150-летию со дня рождения выдающегося татарского писателя Мусы Акъегета (1864-1923 ) посвящается
Муса Акъегет
ХИСАМЕТДИН - МЕНЛА
(сокращенное переложение с татарского языка)
Акъегет Муса (Акджигитов Муса Мухаммеджанович).
Хисаметдин менла. Переложение с татарского языка И.Х. Гуркина .
Иллюстрации Р.Р. Мизитовой. Пенза, 2014 г.
Роман видного татарского писателя Мусы Акъегетзаде (1864-1923) является первым крупным эпическим произведением в истории татарской литературы Х1Х века. В романе изображена жизнь татарского общества последней трети Х1Х века, подняты животрепещущие проблемы, которые актуальны и в настоящее время.
ПРЕДИСЛОВИЕ ПЕРЕВОДЧИКА
Дорогой читатель!
Данная работа не является переводом в собственном смысле слова, а
является, скорее всего, переложением татарского текста на русский язык,
базирующегося на электронной версии произведения видного татарского
писателя Мусы Акъегетзаде (Мусы Мухаммеджановича Акджигитова)
(1864-1923) «Хисаметдин менла».
В данном случае мы опирались на лучшие традиции русского
классического художественного перевода Н.М. Карамзина, В.А.
Жуковского, А. С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова и других мастеров
художественного слова.
Взяться за подобное переложение нас побудил ряд обстоятельств. Во-
первых, книга «Хисаметдин менла» (1886) ни разу не была
переведена как в полном, так и в сокращенном объёме на русский язык. Не
будем считать переводом отдельные фрагменты повести, которые взяты как
источник филологического анализа.
Во-вторых, для жителей Пензенского края, не владеющих татарским
языком, это переложение будет интересно тем, что М. М. Акджигитов
( Муса Акъегет) является уроженцем Пензенской губернии. Его родные
места- город Чембар ( в настоящее время г. Белинский Пензенской
области),села Мочалейка и Кобылкино,город Пенза,в котором учился Муса
и писал свой знаменитый роман.
Адаптированное переложение сохраняет канву произведения и речь
героев.
Чтобы современному читателю были понятны реалии жизни
татарского общества последней трети Х1Х века, они выделены жирным
шрифтом и вынесены в примечания .
Приятного чтения!
С уважением И.Х.Гуркин
ХИСАМЕТДИН МЕНЛА
( Национальный роман)
I
В Центральной части России на берегу Волги раскинулось небольшое
татарское село, состоявшее из двухсот хозяйств. Не будем утруждать себя
придумыванием наименований, а назовем его лишь кратко – буквой «Н».
Некоторые дома были покрыты соломой, а другие – тесом. В селе имеются
две мечети. Оно состоит лишь из одной длинной и широкой улицы, которая
делая изгиб в сторону кыйблы, ведет прямо к реке.
Жители села занимаются в основном земледелием. Хотя большинство
из них уезжают на заработки в город, например, в Астрахань, Казань и
Ростов и там стараются заняться торговлей. В селе Н, недалеко от
центральной мечети, находится маленький домик. Хотя он и невелик, но
покрыт тесом. Рядом с домом находятся сараи, амбар, которые говорят о
хозяине как о расторопном, трудолюбивом человеке. В этом доме живет
вдова муллы Зульхия со своим сыном Хисаметдином менлой. Покойный
отец Хисаметдина менлы был указным муллой, но сын не избрал стезю
отца.
Три года назад до описываемого события Хисаметдин менла вернулся
из земли османов, то есть из Турции, в родное село Н. И сейчас он обучал
детей во второй половине своего дома. Некоторые сельчане отдавали своих
детей менле с удовольствием, ибо за два года он научил детей читать, писать
и считать, а также основам веры. Но у менлы были и завистники. В первую
очередь, старый указный мулла Бикбулат Ахметшин люто возненавидел
своего молодого собрата. Пришедшим в его медресе ворчливо замечал: «
Как вы можете отдавать своих детей этому нерадивому неучу? Он выведет
их из благонравия. Он же неверно учит складыванию слогов. Посмотрите-ка:
А - БА. Здесь вначале должен «АЛИФ», затем – «БА».
Менла очень огорчался, слыша подобные словоизвержения старого
Бикбулата, порой и негодовал. Но что поделать: плетью обуха не
перешибешь.
Большинство сельчан верило проповедям старого муллы о шариате. Те,
кто занимался у Хисаметдина менлы, к пустым речам старика Бикбулата,
относились недоверчиво и выражали сочувствие молодому учителю.
Хисаметдин хорошо знал арабскую грамматику, был сведущ в
мусульманском праве, неплохо разбирался в исламской философии. Имамы
из окрестных сел просто-напросто завидовали молодому учителю, ибо сами
не были сведущи в тонкостях исламских наук.
Как мы уже писали, менла был очень трудолюбивым и расторопным
человеком. Владея десятью десятинами земли, он привлекал сельчан к
весенним и осенним полевым работам. Поэтому многие бедные люди
благодаря ему не оставались в накладе.
Поздняя осень. После пятничной молитвы Хисаметдин принялся за
чтение « Тфсире бйзави”. Если смотрет на него стороны, будешь
невольно восхищаться этим двадцатипятилетним человеком. Его небольшая
бородка и усы придавали лицу еще больше прелести. Сияние голубых глаз
озаряло страницы книги, и весь он погружался в себя.
Положив на стол на стол “Тэфсир”, стал расхаживать по комнате
взад и вперед, погруженный в свои думы. Вдруг из окна он увидел работника
волостного правления. Выскочил из дома, побежал к воротам и радостно
спросил : “Неужели пришла?” “Да”,- ответил работник и передал ему
сверток.
То была, дорогие читатели, газета, защищавшая интересы российских
мусульман, - “Тарджеман”.
Хисаметдин очеь любил свой татарский народ. У него никогда не
было чувства ненависти, и он был готов любить всех людей. Разаернув
газету, менла начал ее читать.
Номер газеты был полугодовалой давности. Но все в нем было так
животрепещуще. На последней странице номера он прочел слова: “Я буду
бедным, вы будете бедными, видя лишь одну нищету и постоянно перенося
горе. Чтобы избежать тяжелого положения, невзгод и болезней, существует
лишь одно средство – это стремление не жить бесцельно. Видя кого-либо на
смертном одре, в глазах появляются слезы. Но получает ли душа от этого
успокоение? Видя, как кто-либо страдает, сокрушаемся! А ведь наша душа
не раз, не пять, а тысячи и тысячи раз подвергается бедам и невзгодам. Два
из больших и беспощадных зол – невежество и беспомощность- незаметно
омертвляют нашу душу, лишив ее внутреннего стержня. Потму, не зная
выхода, мы впадаем в грех”.
Эти слова заставили содрогнуться менлу. Его глаза были полны слез.
Вознося молитву, он промолвил: “ До чего удивительно, что мы не можем
объединить миллионы страждущих татар? Неужели у них нет к этому
желания?”...
И это сильное волнение вылось в горькое рыдание. Заслышав его
вслипывания, в комнату вошла мать.
- Что случилось, сынок?
- Ничего страшного, матушка. Отца я вспомнил, оттого и расстроился.
Дорогие мои читатели, не отца он вспомнил, а десять миллионов
российских мусульман встали пред его взором. Отец? Да что отец!
Он уже умер. А ведь десять миллионов мусульман живы еще. Над нами
смеются Европа, турки, египтяне. Смеются над нашей нерадивостью, над
нашим невежеством. Беда, да и только! Что же нам нужно, чтобы идти
вперед, по пути прогресса?
Разложив « Тарджеман» на столе, размышляя о необходимости
знаний, менла еще раз прошелся по комнате.
II
После пятничной молитвы Хисаметдин-менла запряг лошадь в сани
и отправился в город за покупками. От села Н до губернского города было
два-три часа езды, но проезжая дорога была отвратительной: еще не осевшая
земля была чуть прикрыта снегом. В некоторых местах виднелся чернозем.
Если ехать на телеге, ее колеса вязли в снегу. По бесснежью можно было
повредить полозья саней. Как в народе говорят: « саням - чека».
При подъёме в гору, сани менлы обогнала бричка, запряженная парой
лошадей.- Кто там впереди? – спросил молодой господин , сидевший в
телеге, у своего возницы.
- Это тот самый Хисаметдин-менла, о котором я вам давеча говорил как о
самом образованном человеке. Он учился в Стамбуле. Нашим имамам и рта
не дает раскрыть.
Молодой господин давно желал познакомиться с этим человеком. Он
слышал о Хисаметдине менле невероятные вещи…
С этой целью модой господин начал разговор с традиционного вопроса:
- Эфенди, сколько верст будет отсюда до города?
- Верст двенадцать-пятнадцать будет.
- Дорога никудышная. Откуда вы будете родом, эфенди?- спросил молодой
господин.
- Из села Н. Вы правильно сделали, эфенди, что едете на телеге. Я промашку
дал: санный путь слишком тяжелый.
- Если бы не государственные дела, я бы ни за что не выехал в дорогу в эту
пору.
- Какие же у вас государственные дела, эфенди?- спросил менла.
- Гимназические. Наш долг и предписание такие, что вовремя нужно
прибыть.
Увлекшись разговорами, молодые люди укоротили свой путь до
города. Из этого разговора выяснилось, что молодой господин оказался
учеником гимназии. Молодые люди понравились друг другу. Менла обещал
гимназисту навестить его в городе…
Он остановился на постоялом дворе. Этот постоялый двор содержал
купец Габбас-эфенди Биктимеров.
Постоялый двор был большим и просторным. Если и плата здесь и
была чуть выше, зато и обслуживание было четким, предназначенным для
людей с достатком. Распрягая лошадь под навесом, менле показался облик
красивой девушки, шедшей из сада в дом.
Девушка была среднего роста, на голову была надета хорошая
шапочка, изготовленная в Казани. Синий шерстяной камзол обтягивал её
тонкий, гибкий стан. На шее была шелковая нить, на которую было нанизано
множество серебряных монеток. Когда она семенила мелкими шажками,
раздавался их переливчатый звук . На ногах мягкие ичиги с башмаками.
Волосы, глаза, брови отдавали черным блеском. Румяное лицо
девушки излучало утренний свет. Думая, что во дворе никого нет, она сняла
платок, сунув его в рукав. Менла впился глазами в красавицу. Отныне облик
этой красивой девушки постоянно сопровождал юношу.
Девушка, носившая красивое имя Ханифа, была дочерью хозяина
постоялого двора.… Приближаясь к дому, посмотрев в сторону сарая, вдруг
увидела менлу, от смущения засмеялась, показав свои белые, бисерные зубы.
Все это не ускользнуло от взора юноши. После того как Ханифа вошла в
дом, менла подумал: « Боже милосердный! Что я наделал! Превысив свою
страсть, посмотрел на девушку. Всевышний! Спаси и сохрани!».
Затем менла вышел в город, закупив необходимое для дома и
покончив с другими делами, вернулся в постоялый двор. Увидел, что на
диванах и лавках за столами сидело множество людей. Это были торговцы,
приказчики, которые сидели со счетами. Менла налил себе чаю и тоже сел за
стол. Сидевшие за дощатым столом путники после окончания своих дел
вступили с ним в разговор .
Рядом с комнатой для гостей находилась маленькая . ,отгороженная
толстыми досками комната… Во время входа менлы в дом, Ханифа-туташ
сидела в этой комнатке за вязанием.
Заслышав его шаги, она оставила свою работу, взяла со стола
маленький ножичек, прорезала щель между досками в комнату для гостей.
Она посмотрела в щель и увидела менлу.
Вот строки из татарской песни:
Передо мной твой образ ясный
Предстал юношей прекрасным.
