Конь-без-всадника. Глава 23

    На рисунке Вирман в облике накера. Вышло средне, но пока то, что есть.

      — Я единорог, — уверенно заявил я Вирману. Он задумчиво вгляделся.
      — Я помню свою мать, — уж это веский аргумент.
      — ...Твое первое воспоминание? — спросил он, все так же вдумчиво вглядываясь.
      — Из ясного — за нами кто-то идет, и мы бежим в лес. Не помню кто, и куда мама делась. Наверное, отвлекла их, и ее поймали. Дальше я был один.
      Вирман ничего не сказал мне на это. Я посидел так немного и прилепился к нему снова. Мне было так приятно ощущение тепла на всем теле. Это одна из нескольких новых возможностей, которые давал человеческий облик, которая мне понравилась.
      — Где помнишь, что это за место? Где оно? — тихонько спросил Вирман.
      — Не очень. Южнее степей вроде бы. Там, где был лес.
      Вирман угукнул и снова замолчал на некоторое время.
      — Позволь, я задам тебе нескромный вопрос, — он отодвинул меня, чтобы посмотреть в лицо. — Ты испытываешь влечение к противоположному полу среди единорогов?
      — Эм... — я слегка смутился. — Ну. Не знаю. Я их и не видела-то, до недавнего времени. Вальманди мне вообще не нравится. В Антаре видела другого, похожего на меня. Меня заинтересовало это, как факт. А... больше ничего такого. Но ведь не должна же я сразу впадать в «глубокий интерес»! Люди ведь тоже друг на друга не бросаются.
      Вирман согласно кивнул и полуприкрыл глаза.
      — Возможно, ты действительно единорог. Хотя… Если ты столько времени пребыла в том теле, то свыклась с его инстинктами. Тогда другой вопрос, — он пристально уставился на меня. — Испытываешь ли ты сейчас влечение к людям?
      — Фуу. Нет. От них одни гадости. Ну, почти, — я посмотрел на Вирмана. Он осторожно улыбнулся.
      — Точно-точно? Совсем ничего? — он вдруг мягко улыбнулся, ткнулся в меня лбом и прижал к себе, глядя с искренним любопытством. Что-то мне это напоминает.
      — Что?! — я мигом вспыхнул — до меня внезапно дошел смысл вопросов Тигра, когда мы торчали тогда в душе. — Ничего подобного!
      Я свирепо уставился на смешавшегося Вирмана.
      — Тигр то же самое спрашивал! Еще чего! Может вы мне и нравитесь, в смысле, ты нравишься, а Тигра я терпеть не могу, но это ничего не значит! — меня дико разозлило, что этот драный поганец мог так подумать. Извращенец. Еще чего.
      Вирман разулыбался. Сейчас получит.
      — Все-все-все! Я молчу! Извини-извини.
      Я все равно укусил его за плечо, правда, не так болюче, как хотелось. Говнюки они оба. Ну ладно, Вирман не виноват.
      — Хотя, знаешь, и это, наверное, не показатель. — Вирман снова вернулся к своим мыслям. — А скорее твое воплощение или же развоплощение. Оборотни обычно не могут удержать форму, когда теряют силы, — произнес он.
      — Что? Хочешь сказать, что я — человек?
      — Может быть.
      Я задумался над этим. Неет, ну не может такого быть, это глупо.
      — Нравится ли тебе быть человеком?..
      Я фыркнул.
      — Еще чего… Мне постоянно холодно и голодно. Хотя в нормальном виде зимой тоже не сладко, но я хотя бы умею копать снег. И нет пальцев, которые вечно отмерзают и в туалет ходить удобно. Все, что мне пока что нравится — это спать на спине и обниматься, чтобы было тепло.
      Вирман задумчиво улыбнулся и снова замолк на время.
      — Знаешь ведь, что не все камни одинаково прочны?
      — Угу, заметно.
      — Красный и зеленый мы уже грохнули и отправили на переработку… А вот у Карея прозрачный. У него другой состав. Как только он вернется, запихнем на диагностику. А вот ты.
      — Что — я?
      — Живой камень. Ты удерживаешь дракона. Ты не пробовала проконтролировать?
