «Из рук – в руки» адрес детективного агентства, он незамедлительно отправился на прием. Встретила его молодая секретарша, предложив широкий выбор напитков. Протянула, с каким-то виноватым видом, прейскурант. И стало понятно: девушке, наверное, было немного стыдно за столь большие цены на услуги хозяина агентства. А у Орешкина, по большому счету, денег не было, и не предвиделось их появление. Но и такой поворот событий он ожидал, и решение, которое с трудом приживалась в сознании, теперь сразу окончательно созрело в неоспоримую неизбежность. Он решил продать машину. Рано или поздно, но это пришлось бы все равно сделать.  Ну, не автолюбитель он, и все! Не понимал в машинах ничего. А каждый раз обращаться в автосалоны, даже по пустячному ремонту, было как-то и смешно, да и накладно. А что она будет гнить в гараже? За нее еще и налоги плати. А на вырученные деньги можно и детектива нанять, и положить в банк. Пусть не большие, но получать проценты. Хватит на оплату коммунальных услуг – вот тебе и отличное подспорье. Жить как-то надо. Институт ни в коем случае бросать не стоит. Из кожи лезть, голодовать, ходить в обносках, но получить высшее образование. Сейчас даже в дворники без диплома не берут. Идея-фикс торопила, не давая времени на долгие раздумья и сомнения.
 Сосед по соседнему подъезду встретил его радушно.  Они дружили семьями, и раньше частенько ходили в гости друг к другу. После смерти родителей визиты прекратились. Разница в возрасте была существенной, а интересы противоположные.
— Заходи, заходи, Славик. Рад тебя видеть, — дядя Ваня приобняв парня за плечи и похлопав по плечам, повел на кухню. — Как жизнь, паря?
— Так себе, — можно было не притворяться и не вешать ярких ярлыков.
— Да, да. Проходи, садись. Сейчас чайку попьем. Бабка моя в гости к сыну укатила. Первый юбилей у внука. А я вот тут, на хозяйстве остался.
— Дело у меня к вам, дядя Вань.
— Вот за чайком и поговорим. И сорт подходящий – «Беседа» называется.
К чаю сосед предложил печенье и рулет. Свежезаваренный напиток согревал тело и отогревал душу.
— Вы как-то говорили моему отцу, что не прочь купить нашу «пятерочку».
— Был такой разговор, — кивнул головой дядя Ваня.
— Я вступил в права наследия. Желание не пропало?
Сосед внимательно посмотрел на Орешкина, и вздохнул:
— Прижало? — сочувствующе поинтересовался он. Что сейчас особо не хотелось Славе, так это жалости.
— Да, нет. Все нормально у меня. Я и работу нашел. А что касается машины? Вы же сами прекрасно знаете, что я никогда не увлекался. Для меня это – как китайская грамота. А чего она гнить будет? А вы и мечту свою осуществите, да и меня не обманите.
— Что ж, разумное решение. Не мальчика, но мужа. Когда можно осмотреть товар?
— Да хоть немедля.
— А и то, правда, чего время тянуть. — На сборы у полковника запаса ушло не больше трех минут.
— Только сломана она.
— Посмотрим.
И, правда, посмотрел. Что-то подкрутил, что-то протер, что-то заменил. И «пятерочка» с легким урчанием завелась с пол-оборота. Они прокатились по городу, устроив «Жигулям» тест-драйв. Сосед остался довольным состоянием автомобиля, они сошлись в цене, и тут же поехали к нотариусу оформлять сделку. Потом в банк, ГАИ, и только к вечеру вернулись домой, довольные и вполне счастливые. Всю дорогу сосед развлекал его байками про водителей и Гаишников.
— Меня самого чуть один раз не побили блюстители автотрасс.
— За что? — удивился Слава. Все во дворе знали, что дядя Ваня очень аккуратный водитель, за всю жизнь ни разу не нарушил даже маленького незначительного правила дорожного движения.
— Купил я как-то лимонад в стеклянной таре, зачем-то этикетку, а она была такая маленькая с лимоном нарисованная, отодрал. Держу в руках бутылку, глотаю прохладу и выезжаю от магазина. А тут они нарисовались. Увидели бутылку, подумали, что пиво, обрадовались. Я говорю им: лимонад это!. А они проверять, выхватил посудину из моих рук, пьет. Потом второй приложился к горлышку. А я возьми и пошути: а у меня туберкулез. Вот они обалдели, чуть с жезлами меня не оприходовали. Вот, так в жизни бывает.
 Гараж Ярик решил пока не продавать, оставить на «черный день», который по его ощущениям еще обязательно наступит. Такая уж  горька действительность.
Он позвонил в агентство, записался на прием и попросил приготовить контракт. Все, колесо завертелось, набирая обороты, и остановить его было уже проблематично.
 

== 52 ==
 Да, самое гадкое состояние – ожидать, не имея возможности ничего сделать. Каждая минута казалось длиннее прожитого накануне дня. Да что там дня! Слава мысленно прожил заново всю жизнь, с ее взлетами и падениями, победами и разочарованиями, с ее мелочами и повседневными радостями. Мучительное ожидание грозилось перерасти в отчаянье. А человек в отчаянье способен совершить либо подвиг, либо непоправимый проступок, перевернув течение жизни с ног на голову.
Он боялся покинуть квартиру потому, что в контракте указал только номер домашнего телефона. Он бродил по маленькой квартире, включал и выключал телевизор, валялся на тахте, изучая каждую трещинку в потолке. Ел, когда желудок начинал нетерпимо болеть, дремал, когда глаза слипались сами собой. Даже работа не отвлекала, музыка не приглушала мысли. Банзай несколько раз пытался поговорить с ним, но Слава старался не оставаться в гордом одиночестве. Был всегда в компании музыкантов, а после работы быстро ловил такси. Спешил домой проверить автоответчик. Отвел на ожидание неделю, а потом поехать в агентство поторопить или даже поскандалить.  На смену нетерпению пришло полное безразличие. И потому звонок мобильного телефона заставил Орешкина вздрогнуть, едва не выронив его. Номер был совершенно незнакомым.