Мои страданья и мечты
Воплощены в твои черты
III
Дорогие мои читатели, а сейчас вновь вернемся в село Н. Мы уже
писали, что дома в селе Н. в большинстве своем маленькие, крытые соломой,
некоторые тесом или просто досками. На окраине села находилось
добротное хозяйство. Двухэтажный дом, сложенный из камня, был покрыт
железом. Этот дом принадлежал Гали-баю Джаватову. Гали-бай считался в
губернии крупным и знатным купцом. В городе он был хозяином склада с
лесом, в селе Н владел фабрикой по обработке шерсти. Своими делами он
был связан с фабрикантами и торговым людом Москвы.
На селе не было человека влиятельнее, чем Гали-бай. Его слово было
законом: что он сказал, то и будет. Не находилось смельчаков, кто бы
отважился перечить баю. За версту приветствовали его. По правде говоря,
люди и не старались ему перечить, ибо он давал в аренду принадлежавшие
ему земли по дешевой цене.
После нашего пребывания в постоялом дворе у Габбаса-ага вернемся в
село Н.
Наступило время ужина. В самый разгар ужина бая с семьей в дом вошел
Бикбулат-мулла.
-Проходите, хазрят, проходите. Как раз к чаю подоспели, с пожеланием
добра, - промолвил Гали-бай.
- Пришел я по делу, Не разменяете ли двадцать пять рублей?
-Сейчас разменяю. Только свой чай допью.
Бикбулат-мулла доводился зятем Гали-баю: жена муллы была
родственницей бая.
- А тебя, Сибгатулла, надо женить, - между делом обратился мулла к сыну
Гали-бая.- От службы освободился, богатства немерено, а родители уже
пожилые.
- Найди невесту,- ответил Сибгатулаа.
- Сельская вам ведь не угодит, вам городская нужна.
- В городе очень хвалят дочку Габбаса-ага,- вступил в разговор один из
приказчиков Гали-бая,- образована, умна, красива, рукодельница.
- Девушку многие хвалят,- ответил Гали-бай.
- Вам ее выдадут безо всяких разговоров. Иметь такого богатого зятя- это ли
не высшее счастье? – промолвил Бикбулат-мулла.
После слов о женитьбе разговор перешел к сельским сплетням,
Сказать о Бикбулате-мулле, что он не учен, было бы неправдой. Сказать, что
он галим, было бы неверно, ибо галим избегает всяких сплетен. А Бикбулат-
мулла за этим столом только и сплетничал, наговаривал на Хисаметдина
менлу всякие нелепости.
Гали-бай и сам хотел унизить Хисаметдина менлу. Хотя он внешне
этого и не показывал, но про себя его недолюбливал. Хисаметдин менла не
пресмыкался перед баем и не возвеличивал его, как это делали другие
священнослужители.
IV
В зимние дни описываемые нами в повести события никак не
изменились. Всё шло своим чередом. Наши знакомые Гали бай и Сибгатулла
эфенди, занятые троговлей, постоянно были в разъездах: москва, губернский
город, село. Наш знакомый Бикбулат мулла, исправлявший свою должность,
ожидал садаку от предстоящих никахов словно охотник, гонявшийся за
зайцем или дичью.
Ханифа туташ проводила время за шитьем или за чтением. Кроме
обучения сельских ребятишек Хисаметдин менла, засучив рукава,
обмолачивал рожь или овес и продавал его. Одним словом, он не мыслил
себя без работы, ибо этот человек знал, что труд также, как и намаз и ураза,
обязательны для мусульманина и облагораживают его.
Прошла зима. Наступила весна. Образ жизни Хисаметдина менлы стал
потихоньку меняться. По сравнению с зимой сейчас он горел желанием
съездить в город. Наверное ,причиной этого являлось страстное
желание менлы встретиться с Ханифой. В конце концов, и для Ханифы
туташ встреча с менлой была по сердцу. В определенное время девушка и
юноша, обмениваясь взглядами, проходили мимо друг друга.
Частые приезды менлы в город не остались незамеченными и для Габбаса
ага.
Как-то Габбас ага поинтересовался:
- Менла, тебе город стал более по нраву. Раньше ты реже бывал здесь, чем
сейчас.
- Э-э, Габбас ага, каждый раз приезжаю по делам. Надо купить то , се.
Коли сам не приеду, кто же за меня мою работу выполнит? Ведь я один, -
отвечал Хисаметдин менла.
Именно в этот приезд Хисаметдину улыбнулись удача и счастье. В
окно он увидел, как красавица Ханифа причесывалась и прихорашивалась,
чтобы идти на рынок. Чуть погодя, тайком, никому не говоря ни слова, он
вышел из постоялого двора и, пройдя два-три дома, догнал Ханифу туташ.
Оглядываясь на проходившего мимо молодого человека, девушка
улыбнулась нежной у лыбкой, показав белоснежные бисерные зубы. И
менла, радуясь от чистого сердца, ответил девушке влюбленной улыбкой.
Обменявшись взглядами, двое молодых людей стали счастливы. Чтобы не
вызывать подозрение прохожих, менла чуть-чуть отстал и пошел следом за
девушкой. Как вы поняли, дорогие мои читатели, эти двое молодых людей
влюбились друг в друга.
Чуть пройдя, девушка зашла в лавку. По городскому тротуару шло
множество людей по своим делам. Менда, пройдя недалеко от магазина,
остановился. Удивительно, что прежде менла, даже увидев проходившую
девушку, радовался от всего сердца, а сейчас этого для него было явно
недостаточно. Намерение возросло. В конце улицы. Увидев выходившую из
лавки девушку, менла пошел ей прямо навстречу, медленно проговорил:
- Ханифа ханум, утром на рассвете в саду, у двадцать пятого столба от
сарая, найдете под камнем удивительную вещь. Ради Аллаха, прошу вас,
возьмите её и посмотрите. Ханифа туташ, ничего не ответив, пошла домой.
Хисаметдин менла направился к Абузару беку.
Встретившийся нам в пути Абузар Девлетгильдеев – молодой человек
восемнадцати лет с нежным, бледным , красивым лицом и стройной
фигурой. Он учился в седьмом классе гимназии. В одном из домов русских
хозяев снимал двухкомнатную квартиру. Двое друзей по обычаю
приветствовали друг друга и после недолгих расспросов о житье-бытье
перешли к обсуждению вопросов, которые то и дело вертелись в голове у
Абузара бека:
- Менла, твоя вера и убежденность непоколебимы ,- начал Абузар бек
разговор,- ты прямо говоришь: ислам- самая благородная, самая великая
религия. Я в этом тоже убежден, Но некоторые европейские писатели,
касаясь Ислама, находят недостатки, Почему же они не понимают Ислам?
Скажи мне, пожалуйста.
- А какие недостатки находят? – спросил менла.
- Вот, например, они утверждают, что ислам, ненавидя женский род,
ущемляет его. Немногие женщины-мусульманки умеют читать-писать.
- Болтуны твои европейцы. Исламский шариат никоим образом не
ущемляет права женщин. Наш великий пророк сказал, что приобретение
знаний обязательно для каждого мусульманина и мусульманки. Если наши
женщины невежественны, в этом мы виноваты сами, а не Ислам, - разъяснил
Хисаметдин.- Насчет Ислама у европейцев много заблуждений.
Второй пример: по мысли европейцев, Ислам способствует
безработице и лени. И поэтому, к примеру, у европейцев бытует мнение, что
лучше чем у англичан ни торговля. ни ремесла, у других народов не
развиты, и , следовательно, мусульманское хозяйство и ремесла находятся на
низком уровне. А причной нашего отставания от англичан является наша
собственная вина, но никоим образом не шариат. Необходимо следовать по
пути шариата, тогда мы будем намного впереди англичан. Шариат осуждает
воровство и другие неблаговидные пути, а здоровая и благоразумная
торговля им только приветствуется. Об этом еще наш великий пророк
говорил (…).
- И каково же значение этого хадиса? – спросил Абузар бек.
- Кто , уставши после праведного трудового дня, проведет вечер в
молитве, тот обязательно попадет в рай. Аллах доволен этим человеком ,-
разъяснил Хисаметдин смысл хадиса и добавил,- По хадису выходит, что
труд благороднее и полезнее остальных поступков.
- Из истории знаем о роли Ислама в прославлении усердия и
трудолюбия,- вставил Абузар бек,- например, кочевники, находившиеся на
уровне животных, с принятием Ислама совершенно изменились. Живя в
Исламе, они увеличили свои знания и усердие, во времена халифов создали
такое государство, равных которому не было.: от азиатской реки Инд арабы
дошли до Пиренеев. А какие умы вышли на свет благодаря Исламу! Короче
говоря, на основе Ислама арабы создали государство и культуру.
- Думаю, причиной упадка великих арабских земель явилось
несоблюдение арабскими халифами правил Ислама.
Если бы халифы жили по правилам шариата, их государство существовало
бы и сейчас,- ответил Хисаметдин менла. После этих слов он посмотрел на
часы :« Время уже позднее. Надо написать письмо». Время поджимало.
Взяв перо и бумагу, Хисаметдин вошел в другую комнату и написал такое
письмо: « Милая моя Ханифа ханум!
Всем существом я хотел увидеть твой светлый лик. Много времени я держал в уме твой красивый образ. Сколько ночей он мне снился. Прежние думы о тебе считал пустыми, старался выбросить из головы твой красивый образ, но это старание оказалось обманчивым. Сердце мое, в уме только ты. Нет уже больше сил сдерживать себя. Милая моя, только твоя любовь – средство для моего счастья. Если не отвергнешь мою любовь, я буду самым счастливым человеком на белом свете, а если отвергнешь, для меня это будет большим несчастьем. Останется только одно: просить у Всевышнего терпения, чтобы перенести эту боль. Только от тебя все зависит, сердце мое! Ответишь ли на мою любовь своей любовью? Если это письмо не сочтешь оскорбительным, пожелаешь написать несколько слов в ответ, положи завтра к десяти часам под тем же камнем. Остаюсь всем существом влюбленный Хисаметдин.»
Положив письмо в конверт и попрощавшись с Абузаром, менла
вернулся на постоялый двор. Перед вечерним намазом менла с кумганом в
руке вышел совершить омовение. До совершения этого обряда он насчитал
двадцать четыре столба от сарая и положил письмо у двадцать пятого,
закрыв его камнем, чтобы не унес ветер. Помолившись, завершил все свои
дела. Но эту ночь менла провел беспокойно: будет ответ или не будет? И эти
мысли отогнали его сон. На второй день Хисаметдин вышел в сад и увидел,
что письма на положенном месте не было. Менла был вне себя от радости.
Ханифа туташ взяла письмо. Посмотрим, будет ли ответ? Ожидание срока
ответа показалось ему целой вечностью.
Кое-как он провел день: ходил по городу, бродил по рынку. Подобно тому
как постящийся ожидает конца говения, чтобы кА-то набить желудок, так и
наш менла желал быстрого завершения дня. Как бы то ни было, прошла ночь,
наступило долгожданное утро. Приближалось назначенное время.
Не оповестив никого, хисаметдин менла вышел в сад. Дрожа от озноба,
поднял камень и взял письмо. Взятое письмо не было похоже на написанное
им.
Войдя в дом, открыл письмо и прочитал следующее:
«Уважаемый Хисаметдин хазрят!
Из вашего письма видно, что вы признаетесь в любви. Думаю, что в неё невозможно поверить. Ведь настоящая любовь не будет сильной лишь благодаря внешности. Вам понравилась моя внешность. Может быть, изнутри я злодейка? Может быть, безнравственная. Сильная любовь между нами наступит тогда, когда мы достаточно хорошо узнаем мысли и характер друг друга. Как бы я из ваших высказываний ни осознавала вашу любовь к Исламу, ваши верные мысли, уверена, вы влюбились в мою внешность. В такую любовь нельзя верить. Поэтому, не узнав хорошо друг друга, не поняв наши характеры, я не могу отважиться дать утвердительный ответ. Ваша знакомая Ханифа.»