      — Пыталась отцепиться, но не смогла. По правде говоря, я не думаю, что прям удерживаю…
      — Удерживаешь. С самого начала смогла удержать. И сейчас, даже когда его поймали.
      — Думаешь, что я правда как живой камень?
      — Может как. А может так и есть, — произнес он, растягивая слова.
      — Что ты хочешь этим сказать?
      — Эта планета — засекречена для исследований самой крайней важности. Наверняка лишь единицы знали, где эта система и как поддерживать связь. Не было никакой помощи после катаклизма, но не факт что никто не отреагировал. Быть может, часть исследований забрали, может, оставили под наблюдением, может еще чего. Здесь создавали эти камни и те, что есть у нас, скорее всего калька, попытка воссоздать свойства других веществ. Быть может, тот, что у Карея — исходный образец. Как и у секты. Тогда у нас есть, чем противостоять. Если бы распределили их иначе… Но зато хоть на Хребте все под контролем. А.. извини, увлекся. — Вирман виновато улыбнулся.
      — Мне все равно интересно! А откуда ты это знаешь?
      — Из архивов, конечно, — снова улыбнулся он. — Только не в общем доступе.
      — Так ты хочешь сказать, что я тоже могу быть… экспериментом?
      — Все единороги — эксперименты. Не ясно только, зачем они нужны. У них нет твоей способности. Мало даже таких талантливых, как Эвелина — впрочем, как и среди людей.
      — Вот как… — я впал в глубокие раздумья. Опять этот идиотский вопрос «Кто я?» раздулся и зашевелил мерзкими щупами у меня в голове. Да какая к черту разница… Лучше разобраться с тем, что я умею.
      — Твой возраст… Не могу на этот счет ничего утверждать. Возможно, это облик единорога повлиял, или же наоборот, как раз дело в том, что ты — единорог. — Вирман вздохнул.
      — До тех пор, пока не вернутся остальные, думаю, вам лучше побыть здесь. Кто ты… думаю, говорить пока не будем, — решил Вирман и вдруг добавил, пристально взглянув. — Знаешь. Если ты будешь учиться. Ты сможешь им управлять.
      — Кем? Драконом?
      — Да.
      — Я скорее сдохну.
      — Не говори глупости, — Вирман тут же рассердился. — Сейчас еще поешь, если хочешь и отдыхай. Времени мало тебе на тренировки. А я пошел.
      Я слез с Вирмана и вышел следом из комнаты.
      — Поешь, — бросил он через плечо.
      Я покорно свернул на кухню и взял себе палку колбасы. Обдумывал все это долго, сидя в уборной. Это оказалось удобным местом для размышлений. Тихая, маленькая комнатка. И даже сидеть удобно. И не лезет в голову ничего веселого.
      Я покинул место философии и побродил немного по задним дворам. Нашел тренировочную площадку. Никаких гвардейцев здесь, конечно, не было, да и кузни тоже. Наткнулся на тигра.
      — Ты чего здесь шляешься? Запалиться не боишься?
      — Неа. Корвин за системой наблюдения не следит, это рыбья работа. К тому же я иду отдыхать.
      Я уже собирался развернуться и топать в библиотеку, но при упоминании о Вирмане мне вспомнился наш разговор. Вирман сказал, что Тигр ко мне привязан… Стало смешно. Помнится, Тигр однажды сам сказал, что я ему нравлюсь, но он совсем не это имел ввиду. Я просто оказался удобным. Или что? Так что я увязался следом.
      — А ты ко мне привяяязан, — заявил я в спину уходящему Тигру. Тот обернулся.
      — Чего?
      — Привязан.
      — Кобылятина, ты откуда упала? Я тебе сотню раз говорил, что ты мне никто.
      — Нет-нет, говорил только, что это ты мне никто.
      — Да без разницы, — он отвернулся и продолжил идти дальше. Я плелся за ним.
      — А я говорю, что привязан.
      — Че ты ко мне пристала? Кто тебе вообще такую глупость сказал? А, ну да, конечно. — Тигр скорчил мину. — Ты копыта себе лучше отращивай, а не эту ром… — тут он запнулся.
      — Помнишь, когда мы уходили из Смара, ты мне сказал, что я тебе нравлюсь, — продолжил настаивать я.
