Это было так давно, что кажется, вчера

Это было так давно, что, кажется, вчера.
1
Маленькая, худенькая девочка, с короткой стрижкой-каре, густые черные волосы, карие глаза, маленькие ручки и улыбка, искренняя, добрая, в принципе, как у всех детей. Знакомьтесь, это я, Сабина, нет, не маленькая ведьма, а мелкая паразитка. И это история будет о моей маленькой персоне.
В 2001 году, летом, когда я вот-вот отучилась в первом классе, и мне было 8 лет, я попала в санаторий. Помню, мне сделали манту, анализы были неутешительные, и меня отправили в то самое заколдованное место, в маленький город Усмань. Прошло много лет, а я  все равно хорошо помню это старый городок. Когда бродишь  в центре этого города, чувствуешь себя на Руси: дома старые, цветные, окна белые, с прекрасными и чудными  узорами, на лавочках сидят бабушки и улыбаются тебе в след. Даже пахло там стариной.  Я помню всё и ничего.
Родители меня привезли в санаторий, помню, стою я перед ним, вижу один забор зеленый, огромный, здание довольно большое: такое ощущение было, что меня сейчас сюда подкинут и убегут.  В моем детском воображении санаторий казался тюрьмой для детей. Если б я только знала, как эта «тюрьма»  сделает красочней мою жизнь.
Встретила нас директор этого заведения, имени не помню. Но она мне сразу понравилась: она меня обняла и сказала: «Ну, что ж, Сабина, добро пожаловать. Тебе у нас понравится. Чувствуй себя как дома!» «Да уж, - подумала я. Здесь точно не как дома! Но спасибо, милая тетенька!»  Я даже хотела ее обнять, но тут  подбежала девочка, примерно моего возраста, я помню, как она выглядела: почти так же, как и я, но чуть выше, и волосы были у нее пшеничного цвета.  А еще она родилась 13 декабря, а я -12-го. И в санатории она уже не первый раз проводит свое лето. Она помогла мне отнести мои вещи на 3 этаж, по дороге мне объясняли и показывали, что и где находится.
«А вот и моя комната, так-так, я не одна, со мной будут жить еще 4 девочки. Какая ужасная кровать, ооо, она еще и скрипит, так, это моя тумбочка. Окно. И все? Больше ничего нет…» Я попрощалась с родителями, так, как будто завтра уже их увижу. Мама уверяла меня, что все будет хорошо, улыбнулась, поцеловала и ушла. Я запомнила ее улыбку, и мне сразу стало так грустно.
Я начала раскладывать свои вещи и подошла к окну. Что там происходит? Может, там заставляют детей работать, собирать картошку, или бегать много, или их просто мучают? Нет, дети бегали, играли, резвились, а я… я начала плакать. Нет, я не плакала, я рыдала! Где мои родители? Верните мне их немедленно! Я хочу домой! Я рыдала очень долго, пока не услышала шаги и не почувствовала  чью-то руку на моем плече.
- Так, так, так.. Это ты у нас тут, новичок? Что плачем? Как тебя зовут? - сказал голос. А точнее, сказалА  голосихА!
Я медленно повернулась и закричала: «Я домой хочу! Где мои родители?!»
Подтянулись еще две девочки. К моему удивлению, никто не стал смеяться надо мной.
- Не плачь, хорошо, давай я буду тебе мамой?
- Давай, - немного улыбаясь и вытирая сопли, сказала я. – Меня Сабина зовут. А тебя?
- А я мама Настя,- сказала она, улыбаясь и обнимая меня.