Прочитав письмо, менла погрузился в раздумья. Как явствовало из
письма, девушка не против любви. Это немного успокоило менлу и усилило
его чувство. Ведь Ханифа ханум ответила на письмо менлы и поверила в его
любовь. Она написала ответ так обтекаемо, что оставила надежду и место для
повторного письма..
Через несколько дней после этих событий Хисаметдин вновь приехал в
город. На сей раз он остановился не у Габбаса ага, а усвоего друга Абузара
бека. Так или иначе, менла вновь положил у двадцать пятого столба под
камнем повторное письмо. Поблагодарив Ханифу за ответ, он вновь
рассыпался словами признания в любви и между тем намекнул, чтобы
Ханифа была готова к неожиданной встрече.
Через день после письма Ханифа туташ сидела в своей светелке у окна
за вышиванием. Со стороны улицы к окну подошел венгр, торговавший
всякой мелочью. На голове венгра была большая черная шляпа. Одет он был
в черный сюртук. Обращаясь к Ханифе туташ на ломаном русском языке,
предлагал ей иголки, носовые платки и пуговицы. Ханифе почудился, что
где-то она слышала этот голос. Напоминавший голос Хисаметдина. Но
борода и усы были не такие, как у него.
Ханифа туташ высунула голову из окна, и тут переодетый венгр
вкрадчиво начал говорить по-татарски: « Милая Ханифа ханум, мое сердце
желает говорить с тобой с глазу на глаз».
Итак, дорогие мои читатели, этот переодетый венгр был никто иной, как
Хисаметдин. Перевоплотиться заставила его страстная любовь. Найти
сюртук и шляпу для него не составило большого труда, а усы и бороду ему
приклеили в парикмахерской. Туташ вдруг узнала менлу и, растерявшись,
не знала, что и делать. Но, как говорится, влюбленные, понимают друг друга
с полуслова. После этого переодетый торговец молвил: « Милая, подойди
поближе, мне надо сказать тебе несколько слов». Двое молодых людей
приблизились друг к другу. Наш торговец, развязав тесемку, будто показывая
разные мелочи, стал шептать ей на ухо нежные слова любви. Между словами
признания Хисаметдин сказал «Милая Ханифа, не за одну красоту я полюбил
тебя, а за твой ум и добрый нрав».
- А откуда же ты узнал про мой добрый нрав? – тихим, нежным голосом
спросила девушка.
- Правдивые люди говорят. У человека, с детства любящего чтение и
знания, не может быть худых мыслей и недоброго нрава. Подойди поближе,
сердце мое, и ответь: любишь ли меня?
- Да,- вышло у Ханифы. Эти слова привели Хисаметдина, переодетого
венгром, в радостный трепет. После этого переодетый венгр вытащил из
мешочка какую - то вещь.
- Эту вещь я дарю тебе на память,- сказал Хисаметдин и протянул Ханифе
золотое кольцо.
- Как блестит твое кольцо!- восхитилась девушка.
- Как твой лик. Надень, посмотрим.- Туташ со смехом надела его.
- Смотри, прямо в самый раз, будто кто-то снимал мерку с пальца.
- Нравится? Очень хорошо ,- сказал переодетый венгр.
- Очень нравится. Я его спрячу, а , когда никого не будет, вытащу и буду
вспоминать тебя.
В это время открылась дверь в светелку Ханифы, и на пороге появилась
ее мать:
- Э, девонька! Что же это ты тут лясы точишь. А ну быстро за мной! Дел
невпроворот,- строго позвала она Ханифу.
Переодетый венгр пошёл своей дорогой.
V
Вечером того же дня на квартире, снимаемой Абузаром, состоялась
встреча. Встретились трое молодых людей: один из них Абузар-бек, другой-
Хисаметдин менла и третий - нищий сирота Мухтар. Посмотрев на этих
трех молодых людей, нельзя было не удивиться их внешнему различию. На
Абузар-беке добротный сюртук из черного сукна , поверх которого висела
золотая цепочка для карманных золотых часов. Все говорило о том, что –
это представитель благородной, состоятельной фамилии.
Нищий Мухтар был одет в кафтан, грязные лапти, могущие испачкать и
исцарапать паркетный пол.
На Хисаметдине менле удобно сидел добрый суконный бешмет, ичиги
на ногах были ему в самую пору.
Дорогие читатели, наверное, у вас возникли вопросы: что же
объединяло этих столь различных людей? Чем они угодили друг другу?
Почему они подружились? А причина вот в чем. Бек и Хисаметдин менла
сблизились в равной степени во имя защиты интересов народа, веры в
освобождение татар от невежества и в необходимость знания и
просвещения. Вера и единство мысли сдружило их. Ведь торговец, будучи
занятым мыслями о торговле, знакомится с другим торговцем, пахарь- с
пахарем и так далее.
Что же до Мухтара, если он даже и не был ученым, он душой понимал
стремление этих своих друзей - принести пользу своей нации…
Итак, этих трех молодых людей объединила любовь к интересам
своего народа. Национальный патриотизм, являясь причиной важных
свершений, есть начало каждого великого дела.
Обращаясь к русской истории, редко можно видеть такого человека,
любившего свою страну, как царь Петр Великий. Благодаря национальной
политике нашего царя Петра русские, обучаясь на волне национального
патриотизма морскому искусству, стали образцовыми воинами и
бороздить моря.
Русские начали осваивать механику, создавать собственную
технику. Великий Петр кроме своей родины не хотел ничего знать. Им
владела лишь одна мысль: Россия, Россия и Россия. Говорил: « Миллионы
русских людей мне милее родного сына»…
Наполеон - французский владыка, думал, что взяв Москву в 1812 году,
победит всех русских.
Нет! Взятием второй столицы Москвы не было отнято у русских
чувство национального патриотизма. Наполеона с позором из ее пределов
изгнали.
Отталкиваясь от двух исторических эпох, дорогие читатели, вы
увидели силу чувства национального патриотизма и поэтому не удивляйтесь,
встретив друзей в дорогой одежде или в лаптях.
Да простят меня, дорогие читатели, что я чуть-чуть оторвался от нити
своего повествования.
Между тремя друзьями шел жаркий разговор. Сирота Мухтар так начал
рассказывать о себе:
- Большое вам спасибо, избавили меня от нищеты. Друзья, после этого я
примусь за дело! От вас я услышал много поучительных слов.
Ах, как жаль, я остался неученым! Невежество - большая беда.
- Не ссылайся на невежество. Будешь добрым человеком, и ты будешь
полезным,- ответил Хисаметдин-менла.
- Какая польза? Ни знаний, ни богатства…
- Правдивое слово, - возразил Абузар-бек,- самая большая сила в жизни. Оно
и деньги на пути просвещения нашего народа сотворили бы многое.
- Ладно, деньги тоже нужны. Хотя какая польза от толстосумов, которые,
кроме того чтоб набить брюхо, ничего не знают! Приносить пользу людям
таким и в голову не придёт. Поэтому их после смерти сразу же и
забывают,- дополнил Хисаметдин- менла.
- Нет, друзья, были б у меня деньги, меня бы не забыли,- возразил
Мухтар.
- Найди занятие, будешь богатым,- ответил Абузар-бек
- Каждый бы своим трудом желал стать богатым, но почему-то им не
становится,- снова возразил Мухтар.
- Желание желанию рознь. Если всей душой пожелаешь, будешь
стараться - сможешь стать богатым. Ведь человеческий разум – очень
сильная вещь, -добавил Абузар-бек.
- Слова верны, смотри, старайся,- вставил Хисаметдин – менла, кто ищет,
тот всегда найдет.
-Что же ты искал и не нашел? – все более распалялся сирота Мухтар.
- Не богатства я искал, а знаний. Слава Богу, чуть-чуть нашел.
- Тебе возможно стать богатым,- вмешался в спор Абузар-бек,- Сейчас
тебе только восемнадцать. Будешь с этих лет кусочничать и не покоряться,
может быть, что и найдешь. Что ни сотворит человеческий разум!
VI
Ясным весенним днем к Габбасу-ага пожаловал сам Бикбулат-мулла
с супругой. По этому случаю в доме Габбаса-эфенди начался настоящий
переполох. Жена Габбаса, Шамсикамар-абыстай, знала о приезде муллы и
ожидала его. В народе уже шел слух о желании засватать Ханифу за сына
Гали-бая - Сибгатуллу и что Бикбулат-мулла выступает в качестве свата.
Увидев сватов, Шамсикамар-абыстай очень обрадовалась. Как было не
радоваться, когда приехали сватать дочь за такого богача! Ведь таких, как
Гали-бай Джаватов, во всей губернии раз-два и обчелся.
Опьяненная такими мыслями, Шамсикамар-абыстай то и дело покрикивала
на домашних:
- Скорее, скорее, доченька, нарядись во все праздничное. Вся жизнь у тебя
будет как праздник. Ведь сам хазрят с супругой к нам пожаловали!
И тут же прикрикнула на прислугу:
- Эй, вы! Живо разворачивайтесь! Обслужите гостей самым лучшим
образом!
Гостям был оказан поистине царский прием. Каких только яств
не было на столе: перемечи, всевозможные лепешки, топленые сливки, плов,
чай со сладостями.
После обильного угощения Бикбулат-мулла поведал хозяевам о цели
своего визита.
Радостью светились лица всех домашних. Лишь одна Ханифа сидела в
своей светелке в глубокой печали.
VII
Как Ханифу ни уговаривали, она наотрез отказалась выйти за сына
Гали-бая Сибгатуллу. В пятидесяти километрах от города находилось село
где жил ишан, который изготавливал и приворотные зелья и занимался
гаданием. Ему и заказали разные приворотные снадобья. Сначала он дал
отворотное зелье, чтобы остудить страсть девушки к Хисаметдину, а затем-
и приворотное -возбудить ее чувство к Сибгатулле. Поэтому этот ишан
целую неделю гостил в доме Габбаса-эфенди и тайком подмешивал зелье в
пищу и питье Ханифы .
- Не волнуйтесь, я свое дело сделал ,- сказал он, отъезжая и был щедро
вознагражден хозяевами и материей, и деньгами..
Хотя в наши дни отвороты- привороты – пустое занятие, но
шарлатанство было и будет во все времена, и умный человек таких людей
везде и всегда распознает.
VIII
…Был теплый августовский день. В селе поднялся большой переполох.
С нижнего конца села мчались как ветер, десять телег ,запряженные
тройками.
- Байская свадьба, байская свадьба началась! – то и дело раздавались
крики. Люди выходили из домов словно пчелы из ульев.. Свадебный кортеж
кружился по улице. Улицы окутал ружейный дым. Пальба, будто где-то
поблизости разгорелся бой. В передней коляске, где щелкает множество
ружей, сидят сам жених Сибгатулла-эфенди и его дружка. Лошади несутся
подобно молнии. Под колеса попала собака, переходившая улицу, и ее так
задавили, что в пыли лежали распотрошенные внутренности бедного
животного. Пальбой из ружей Сибгатулла задумал было доказать
Хисаметдину менле свою победу. Но Хисаметдина не оказалось дома, и он не
смог увидеть пиррову победу новоиспеченного жениха.