      — И что? Мне много что нравится. Есть и спать, например. И гораздо больше, чем слушать какую-то надоедливую кобылу, на которой паразитируют романтические бредни рыбы. И вообще, кобыла. Кто здесь к кому еще привязан? Че эта тупая рыба тебе не сказала?
      — Чего еще?
      — Это ты ко мне привязалась, тупая кобыла.
      — Чего? Вовсе нет.
      — Да. — Тигр резко развернулся и вплотную подошел ко мне. — Привязаалась, привязааалась. — запел он приторно-мерзким голоском мне в ухо.
      — Да ни хрена я не стану привязываться к такой гадкой роже как ты, — я не на шутку разозлился не знаю почему.
      — Ой-ой-ой!
      Я заехал ему в глаз, но он увернулся, противно хихикая, отскочил и сделал мне подножку, когда я бросился на него снова. Я упал, но ухватил Тигра за ногу и повалил вместе с собой, и не отпускал, не смотря на то, что тот отпинывался. Меня больше бесило, что он не переставая ржал. Я придавил его к земле и подмял под себя, собираясь покусать, раз уж не выходит побить и вцепился куда-то в ключицу сквозь шерстяную кофту, противно набившуюся волосами мне в рот.
Тигр хохотнул и вдруг развязно и картинно застонал.
      — Дааа, дааа, кобылка, давай! — он зывыгибался.
      — Фу! Отвали от меня, извращенец!!! — я моментально соскочил с него, отплевываясь от кофты и сбежал. Тигр ухохатывался мне в спину, урод, говнюк тупой.
      Я в раздражении забежал на кухню и начал набивать рот всякой едой, что попадалась под руку. Редиска, редька, сало. Да ну на хрен этого Тигра, пусть на свой север валит, я с ним больше ни куда не пойду. Еще околею там зимой. От сытости накатила легкая сонливость. Во сне я хочу поговорить с драконом, как просил Вирман, но не сейчас. Вдруг что-то пойдет не так. Пусть лучше Вирман проконтролирует. В библиотеке нашел книжку — настоящую, в ней были описаны большие ящеры, которые жили на южных островах. И картинки. Я заинтересовался и нашел подобную информацию в машине. Там были объемные рисунки, которые назывались модели. У самого большого были смешные маленькие ручки, зато огромная зубастая пасть.
      Вирман выцепил меня оттуда вечером и хорошенько накормил овощами и мясом с бульоном. Пока я ел, он сам куда-то вышел и вернулся, втащив Тигра за ухо. Тот даже прекратил шипеть и огрызаться, кинувшись к еде, но Вирман отдернул его. Тигр врезал ему было в живот, но Вирман перехватил кулак и не дал после себя пнуть, резко развернув к себе спиной, от чего Тигр взвизгнул — уху сильно досталось. Не дав ему что-либо еще сделать, Вирман ухватил его локтем за шею.
      — Ты отвратителен, — заключил он с соответствующим выражением лица и, отпихнув его, уселся в кресло.
      Красный от злости Тигр, прорычал под нос какие-то грязные ругательства, дернулся туда-сюда, желая то ли сбежать, то ли еще раз пнуть Вирмана, и все-таки плюхнулся на кровать. Я протянул ему чашку с бульоном и куском мяса. Тигр сухо буркнул что-то вроде спасибо и молча принялся есть. Вирман пил чай, демонстративно глядя в стенку.
      Опять чувствую себя меж двух огней. Неуютно.
      — Я хотела попробовать поговорить с драконом сегодня, — робко начал я, покосившись на Тигра. Он молча кинул на меня недовольный взгляд. Может, с Вирманом поссорился из-за того, что я ему все рассказала. Во всяком случае, сейчас вопить не будет и ладно. Вирман согласно кивнул.
      — Я прослежу за тобой, пока будешь спать. И попытайся сразу проснуться после этого. Если сможешь.
      Я предоставил Тигру копаться в остатках ужина, чем он с усердием и занялся, а сам улегся в кровать и отвернулся к стенке.
      В полусне очень далекое, неясное мельтешение, всего пару раз. Если не прислушаться, можно и не заметить. Но я уцепился за них. Собственные мысли путались, терялись в дреме. Я пытался дотянуться до дракона.