— Да, — успел подумать, что это очередные проделки Банзая.
— Привет, Ярослав.
— Привет, — удивился он незнакомому женскому голосу.
— Это Виктория. Ты просил перезвонить тебе.
— Вика? Привет! — он обрадовался, но тут же радость мгновенно испарилась. Вновь вспомнился Банзай. Никто не мог дать Славе гарантии, что его телефоны не прослушиваются. И потому говорить открытым текстом он не решился. Раз начал играть в шпионов, будь добр – доведи все строго по сценарию.
— Нам надо встретиться.
— Зачем?
— Поверь, так надо. Тебе в большей степени, чем мне.
— Хорошо, — после непродолжительного замешательства согласилась девушка. — Где и когда?
— Давай прямо завтра. А вот где? Помнишь, куда я отвез тебя после нашего знакомства? — Он почувствовал, как где-то там напряглась Вика. Но молодец!!! Все поняла и поддержала игру:
— Помню.
— Сможешь приехать?
— Смогу. До завтра. — И она оборвала связь.
— Вот и ладушки, — успокоил сам себя Слава. — Завтра кулон, наконец-то, обретет своего истинного хозяина, и головной боли станет  на одну меньше. Можно будет поставить жирную точку в этой приключенческой истории.
 Он сбегал в ближайший супермаркет, где накупил продуктов для бабушки, не забыв при этом набрать бананов несколько килограммов. После серьезного разговора с бабушкой, он так и не ездил к ней в гости. Хотя и обещал помочь с текущим ремонтом забора. Не дай Бог, бабуля подумает, что он отказался от нее.  С таким багажом и завалился в дяде Ване. Тот все еще хозяйничал в одиночестве.
— Дядя Ваня, вы должны мне помочь. — Слава, как мог, говорил бодрым, где-то игривым голосом.
— Помогу обязательно. А в чем?
— Не отвезете меня завтра с утра на автовокзал?
— Конечно.
— Но это не все. Вот эти сумки я оставлю у вас, вы сами положите их в багажник, и только потом подкатите к моему подъезду. И не удивляйтесь, что я буду изображать из себя слепого старичка. — И видя, что сосед впал в небольшую прострацию, пояснил. — Мне нужно незаметно покинуть город.
Тревога тут же вспыхнула у дяди Вани в глазах:
— Что-то случилось, сынок? Ты от кого-то прячешься? Ты только скажи. Я подниму все свои связи, поможем всем миром.
— Да что ты, дядя Вань, — Слава широко улыбался. — У меня все хорошо. А это мы со студентами новую игру придумали. «Отруби хвост» называется. Завтра моя очередь уйти от топтунов. — И он стал сходу придумывать несуществующие правила только что выдуманной игры. Так виртуозно врал, что старый вояка поверил. Только грустно покачал головой, явно осуждая современную молодежь.


== 53 ==
 На первый автобус билетов уже не было, пришлось брать на второй рейс, и ждать отправления около часа. Слава направился в туалет, можно было сменить прикид Паниковского, и стать зрячим человеком. Туалет естественно был платным, а вот кассир, видимо, отлучилась. Слава и один тучный мужчина не стали ждать кассира, а прошли в общественное место. Орешкин быстро переоделся, спрятал темные очки и разборную тросточку. Вышел, у выхода его встретила шустрая бабка:
— Туалет у нас платный, с вас десять рублей.
Слава расплатился, а вот мужчина ответил кассиру:
— Извини, бабуля, платить не буду. У меня сейчас не получилось, — и пошел спокойно дальше. Бабка ошеломленно захлопала близорукими глазами, а очередь колыхнулась от дружного смеха.
Всю дорогу Слава вспоминал забавные случаи из жизни, улыбался, размышлял: если бы не чувство юмора, то человеку очень трудно было бы выжить в этом жестоком мире.
Его не ждали, по крайней мере, бабушка не сидела на скамейке и не смотрела на дорогу. Только котяра Филимон, вальяжный и независимый, грелся на самом солнцепеке.  Слава с двумя забитыми под завязку сумками ввалился в дом.
— Привет! Вот они сидят, чаи гоняют, а меня и не встречают, — с порога пошутил он и уронил сумки.
— Здравствуй, здравствуй, внучок, — бабушка легко выскочила со стола и шагнула Ярику на встречу. Слава обнял пожилую женщину, и чмокнул в щечку.
— Распаковывай сумки.
— Да зачем так много? — запротестовала бабушка, хотя и очень слабо. Старый, что и малый, любит гостинцы и подарки.
А Слава шагнул к Вике, протянуло руку:
— Привет.
— Привет, — девушка зачем-то встала из-за стола и вложила в его ладонь свою маленькую, теплую ладошку. Что-то непонятное нашло на парня, может приподнятое настроение, может близость симпатичной девчонки, может просто необъяснимое наитие. Он нагнулся и поцеловал Вику в щечку. Она отшатнулась, вся вспыхнула ярким румянцем, а глазки наполнились непониманием и страхом.
— Извини, — Слава был готов ударить сам себя, что есть силы. Совсем вылетело из головы то, о чем говорила бабушка: у Вики еще долго сохраниться панический страх перед мужчинами, если он вообще когда-нибудь пройдет.
— Ну, и навез гостинцев, — сама того не замечая, спасла неловкое положение бабушка. — Помоги-ка мне, внученька.
Вика с удовольствием бросилась помогать бабке, а Слава поспешил выскочить во двор. Продолжал ругать себя нелитературным фольклором, интенсивно качал головой, но ничего не помогало отогнать легкое наваждение.  Он был очарован, околдован ее глазами. Косметика только образцово подчеркивала их выразительность, глубину и красоту. В такие глаза хочется смотреть бесконечно долго, забыв обо всем на свете. Орешкин несколько физических и дыхательных упражнений, привел сердцебиение в норму, успокоился, и только потом вновь решился войти в дом.
— А мы и не обедали, тебя ждали. Садись, внучок. — Стол был сервирован как-то по-праздничному. Свободный стул был всего один, и Славе пришлось-таки сесть как раз напротив Вики. Старательно пытался не смотреть в ее сторону, опасаясь чарующего дара ее красивых глаз. Не дай Бог, вновь нахлынет наваждение, а следом необдуманный и опрометчивый поступок.