Вне себя от радости Сибгатулла устроил поистине царский свадебный
пир. Как же ему не радоваться! Достиг желанной цели: ведь сегодня он
берет замуж Ханифу! От медовой бузы лица сопровождавших жениха
друзей зарделись и стали пунцовыми. Но более всех багровел сам жених. С
радостью он выкрикивал дружке : «Развяжи! Разорви!». Короче , свадьба
началась так, что ни в сказке сказать , ни пером описать. …
Было четыре часа дня. Солнце направило свои лучи на пестреющие
поля. Все было сердцу мило: поля со зрелым овсом, гречихой и просом
переливались то желтым, то красноватым и белым цветом. Красота полей
еще более радовала сердца гулявших.
Лишь только свадебный кортеж удалился от села Н на пять верст,
неожиданно с противоположной стороны его обогнал верховой. Молодой
человек, сташий причиной остановки кортежа, подъехал к коляске Гали бая и
стал разговаривать с ним. Слово за слово окружавшие увидели обиженное
лицо бая. Поговорив минут пять с вестовым всадником, Гали бай подозвал к
себе Сибгатуллу. Среди гулявших стали раздаваться крики: «Почему
остановились?». Поговорив с отцом, Сибгатулла эфенди побледнел и
опечалился. Сват Бикбулат мулла от удивления потерял дар речи и не знал,
что делать.
- Надо вернуться! – приказал Гали бай гулявшим.
- Что такое? Почему возвращаемся обратно? – удивлялись сопровождавшие.
Что случилось, то случилось, Все сопровожавшие свадебный поезд, были
вынуждены возвращаться обратно. Только Гали бай с Бикбулатом муллой
поехали за вестовым в город.
-Надо же, я понес такие затраты, объявил о свадьбе, а они, видите ли,
дочь потеряли. Что за вздор! – выговаривал Гали бай Бикбулату мулле. На
эти слова бая Бикбулат, все ниже и ниже опустив голову, ничего не смог
возразить
1Х
Ханифа туташ провела субботний вечер в тревоге…Несколько раз
выходила из дома в сад, к условленному столбу. Положенное письмо ее к
Хисаметдину не тронуто, и это еще больше опечалило её.
- Не пришел, не пришел. Вот и моя погибель грядет ,- призадумалась
девушка. После долгих раздумий, Ханифу осенила мысль, и она надела на
себя первую попавшуюся ей на глаза одежду, выпрыгнула через окно на
улицу. Это был побег молодой девушки из дома. Была темная ночь. Город
спал глубоким сном. Кроме свистка сторожевого, ей ничего
не послышалось. Лишь горевшие на улице фонари дали сердцу Ханифы
небольшое успокоение. Чуть согнувшись ,она шла по тротуару. Как
видим, вынужденный побег молодой девушки из родительского дома значил
ее отказ от предстоящего никаха . А куда, к кому идти?
- Что будет, то будет. Пойду, расскажу о своей беде Гайниджамаль-
абыстай . Она- умная женщина. Все поймет,- подумала про себя Ханифа и
прямиком направилась к дому Зурколаковых.
- Абыстай, слёзно молю, укрой меня у себя до приезда Хисаметдина-
менлы в город.
-Ай, Всемогущий, Всемилостивый Аллах! Доченька, надо оповестить
твоих родителей. Нет-нет, вернись домой,- промолвила Гайниджамаль-
абыстай и добавила:
-Что же это творится, о, Всевышний! До чего испортилась молодежь!
После этих слов из глаз Ханифы слезы полились градом, и плач перешёл
в рыдания.
-Абыстай, если ты меня не укроешь, знай, я наложу на себя руки. Помоги,
спаси мою жизнь!
Только после этих слов абыстай согласилась оставить девушку у себя
дома на несколько дней и сурово ответила:
- Смотри, доченька, через три дня иди, куда хочешь, так дело не пойдет.
Ханифа поблагодарила абыстай и поселилась в комнате Гайниджамаль.
Х
Добравшись до города, Гали бай и Бикбулат мулла прямиком
отправились к Габбасу ага. В селе Н, между тем, распространялись всякие
нелепые слухи насчет свадьбы.
В доме Габбаса ага началась ожесточенная перебранка,
напоминавшая турецкую войну. Первыми словами Гали бая, вошедшего в
дом свата, были:
- Габбас ага. Ведь так добрые люди не поступают. Что же вы с моей
свадьбой сотворили? Я еду за невестой с целым свадебным поездом, а вы
дочь свою упрятали бог весть куда! Об этом нужно было сообщить заранее,
до свадьбы. Это ведь позор на мою голову!
-Потерпи, остынь. Я же всей душой и телом. Мы ведь сами более тебя
опозорены.
Ссора Гали бая с Габбасом ага достигла такой степени, что они
наговорили друг другу много непристойных слов.
Только после выхода к гостям Шамсикамар абыстай их пыл немного утих.
Но Шамсикамар своим красноречием будто острый нож вонзала в сердца
приехавших гостей.
- Алла! Алла! Дочку принуждала, надеясь на ваше богатство, ахти мне!
Развели меня с моей кровинушкой! Где она, теперь не ведаем,- охая,
Шамсикамар абыстай вновь впала в красноречие. Короче, исчезновение
Ханифы туташ стало предметом многих пересудов, догадок, недомолвок.
Но, дорогие мои читатели, оставим наших старых знакомых в покое.
Обратимся к делам Хисаметдина менлы.
За две недели до свадьбы в чистом городском трактире, в отдельной
комнате, скрытой от посторонних глаз, за чашкой чая сидели трое друзей
Хисаметдин. Абузар бек и Гайса Зурколаков . Беседу начал разгоряченный
Зурколаков:
- Друзья, все рассуждаете – польза нации, польза нации. Одними
словами не обойдешься, дела нужны, ветрогоны.
- Ни дня без пользы не живу, служу народу ,обучая детей,- с усмешкой
проговорил Хисаметдин.
- Об этом не говори, человек, любящий нацию, не обойдется лишь
одним обучением детей. Нужны дела весомее,- сказал Зурколаков, словно
отрезал.
- Твои речи будто острый нож. С тобой никто не может говорить,-
возразил Хисаметдин.
- Терпение, друзья, терпение,- вмешался в разговор Абузар бек. - Самое
неотложное для нас сейчас - разбудить татар от спячки знанием из научных
книг.
Ведь большая часть общества полна невежества. Собрать научные
книги и раздать их шакирдам.
-Вот это другое дело, стоящее,- ответил Зурколоаков.
После долгих разговоров об этом предприятии трое друзей пришли к
решению – идти с подписной тетрадью ко всем мусульманам города, собрать
деньги и отправить их в типографию Крыма, чтобы получить оттуда
научные книги для раздачи шакирдам. Зурколаков и Абузар бек вложили еще
и собственные деньги. Мусульмане, любившие знания, с радостью отдавали
деньги. Но находились и такие, которые выговаривали: «пустым делом
занимаетесь. Зачем нам науки?» - и ни копейки не дали на это предприятие.
В ответ таким мусульманам Зурколаков высказал горькие упреки и
обидные слова.
Когда деньги были собраны, во время встречи у Абузара бека
Хисаметдин менла упрекнул Зурколакова:
- Гайса, твой язык следует немного укоротить. При сборе денег ты так
отчесал некоторых мусульман. Все-таки надо быть немного повежливее.
-Какая вежливость! На словах благоволят Исламу, а на деле в пользу
Ислама и копейки жалко. Если дело в пользу Ислама считать глупостью или
пустым времяпровождением, для таких я вежливым не буду. Мало хулить
подобных мусульман. В лицо надо полюнуть им, этим умным ослам…
- Довольно, довольно! Хватит, хватит. Ради Аллаха, прошу тебя,
хватит. С тобой, Гайса, невозможно говорить,- оборвал Хисаметдин Гайсу
эфенди.
- Да, со мной невозможно вести пустые разговоры,- возразил
Зурколаков.
-Остановитесь же! – приказал спорящим Абузар бек.- Давайте напишем
письмо насчет присылки книг.
Друзья написали письмо. С письмом отправили собранные деньги, к
которым добавили и свои.
Прошло более десяти дней. По почте пришли и заказанные книги.
Юноши, обуреваемые страстью просветительства, поручили раздачу книг в
окрестных селах Хисаметдину менле. Хисаметдин с книгами отправился в
окрестные села и деревни. А в это время начались свадебные приключения.
Хисаметдину невозможно было услышать о свадьбе. Менла ходил из села в
село, раздавая книги сородичам-мусульманам.
Днем позже после свадебных злоключений он вернулся в родное село
Н…
Услышав много невразумительного о Ханифе, он, сколько ни
упрашивал мать, не мог добраться до сути происходящего. По словам
матери, по селу ползли разноречивые слухи. Одни говорили, что дочка
Габбаса ага сбежала, другие - утопилась, третьи - отец сам спрятал дочь. От
разноречивых сельских новостей приподнятое было настроение менлы
омрачилось. Он отправился в город на поиски возлюбленной. В городе весь
день провел в суете, в расспросах, а вечером решил отправиться к
Зурколаковым, к Гайниджамал абыстай.
Гайса Зурколаков, встретив менлу, расспросил про раздачу книг:
- Отчего так долго ходил?
- Как долго? По-моему, я быстро вернулся. Книги надо раздавать
шакирдам, умеющим читать и понимать прочитанное, а найти таковых – дело
не скорое.
- Видимо, для ученых мужей время – недорогое дело. Негоже попусту
тратить время. Ведь сам знаешь: потеряешь минуту попусту – её уже не
вернешь. На этот счет есть английская мудрость: время- деньги. А попусту
растраченный капитал – это грех. Растратишь время попусту, будешь
грешен.
- Гайса, может, хватит уже. Я же попусту не ходил и быстро вернулся.,-
пытался оправдаться менла.
-А я б вернулся быстрее тебя,- возразил Зурколаков.
- Гайса, сегодня ты кажешься чересчур веселым. Разговорчивость- признак
веселья.
_- Я сегодня весел, зато ты печален. Опустить голову до земли – признак
печали. Какая же польза от твоей печали? А веселое настроение всегда
подмога и делам, и телу, и душе. А печаль всему наносит вред. На этот счет
есть татарское стихотворение:
Снег не растает под березой..
В скорбном сердце нет весны.
- То-то много говоришь, что в твоем сердце лед растаял.
- Замерь мое сердце, сколько в нем мускулов радости? – рассмеялся
Зурколаков.
-Что значит твой смех?
- Эх, пойми же ты, менла,
Наши дивные дела:
Мать хитрит, как лиса,
Словно я только родился. Вот что творится у нас дома.
- Какая такая еще хитрость? – с недоумением спросил менла
-Великая хитрость. Представь: к моей матери прошлой ночью приехала
гостья. Я спросил: « Матушка, кто это у тебя?» Она сначала ничего не
сказала, а затем недовольно добавила: « Кто б ни был, не тебе вмешиваться в
женские дела», Посмотреть на гостью в свою комнату не пускает, от
родного сына прячет.
- Удивительно, что это за гостья?
- Не знаю. Мне только прислуга сказала, что она – молодая женщина из
деревни.
После этого Хисаметдин с Зурколаковым вошли на половину
Гайниджамал абыстай, Во время разговора с абыстай менла, сам того не
подозревая, перевел разговор на свадьбу, на Габбаса ага. Но Гайниджамал
абыстай, не желая продолжать разговор, давала краткие ответы. Менла
спросил о гостье. Но и тут абыстай сказала словно отрезала: «Гостья –
женщина из деревни». Так и не получив никаких утешительных известий о
возлюбленной, поздним вечером он вышел от Зурколаковых.
Глубоко опечаленный Хисаметдин, раскрыв зонт, возвращался к Абузар
беку. За его спиной послышались быстрые шаги. Обернувшись, менла
обомлел. То было удивление от радости. Его возлюбленная Ханифа туташ
бежала за ним следом! Двое влюбленных обнялись. Прежняя печаль
обернулась радостью. Даже усиливавшийся дождь сочувстовал их радости.