      Он появился во сне, принеся с собой мерзкое ощущение тщетности, словно скрежет по металлу. Мысли путались еще больше, словно на грани сна, когда вроде и понимаешь что спишь, но все равно видишь сон. Как невыразимо трудно было сформулировать простой вопрос: «Где ты?». Я пытался передать с этим ощущение сочувствия, желание помочь. В голове возник образ высоких пиков, туманное плато, ущелья. Все это несколько минут плыло перед глазами, затем исчезло, вместе с драконом, поток его сил иссяк, и я спокойно заснул.
      Разбудил меня Вирман поздно ночью.
      — Все в порядке? – спросил он. Я заспанно протер глаза и угукнул. Вирман явно еще не ложился, а комнату освещал призрачно-синим ночник, в виде собачки на задних лапах. В этом свете Вирман походил на труп. Дурацкая лампа.
      — Он показал мне горы. Пики. Там есть плато, ущелье. — Я описал ему увиденные места как можно подробнее. Он записал это на бумаге. Очень редко вижу, как люди пишут. Шевелят пальцами, а получаются буквы.
      — Ты научишь меня писать? — вдруг меня осенило. — У меня же теперь есть эти… пальцы.
      — Научу, — кивнул Вирман. — А сейчас спать.
      У стенки лежал спиной ко мне Тигр. Я отвернулся от неприятного света, и обнял его. Вирман выключил лампу и укладывался рядом, когда я снова задремал.

***


      Утром просыпался от ворчания над ухом. Тигр бурчал что-то там на Вирмана. Не помню, что он ответил. Весь день прошел в тренировках по самоконтролю, а вечером я учился писать. Чертил палочки и всякие простенькие фигурки на бумаге. Вирман сказал, что это только подготовка, и мне точно так же нужно научиться контролировать свою руку на простых линиях, как и волю на желаниях. Поняв сравнение, я немного воспрял духом, потому что сначала разочаровался — зачем мне рисовать палочки, когда нужны буквы? Свои прописи спрятал от тигра, чтобы не смеялся.
      На другой день Вирман был сильно занят, к тому же он был не выспавшийся, уставший и злой. Тигр опять где-то шнырял, мне было скучно. Позанимался с прописями, исписал каракулями листов пять, устал. Для разнообразия сходил на тренировочную площадку. Все в снегу. Тот рыжий пацан и девчонка с веснушками были заняты в основном хозяйством, и я старался с ними не пересекаться. Так что я от скуки натоптал следов по всей площадке и неожиданно наступил на похороненный под снегом тренировочный деревянный меч. Он был немного треснутый. Я подумал, и забрел на склад, рядом с площадкой, нашел там целые, взял один и отправился с ним в башню. Раз уж я здесь застрял и учусь быть человеком, и вообще всему, то почему бы и этим не заняться. Вот только не с кем. Может, Вирман согласится подучить меня, если умеет. Или Корвин, точно. Я выцепил его в кабинете.
      — Ааа, конечно, можно попробовать, — рассеянно отозвался он на мою просьбу. — Но лучше с этим подождать. Да и я не такой уж и мастер. Мрак лучше всех из нас справляется с оружием. Но если честно, сомневаюсь, что найдётся время — лучшее, чего можно ожидать, это что когда мы все здесь сможем собраться, через пару недель, то направимся к Пикам. Армия уже берет под контроль обстановку в стране и снова стягивается к горам. Если бы еще Грант не мешал со своим глупым бунтом. И кажется, в столице назревает религиозная баталия. Еще бунта на этой почве только нам не хватало.
      Корвин собирался еще болтать, но я вежливо смылся, пока что отложив упражнения с мечом до лучших времен, а деревяшку отправил на место. Зато было еще одно дело, которое мне внезапно пришло в голову — страсть как захотелось попробовать танцевать в новом облике. Теперь я могу научиться делать движения руками, и вообще! Все!
      В библиотеке было достаточно свободного места, так что пока никого не было, я попробовал станцевать что-нибудь веселое и запутался. А ведь все-то две ноги. По крайней мере, отбивать простой ритм у меня получилось, главное не пытаться переделывать это под четыре конечности, как всегда.
      — А я не видел раньше, что ты танцуешь.
      Я подпрыгнул от неожиданности. Оказывается, сюда просочился Вирман.