С этих пор на ближайшие три месяца у меня появилась мама Настя, которая, действительно, меня научила многому, и которую я полюбила. Насте было где-то 16 лет, у нее были пышные формы, красивые, длинные, шоколадного цвета волосы. Другую девочку, мою соседку, ее же возраста, звали  Фирузой. Я не знаю, какой нации она была. В то время, это не имело никакого значения. Ты человек, ты мне друг или просто, мама. И не важно, сколько тебе лет и какого ты возраста. Фируза была высокая, с короткими черными волосами, постоянно растрепанными, у нее были длинные руки и монголоидные глаза, говорила она постоянно непонятно, нет, акцента как такового у нее не было, но у нее был специфичный тембр голоса. Она постоянно хотела спать и кушать, и вечно выглядела уставшей, хотя, признаюсь, в санатории мы в основном отдыхали. Иногда, даже Фирузу я называла «мамой», из-за чего Настя злилась и говорила мне, что мама должна быть одна.  А третью девочку звали Надя, ей было около 8-ми лет, как и мне.  Итак, познакомившись, мы сели на свои кроватки (у Насти, как у «главной» в нашей комнате, была самая большая и красивая кровать, но тот, кто заслуживает, мог претендовать на ее ложе), и мама Настя рассказала мне все правила и устои в этом санатории.
В санатории было 4 этажа: 1 этаж – столовая, приемная, душ общий и еще места, о которых мы не знали и которые казались для нас некой тайной, 2 этаж – этаж для мальчиков, 3 этаж – для девочек, 4 этаж – для пожилых людей. Я боялась 4-го этажа, во-первых, это самый высокий, во-вторых, я долгое время не видела тех людей, которые там жили, они вообще не спускались, и мы с ними не встречались. Это было так страшно и странно для меня. Еще и шли слухи, что пожилые люди жили здесь и умирали тоже здесь. Не знаю, были ли этой правдой, но я в это искренне верила.
Наша комната была под номером 12, но цель нашей «комнаты-команды» была - перейти в 6 комнату: она удобная, красивая, светлая, кровати хорошие, и самое главное, это было бы круто.  В 5 комнате жили вожатые, с ними мы не «воевали», но их нужно было уважать и слушаться, а вот «мерзкая комната под номером 1 – была для нас самым настоящим врагом, там жили девочки, с которыми мы не должны общаться, дружить, они плохие», - объяснила мне мама Настя.
Да, да, мне определенно это нравится. Я вступаю в какую-то игру, правила которой мне очень подходят, тем более моя кровать была самая худшая в комнате, и ее срочно надо было менять. Я не помню точно, каким образом мы этого добились, но через пару дней, комната под номером 6 стала нашей. Браво, это была наша первая маленькая победа.
Следующее правило: нужно было знать немой язык. Нет, это не тот язык, которым владеют глухонемые, это язык, который знали только те, кто побывал в санатории города Усмань. А точнее, это был алфавит. Например, буква «Р» - покажите кулак, большой палец вниз направлен, короче говоря, сегодняшним языком это «dislike», а буква «А» - это «like». Странно, но алфавит я и сейчас помню. Он не был сложным, но интересно, кто его придумал? И его знал абсолютно каждый человек, посетивший наш санаторий. Это было неким доказательством того, что ты имел честь побывать в этом месте. Использовали мы наш алфавит очень редко, например, если надо было сказать какое- либо секретное слово, а рядом стоят воспитатели.
И еще одна традиция: все знали одну песню-колыбельную, и мама Настя на ночь ее нам пела. Это была такая грустная «песня-сказка», слова были добрые, и  я всегда, слушая Настю, представляла что-то волшебное, иногда свое будущее, и вообще, всё-всё.
«Спи, сынок, мой родной, мой сынок, дорогой, я спою тебе песню красивую: про отца, про меня, да про нашу любовь – несчастливую…». Сейчас я вбиваю слова в поисковик, ищу, что же все-таки за песня была. Так, а вот и она, эти слова у меня остались в памяти:
Засыпай, я тебе покачаю кроватку,
Ты не плачь, я тебя никому не отдам,
Как похож ты на нашего папку,
Как же жалко, что он не видал.
А как же плакала я, не пускала его,
Он смеялся в ответ, целовал меня,
Я приду, я вернусь, ничего, ничего,моя милая,
Я приду, я вернусь, ничего, ничего,моя милая.
А ты мне сына роди, пацана мне роди, Или дочку такую красивую,
Я приду, я вернусь, ты меня подожди, ты ведь сильная.
Он ушел воевать, я тебя родила,
Только горе руками не отвести.
И отец, твой отец, телеграмма пришла ,
Пропал без вести.