- Ты ли это, джаным? Не обманываюсь ли я? – то и дело вопрошал
Хисаметдин.
-Скорее, куда бы ты ни ехал, увези меня с собой. Как бы не началась
погоня,- полушепотом промолвила туташ (…)
Прошло чуть более получаса. Хисаметдин менла на своем скакуне вместе
с возлюбленной отправился в Н…
Х11
Через неделю в селе Н в доме Хисаметдина-менлы состоялась свадьба.
Габбас ага, Шамсикамар абыстай после долгих раздумий, все обдумав и
взвесив, отринув все проклятия в адрес дочери, дали согласие на её брак с
Хисаметдином.
На этой свадьбе вместе с родственниками невесты присутствовали и
друзья Хисаметдина. Наш знакомый мулла Бикбулат был вынужден читать
никах . Наши возлюбленные прожили в селе Н в любви и согласии
несколько лет.
Прошло два года. Хисаметдин, продав свое хозяйство, вместе с семьей
переехал на Кавказ, в Тифлис.
Сирота Мухтар, о котором мы писали выше, стал хозяином фабрики и
вел торговлю мануфактурными изделиями. Завоевав авторитет и уважение в
Тифлисе, пригласил старого друга Хисаметдина менлу туда же имамом.
Прежний нищий Мухтар, став теперь уже Мухтаром-эфенди
Хамитовым, посторил на свои деньги для имама Хисаметдина каменное
медресе и содержал его на собственные средства, давал также деньги и
шакирдам на карманные расходы.
Остальные наши знакомые остались каждый при своих делах.
ПРИМЕЧАНИЯ
Абыстай - тётушка. Уважительное обращение к замужней
женщине.
Ага - дядя, дядюшка. Уважительное обращение к мужчинам средних лет.
Бай – богач; прозвище, присоединяемое к имени.
Бек - представитель знатного рода. Титул, присоединяемый к имени.
Галим - ученый человек в вопросах исламского богословия
Джаным – зд.: душенька, душечка,милая моя.
Ишан - праведник, посвятивший себя служению Всевышнему. В данном случае писатель употребляет эту реалию в ироническом смысле слова.
Кыйбла – восток, сторона для молитвы мусульман
Менла (мелла) - образованный человек, ученый, мулла.
«Тарджеман» (переводчик) – газета, издававшаяся в Крыму выдающимся татарским просветителем Исмаил бей Гаспринским с 1883 по 1918 гг. Пропагндировала идеи пробуждения нации, способствовала распространению просвещения и культуры среди татар России. Особенной популярностью газета пользовалась у татар Волжско-Уральского региона.
Туташ - барышня, девушка
Тэфсире бэйзави - комментарии к Корану.
Указный мулла- мулла, назначенный на должность либо ахуном, либо муфтием при поддержке местной власти.
Хазрят – уважительное обращение к мусульманскому священнослужителю любого ранга.
Шакирд - ученик мусульманского учебного заведения.
Эфенди – господин; приятель. Обращение к незнакомому мужчине или к человеку более высокого общественного статуса
Автор перевода данного эпического произведения на русский язык -Ибрагим Хамзеевич Гуркин (4.07. 1956 г.р.), уроженец села Кочалейка Каменского района, выпускник Кочалейской восьмилетней и Головинщинской средней школ. В 1974-1979 годы Ибрагим Хамзеевич - студент факультета иностранных языков Пензенского педагогического института имени В.Г. Белинского, выпускник исторического факультета того же вуза (1987 г.) Педагог более чем с тридцатилетним стажем, член Союза краеведов РФ. Перу Гуркина И.Х. принадлежат четыре книги и более 40 публикаций в районной и областной печати. Наряду с изучением истории родного края Ибрагим Хамзеевич занимается также и проблемами всеобщей истории. Им написан ряд работ по истории русско-германских связей, переведены с немецкого на русский язык статьи немецких историков о дипломатии О. фон Бисмарка. Ждёт своего издания и переведённая им книга немецкой исследовательницы З. Вегнер-Корфес «Отто фон Бисмарк и Россия». Его питомцы неоднократно являлись призерами Новожёновских чтений, Кикинского форума «Одаренные дети», Всероссийских Лебедевских чтений (2012 г.), Бигеевских (2013 г) духовно-нравственных чтений. Краевед И.Х. Гуркин принимает активное участие в региональных, всероссийских и международных научных конференциях, на которых выступает с докладами по актуальным вопросам истории нашей «малой родины»- Пензенского края.
Ибрагим Хамзеевич неоднократно награждался грамотами за свою просветительскую деятельность, награжден знаком «Отличник народного просвещения».
150-летию со дня рождения выдающегося татарского писателя Мусы Акъегета (1864-1923 ) посвящается
Муса Акъегет
ХИСАМЕТДИН - МЕНЛА
(сокращенное переложение с татарского языка)
Акъегет Муса (Акджигитов Муса Мухаммеджанович).
Хисаметдин менла. Переложение с татарского языка И.Х. Гуркина .
Иллюстрации Р.Р. Мизитовой. Пенза, 2014 г.
Роман видного татарского писателя Мусы Акъегетзаде (1864-1923) является первым крупным эпическим произведением в истории татарской литературы Х1Х века. В романе изображена жизнь татарского общества последней трети Х1Х века, подняты животрепещущие проблемы, которые актуальны и в настоящее время.
ПРЕДИСЛОВИЕ ПЕРЕВОДЧИКА
Дорогой читатель!
Данная работа не является переводом в собственном смысле слова, а
является, скорее всего, переложением татарского текста на русский язык,
базирующегося на электронной версии произведения видного татарского
писателя Мусы Акъегетзаде (Мусы Мухаммеджановича Акджигитова)
(1864-1923) «Хисаметдин менла».
В данном случае мы опирались на лучшие традиции русского
классического художественного перевода Н.М. Карамзина, В.А.
Жуковского, А. С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова и других мастеров
художественного слова.
Взяться за подобное переложение нас побудил ряд обстоятельств. Во-
первых, книга «Хисаметдин менла» (1886) ни разу не была
переведена как в полном, так и в сокращенном объёме на русский язык. Не
будем считать переводом отдельные фрагменты повести, которые взяты как
источник филологического анализа.
Во-вторых, для жителей Пензенского края, не владеющих татарским
языком, это переложение будет интересно тем, что М. М. Акджигитов
( Муса Акъегет) является уроженцем Пензенской губернии. Его родные
места- город Чембар ( в настоящее время г. Белинский Пензенской
области),села Мочалейка и Кобылкино,город Пенза,в котором учился Муса
и писал свой знаменитый роман.
Адаптированное переложение сохраняет канву произведения и речь
героев.
Чтобы современному читателю были понятны реалии жизни
татарского общества последней трети Х1Х века, они выделены жирным
шрифтом и вынесены в примечания .
Приятного чтения!
С уважением И.Х.Гуркин
ХИСАМЕТДИН МЕНЛА
( Национальный роман)
I
В Центральной части России на берегу Волги раскинулось небольшое
татарское село, состоявшее из двухсот хозяйств. Не будем утруждать себя
придумыванием наименований, а назовем его лишь кратко – буквой «Н».
Некоторые дома были покрыты соломой, а другие – тесом. В селе имеются
две мечети. Оно состоит лишь из одной длинной и широкой улицы, которая
делая изгиб в сторону кыйблы, ведет прямо к реке.
Жители села занимаются в основном земледелием. Хотя большинство
из них уезжают на заработки в город, например, в Астрахань, Казань и
Ростов и там стараются заняться торговлей. В селе Н, недалеко от
центральной мечети, находится маленький домик. Хотя он и невелик, но
покрыт тесом. Рядом с домом находятся сараи, амбар, которые говорят о
хозяине как о расторопном, трудолюбивом человеке. В этом доме живет
вдова муллы Зульхия со своим сыном Хисаметдином менлой. Покойный
отец Хисаметдина менлы был указным муллой, но сын не избрал стезю
отца.
Три года назад до описываемого события Хисаметдин менла вернулся
из земли османов, то есть из Турции, в родное село Н. И сейчас он обучал
детей во второй половине своего дома. Некоторые сельчане отдавали своих
детей менле с удовольствием, ибо за два года он научил детей читать, писать
и считать, а также основам веры. Но у менлы были и завистники. В первую
очередь, старый указный мулла Бикбулат Ахметшин люто возненавидел
своего молодого собрата. Пришедшим в его медресе ворчливо замечал: «
Как вы можете отдавать своих детей этому нерадивому неучу? Он выведет
их из благонравия. Он же неверно учит складыванию слогов. Посмотрите-ка:
А - БА. Здесь вначале должен «АЛИФ», затем – «БА».
Менла очень огорчался, слыша подобные словоизвержения старого
Бикбулата, порой и негодовал. Но что поделать: плетью обуха не
перешибешь.
Большинство сельчан верило проповедям старого муллы о шариате. Те,
кто занимался у Хисаметдина менлы, к пустым речам старика Бикбулата,
относились недоверчиво и выражали сочувствие молодому учителю.
Хисаметдин хорошо знал арабскую грамматику, был сведущ в
мусульманском праве, неплохо разбирался в исламской философии. Имамы
из окрестных сел просто-напросто завидовали молодому учителю, ибо сами
не были сведущи в тонкостях исламских наук.
Как мы уже писали, менла был очень трудолюбивым и расторопным
человеком. Владея десятью десятинами земли, он привлекал сельчан к
весенним и осенним полевым работам. Поэтому многие бедные люди
благодаря ему не оставались в накладе.
Поздняя осень. После пятничной молитвы Хисаметдин принялся за
чтение « Тфсире бйзави”. Если смотрет на него стороны, будешь
невольно восхищаться этим двадцатипятилетним человеком. Его небольшая
бородка и усы придавали лицу еще больше прелести. Сияние голубых глаз
озаряло страницы книги, и весь он погружался в себя.
Положив на стол на стол “Тэфсир”, стал расхаживать по комнате
взад и вперед, погруженный в свои думы. Вдруг из окна он увидел работника
волостного правления. Выскочил из дома, побежал к воротам и радостно
спросил : “Неужели пришла?” “Да”,- ответил работник и передал ему
сверток.
То была, дорогие читатели, газета, защищавшая интересы российских
мусульман, - “Тарджеман”.
Хисаметдин очеь любил свой татарский народ. У него никогда не
было чувства ненависти, и он был готов любить всех людей. Разаернув
газету, менла начал ее читать.
Номер газеты был полугодовалой давности. Но все в нем было так
животрепещуще. На последней странице номера он прочел слова: “Я буду
бедным, вы будете бедными, видя лишь одну нищету и постоянно перенося
горе. Чтобы избежать тяжелого положения, невзгод и болезней, существует
лишь одно средство – это стремление не жить бесцельно. Видя кого-либо на
смертном одре, в глазах появляются слезы. Но получает ли душа от этого
успокоение? Видя, как кто-либо страдает, сокрушаемся! А ведь наша душа
не раз, не пять, а тысячи и тысячи раз подвергается бедам и невзгодам. Два
из больших и беспощадных зол – невежество и беспомощность- незаметно
омертвляют нашу душу, лишив ее внутреннего стержня. Потму, не зная
выхода, мы впадаем в грех”.
Эти слова заставили содрогнуться менлу. Его глаза были полны слез.
Вознося молитву, он промолвил: “ До чего удивительно, что мы не можем
объединить миллионы страждущих татар? Неужели у них нет к этому
желания?”...
И это сильное волнение вылось в горькое рыдание. Заслышав его
вслипывания, в комнату вошла мать.
- Что случилось, сынок?
- Ничего страшного, матушка. Отца я вспомнил, оттого и расстроился.