— Эх, грибочки забыла из погреба достать, — произнесла бабушка.
— Давай я, бабуль. — Тут же отозвался Слава.
— Сиди уж, я не совсем старая и беспомощная, — и в подтверждение легко встала и вышла из дома.
И вмиг повисла неловкая тишина. Через некоторое время девушка нарушила ее:
— О чем ты хотел со мной поговорить?
Пришлось глянуть на нее, и Слава сделал это мимолетно.
— Сейчас, — он вскочил и залез на русскую печь, где и достал из тайника кулон. — Вот!
— Ой!!! — охнула девушка.  — Это он! Где ты его взял?
Вновь их взгляды встретились, и Ярик увидел в них совсем иные эмоции и чувства. Детский восторг и бесконечная радость плескались на самой поверхности. Снова что-то помутнело в голове, глаза подернулись пеленою, и сердце затрепыхало в груди.   Во время вернулась бабка, гордо неся чашку с маринованными груздями. Обед продолжался в неспешном режиме. После него Орешкин пошел топить баньку. Ванна – это, конечно, хорошо, цивилизовано и удобно. Но разве может она сравниться с настоящей, русской баней, с ее паром, жаром, березовым духом? Тут смывается не только грязь с тела, тут с души уходит все негативное и неприятное. Он натаскал с колодца воды, и растопил печку. В дом возвращаться не стал, чтобы вновь не почувствовать дискомфорт и не уютность в присутствии Вики. Сел на бревнышко и стал из березовой ветки строгать рогатку.  Боковым зрением увидел, что кто-то спускается с высокого крыльца. Глянул: Вика. Она успела переодеться, и теперь красовалась в топике, шортиках и сланцах. Для жаркой погоды наряд вполне подходящий. Но как можно оставаться равнодушным, глядя на ее красивые ножки и стройную фигурку? Как заставить себя не смотреть на это??? На ум пришел опять Паниковский, тут надо быть слепцом, но настоящим! Вика остановилась около него:
— Можно присесть?
— Да, конечно, — во рту вмиг пересохло.
— Расскажи мне про кулон, — попросила она таким голосом, которому трудно было в чем-то отказать.
И Слава рассказал, правда, он тактично упустил факты его избиения и унижения, про свои переживания и сомнения. Одним словом, поведал девочке только голые факты. Но Вика была умной девочкой, с интуицией и богатой фантазией. Все остальное дорисовала сама.
— Спасибо.
— Да ладно, — пожал он плечами.
— А что ты мастеришь? Рогатку? — она резко поменяла тему разговора.
— Так, баловство, — ответил он и неожиданно сам для себя разоткровенничался. — Помню, в детстве сделал себе рогатку и подстрелил воробья. Расплакался тогда сильно, как стало жалко птаху, еле успокоили. Сжег я ее тогда, и больше никогда не брал в руки оружия.
— А что изменилось сейчас?
— Ничего! — Слава разломал пополам почти готовую рогатку и забросил в густые заросли репейника. — Ничего! — помолчал. — Скоро баня будет готова.
И поспешил отправиться в баню, чтобы подкинуть дровишек, и дождаться, когда Вика вернется в дом.


== 54 ==
 После обеда следующего дня и Слава, и Вика, словно сговорившись, стали собираться в дорогу. Кто в Городище, кто в Энск. Бабушка сразу погрустнела, пропала охота разговоры вести. Стала собирать им сумки с деревенскими гостинцами, при этом не делала никаких различий по признаку родства.
На остановку они пошли вместе. Слава, как истинный джентльмен, нес обои сумки. Вика шла рядом, отгоняя веткой сирени навязчивых комаров.
— Ты сегодня без машины? — она нарушили идиллию тишины.
— Я продал ее. Деньги срочно понадобились, — сам не зная почему, но Слава поведал и причину продажи. По большому счету, он толком ничего не знал о Вике, видимо сработало правило: попутчику можно и о грехах поведать. После небольшой паузы Вика сказала:
— Мог бы и кулон продать.
Это было столь неожиданно, что Слава сбился с шага, остановился и подозрительно глянул на Вику. Она ли это сказала?
— Он же твой, — буркнул он и, удлиняя шаг, направился дальше. И не видел, как девушка одобрительно улыбнулась и слегка покачала головой. Наконец-то, они пришли на одиноко стоящую остановку. Она располагалась на холме, гряда которых окружали деревеньку. Тут всегда дули ветра, пронзительные и холодные. Потому пассажиры и стремились быстрее укрыться за смехотворными стенками остановки. А Вика не торопилась. Она стояла на ветру, который трепал ее волосы и  мешал окидывать взглядом окрестности. Деревенька была вся на ладони. Раскиданы в беспорядке покосившиеся дома, окруженные штакетником и буйной растительностью. Между ними протянулись тропинки, по которым вальяжно расхаживали стаи гусей. Коровы мирно паслись на привязи, рядом козы трясли бородами. Петухи устроили перекличку, собаки тоже не отставали от них.
— Красиво здесь у вас! — с восторгом произнесла она.
Слава вышел к ней и встал рядом, невольно поежившись от северного ветра. И тоже внимательным образом осмотрел деревню и ее окрестности. Удивительно, как красота проходила раньше мимо его сознания. Видел, но никогда не задумывался.
— А когда начинают дружно цвести все сады, так это вообще что-то! Такое буйство аромата и красок, с ума сойти можно. Майское такое безумие!
Вика с некоторым изумлением посмотрела на парня. Он не переставал удивлять ее, с каждым разом прикрывая еще одну сторону богатого внутреннего мира. Хотела сказать, что была тут в мае, но ей тогда не было до эстетического восприятия антуража, но промолчала. Сама пыталась, как можно быстрее, забыть те ужасные дни и ночи. Слава уловил нюансы смены ее настроения, и решил исправить. Вспомнил забавный случай, который в их деревне стал фольклорной достопримечательностью.
— Знаешь, однажды мимо вот этой остановки проехали огромные часы.
— То есть?