      — Сейчас не все получается, — я немного смутился от того, что он видел это.
      — Зато есть и новые возможности, — улыбнулся он немного устало. — Хочешь попробовать медленный вальс?
      — Медленный вальс? Это что такое?
      — Это — красиво и изящно. Особенно, если девушка в платье, — улыбнулся он уже мягче.
      — В платье? Ну не знаю, у меня платьев нет. Была юбка из тряпки, и в ней было холоднее, чем в штанах, — задумчиво протянул я. — А ты мне так пока покажи. Мне охота все танцы попробовать.
      Вирман уже хотел что-то сказать, как вдруг я вспомнил важную вещь:
      — Теперь я могу танцевать стриптиз! — радостно возопил я и вскинул руки кверху.
      — Ээ? — Вирман сделал круглые глаза.
      — Мне Тигр показывал давно уже. Только он меня не научит или обосрет опять. А ты умеешь? Научишь меня?
      Выражение его лица было сложно описать. Мне стало с этого смешно. Я захихикал.
      — Нет, этому я не смогу тебя учить, — с ответным смехом произнес Вирман.
      — Почему? Не умеешь?
      — Кхм… Нет.
      — Жаль. — Тигра мне точно не хотелось просить. — А… вальс?
      Вирман сделал приглашающий жест рукой. Я подошел, он взял меня за руки, положил одну себе на плечо, объяснил, как двигаться. Попробовали, ничего сложного на первый взгляд, только все равно я выглядел неуклюже и это раздражало. Но сам процесс доставлял удовольствие. Но не долго.
      От двери донеслось хихиканье. Я сморщил нос. Ну что за скотина!
      — Кобыла, ты такая грациозная, прям как кобыла на льду, — промурлыкал Тигр с особым наслаждением злорадством.
      Вирман раздраженно цыкнул на него.
      — Ой-ой, — отфыркнулся Тигр, — у меня к тебе дело есть пополезнее.
      — Какое? — спросил Вирман, отпуская меня. Я отошел в сторону.
      — Хочу кое-что проверить, — уклончиво отозвался Тигр. Вирман хмыкнул.
      — Кхм. Ты хочешь, чтобы я тебя подучил?
      — Нет! – тут же огрызнулся он, но проглотил злость и поправился. — Предположим. Ну, будешь, нет?!
      Вирман чуть осклабился и легонько кивнул. Тигр сузил глазки, что-то проворчал едкое и исчез.
      — А ты уже не занят? — спросил я у Вирмана, когда за Тигром зарылась дверь.
      — Есть немного времени на обед. Как раз искал тебя, чтобы позвать покушать.
      — Тогда пошли, — обрадовался я, — потом еще покажешь. Не надо время тратить, ты и так уставший…
      — Да ничего, — улыбнулся он.
      Сегодня были пельмени с маслом. И какой-то там ягодный морс. Вирман оставил меня, усадив за прописи, с которыми я и просидел до вечера, а потом я наблюдал с кровати, как Тигр сосредоточенно пытается плавить Вирману мозги, а тот гаденько так улыбается. Не знаю уж, что они там делали, но оба жутко уставшие завалились поздно спать.
      Скоро я начал писать свои первые буквы. Заглавные мне сначала понравились больше, они выглядели красивее и солидней, но писать их было сложнее, так что я быстро перевел свою симпатию на маленькие строчные. Закончив очередную страницу, я с гордостью осмотрел ряды букв на строчках. Ужасно захотелось что-нибудь написать, что-нибудь словесное, осмысленное. Свое первое слово. Я задумался, каким же оно должно быть? В голову влезло яблоко. Нет. Не пойдет. В самом деле, что же… Может, забить, и написать что-нибудь банальное, типа «стол»? Ах вот!
      Я взял ручку и на чистом листе с красной строки старательно начал выводить с большой буквы: сначала «Т», потом «и»… Стоп. Я в недоуменном негодовании уставился на лист, на котором красовалось это «Ти». Какого хрена я пишу имя этого мудака? Да еще первым. Я зачеркнул его. Все равно уже испорчено. Закалякал лист, сложил вдвое и спрятал под стопку уже исписанных. Нечего тут.