Дорогие мои читатели, не отца он вспомнил, а десять миллионов
российских мусульман встали пред его взором. Отец? Да что отец!
Он уже умер. А ведь десять миллионов мусульман живы еще. Над нами
смеются Европа, турки, египтяне. Смеются над нашей нерадивостью, над
нашим невежеством. Беда, да и только! Что же нам нужно, чтобы идти
вперед, по пути прогресса?
Разложив « Тарджеман» на столе, размышляя о необходимости
знаний, менла еще раз прошелся по комнате.
II
После пятничной молитвы Хисаметдин-менла запряг лошадь в сани
и отправился в город за покупками. От села Н до губернского города было
два-три часа езды, но проезжая дорога была отвратительной: еще не осевшая
земля была чуть прикрыта снегом. В некоторых местах виднелся чернозем.
Если ехать на телеге, ее колеса вязли в снегу. По бесснежью можно было
повредить полозья саней. Как в народе говорят: « саням - чека».
При подъёме в гору, сани менлы обогнала бричка, запряженная парой
лошадей.- Кто там впереди? – спросил молодой господин , сидевший в
телеге, у своего возницы.
- Это тот самый Хисаметдин-менла, о котором я вам давеча говорил как о
самом образованном человеке. Он учился в Стамбуле. Нашим имамам и рта
не дает раскрыть.
Молодой господин давно желал познакомиться с этим человеком. Он
слышал о Хисаметдине менле невероятные вещи…
С этой целью модой господин начал разговор с традиционного вопроса:
- Эфенди, сколько верст будет отсюда до города?
- Верст двенадцать-пятнадцать будет.
- Дорога никудышная. Откуда вы будете родом, эфенди?- спросил молодой
господин.
- Из села Н. Вы правильно сделали, эфенди, что едете на телеге. Я промашку
дал: санный путь слишком тяжелый.
- Если бы не государственные дела, я бы ни за что не выехал в дорогу в эту
пору.
- Какие же у вас государственные дела, эфенди?- спросил менла.
- Гимназические. Наш долг и предписание такие, что вовремя нужно
прибыть.
Увлекшись разговорами, молодые люди укоротили свой путь до
города. Из этого разговора выяснилось, что молодой господин оказался
учеником гимназии. Молодые люди понравились друг другу. Менла обещал
гимназисту навестить его в городе…
Он остановился на постоялом дворе. Этот постоялый двор содержал
купец Габбас-эфенди Биктимеров.
Постоялый двор был большим и просторным. Если и плата здесь и
была чуть выше, зато и обслуживание было четким, предназначенным для
людей с достатком. Распрягая лошадь под навесом, менле показался облик
красивой девушки, шедшей из сада в дом.
Девушка была среднего роста, на голову была надета хорошая
шапочка, изготовленная в Казани. Синий шерстяной камзол обтягивал её
тонкий, гибкий стан. На шее была шелковая нить, на которую было нанизано
множество серебряных монеток. Когда она семенила мелкими шажками,
раздавался их переливчатый звук . На ногах мягкие ичиги с башмаками.
Волосы, глаза, брови отдавали черным блеском. Румяное лицо
девушки излучало утренний свет. Думая, что во дворе никого нет, она сняла
платок, сунув его в рукав. Менла впился глазами в красавицу. Отныне облик
этой красивой девушки постоянно сопровождал юношу.
Девушка, носившая красивое имя Ханифа, была дочерью хозяина
постоялого двора.… Приближаясь к дому, посмотрев в сторону сарая, вдруг
увидела менлу, от смущения засмеялась, показав свои белые, бисерные зубы.
Все это не ускользнуло от взора юноши. После того как Ханифа вошла в
дом, менла подумал: « Боже милосердный! Что я наделал! Превысив свою
страсть, посмотрел на девушку. Всевышний! Спаси и сохрани!».
Затем менла вышел в город, закупив необходимое для дома и
покончив с другими делами, вернулся в постоялый двор. Увидел, что на
диванах и лавках за столами сидело множество людей. Это были торговцы,
приказчики, которые сидели со счетами. Менла налил себе чаю и тоже сел за
стол. Сидевшие за дощатым столом путники после окончания своих дел
вступили с ним в разговор .
Рядом с комнатой для гостей находилась маленькая . ,отгороженная
толстыми досками комната… Во время входа менлы в дом, Ханифа-туташ
сидела в этой комнатке за вязанием.
Заслышав его шаги, она оставила свою работу, взяла со стола
маленький ножичек, прорезала щель между досками в комнату для гостей.
Она посмотрела в щель и увидела менлу.
Вот строки из татарской песни:
Передо мной твой образ ясный
Предстал юношей прекрасным.
Мои страданья и мечты
Воплощены в твои черты
III
Дорогие мои читатели, а сейчас вновь вернемся в село Н. Мы уже
писали, что дома в селе Н. в большинстве своем маленькие, крытые соломой,
некоторые тесом или просто досками. На окраине села находилось
добротное хозяйство. Двухэтажный дом, сложенный из камня, был покрыт
железом. Этот дом принадлежал Гали-баю Джаватову. Гали-бай считался в
губернии крупным и знатным купцом. В городе он был хозяином склада с
лесом, в селе Н владел фабрикой по обработке шерсти. Своими делами он
был связан с фабрикантами и торговым людом Москвы.
На селе не было человека влиятельнее, чем Гали-бай. Его слово было
законом: что он сказал, то и будет. Не находилось смельчаков, кто бы
отважился перечить баю. За версту приветствовали его. По правде говоря,
люди и не старались ему перечить, ибо он давал в аренду принадлежавшие
ему земли по дешевой цене.
После нашего пребывания в постоялом дворе у Габбаса-ага вернемся в
село Н.
Наступило время ужина. В самый разгар ужина бая с семьей в дом вошел
Бикбулат-мулла.
-Проходите, хазрят, проходите. Как раз к чаю подоспели, с пожеланием
добра, - промолвил Гали-бай.
- Пришел я по делу, Не разменяете ли двадцать пять рублей?
-Сейчас разменяю. Только свой чай допью.
Бикбулат-мулла доводился зятем Гали-баю: жена муллы была
родственницей бая.
- А тебя, Сибгатулла, надо женить, - между делом обратился мулла к сыну
Гали-бая.- От службы освободился, богатства немерено, а родители уже
пожилые.
- Найди невесту,- ответил Сибгатулаа.
- Сельская вам ведь не угодит, вам городская нужна.
- В городе очень хвалят дочку Габбаса-ага,- вступил в разговор один из
приказчиков Гали-бая,- образована, умна, красива, рукодельница.
- Девушку многие хвалят,- ответил Гали-бай.
- Вам ее выдадут безо всяких разговоров. Иметь такого богатого зятя- это ли
не высшее счастье? – промолвил Бикбулат-мулла.
После слов о женитьбе разговор перешел к сельским сплетням,
Сказать о Бикбулате-мулле, что он не учен, было бы неправдой. Сказать, что
он галим, было бы неверно, ибо галим избегает всяких сплетен. А Бикбулат-
мулла за этим столом только и сплетничал, наговаривал на Хисаметдина
менлу всякие нелепости.
Гали-бай и сам хотел унизить Хисаметдина менлу. Хотя он внешне
этого и не показывал, но про себя его недолюбливал. Хисаметдин менла не
пресмыкался перед баем и не возвеличивал его, как это делали другие
священнослужители.
IV
В зимние дни описываемые нами в повести события никак не
изменились. Всё шло своим чередом. Наши знакомые Гали бай и Сибгатулла
эфенди, занятые троговлей, постоянно были в разъездах: москва, губернский
город, село. Наш знакомый Бикбулат мулла, исправлявший свою должность,
ожидал садаку от предстоящих никахов словно охотник, гонявшийся за
зайцем или дичью.
Ханифа туташ проводила время за шитьем или за чтением. Кроме
обучения сельских ребятишек Хисаметдин менла, засучив рукава,
обмолачивал рожь или овес и продавал его. Одним словом, он не мыслил
себя без работы, ибо этот человек знал, что труд также, как и намаз и ураза,
обязательны для мусульманина и облагораживают его.
Прошла зима. Наступила весна. Образ жизни Хисаметдина менлы стал
потихоньку меняться. По сравнению с зимой сейчас он горел желанием
съездить в город. Наверное ,причиной этого являлось страстное
желание менлы встретиться с Ханифой. В конце концов, и для Ханифы
туташ встреча с менлой была по сердцу. В определенное время девушка и
юноша, обмениваясь взглядами, проходили мимо друг друга.
Частые приезды менлы в город не остались незамеченными и для Габбаса
ага.
Как-то Габбас ага поинтересовался:
- Менла, тебе город стал более по нраву. Раньше ты реже бывал здесь, чем
сейчас.
- Э-э, Габбас ага, каждый раз приезжаю по делам. Надо купить то , се.
Коли сам не приеду, кто же за меня мою работу выполнит? Ведь я один, -
отвечал Хисаметдин менла.
Именно в этот приезд Хисаметдину улыбнулись удача и счастье. В
окно он увидел, как красавица Ханифа причесывалась и прихорашивалась,
чтобы идти на рынок. Чуть погодя, тайком, никому не говоря ни слова, он
вышел из постоялого двора и, пройдя два-три дома, догнал Ханифу туташ.
Оглядываясь на проходившего мимо молодого человека, девушка
улыбнулась нежной у лыбкой, показав белоснежные бисерные зубы. И
менла, радуясь от чистого сердца, ответил девушке влюбленной улыбкой.
Обменявшись взглядами, двое молодых людей стали счастливы. Чтобы не
вызывать подозрение прохожих, менла чуть-чуть отстал и пошел следом за
девушкой. Как вы поняли, дорогие мои читатели, эти двое молодых людей
влюбились друг в друга.
Чуть пройдя, девушка зашла в лавку. По городскому тротуару шло
множество людей по своим делам. Менда, пройдя недалеко от магазина,
остановился. Удивительно, что прежде менла, даже увидев проходившую
девушку, радовался от всего сердца, а сейчас этого для него было явно
недостаточно. Намерение возросло. В конце улицы. Увидев выходившую из
лавки девушку, менла пошел ей прямо навстречу, медленно проговорил:
- Ханифа ханум, утром на рассвете в саду, у двадцать пятого столба от
сарая, найдете под камнем удивительную вещь. Ради Аллаха, прошу вас,
возьмите её и посмотрите. Ханифа туташ, ничего не ответив, пошла домой.
Хисаметдин менла направился к Абузару беку.
Встретившийся нам в пути Абузар Девлетгильдеев – молодой человек
восемнадцати лет с нежным, бледным , красивым лицом и стройной
фигурой. Он учился в седьмом классе гимназии. В одном из домов русских
хозяев снимал двухкомнатную квартиру. Двое друзей по обычаю
приветствовали друг друга и после недолгих расспросов о житье-бытье
перешли к обсуждению вопросов, которые то и дело вертелись в голове у
Абузара бека:
- Менла, твоя вера и убежденность непоколебимы ,- начал Абузар бек
разговор,- ты прямо говоришь: ислам- самая благородная, самая великая
религия. Я в этом тоже убежден, Но некоторые европейские писатели,
касаясь Ислама, находят недостатки, Почему же они не понимают Ислам?
Скажи мне, пожалуйста.
- А какие недостатки находят? – спросил менла.
- Вот, например, они утверждают, что ислам, ненавидя женский род,
ущемляет его. Немногие женщины-мусульманки умеют читать-писать.
- Болтуны твои европейцы. Исламский шариат никоим образом не
ущемляет права женщин. Наш великий пророк сказал, что приобретение
знаний обязательно для каждого мусульманина и мусульманки. Если наши
женщины невежественны, в этом мы виноваты сами, а не Ислам, - разъяснил
Хисаметдин.- Насчет Ислама у европейцев много заблуждений.