— Дело было поздним вечером. На остановке стояла молодежь, которая собиралась отправиться в райцентр на дискотеку. Проезжает мимо старый автобус, останавливается и из него на полкорпуса вываливается пьяный мужик, и говорит: « Не хрена себе, вашу мать, уже одиннадцать часов!». Чья-то рука рывком втаскивает его обратно, двери захлопываются, автобус уезжает. После минутной паузы кто-то из толпы молодежи произносит: "Так вот они какие, часы с кукушкой".
Вика весело рассмеялась, чему Слава очень обрадовался.
— А в речке купаться можно?
— Конечно. Только не в самой деревне, там властвуют гуси и утки. Вон там, где речка огибает холм. Там раньше стояла мельница.
— Далековато.
— Полтора километра всего. Но зато там и вода чистая, хорошо прогревается, и настоящий пляж с мелким песочком.
— Жаль только, что деревня вымирает.
— Да, — согласился Орешкин. — Сколько их таких, маленьких и забытых Богов и властью, деревушек раскидано по Руси. О, вот твоя и «Газель» подходит. — Он махнул рукой водителю.
Маршрутка, скрипнув тормозами, остановилась. Слава помог донести сумку.
— Ну, пока! — не решился подать руку.
— До встречи, — Вика неожиданно потянулась и слегка прикоснулась кубами его щеки. — Спасибо. Спасибо за все.
И уехала, а он еще долго смотрел на горизонт и ощущал ее горячее прикосновение.


== 55 ==
  Вика любовалась красотами русской природы, мелькающие за окнами «Газели». Из наушников лилась спокойная, минорная музыка, которая полностью соответствовала ее настроению и состоянию души. На одной из остановок в маршрутку зашел мужчина и сел рядом с ней. Вика внутренне напряглась, съежилась, приготовилась к моментальной истерике от незначительной искорки. Одно лишь прикосновение со стороны незнакомца – и она закричит в голос нечеловеческим голосом. Хорошо, что он сошел у следующего населенного пункта. Девушка поймала себя на открытие: «А почему, находясь рядом с Ярославом, и даже обмениваясь дружескими поцелуями, она не чувствовала приступы этой фобии? Почему при нем она могла надеть короткие шортики и топик? Он что, не ассоциируется мужчиной? Или это ее абсолютная уверенность, что Ярик не представляет никакой угрозы? — вопросы, на которые было трудно найти правильные ответы. Она и не пыталась, пусть висят пока риторически. Стала просто рассуждать о своем спасителе. — Удивительный все же человек, Ярослав Орешкин. Как не звучит пафосно и банально, но он – сеятель доброго и светлого. А ведь сам мог запросто сломаться. За последние полгода ему пришлось так много пережить. Трагическая смерть родителей – чего только стоит. И он не покатился по наклонной, не испортился, не соблазнился. Ведь соблазнов так много вокруг. Вино, девочки, наркотики, казино. Нет, он продолжает учиться, нашел работу, старательно помогает бабушке. Да что там говорить. Он ради меня, совершенно постороннего человека, пошел на преступление. И не одну статью УК уже нарушил. И человека избил, хотя назвать человеком эту мразь язык не поворачивается, и разбойную кражу совершил. А потом, наверняка, сносил и побои, и унижения. Рисковал собственной жизнью! Просто так. А ведь все вокруг утверждают, что в наше лихолетье такие экземпляры не встречаются. Ан, нет! Не оскудела земля русская добродетелями».
Она и сама не заметила, как от этих мыслей стало спокойно на душе, фобия отошла, и Вика задремала.

Дверь в квартиру она открыла собственными ключами, стараясь не создавать лишнего шума. Переобулась и заглянула в общую комнату. Картина была просто идеалистической: мать занималась вязанием, отец и сын играли в шахматы. Работал телевизор с приглушенным звуком. В кресле нежился кот Василий Борисович. Дружная семейка, утопающая во взаимной любви, уважении друг к другу, и полной гармонии. Но как обманчивыми бывают видения. Вика-то знала, что это только фасад, мираж, картина для посторонних и любопытных.
 — Привет! — она вошла в комнату. От неожиданности вздрогнули все, даже вальяжный котяра.
— Явление второе, — первым, с его-то нервной системой, отошел от легкого шока отец. — Те же и Виктория.
— В пьесе «Возвращение блудного попугая» — братишка продемонстрировать свое остроумие стремился всегда и везде, не смотря даже на весь трагизм ситуации.
И только мать осталась без реплики, закоренелая привычка. Хотя глаза и блеснули радостью, но опять, же только на мгновение. Потому, как пожухла та радость после следующих слов главы семейства:
— Возвращение блудницы – вот так будет правильно, — и снова уткнулся в шахматную доску.
Кровь отхлынула от лица, Вика побледнела, на сумела сдержать себя в руках. Не разрыдалась, не убежала, не ударилась в истерику. На ватных ногах она подошла к столику и положила прямо среди шахматных фигур кулон. Она планировала, что-нибудь сказать в импровизации, но почувствовала, что если и начнет говорить, то не сдержится. Или заплачет, или наговорит лишнего. А так не хотелось показать им свою слабость и отчаянье. Прошла в свою комнату, опустилась на кровать и закрыла лицо руками. Слезы медленно и бесшумно потекли из глаз, оставляя на щеках грязные следы косметики.
Здесь ничего не изменилось, и уже никогда, наверное, не изменится. Что же такого ужасного должно произойти, чтобы они встрепенулись? Чтобы течение жизни забурлило, пробудилось, затрепетало? Хотя, что может быть ужаснее того, что уже произошло? Осознание этого не просветного существование приносило еще большую боль, чем собственные проблемы. Вакуум, шунья, пустота. Хотелось просто взять и умереть, в одночасье.  Счет времени был потерян. Тихо скрипнула дверь, и в комнату, словно тень, проскользнула мать. Села рядом, обняла дочь за плечи, погладила по волосам:
— Ну, слава Богу, кулон нашелся. Теперь все будет по-прежнему, — старалась она привести дочь в чувства.