      Взял новый и, еще старательней, как бы извиняясь, написал красивую «В», потом «и», «р», «м», «н»… Блин! Я закалякал и этот листок, убрал, начал снова. На этот раз я останавливался и проверял каждую букву. Написав последнюю «н», отложил ручку и проверил имя. «Вирман». Все правильно. Вот так. Первым пусть будет имя человека, учившего меня писать. Я оглядел его с удовольствием и снова взял ручку, думая, кого бы написать следующим. Все-таки написал «Тигр» на следующей строчке, без помарок и ошибок. Хотя это и не имя, но ладно. Я уж так привык, что считал придуманное мной же прозвище полноценным именем. Настоящее так и не спрашивал, да и вряд ли Тигр скажет. Какое же следующее? Я поднес руку к бумаге и замер, в напряжении. Хотел написать здесь «себя», но вдруг понял, что у меня-то нет имени. Нет! И писать, получается, нечего… Но как же. Может, «единорог»? Так безлико. Вот. Впервые меня напрягло отсутствие у меня имени собственного. Я думал… ручка в руке дрогнула и коснулась бумаги. Я вывел всего одну букву — Я. Я это я. И все на этом. А уж после можно много чего приписать. Впрочем, просто «Я», меня устраивает. Хотя и выглядит как-то скромно. Зато с большой буквы.
      Я пропустил строку и ниже написал так же в столбик имена магистров, которые знал. Гадзима из вредности написал последним. Ах да… Все-таки предпоследним. Последним я вывел имя Арвел. Я уже и забыл совсем про этого толстяка, который, даже и после смерти, но все-таки оставил обо мне свое доброе слово.
      Когда пришел Вирман, я с гордостью представил ему свой список. Он улыбнулся и хорошо похвалил меня и чмокнул в волосы. Я зарделся — как это по-дурацки, краснеть.
      После еды перешли к тренировкам. Я уже свободно пропускал Вирмана «внутрь», позволяя ему манипулировать своим телом и мог «вытолкнуть» обратно. Дракон не появлялся и не мешал.
      — Давай, попробуй снова, — напомнил Вирман.
      И я снова представил, что я чувствую себя единорогом. В какое-то мгновение разум начал приятно распадаться, но резкий стук разбил на осколки это ощущение. Я недовольно уставился на дверь, из-за которой орал Корвин.
      — Вииииирмуууля, там север на проводе.
      — Он не сможет ответить, — не сдержавшись, ехидно проорал я в ответ, — у него кляп во рту.
      Огорошенный Вирман смолчал, из-за двери донеслись хрюкающие звуки.
      — А вы не могли бы ненадолго освободить своего раба?
      — Неа. Он наказан и мне жаль развязывать. Так что подойти прямо сейчас он не сможет. Только приползти.
      Хрюканье усилилось.
      — Угх… Вир… приползешь через часик... ха-ха! Я передам, что ты наказан. — Корвин с хохотом сбежал. Вирман спрятал лицо в ладонь.
      — Ну, извини, — раскаялся я запоздало, — просто у меня вроде бы начало получаться, а он оборвал. Блин.
      — Ладно... не страшно, — Вирман, посмеиваясь, отнял руку от лица. — Давай еще раз попробуем, и я пойду.
      Я попробовал. Мягкий распад разума…
      — Блин, стой.
      Я недовольно открыл глаза — ну то не так?!
      — Я все время забываю. Сними одежду и завернись пока в одеяло. Я-то из нее выскальзываю…
      Я быстро поскидывал вещи, сел на пол и спрятался под покрывалом. Ну, давай же… Спокойно… Почти. Еще чуть-… чуть.
      Тело словно разломило, все ощущения спутались, неясная боль, появившаяся вначале, перетекла ни во что, я не мог четко что-либо ни почувствовать, ни сказать, но это было недолго. Ко мне быстро возвращалось ощущение собственного тела.       Я шевельнулся и услышал стук об пол — свершилось! Одеяло свалилось, когда я встал. Я победно заржал.
      — Тише! — зашикал Вирман. — Молодец, — он похлопал меня по шее. — Хорошо себя чувствуешь?
      — Да! — наконец-то мой нормальный голос, а не пискля.
      — Тише, — улыбнулся Вирман. — А теперь давай обратно.
      — Зачем?! — громко зашептал я.