Второй пример: по мысли европейцев, Ислам способствует
безработице и лени. И поэтому, к примеру, у европейцев бытует мнение, что
лучше чем у англичан ни торговля. ни ремесла, у других народов не
развиты, и , следовательно, мусульманское хозяйство и ремесла находятся на
низком уровне. А причной нашего отставания от англичан является наша
собственная вина, но никоим образом не шариат. Необходимо следовать по
пути шариата, тогда мы будем намного впереди англичан. Шариат осуждает
воровство и другие неблаговидные пути, а здоровая и благоразумная
торговля им только приветствуется. Об этом еще наш великий пророк
говорил (…).
- И каково же значение этого хадиса? – спросил Абузар бек.
- Кто , уставши после праведного трудового дня, проведет вечер в
молитве, тот обязательно попадет в рай. Аллах доволен этим человеком ,-
разъяснил Хисаметдин смысл хадиса и добавил,- По хадису выходит, что
труд благороднее и полезнее остальных поступков.
- Из истории знаем о роли Ислама в прославлении усердия и
трудолюбия,- вставил Абузар бек,- например, кочевники, находившиеся на
уровне животных, с принятием Ислама совершенно изменились. Живя в
Исламе, они увеличили свои знания и усердие, во времена халифов создали
такое государство, равных которому не было.: от азиатской реки Инд арабы
дошли до Пиренеев. А какие умы вышли на свет благодаря Исламу! Короче
говоря, на основе Ислама арабы создали государство и культуру.
- Думаю, причиной упадка великих арабских земель явилось
несоблюдение арабскими халифами правил Ислама.
Если бы халифы жили по правилам шариата, их государство существовало
бы и сейчас,- ответил Хисаметдин менла. После этих слов он посмотрел на
часы :« Время уже позднее. Надо написать письмо». Время поджимало.
Взяв перо и бумагу, Хисаметдин вошел в другую комнату и написал такое
письмо: « Милая моя Ханифа ханум!
Всем существом я хотел увидеть твой светлый лик. Много времени я держал в уме твой красивый образ. Сколько ночей он мне снился. Прежние думы о тебе считал пустыми, старался выбросить из головы твой красивый образ, но это старание оказалось обманчивым. Сердце мое, в уме только ты. Нет уже больше сил сдерживать себя. Милая моя, только твоя любовь – средство для моего счастья. Если не отвергнешь мою любовь, я буду самым счастливым человеком на белом свете, а если отвергнешь, для меня это будет большим несчастьем. Останется только одно: просить у Всевышнего терпения, чтобы перенести эту боль. Только от тебя все зависит, сердце мое! Ответишь ли на мою любовь своей любовью? Если это письмо не сочтешь оскорбительным, пожелаешь написать несколько слов в ответ, положи завтра к десяти часам под тем же камнем. Остаюсь всем существом влюбленный Хисаметдин.»
Положив письмо в конверт и попрощавшись с Абузаром, менла
вернулся на постоялый двор. Перед вечерним намазом менла с кумганом в
руке вышел совершить омовение. До совершения этого обряда он насчитал
двадцать четыре столба от сарая и положил письмо у двадцать пятого,
закрыв его камнем, чтобы не унес ветер. Помолившись, завершил все свои
дела. Но эту ночь менла провел беспокойно: будет ответ или не будет? И эти
мысли отогнали его сон. На второй день Хисаметдин вышел в сад и увидел,
что письма на положенном месте не было. Менла был вне себя от радости.
Ханифа туташ взяла письмо. Посмотрим, будет ли ответ? Ожидание срока
ответа показалось ему целой вечностью.
Кое-как он провел день: ходил по городу, бродил по рынку. Подобно тому
как постящийся ожидает конца говения, чтобы кА-то набить желудок, так и
наш менла желал быстрого завершения дня. Как бы то ни было, прошла ночь,
наступило долгожданное утро. Приближалось назначенное время.
Не оповестив никого, хисаметдин менла вышел в сад. Дрожа от озноба,
поднял камень и взял письмо. Взятое письмо не было похоже на написанное
им.
Войдя в дом, открыл письмо и прочитал следующее:
«Уважаемый Хисаметдин хазрят!
Из вашего письма видно, что вы признаетесь в любви. Думаю, что в неё невозможно поверить. Ведь настоящая любовь не будет сильной лишь благодаря внешности. Вам понравилась моя внешность. Может быть, изнутри я злодейка? Может быть, безнравственная. Сильная любовь между нами наступит тогда, когда мы достаточно хорошо узнаем мысли и характер друг друга. Как бы я из ваших высказываний ни осознавала вашу любовь к Исламу, ваши верные мысли, уверена, вы влюбились в мою внешность. В такую любовь нельзя верить. Поэтому, не узнав хорошо друг друга, не поняв наши характеры, я не могу отважиться дать утвердительный ответ. Ваша знакомая Ханифа.»
Прочитав письмо, менла погрузился в раздумья. Как явствовало из
письма, девушка не против любви. Это немного успокоило менлу и усилило
его чувство. Ведь Ханифа ханум ответила на письмо менлы и поверила в его
любовь. Она написала ответ так обтекаемо, что оставила надежду и место для
повторного письма..
Через несколько дней после этих событий Хисаметдин вновь приехал в
город. На сей раз он остановился не у Габбаса ага, а усвоего друга Абузара
бека. Так или иначе, менла вновь положил у двадцать пятого столба под
камнем повторное письмо. Поблагодарив Ханифу за ответ, он вновь
рассыпался словами признания в любви и между тем намекнул, чтобы
Ханифа была готова к неожиданной встрече.
Через день после письма Ханифа туташ сидела в своей светелке у окна
за вышиванием. Со стороны улицы к окну подошел венгр, торговавший
всякой мелочью. На голове венгра была большая черная шляпа. Одет он был
в черный сюртук. Обращаясь к Ханифе туташ на ломаном русском языке,
предлагал ей иголки, носовые платки и пуговицы. Ханифе почудился, что
где-то она слышала этот голос. Напоминавший голос Хисаметдина. Но
борода и усы были не такие, как у него.
Ханифа туташ высунула голову из окна, и тут переодетый венгр
вкрадчиво начал говорить по-татарски: « Милая Ханифа ханум, мое сердце
желает говорить с тобой с глазу на глаз».
Итак, дорогие мои читатели, этот переодетый венгр был никто иной, как
Хисаметдин. Перевоплотиться заставила его страстная любовь. Найти
сюртук и шляпу для него не составило большого труда, а усы и бороду ему
приклеили в парикмахерской. Туташ вдруг узнала менлу и, растерявшись,
не знала, что и делать. Но, как говорится, влюбленные, понимают друг друга
с полуслова. После этого переодетый торговец молвил: « Милая, подойди
поближе, мне надо сказать тебе несколько слов». Двое молодых людей
приблизились друг к другу. Наш торговец, развязав тесемку, будто показывая
разные мелочи, стал шептать ей на ухо нежные слова любви. Между словами
признания Хисаметдин сказал «Милая Ханифа, не за одну красоту я полюбил
тебя, а за твой ум и добрый нрав».
- А откуда же ты узнал про мой добрый нрав? – тихим, нежным голосом
спросила девушка.
- Правдивые люди говорят. У человека, с детства любящего чтение и
знания, не может быть худых мыслей и недоброго нрава. Подойди поближе,
сердце мое, и ответь: любишь ли меня?
- Да,- вышло у Ханифы. Эти слова привели Хисаметдина, переодетого
венгром, в радостный трепет. После этого переодетый венгр вытащил из
мешочка какую - то вещь.
- Эту вещь я дарю тебе на память,- сказал Хисаметдин и протянул Ханифе
золотое кольцо.
- Как блестит твое кольцо!- восхитилась девушка.
- Как твой лик. Надень, посмотрим.- Туташ со смехом надела его.
- Смотри, прямо в самый раз, будто кто-то снимал мерку с пальца.
- Нравится? Очень хорошо ,- сказал переодетый венгр.
- Очень нравится. Я его спрячу, а , когда никого не будет, вытащу и буду
вспоминать тебя.
В это время открылась дверь в светелку Ханифы, и на пороге появилась
ее мать:
- Э, девонька! Что же это ты тут лясы точишь. А ну быстро за мной! Дел
невпроворот,- строго позвала она Ханифу.
Переодетый венгр пошёл своей дорогой.
V
Вечером того же дня на квартире, снимаемой Абузаром, состоялась
встреча. Встретились трое молодых людей: один из них Абузар-бек, другой-
Хисаметдин менла и третий - нищий сирота Мухтар. Посмотрев на этих
трех молодых людей, нельзя было не удивиться их внешнему различию. На
Абузар-беке добротный сюртук из черного сукна , поверх которого висела
золотая цепочка для карманных золотых часов. Все говорило о том, что –
это представитель благородной, состоятельной фамилии.
Нищий Мухтар был одет в кафтан, грязные лапти, могущие испачкать и
исцарапать паркетный пол.
На Хисаметдине менле удобно сидел добрый суконный бешмет, ичиги
на ногах были ему в самую пору.
Дорогие читатели, наверное, у вас возникли вопросы: что же
объединяло этих столь различных людей? Чем они угодили друг другу?
Почему они подружились? А причина вот в чем. Бек и Хисаметдин менла
сблизились в равной степени во имя защиты интересов народа, веры в
освобождение татар от невежества и в необходимость знания и
просвещения. Вера и единство мысли сдружило их. Ведь торговец, будучи
занятым мыслями о торговле, знакомится с другим торговцем, пахарь- с
пахарем и так далее.
Что же до Мухтара, если он даже и не был ученым, он душой понимал
стремление этих своих друзей - принести пользу своей нации…
Итак, этих трех молодых людей объединила любовь к интересам
своего народа. Национальный патриотизм, являясь причиной важных
свершений, есть начало каждого великого дела.
Обращаясь к русской истории, редко можно видеть такого человека,
любившего свою страну, как царь Петр Великий. Благодаря национальной
политике нашего царя Петра русские, обучаясь на волне национального
патриотизма морскому искусству, стали образцовыми воинами и
бороздить моря.
Русские начали осваивать механику, создавать собственную
технику. Великий Петр кроме своей родины не хотел ничего знать. Им
владела лишь одна мысль: Россия, Россия и Россия. Говорил: « Миллионы
русских людей мне милее родного сына»…
Наполеон - французский владыка, думал, что взяв Москву в 1812 году,
победит всех русских.
Нет! Взятием второй столицы Москвы не было отнято у русских
чувство национального патриотизма. Наполеона с позором из ее пределов
изгнали.
Отталкиваясь от двух исторических эпох, дорогие читатели, вы
увидели силу чувства национального патриотизма и поэтому не удивляйтесь,
встретив друзей в дорогой одежде или в лаптях.
Да простят меня, дорогие читатели, что я чуть-чуть оторвался от нити
своего повествования.
Между тремя друзьями шел жаркий разговор. Сирота Мухтар так начал
рассказывать о себе:
- Большое вам спасибо, избавили меня от нищеты. Друзья, после этого я
примусь за дело! От вас я услышал много поучительных слов.
Ах, как жаль, я остался неученым! Невежество - большая беда.
- Не ссылайся на невежество. Будешь добрым человеком, и ты будешь
полезным,- ответил Хисаметдин-менла.
- Какая польза? Ни знаний, ни богатства…
- Правдивое слово, - возразил Абузар-бек,- самая большая сила в жизни. Оно
и деньги на пути просвещения нашего народа сотворили бы многое.
- Ладно, деньги тоже нужны. Хотя какая польза от толстосумов, которые,
кроме того чтоб набить брюхо, ничего не знают! Приносить пользу людям
таким и в голову не придёт. Поэтому их после смерти сразу же и
забывают,- дополнил Хисаметдин- менла.