— По-прежнему? — Вика оторвала ладошки от лица, и с плохо скрываемой ненавистью посмотрела на мать. — По-прежнему? А что было хорошего в прежней жизни? Зачем ее возвращать?
Ситуация дежавю. После предыдущей Вика ушла из дома. История повторяется. По крайней мере, Вика почувствовала, что не может больше оставаться под одной крышей со своими самыми близкими людьми. Оставаться было невыносимо больно и противно.
— Я уезжаю, — приняла она решение. — Навсегда.
— Доченька, — мать делала слабые попытки образумить ее.
— Деньги у меня есть, не беспокойся. Я не могу здесь оставаться, я задыхаюсь. От вашего равнодушия. Подумать только: моим родителям глубоко все равно, что происходит с их дочерью!!! Уму непостижимо. А вот совершенно чужие люди меня поняли. Парень спас меня от смерти, потом сам совершил преступление, чтобы вернуть этот злополучный кулон. И заметь: вернуть просто так! За короткое слово «спасибо». А его бабушка вытащила меня из глубокой депрессии. Она вылечила раны на теле и на душе. Ухаживала за мной, горшки из-под меня выносила. И тоже, просто так! Потому, как человечные! Они – люди!!! А вы? Эх! — она только махнула рукой. — Никакая беда, никакое горе не способно изменить в этом доме ничего. Как было, так и будет. — Она выговорилась. Запал иссяк, и навалилась смертельная усталость. — Нет ничего страшнее, чем равнодушие, — уже спокойно добавила она.


== 56 ==
 Орешкин вышел из лифта, и нос к носу столкнулся со Стеллой.
— Привет, — растерялся он. Время было позднее для дружеских визитов. Город уже заканчивал последние приготовления ко сну.
— Привет! — непривычно громко ответила она и  широко улыбнулась. Слава уловил легкий запах алкоголя. Что и подтвердила Стелла. — А я тут недалеко была у подружки, праздновали день рождения. Вот и подумала, а почему бы не зайти к старому другу в гости? Посидим, поговорим, выпьем по глоточку хорошего вина.
— Заходи, — Слава открыл дверь, пропуская девушку вперед. Неудобно было разговаривать на площадке, он знал, что соседка справа уже приникла к дверному глазку и вся обратилась в слух. Иначе завтра у подъезда не о чем будет поведать таким же любопытным подружкам «хочу все знать». — Можно и поговорить, а вот вина у меня, к сожалению, и нет. Простите великодушно.
Теперь он разговаривал с ней в ином тоне, и уже не чувствовал ни трепета, ни волнения. Наверное, вследствие решения, принятого пару дней тому назад, поставить в этом вопросе жирную и смачную точку.  Выбор пал на дружбу с Борисом, а не на призрачные шансы на завоевание сердце такой роковой девушки. А может, такая решительность пробудилась после того, как он заглянул в глаза Вики, утопая в их глубиной красоте? Но сейчас поразмышлять на эту тему ему мешала Стелла.
— Ты плохо думаешь обо мне. Я захватила с собой и вино, и шоколад, — она бесцеремонно прошла в зал и достала из стенки пару хрустальных бокалов. Выпитое на празднике, явно, напрочь отбило у девушке чувство такта и приличия. Что ж, у богатых свои причуды, своя этика, свой кодекс чести. Как часто бывает, обывателям приходится играть по их правилам, чтобы не навредить себе. Слава сел в кресло напротив, раскупорил бутылку вина, плеснул в бокалы совсем понемногу. Стелла подняла свой:
— А давай выпьем за нас?! — то ли спросила, то ли предложила провокационный тост. Но и Ярик был не промах:
— За дружбу! — бокалы с нежным звоном соприкоснулись друг с другом. Слава выпил сухое, кислое, и совсем не вкусное вино. А Стелла продолжала держать хрусталь на весу и, прищурив глазки, внимательно смотрела на него. Алкоголь не совсем затуманил девчонке разум. Она была в состоянии взвешивать каждое слово, понимая все подтексты, и правильно оценивая их.
— Что это значит? — тихо поинтересовалась она, и поставил бокал на место. В одно мгновение она протрезвела окончательно.
— То и значит.
В уголках ее глаз закипал гнев, и она старалась изо всех сил не дать ему выплеснуться наружу. Это ей почто удавалось:
— Я правильно тебя поняла?
— Я вызову такси.
— Не стоит, — чувства окончательно перебороли здравый смысл, и перечеркнули всю интеллигентность на корню. — Дурак ты, Орешкин! К тебе пришла такая девчонка! Да по мне все парни в округе досягаемой видимости сохнут и сходят с ума. А тут, на тебе, один Орешкин нарисовался. Я сама к тебе пришла! Сама!!!
— От скромности ты не умрешь.
— К тому же я очень богатая наследница, — она не слышала его. Она упивалась обидой и гневом. — Это такая большая редкость, когда в одном человеке собрано столько достоинств. Ум, красота и богатство! Тебе предлагают вино и сладость, а ты упираешься, и просишь корку хлеба и глоток воды. И ты об этом пожалеешь. Очень скоро пожалеешь. Ох, как ты станешь раскаиваться и биться головой о стену. И приползешь ко мне, на брюхе приползешь. Станешь слезы лить, сопли распускать, и молить меня о прощении. Но запомни, раз и навсегда: Сладкомедова Стелла Олеговна никогда не прощает такие обиды. Да любые обиды. Я не умею прощать!
Ах, как много вариантов ответа было у Орешкина. Из классической литературы, из современной прозы, да просто и своя импровизация. Но он не сказал из этих монологов не единого слово. Уж больно они били по самолюбию визави. А зачем было лишний раз обижать девочку? Она уже обиженна его отказом. И потому он отдал дань молчанию. Да только глаза были красноречивей всяких фраз. Стелла встала, и, не прощаясь, покинула его квартиру. И когда хлопнула входная дверь, Слава прищелкнул языком, покачал головой и прошептал:
— Может, и пожалею. А может, и Бога поблагодарю за это решение. Кто знает, как там завтра, за поворотом.  Главное: я сейчас уверен на все сто, без единой йоты сомнения, что поступил так, как должен.