Ты вернись, я ведь сына качаю кроватку,
Ты вернись, я тебя никому не отдам
Как же сильно похож он на папку,
Как же жалко, что ты не видал
Ты вернись, я ведь сына качаю кроватку,
Ты вернись, я тебя никому не отдам
Как же сильно похож он на папку,
Я хочу, чтобы ты увидал.
 
Когда я приехала домой, я спела эту песню сестре, мы вместе ее разучили, а сейчас она поет ее своему ребенку. Спела я ее и папе, однажды на ночь, он положил свою голову на мою и слушал. Когда я допела, он, молча, встал и ушел. В тот раз я подумала, что песня ему не понравилась, сейчас я осознаю реальную причину. Слезы хочется всегда прятать от своих детей.
2
Первый день прошел для меня грустно и познавательно. Больше всего мне понравилось то, что на полдник мне, как новичку, дали йогурт и целую грушу, а остальным – половинку груши. Я чувствовала себя маленькой королевой. Столько внимания мне уделили в этот день.
 Также в санатории, как и в любом лагере, есть отряды, у которых есть свой девиз, своя речевка.
Наша команда была разбита на разные отряды: 1 отряд – маленькие дети, где была я, 2-ой – постарше и т.д. В отрядах были и мальчики и девочки. Я не помню ни свою речевку, ни девиз, потому что для «нашей комнатной команды» отряд не играл важную роль, после общего сбора мы всегда вместе собирались и вместе проводили наше время.
Единственное, что я помню, это речевка старшего отряда, они исполняли куплет из песни группы Любэ  -  «Давай», и мы, маленькие, всегда им мешали и кричали заранее – Давай, давай, давай! За это от мамы Насти я иногда получала по шее.
Мальчики.. Это, кончено, отдельная история. Они были шумные, всегда дрались, были там и хулиганы, и хорошие парни. А по ночам, они забегали к нам на третий этаж, к девочкам, будили их, за что всегда получали от воспитателей, и их постоянно наказывали. А мы выходили с криками из своих комнат  и просто смеялись над ними. Была  у меня тайная любовь – Миша, о моей любви знала только моя команда.  Он тоже относился к разряду  «хулиганы» и на меня никогда не обращал внимания. Он казался мне очень привлекательным, друзья его называли «Бурый». Честно, не знаю, почему именно он меня привлекал, в итоге я так и не добилась от него  ничего. А любила его долгое время, даже после санатория. Негодяй, ценить надо было. Он всегда бегал за другой девочкой, из той самой вражеской комнаты №1 –  Света Морозова, белокурая девочка, чуть старше меня, вечно улыбалась и считалась модницей. Теперь точно, комната №1 – самый коварный враг для меня.  А Свете нравился другой, вот как всегда, это вечная цепочка нелюбви.
Однажды, мы играли как обычно после обеда, ко мне подошла Фируза и сказала, что у нее есть идея, чтобы Миша обратил на меня свое внимание. Зная его соревновательный дух, Фируза предложили мне и ему пробежаться на «скорость» - кто быстрее: Сабина или Миша.
- А при чем тут она? – сказал Бурый, даже не посмотрев на меня.
Фируза «включила» свои актерские способности и громко заявила:
-Вообще-то, она самый быстрый бегун из девочек, и я уверена, она тебя «сделает»!
-Это еще мы посмотрим! – ответил ей Бурый.
 Сперва на время пробежал Миша, следующая была моя очередь.
- Я остановлю секундомер, когда ты будешь бежать, поэтому не волнуйся. Ты победишь! - шепнула мне моя хитрая подруга.
- Это нечестно! Вы меня обманули! Я быстрее ее! – крикнул Миша после услышанных результатов, отвернулся и ушел.
А я смотрела, как уходит моя любовь.
- Он тебя не достоин даже! Забудь его! – сказала Фируза, похлопав меня по плечу.