      — А как мы объясним это все? Давай. У тебя уже получилось, ну.
      Я с глубоким вздохом попробовал сосредоточиться и расслабиться, но не получалось, я был слишком перевозбужден.
      — Ладно, давай ты пока здесь отдохнешь и попробуешь, а я поползу. — Вирман криво ухмыльнулся и вышел, и я остался один во внезапно тесной комнате.
      Я попробовал раз, другой, третий. Легкая паника. Нет, не то чтобы я не рад, я очень даже рад, но я хочу, черт побери, контролировать то, что со мной происходит! Поняв, что сейчас распсихуюсь, я прилег на пол и полежал так, приводя свои мысли в порядок, пока не успокоился. Мне все-таки удалось. Сразу стало прохладно без одежды, и я с неким облегчением облачился в нее обратно и залез под одеяло, решив подремать до прихода Вирмана. Тигра не было уже несколько дней, вяло подумалось мне. Наверное, мне даже как-то скучно…

***


      Я сонно потянулся и внезапно понял, что мне мешают — я был придавлен чьей-то знакомо душистой тушкой. Я разлепил глаза и повернул голову влево — точно, Тигр. Вернулся. И где его носило. Он крепко спал у меня на плече и навалившись сбоку. Я все-таки потянулся. Тигр тут же вцепился в меня еще крепче и захапал, когда я расслабился. Жадина.
      Я развернулся к нему и ткнулся носом в макушку, с удовольствием вдохнув знакомый запах. У меня неожиданно улучшилось настроение, будто я съел что-то вкусное и много. И с чего бы мне так радоваться этому придурку? Не заслуживает.
      Я все-таки тоже захапал его, обнял покрепче. Тигр приятно заурчал во сне и заскребся. Мне внезапно захотелось поцеловать его в макушку. Я глупо хихикнул, повторив этот человеческий жест. Так и не понял, что в нем такого особенного, и с чего это вдруг мне так захотелось сделать. Да просто из любопытства. Мне весело. Раз уж у меня хорошее настроение, чего бы и не веселиться, пока Тигр спит и не может мне его испортить.
      Я продолжал валяться, когда вернулся Вирман. Он молча глянул на дрыхнущего Тигра и устало присел в кресло.
      — Север, все-таки — наконец-то! — ядовито добавил он, — решил оказать нам содействие. Через недельку сюда прибудут магистры… А следом войска.
      — А долго ждать?
      — Не быстро. Но лично мы подождем только, когда все наши соберутся. Войска — не наша головная боль. Хотя маги и мобилизованы армией… Кроме Тиккерака.
      — Почему?
      — Тиккерак — нейтральный город, держит свой суверенитет. В прочем и наши войска прибывают. Западу это все вообще-то не нравится, столько войн и все на их территории… Но главное, защитить Тиккерак.
      — Почему?
      — Потому что это — Центр.
      — А может, они на него нападут, пока вы все в Пиках ошиваетесь?
      — Неет. — улыбнулся Вирман. — Разве что они вдруг все перелетят через горы. А там — Тартар.
      Тигр зашевелился.
      — Но Карей же летает, например.
      — Пики тянутся далеко, и лететь нужно над ними. А Хребет всего лишь пересечь. Даже если так, ты же видела, что стало с драконом. А поцарапать Тиккерак — это надо десяток таких, как видно из примера с Артой.
      — Ясно… А зачем тогда было вообще все это начинать? И все равно, то мешает им под видом беженцев пройти в город?
      — Потому что пушки и с внутренней стороны прекрасно работают. Могут, конечно, и магистрат разворошить. Но за всем приглядывают Урд и Борис, а нам необходимо оставаться здесь. А начинать… это не ко мне вопрос.
      Я перевёл разговор на другую тему.
      — А что это за магистры с севера? Какие они?
      — Ну… А что конкретно тебя интересует?
      — Я смотрю, они тебе не очень нравятся.
      Вирман осклабился.
      — Не то чтобы. Просто так вышло, что у некоторых… тяжелый характер в крови. Будет Каролина… сложная женщина. Жжёт не хуже Перона, а может и того почище. — Вирман поморщился и продолжил. — Рада и Феодор. Тебе они наверно понравятся. Если будет время на разговоры. Гавриил... он не особенно разговорчивый. И Варса. — закончил Вирман.