== 57 ==
 Старенький «Икарус» захлопнул дверь, укатил дальше, строго следуя маршрутному листу, и оставил после себя облачко выхлопных газов. На остановке в полном одиночестве и темноте осталась Вика, с большой сумкою в руке. Северный ветер тут же обнял девушку за плечи, норовя залезть под тоненькую курточку.  Вика передернула плечиками, провожая взглядом автобус, пока его габаритный огни не скрылись за поворотом. А в низине дремала деревня. Уличное освещение полностью отсутствовало, да и окна мерцали лишь в нескольких домах. Старые люди давно уже спали.
— И почему я здесь? — вслух произнесла Вика, одновременно растворяя тишину. Так было не очень жутковато. — Кто может объяснить мой поступок? Да никто. Я сама-то не смогу. Минутный порыв – и вот я тут. Здрасти! Нарисовалась!
Баба Лиза, к ее тихой радости, не спала. Мерцал экран телевизора, подходила к завершению очередная серия бесконечной мелодрамы. Дверь не была закрыта изнутри. Может, это и есть райский уголок, где дверей не запирают, где рады и полуночным гостям. Вика тихо вошла в дом, но тяжелая сумка грохнула об пол.
— Кто там? — послышался голос бабы Лизы из передней части избы.
— Это я, бабушка, — ответила девушка.
Бабка вышла и всплеснула руками:
— Вика?! Что случилось, внученька? — и столько теплоты, столько нежности было в ее голосе, что глаза у Вики вмиг наполнились влагой. Это боль вырывалась наружу. Девушка бросилась к бабушке и крепко обняла ее:
— Не выгоните?
— Что ты, что ты! Давай, садись. Сейчас мы с тобой чайком побалуемся, ты мне все и расскажешь. Нельзя копить тяжесть на душе копить, сердце того не выдержит. — Старушка засуетилась у плиты, позабыв о мексиканских страстях на экране.
За чаем, согревшись и немного успокоившись, Виктория и поведала пожилой женщине все то, что ей пришлось пройти за последнее время. И о семье откровенно поведала.
— Ох, беда, — сокрушалась старушка. — Это же надо выпасть на долю столько испытаний за короткий срок! Совсем ведь молодая, жизнь, по большому счету, только начинается. Радоваться ей бы, а тут. Ну, да ладно! Время все расставит по местам, да и раны душевные затянет.
— Можно я у вас до сентября месяца поживу? — задала она риторический вопрос, догадываясь, какой ответ она услышит.
— Ну, конечно, внученька.
— Я и в огороде могу помочь. Полоть, мотыжить. Правда, я этим только в далеком детстве занималась, — она слабо улыбнулась. — Но это не беда. Возьму в руки мотыгу – и навыки тут же вернуться.
— Вот этим завтра и займемся. С раннего утра. Труд – лучшее лекарство. А сейчас давай спать укладываться. Сон – он тоже… — бабка, видимо, хотела вновь сказать про волшебные свойства сна, как отличного лекаря. Да вспомнила, что приписала уже эти качества и времени, и труду. Потому просто махнула рукой и рассмеялась. — Совсем старая я уже стала.
— Баба Лиза, только у меня к Вам одна просьба будет.
— Какая?
— Не говорите обо мне Ярославу. А когда он будет приезжать, я буду прятаться.
— О. Господи, а почему? — старушка немного напряглась и перекрестилась.
— Не проходит у меня страх перед ними, — Вика густо покраснела и опустила голову. — Мерзкие, похотливые, озабоченные! — голос хоть и был пропитан насквозь гневом, все же дрогнул.
— Ярик не такой парень, — поспешила баба Лиза успокоить девочку.
— Я знаю. Головой понимаю, а вот…, — она пожала плечами.
— Хорошо, хорошо, — старушка обняла Вику за плечи, погладила волосы, скрывая от нее повлажневшие от жалости близорукие глаза.


== 58 ==
 Орешкин зря перестраховывался, не зная, что все его опасения и страхи были напрасны. С него давно сняли наблюдение. Ибо у Сладкомедова навалились внеплановые дела и заботы. Надо было спасать репутацию «Эры Водолея». Необходимо было что-то предпринимать на счет супруги, у которой, по его собственному мнению, психическое заболевание начинала прогрессировать. Банзай и его ребята проверили еще человек пятнадцать из того злополучного списка, а потом шеф перебросил их на новый объект.
Но у Банзая было иное мнение на этот счет. Проверенные пятнадцать автовладельцев хоть и подходили под объект пристального внимания, не внушали оптимизм на положительный результат.
— Зря только убили столько времени, — он ходил по комнате и обильно жестикулировал руками. Пиво, бутылку которого он держал в руке, выплескивалась. Но он не замечал этого. Впервые он был не согласен с решением Олега Ивановича, но в присутствии своих подручных говорить о том вслух все же не решался.
— Надо было дожимать этого гитариста, — поддакивал ему Седой и немного покраснел. Он всегда теперь ощущал прилив жара при упоминании Орешкина. Трудно было забыть тот факт, как этот музыкант выставил его полным кретином.  До сих пор он ломал голову, как тот легко ускользнул из магазина, в котором второго, черного и даже запасного выхода не было.
— Чую я седалищем, что это был он, Орешек! — с нескрываемым злом сказал Банзай. — Вот только, как он смог вынести из ресторана этот кулон? Ума не приложу. В тот вечер мы же устроили настоящий шмон персоналу.
— Может, проглотил? — попытался пошутить Седой, но глянул на свирепое лицо Банзая, прикусил язык, не стал дальше раскручивать шутку.
— Будем ждать распоряжение Сладкомедова. Я отвез ему фотографии, что нащелкал в Энске. Там вся семья Таежных была на празднике семьи, устроенная губернатором. Только самой девки нет. Она так и не вернулась домой, и даже не звонила.
— Спрятали ее у дальних родственников. От позора такого.
Прозвенел долгожданный звонок от шефа. Банзай молчаливо выслушал короткий приказ. Он вмиг протрезвел, бросился в ванную приводить себя в полный порядок. Ребята поняли, что его вызывают на ковер, и не на чай с пряниками.