В санатории  я научилась смеяться. Не то чтобы, я не умела этого делать, но к смеху я стала относиться по-другому. Была у нас одна девочка, Надя, она вечно улыбалась, смеялась, как бы ее ни дразнили, она все равно в ответ улыбалась, я ее всегда видела с огромной улыбкой на лице. Однажды, я играла со своим первым отрядом, что-то случилось, и я начала ругаться, мол, вы не правы, я вас ненавижу и играть с вами не буду. Подошел парень, тогда он был мне другом,  и сказал: «Вот посмотри на Надю. Она улыбается!»
- Да она вечно улыбается, как ненормальная! Может, она разговаривать не умеет и вместо этого просто тупо улыбается!
-Нет! Она улыбается, она, как солнышко, и поэтому все с ней дружат, все ей рады и не ссорятся с ней. А ты – постоянно дерешься с нами и  ругаешься. Смотри на нее. Улыбайся чаще.
Я толкнула его и побежала к своей маме жаловаться. Настя сказала, что они, естественно, не правы, но улыбаться  я просто обязана.
3
Каждое воскресенье ко мне приезжали мои родители, рано утром после завтрака, я подбегала к тому самому большому зеленому забору и стояла в ожидании  своих родителей.
- Да никуда они не денутся, приедут, и тогда мы тебя позовем, иди играть с детьми, - сказала мне старая воспитательница.
- Нет, я буду ждать их здесь. Я их сама встречу! Сама! – обижаясь, ответила я.
Родители приезжали, привозили мне очень много фруктов, давали немного денег на мороженое. Я им рассказывала некоторые события, произошедшие в лагере, в основном, они интересовались моим здоровьем. Да и воспитатели жаловались, что я не принимала таблетки. У нас на этаже была своя маленькая поликлиника, мы каждый день подходили к столу, а там были написаны наши фамилии и внизу таблетки, которые надо принимать. Я выпивала свой любимый сироп  «Доктор Мом», маленькие, желтые, круглые витаминки, а остальные крупные таблетки, от которых мне становилось плохо, и которые были просто огромными – я не представляла, как они могут пролезть в мое горло – я клала в рот, делала вид, что проглотила, а потом забегала на балкон и выплевывала. В скором времени, об этом узнали воспитатели и доложили родителям. «Стукачи!»
Я всегда ждала родителей, я скучала по ним, не смотря на то, что мне было всегда весело в санатории. А один раз они не приехали. Я как обычно, рано утром, даже не позавтракав, стояла и ждала их. Утром было немного холодно, но я все равно села на лавочку и смотрела на замок от забора. Я подходила к замку, проверяла его, смотрела на дорогу и думала, они вот-вот приедут. Воспитательница проходила мимо и уже привыкла к тому, что я вечно жду их. Но они не приехали. Вот-вот, слышу машина подъезжает! Ура-ура! Мои родители! Подбегаю, смотрю – нет, это не мои родители, они не ко мне приехали.  Я ждала до обеда, после обеда. Их все не было. Мне стало так грустно, одиноко. В то время у нас не водились сотовые телефоны, они были только у взрослых.
Я подбежала к Фирузе и начала ей все объяснять, ей тоже стало грустно от того, что мои родители не приехали, потому что Фируза постоянно съедала все мои фрукты, привезенные родителями. Она решила, что мы должны позвонить им. Просто так нам не разрешали говорить по телефону. Один телефон был на первом этаже, а  у нас, на 3 этаже, тоже был свой телефон.
Фируза взяла трубку первого этажа, набрала номер, вновь включила «актрису» и сказала:
- Здравствуйте, я мама Сабины. Мы сегодня не смогли приехать, можно мы  с ней поговорим?
-Да, здравствуйте. А кто это говорит? – ответили ей «сверху».
- Амм, ну как кто, - Фируза начала говорить уже своим голосом, - мама Сабины.
- Так, Фируза, быстро брось трубку! – закричали ей.
- Эх, не получилось. Плохая идея была, теперь меня опять накажут, – сказала, радуясь, Фируза.
Я побежала на третий этаж и все-таки сама попросила разрешение на звонок.
- У нас не получилось сегодня приехать, дела образовались, дочь, - сказал мой папа по телефону. – Ты себя там хорошо ведешь?
- Да, хорошо веду! – сказала я, почти шепотом.