      — Что-то больно много их. А тут почему всего трое?
      — Четверо… было. Если считать Пелагия. Еще двое живут в столице. Константин и Сан-сан.
      — Сан-сан?
      — Ага. Вообще правильно Сапсан. Но Сан-сан его назвал Корвин, и с тех пор понеслось.
      Я мысленно хихикнул над этим.
      — А что за человек был Пелагий?
      Вирман вздохнул и слегка помрачнел.
      — Пелагий был опытным ловцом демонов. Мастер магии душ и псионики. И близкий друг Гадзима, между прочим. Характер у него был довольно скверный. Заносчивый, через чур. Прямо скажем, как человек — говеный. Но поводы задирать нос, конечно, были.
      — Если Гадзим его друг, то почему он все еще здесь, а не где-нибудь за решеткой под допросом?
      — Все доступные проверки на вшивость мы уже по сто раз проходили… И вы тоже. Не думай, что в Башне может гулять каждый встречный.
      — Разве?..
      — А как же, — хмыкнул Вирман и потрепал меня по голове. — Вот почему Пелагий не хотел возвращаться в Башню. Я ведь уже говорил. Это исследовательские базы. Военные. Вся система бдит. Считай, что город следит за тобой.
      Мне стало жутковато. Я поежился, невольно оглядывая стены. Внутрь вдруг закрался холодок.
      — А если и меня так уничтожит какая-нибудь пушка?
      — А вот не знаю, — тихо произнес Вирман. — Твои... активные всплески энергии. Не думаю, что это не было отмечено. Я попробую провести тебя в узел системы управления этой башни.
      — А что там? Что будет?
      — Увидишь. На самом деле, ничего особенного, просто закрытая база данных. Если ты числишься как опасный объект под наблюдением, туда ты не зайдешь. А если зайдешь — я кое-что проверю.
      Я ненадолго задумался, обдумывая услышанное. Я ведь где-то читал про ловцов душ. Вроде бы в Смаре.
      — Я слышала, что ловцами демонов были Константин и… Цербер? — промямлил я, вспоминая.
      — Церер, — поправил Вирман.
      — Это про тех, которые в столице живут?
      — Про Константина — да, — кивнул Вирман. — Церер умер. Не справился с очередной душой.
      — А… это значит, что те, кто их ловит… ну. Очень сильные маги?
      — Да. И гордые. Все трое такие были. Если считать и Пелагия. — Вирман мрачно выдохнул. — Упоение собственной властью со многими играет злую шутку. Порой бывает трудно… остановиться. После смерти Церера, Константин своего демона отпустил. А Пелагий и вовсе постоянно никого не держал никогда. Знаешь… бывают ведь демоны с мозгами. Которые хотят говорить.
      — Говорить?
      — Да. Не все, вылезая на свет божий, желают только убивать. Но чтобы выжить, все равно нужна энергия. И они пытаются договориться. Это самые опасные. Они всегда просят одного и того же. Хотят заключить связь, чтобы человек, как якорь, удерживал их в этом мире. Конечно, все это на самом деле сплошной обман. Они просто медленно сжирают душу… Церер не смог справиться с таким. У этой твари даже имя было. Хгольт. Так оно называло себя.
      — Он хотел договориться о чем-то с демоном?
      — Нет. Хотел убить. Это существо уже давно питалось душами людей. Сказало, что люди сами ищут таких, как оно. Ради своих мелочных желаний…
      — В смысле ищут? Серьезно?
      — Да. Наверное. Почему нет. Лезут на Хребет, чтобы стать чьей-то пищей. А некоторые сжирают сами себя. Фанатично и жадно, — вдруг с какой-то язвой произнес Вирман. — Знаешь, фанатики раньше были довольно разрозненны. Это потом уже секта появилась. А теперь зашло дальше некуда.
      Тигр промычал что-то протестующее и пнул меня.
      — Наша спящая красавица наверно проголодалась. — Вирман со вздохом поднялся с кресла. — Хочешь, покажу, как суп готовить?
      — Конечно! — радостно улыбнулся я. — Только я буду много пробовать.
      Я отцепил Тигра, и мы вместе ушли на кухню.