Олег Иванович, по традиции, встретил бригадира на открытой веранде. С бокалом хорошего испанского вина в руке. Присесть не предложил, что было плохим предзнамением. Так оно и оказалось.
— Это что за фотографии ты мне прислал?
— Это семейство Таежных, — стал невнятно мямлить Банзай.
— Сам вижу, кто тут. Я спрашиваю, почему ты до сих пор занимаешься этим делом? Кто дал тебе право на инициативу? У тебя иное задание, или я ошибаюсь?
— Олег Иванович, — как бы он не пытался скрыть пивной запах, у него ничего не получилось. — Я чувствую, что это Орешкина работа, и он должен крутиться где-то рядом.
Сладкомедов включил ноутбук, отыскал фотографию жены Таежной, увеличил ее и подозвал Банзая:
— Смотри! На шею ее смотри!!! Расквадрат твою гипотенузу!
Банзай увидел на шее женщины кулон. Громко сглотнул ком в горле.
— Он?
— Про кулон придется забыть. Раз не получилось по горячим следам прихватить драгоценность, то по истечению времени шансов на обладание кулоном стало совсем немного. Игра не стоила свеч.
— Простите. Упустили гада.
Сладкомедов учуял крепкий пивной запах и сморщился.
— А почему у тебя лицо такое умное? — он решил пошутить над потеющим и краснеющим бригадиром. Шутка сработала на сто процентов.
— Я немного пива выпил.
Сладкомедов рассмеялся в голос.


== 59 ==
 Когда до конца ожидания ответа частных детективов оставался всего один день из недели, которую Орешкин отвел им, раздался долгожданный звонок. И что поразило в первую очередь Славу так это то, что с ним связалась не секретарь агентства, а сам хозяин «Шерлока»:
— Ярослав Павлович?
Слава немного растерялся от такого официоза. Слышать «отчество» в свой адрес в столь юном возрасте было как-то непривычно.
— Да.
— Мы могли бы с вами встретиться где-нибудь на нейтральной территории?
— Конечно, — Славу заинтриговали.
— Как на счет кафе около центрального почтамта, через час?
— Хорошо.
Но нетерпение пригнало его к кафе за полчаса до назначенного времени встречи. И эти тридцать минут показались ему целой вечностью. Столько мыслей пронеслось, столько планов родилось и разрушилось. Правильно утверждают, что самое быстрое – это человеческая мысль.
— Еще раз добрый день, — детектив, как и полагается, появился внезапно.
— Здравствуйте.
— Позвольте, я угощу вас кофе, — мужчина был, по крайней мере, в два-два с половиной раза старше Орешкина, но обращался строго на «вы» и по имени-отчеству. Или принцип работы с клиентами, или воспитание.
В ожидании отличной пародии на турецкий кофе они молчали, изучая друг друга взглядами.
— Понимаете, молодой человек, — начал детектив, глотнув обжигающий кофе. — Наше агентство только-только приобрело некоторую известность в городе, наконец-то, пошли клиенты, а с ними заказы и деньги, естественно.
— Вы хотите сказать, что вашего опыта не достаточно для решения моего заказа? — с нетерпением спросил Слава, обрывая затянувшуюся прелюдию разговора.
— Нет, нет, мы выполнили ваш заказ. Все документы у секретаря в офисе.
Орешкин даже ничего не почувствовал, ни радости, ни облегчения. Да и детектив не зря ведет тут мутные разговоры.
— Может, гонорар маленький? — Слава продолжил игру в «угадайку».
— Не, что вы! Оплата строго по прейскуранту, с квитанцией и распиской. Мне проблемы с налоговыми органами не нужны.
— Да что тогда? — в голос вскрикнул Слава, утратив последние йоты терпения. Посетители кафе оглянулись на них.
— Успокойтесь, — осадил его сыщик. — И постарайтесь выслушать без проявления эмоции.
— Хорошо, извините, — он залпом выпил остывший кофе. 
— Ваши родители, — начал осторожно детектив, и тут же поправил. — Ваши биологические родители живы и здоровы.
— Кто они? — Слава устал от длительных пауз в речи сыщика.
— Заявление, которое вы предоставили нам, полностью подтвердилось. Вас действительно купили у молодой пары. Студенты, официально не женатые, а в то время беременность вне брака осуждалось не только бабками у подъезда. За это и из комсомола могли выгнать с большим позором, что негативно сказывалось на учебе и дальнейшей карьере. Вот они и пошли на это преступление. После института они поженились и покинули Энск и переехали в Городище, впрочем, как и ваши приемные родители. У них в браке родилась девочка, ваша единокровная сестренка.
— Зачем вы мне это все рассказываете? Мне нужна только фамилия.
— Вот я и подошел к самому главному. Ваш биологический отец очень влиятельный человек, чиновник высокого ранга. И очень непредсказуемый в своих действиях. Я просто боюсь за Вас. Боюсь его реакции на ваши притязания. Скандал никому не нужен, а уж ему тем более. Даже трудно представить все последствия.
— За меня не беспокойтесь. Я еще не решил, как поступлю с этой тайной. Может, и скорее всего, вообще ничего делать не буду. Просто удовлетворю свое любопытство. Я человек самостоятельный, и далеко не глупый. Необдуманных ошибок не совершу. — Слава приукрашивал свои достоинства.
— Очень на это надеюсь, — он раскурил трубку, подражая великому сыщику, в честь которого и свое агентство назвал.  — И второе: я настоятельно прошу, чтобы название моей конторы не всплывало ни при каких раскладах.
Теперь, наконец-то, стало понятно, почему он начал разговор издалека, напуская тумана, и так тщательно «окучивал почву». Тоже мне, герой-детектив.
— Ладно, — легко пошел на компромисс Слава. — Я забуду, кто и как предоставил мне информацию. — Хотелось сказать это спокойно и равнодушно, но нотки сарказма и насмешливости все же проскользнули в речь. И пожилой мужчина их ясно ощутил, и даже, в его-то возрасте, слегка покраснел.
— Я вам предлагаю сделку.
— Условия?
— Вы получаете всю документацию абсолютно бесплатно.