- Только таблетки опять не пьет! – закричала наша «врачиха». Она была полной женщиной, и я всегда ее боялась. Да не только я, даже мальчики со 2-го этажа боялись ее больше всех.
После разговора с папой мне стало намного легче и я, подпрыгивая,  побежала к Фирузе делиться своими новостями.

4
Речка. Мы часто ходили на речку, но у меня не было своего купальника. Я ходила плавать  в топике и в шортиках, а плавать, конечно, я не умела. Сперва мы ходили на речку, которая находилась недалеко от нашего санатория. Я боялась воды, поэтому просто  стояла и смотрела на остальных.
-Иди ко мне! – вскрикнула мне Фируза.
- Нет, я не умею плавать, я умру, я еще жить хочу! Понимаешь? – закричала я ей.
- Да я тебя держать буду на руках! Не бойся, я буду рядом.
Я подбежала к ней, потому что когда она разговаривала со мной, в этот момент на меня посмотрел Бурый. Не должна была ж я опозориться перед ним?!  Фируза меня взяла на руки и понесла к речке, заходила все дальше и дальше.
- Ой, сейчас утону! Ой-ой! – кричала я.
-Успокойся, малышка, - сказала мне Фируза, милым и тихим голосом.
И так она меня держала, мои ноги, руки и спина касались воды, но я старалась  крепко держаться за Фирузу, когда она устала, то передала меня маме Насте. И так всегда проходило мое плавание. Ручное плавание с поддержкой, новый вид спорта. Кто дольше сможет удержать Сабину?
Иногда я смотрела, как ребята и некоторые девочки прыгали с моста, делали невероятные прыжки, а я им завидовала. Я тоже так хотела. Я подошла к этому мосту и смотрела вниз.
Итак, я смогу, почему Надя может, а я нет? Я сейчас тоже таааак высоко прыгну, и все будут смотреть на меня и завидовать. Так, для начала надо прыгнуть на мосту. Ага, получилось, теперь, прыгнуть вниз осталось. Раз, два, три, три, три, четыре, пять! Я села на мостик и, держась за него, спустилась в воду. Прыгун из меня ещё какой получится.
Два раза мы ходили на море. Хотя, не знаю, море ли это было. Но оно было ограждено, далеко заплывать было запрещено. Я любила играть на песке, в то время как остальные плескались в голубой воде. Ладно, пойду тоже нырну. Я подошла к морю, сделала два шага вперед, вода поднялась до уровня колен, села на песок и начала руками плескаться, шлепать по песку. Дамы и господа, это совершенно новый вид плавания, называется «я рыбка, которая оказалась на суше» . Надя была как будто морской звездой, она поднимала и руки, и ноги и оставалась в невесомости над водой! Как?? Как она это делала? Я пыталась тоже, но всё заканчивалось тем, что я просто лежала на песке. Водная стихия мне не подвластна.  И тут я вижу,  как Бурый бегает с закрытыми глазами за нашими девочками-вожатыми. Они ему говорят, мол, «какой хорошенький же, поймаешь нас, поцелуем…» Вот тебе и на!  Пойду лучше закопаю себя в песок.
А однажды, мы катались на лодке. С нами были старшие вожатые-парни. Были две лодки, но одна из них была немного повреждена. Парни нас брали на руки и сажали по 6 человек в каждой лодке. Иногда они соревновались, чья лодка приедет первой. Это был незабываемый момент. Я засунула руку в воду, а лодка мчалась с огромной скоростью, такое ощущение было, что тебя уносит неизведанная сила, как будто кто-то крадет тебя, а ты и не сопротивляешься. Иногда, я выдумывала, что сейчас выскочит крокодил и съест мою руку, и после этих мыслей я резко отдергивала руку. Мы подплывали к кувшинкам, чтобы полюбоваться этими королевами рек,  и одну из них я сорвала. Потом я пожалела об этом, потому что через несколько часов она утратила свою красоту. А другие девочки откуда-то нашли улитку и решили ее взять к нам в комнату. Мы ее разместили в банке, налили  воду и иногда даже подкармливали. Но на следующий день в комнате так воняло, что нам пришлось к вечеру ее выкинуть.