— То есть? — удивлению не было предела.
— То есть ни ваш контракт, ни ваша фамилия не будет фигурировать в моей бухгалтерии и архиве. Ничего! И удалите номер телефона.
Слава задумался на мгновение, сделка сулила выгоду: не надо было платить большие деньги.
— Хорошо, я согласен.
Детектив облегченно вздохнул и тут же позвонил секретарю:
— Галочка, придет сейчас Орешкин Ярослав Павлович. Да, мы с ним договорились. Уничтожишь контракт, оба экземпляра, квитанцию, сотрешь файлы из компьютера, отдашь все документы, и вернешь аванс. Все. 
Папочку с документами и фотографиями Орешкин открыл только дома, не смотря на дикое желание полистать бумаги еще в маршрутке. И правильно, как оказалась, сделал. Потому, как имена настоящих родителей, просто выбили почву из-под ног, окуная в настоящий шок. Он появился на свет благодаря Сладкомедовым, Олегу и Ангелине, а Стелла Сладкомедова доводится ему родной сестрой!!!


== 60 ==
 Когда шоковое состояние вернуло Славу к реальности, стало еще хуже. «Не может быть!!» — кричал внутренний голос, заставляя Славу раненым зверем метаться по все комнатам, собирая углы, и нанося себе порцию синяков. Потом он рухнул на тахту и обхватил голову руками, словно пытался спастись от обжигающих мыслей, которые пульсировали в висках, перерастая в физическую боль.
По истечению часа тихая истерика пошла на убыль. Вернулась способность к размышлению без эмоциональных вспышек. Взял папку с документами и стал более внимательно просматривать каждую бумажку. И чем дальше изучал, тем очевиднее становилось предположения неоспоримым и свершившимся фактом. 
— Конечно, все участники этого преступления, а иначе это действо и назвать нельзя, тщательно позаботились скрыть все следы. Вот справка из роддома, что Шаповалова А.С. родила мертвого мальчика. И отчет в статистическое управление подтверждает наличие в роддоме мертворожденного младенца. Но тут же всплывают показание старой акушерки, которая решила исповедаться и рассказала, что в тот год было всего два случая, когда рождались мертвые дети, и это были девочки.
Свидетельство о рождении Ярослава, и медицинская выписка о том, что именно она родила мальчика в тот же день, с теми же параметрами, весом и ростом.  И тут же старая справка из Московской клиники о том, что Орешкина Ольга страдает бесплодием, и лечению не подается.
Справка из ЗАГСА о регистрации брака между Шаповаловой и Сладкомедовым, спустя месяц, после моего рождения. Тогда еще не ответ, что именно Олег мой биологический отец. Хотя показания соседок говорят о том, что молодые люди встречались на протяжении пяти лет, и только потом поженились. И тут же открыли кооператив, наладили торговлю и начали богатеть. А потом поспешно покинули Энск.
А что, если это просто совпадения? Да, сказочные! Да, фантастичные! Но совпадения!!! И тогда, только анализ ДНК может развеять все сомнения, и расставить все точки над «и». Стоит только такой анализ баснословно дорого, и одной проданной машины не хватит.
А может, и не надо никакой экспертизы. Одна только расписка от Шаповаловой, из-за которой и началась вся эта канитель, стоит гораздо больше всех остальных справок и показаний. Удалось сыщику и свидетелей, в присутствии которых писалось заявление, отыскать. Одна пошла в полный отказ. А вот второй, не смотря на хронический алкоголизм, нарисовал ясную картину, да с такими подробностями, не вызывающие никакие сомнения. И это убойные доказательства.
Слава откинул папку, тяжело, словно вмиг постаревший, поднялся с тахты и прошелся по комнате. Зазвонил стационарный телефон, но он даже не глянул в его сторону. Налив себе крепкого чая, он вышел на балкон. Сейчас он не хотел никого не видеть и не слышать. Китайский чай взбодрил его, внося ясность и просветление.
— А что дальше, Орех? — спросил он вслух достаточно громко. — Ты добился того, чего хотел. И что? Легче стало? Нет, еще хуже. Что там говорил Шерлок? Твой биологический папаша – очень богатая и влиятельная персона нашего города. Ну, судя по сестренке Стелле – так оно и есть. Избаловать ребенка могут только слепая любовь или огромные деньги. Чем же он занимается?
Он вспомнил, что так и не досмотрел папку до конца, и поспешил вернуться в квартиру. Схватил папку:
— Так и есть. Вот последние, на день сегодняшний данные. Ангелина, домохозяйка и свободный художник, находится в активном поиске. Это и понятно. А что еще делать? Смотри, Орешек, в каком замке они проживают. — Он рассматривала фотографии особняка Сладкомедовых. — Теперь Олег Иванович. Чиновник высокого ранга, городского значения. Депутат. Но это лицевая сторона, а какие сюрпризы готовит нам изнанка?  Владелец целой сети кафе, киосков, баров. Опа! В то числе и ресторана «Эра Водолея». Вот это поворот. И что получается? Это он отдает все команды своей цепной собаке по кличке Банзай? Выходит, что он! И в том числе следить за мной, и бить меня?! Да. А вот эту партию, папочка, я выиграл у тебя. Не удалось  наглым образом присвоить себе чужую драгоценность. А ведь наверняка, сопоставив все факты и события, ты догадался, что это я провернул все дельце. Мужик ты грамотный, наверняка, все понял. Вот только почему стерпел? Почему в запале обиды и гнева не дал команду головорезам убрать меня с лица земли? Вот был бы достойный финал. Сюжет по шекспировским мотивам. Нет, больше напоминает индийское кино. Отец убивает родного сына, а тайна раскрывается лишь на похоронах. Отец в отчаянье, он на глазах седеет,  он ломает пальцы. — Чувство юмора неожиданным проявлением спасло Орешкина от очередного приступа истерики, на грани которой он балансировал.
Помощь пришла своевременно. Ожил мобильник, крича, что пришло сообщение и ему от этого очень щекотно. Это была Вера. Единственный человек, с кем Слава мог говорить на абсолютно любые темы, кому мог доверить полный ассортимент своих мыслей и переживаний.