Я попросила родителей купить мне купальник. Мой дядя, брат папы, пообещал мне купить и «привезти в следующий раз». Этот следующий раз попал как раз на тот день, когда мы снова пошли плавать. Родители вместе с дядей заехали ко мне, когда я плавала как «рыбка, которая оказалась на суше»,  забрали меня, и по дороге мама меня переодевала в белую майку и оранжевую коротенькую юбочку и расспрашивала о моих днях в санатории.
- Я вообще хорошо плаваю, просто у меня купальника нет, поэтому я не могу далеко заплывать, понимаете? – с уверенностью сказала я.
- Да, конечно, вот тебе и купальник, посмотрим, как ты будешь плавать, - улыбчиво сказал мне мой дядя.
Я была так рада этому черному купальнику, посередине которого была нарисована какая-то разноцветная женщина из мультфильма. В комнате я начала хвастаться перед всеми своим купальником, одела его, походила по комнате и легла в нем спать. И больше я его никогда не одевала, потому что на речку нас больше не водили, а на следующий год я из него уже «выросла».  Но свой первый купальник я берегла на протяжении долгих лет, и позднее мама отправила его вместе с другими моими старыми вещами к родственникам.
 У нас не было строго определенного режима, было много времени, когда мы просто резвились.
Утром к нам приходила воспитательница и давала каждому градусник, если у кого была температура больше 37, то тот оставалась весь день в комнате под наблюдением воспитателей. Одним утром я решила смухлевать, засунула градусник в горячее молоко, и когда подошла ко мне воспитательница, грустным и якобы больным видом протянула ей градусник.
Так, так. Заболела что ли? А ну-ка марш в «поликлинику», - сказала спокойно она.
Там я ждала, пока эта же воспитательница не закончит осмотр всех девочек, после она подошла ко мне и вновь протянула градусник.
«Эх, -подумала я, - хитрые какие. Я -то думала, они дадут мне «Доктор Мом»,  и я пойду весь день лясы точить…»
Через минут 10, она, улыбаясь,  посмотрела на градусник и сказала: «А температуры и нет совсем, а ну марш заправлять свою кровать и на улицу!»
Я улыбнулась и, подпрыгивая, побежала к себе в комнату.
Также у нас в каждой комнате висело расписание дежурств. Каждая девочка должна была приводить в порядок всю комнату, вытирать пыль, смотреть, не описался ли кто-нибудь и т.д. В этот тоже заключалось соревнование между нашей и первой комнатой, потому что за уборку вожатые ставили нам оценки, а в конце недели объявляли лучшего  дежурного и лучшую комнату. В лагере я поняла, что такое коррупция. Когда я должна была дежурить, одна из вожатых подошла ко мне и сказала:
- К тебе же родители приезжали и давали деньги, вот сходи нам купи мороженое, а мы тебе поставим 5 за дежурство.
Конечно, наша комната была мне важней, чем эти деньги и мороженое, поэтому я «подкупила» своих вожатых, а свое обещание они, как и следует, выполнили.
Ночью по комнатам проходила одна из воспитательниц и кричала : «Молоко! Кто будет молоко?» У меня была зеленая пластмассовая кружка, и я всегда просила у нее молоко, оно было очень вкусное, не покупное, как сейчас, а настоящее, деревенское. Мммм. Но  я перестала пить молоко в санатории после одного случая. Я как всегда попросила у воспитательницы налить мне молоко, протянула стакан к губам и вижу – опа! – там кто-то плавает! Таракан! Я вылила  молоко, но моя любимая кружка стала противной мне навсегда и навеки! По-моему, мне купили новую, красную, а эту зеленую, я как щедрая Сабина, подарила одной из девочек своей комнаты.
По утрам мы делали зарядку, как обычно, а по субботам и  воскресеньям вечером  у нас была дискотека. И каждый раз у нас включали какой-либо медленный танец, и я мечтала, что когда-нибудь Миша будет танцевать не со Светой, а именно со мной. Мечтам позволено не сбываться, но на пользу нам самим. Данная моя мечта так и не сбылась.
( продолжение следует)