- Нет, друзья, были б у меня деньги, меня бы не забыли,- возразил
Мухтар.
- Найди занятие, будешь богатым,- ответил Абузар-бек
- Каждый бы своим трудом желал стать богатым, но почему-то им не
становится,- снова возразил Мухтар.
- Желание желанию рознь. Если всей душой пожелаешь, будешь
стараться - сможешь стать богатым. Ведь человеческий разум – очень
сильная вещь, -добавил Абузар-бек.
- Слова верны, смотри, старайся,- вставил Хисаметдин – менла, кто ищет,
тот всегда найдет.
-Что же ты искал и не нашел? – все более распалялся сирота Мухтар.
- Не богатства я искал, а знаний. Слава Богу, чуть-чуть нашел.
- Тебе возможно стать богатым,- вмешался в спор Абузар-бек,- Сейчас
тебе только восемнадцать. Будешь с этих лет кусочничать и не покоряться,
может быть, что и найдешь. Что ни сотворит человеческий разум!
VI
Ясным весенним днем к Габбасу-ага пожаловал сам Бикбулат-мулла
с супругой. По этому случаю в доме Габбаса-эфенди начался настоящий
переполох. Жена Габбаса, Шамсикамар-абыстай, знала о приезде муллы и
ожидала его. В народе уже шел слух о желании засватать Ханифу за сына
Гали-бая - Сибгатуллу и что Бикбулат-мулла выступает в качестве свата.
Увидев сватов, Шамсикамар-абыстай очень обрадовалась. Как было не
радоваться, когда приехали сватать дочь за такого богача! Ведь таких, как
Гали-бай Джаватов, во всей губернии раз-два и обчелся.
Опьяненная такими мыслями, Шамсикамар-абыстай то и дело покрикивала
на домашних:
- Скорее, скорее, доченька, нарядись во все праздничное. Вся жизнь у тебя
будет как праздник. Ведь сам хазрят с супругой к нам пожаловали!
И тут же прикрикнула на прислугу:
- Эй, вы! Живо разворачивайтесь! Обслужите гостей самым лучшим
образом!
Гостям был оказан поистине царский прием. Каких только яств
не было на столе: перемечи, всевозможные лепешки, топленые сливки, плов,
чай со сладостями.
После обильного угощения Бикбулат-мулла поведал хозяевам о цели
своего визита.
Радостью светились лица всех домашних. Лишь одна Ханифа сидела в
своей светелке в глубокой печали.
VII
Как Ханифу ни уговаривали, она наотрез отказалась выйти за сына
Гали-бая Сибгатуллу. В пятидесяти километрах от города находилось село
где жил ишан, который изготавливал и приворотные зелья и занимался
гаданием. Ему и заказали разные приворотные снадобья. Сначала он дал
отворотное зелье, чтобы остудить страсть девушки к Хисаметдину, а затем-
и приворотное -возбудить ее чувство к Сибгатулле. Поэтому этот ишан
целую неделю гостил в доме Габбаса-эфенди и тайком подмешивал зелье в
пищу и питье Ханифы .
- Не волнуйтесь, я свое дело сделал ,- сказал он, отъезжая и был щедро
вознагражден хозяевами и материей, и деньгами..
Хотя в наши дни отвороты- привороты – пустое занятие, но
шарлатанство было и будет во все времена, и умный человек таких людей
везде и всегда распознает.
VIII
…Был теплый августовский день. В селе поднялся большой переполох.
С нижнего конца села мчались как ветер, десять телег ,запряженные
тройками.
- Байская свадьба, байская свадьба началась! – то и дело раздавались
крики. Люди выходили из домов словно пчелы из ульев.. Свадебный кортеж
кружился по улице. Улицы окутал ружейный дым. Пальба, будто где-то
поблизости разгорелся бой. В передней коляске, где щелкает множество
ружей, сидят сам жених Сибгатулла-эфенди и его дружка. Лошади несутся
подобно молнии. Под колеса попала собака, переходившая улицу, и ее так
задавили, что в пыли лежали распотрошенные внутренности бедного
животного. Пальбой из ружей Сибгатулла задумал было доказать
Хисаметдину менле свою победу. Но Хисаметдина не оказалось дома, и он не
смог увидеть пиррову победу новоиспеченного жениха.
Вне себя от радости Сибгатулла устроил поистине царский свадебный
пир. Как же ему не радоваться! Достиг желанной цели: ведь сегодня он
берет замуж Ханифу! От медовой бузы лица сопровождавших жениха
друзей зарделись и стали пунцовыми. Но более всех багровел сам жених. С
радостью он выкрикивал дружке : «Развяжи! Разорви!». Короче , свадьба
началась так, что ни в сказке сказать , ни пером описать. …
Было четыре часа дня. Солнце направило свои лучи на пестреющие
поля. Все было сердцу мило: поля со зрелым овсом, гречихой и просом
переливались то желтым, то красноватым и белым цветом. Красота полей
еще более радовала сердца гулявших.
Лишь только свадебный кортеж удалился от села Н на пять верст,
неожиданно с противоположной стороны его обогнал верховой. Молодой
человек, сташий причиной остановки кортежа, подъехал к коляске Гали бая и
стал разговаривать с ним. Слово за слово окружавшие увидели обиженное
лицо бая. Поговорив минут пять с вестовым всадником, Гали бай подозвал к
себе Сибгатуллу. Среди гулявших стали раздаваться крики: «Почему
остановились?». Поговорив с отцом, Сибгатулла эфенди побледнел и
опечалился. Сват Бикбулат мулла от удивления потерял дар речи и не знал,
что делать.
- Надо вернуться! – приказал Гали бай гулявшим.
- Что такое? Почему возвращаемся обратно? – удивлялись сопровождавшие.
Что случилось, то случилось, Все сопровожавшие свадебный поезд, были
вынуждены возвращаться обратно. Только Гали бай с Бикбулатом муллой
поехали за вестовым в город.
-Надо же, я понес такие затраты, объявил о свадьбе, а они, видите ли,
дочь потеряли. Что за вздор! – выговаривал Гали бай Бикбулату мулле. На
эти слова бая Бикбулат, все ниже и ниже опустив голову, ничего не смог
возразить
1Х
Ханифа туташ провела субботний вечер в тревоге…Несколько раз
выходила из дома в сад, к условленному столбу. Положенное письмо ее к
Хисаметдину не тронуто, и это еще больше опечалило её.
- Не пришел, не пришел. Вот и моя погибель грядет ,- призадумалась
девушка. После долгих раздумий, Ханифу осенила мысль, и она надела на
себя первую попавшуюся ей на глаза одежду, выпрыгнула через окно на
улицу. Это был побег молодой девушки из дома. Была темная ночь. Город
спал глубоким сном. Кроме свистка сторожевого, ей ничего
не послышалось. Лишь горевшие на улице фонари дали сердцу Ханифы
небольшое успокоение. Чуть согнувшись ,она шла по тротуару. Как
видим, вынужденный побег молодой девушки из родительского дома значил
ее отказ от предстоящего никаха . А куда, к кому идти?
- Что будет, то будет. Пойду, расскажу о своей беде Гайниджамаль-
абыстай . Она- умная женщина. Все поймет,- подумала про себя Ханифа и
прямиком направилась к дому Зурколаковых.
- Абыстай, слёзно молю, укрой меня у себя до приезда Хисаметдина-
менлы в город.
-Ай, Всемогущий, Всемилостивый Аллах! Доченька, надо оповестить
твоих родителей. Нет-нет, вернись домой,- промолвила Гайниджамаль-
абыстай и добавила:
-Что же это творится, о, Всевышний! До чего испортилась молодежь!
После этих слов из глаз Ханифы слезы полились градом, и плач перешёл
в рыдания.
-Абыстай, если ты меня не укроешь, знай, я наложу на себя руки. Помоги,
спаси мою жизнь!
Только после этих слов абыстай согласилась оставить девушку у себя
дома на несколько дней и сурово ответила:
- Смотри, доченька, через три дня иди, куда хочешь, так дело не пойдет.
Ханифа поблагодарила абыстай и поселилась в комнате Гайниджамаль.
Х
Добравшись до города, Гали бай и Бикбулат мулла прямиком
отправились к Габбасу ага. В селе Н, между тем, распространялись всякие
нелепые слухи насчет свадьбы.
В доме Габбаса ага началась ожесточенная перебранка,
напоминавшая турецкую войну. Первыми словами Гали бая, вошедшего в
дом свата, были:
- Габбас ага. Ведь так добрые люди не поступают. Что же вы с моей
свадьбой сотворили? Я еду за невестой с целым свадебным поездом, а вы
дочь свою упрятали бог весть куда! Об этом нужно было сообщить заранее,
до свадьбы. Это ведь позор на мою голову!
-Потерпи, остынь. Я же всей душой и телом. Мы ведь сами более тебя
опозорены.
Ссора Гали бая с Габбасом ага достигла такой степени, что они
наговорили друг другу много непристойных слов.
Только после выхода к гостям Шамсикамар абыстай их пыл немного утих.
Но Шамсикамар своим красноречием будто острый нож вонзала в сердца
приехавших гостей.
- Алла! Алла! Дочку принуждала, надеясь на ваше богатство, ахти мне!
Развели меня с моей кровинушкой! Где она, теперь не ведаем,- охая,
Шамсикамар абыстай вновь впала в красноречие. Короче, исчезновение
Ханифы туташ стало предметом многих пересудов, догадок, недомолвок.
Но, дорогие мои читатели, оставим наших старых знакомых в покое.
Обратимся к делам Хисаметдина менлы.
За две недели до свадьбы в чистом городском трактире, в отдельной
комнате, скрытой от посторонних глаз, за чашкой чая сидели трое друзей
Хисаметдин. Абузар бек и Гайса Зурколаков . Беседу начал разгоряченный
Зурколаков:
- Друзья, все рассуждаете – польза нации, польза нации. Одними
словами не обойдешься, дела нужны, ветрогоны.
- Ни дня без пользы не живу, служу народу ,обучая детей,- с усмешкой
проговорил Хисаметдин.
- Об этом не говори, человек, любящий нацию, не обойдется лишь
одним обучением детей. Нужны дела весомее,- сказал Зурколаков, словно
отрезал.
- Твои речи будто острый нож. С тобой никто не может говорить,-
возразил Хисаметдин.
- Терпение, друзья, терпение,- вмешался в разговор Абузар бек. - Самое
неотложное для нас сейчас - разбудить татар от спячки знанием из научных
книг.
Ведь большая часть общества полна невежества. Собрать научные
книги и раздать их шакирдам.
-Вот это другое дело, стоящее,- ответил Зурколоаков.
После долгих разговоров об этом предприятии трое друзей пришли к
решению – идти с подписной тетрадью ко всем мусульманам города, собрать
деньги и отправить их в типографию Крыма, чтобы получить оттуда
научные книги для раздачи шакирдам. Зурколаков и Абузар бек вложили еще
и собственные деньги. Мусульмане, любившие знания, с радостью отдавали
деньги. Но находились и такие, которые выговаривали: «пустым делом
занимаетесь. Зачем нам науки?» - и ни копейки не дали на это предприятие.
В ответ таким мусульманам Зурколаков высказал горькие упреки и
обидные слова.
Когда деньги были собраны, во время встречи у Абузара бека
Хисаметдин менла упрекнул Зурколакова:
- Гайса, твой язык следует немного укоротить. При сборе денег ты так
отчесал некоторых мусульман. Все-таки надо быть немного повежливее.
-Какая вежливость! На словах благоволят Исламу, а на деле в пользу
Ислама и копейки жалко. Если дело в пользу Ислама считать глупостью или
пустым времяпровождением, для таких я вежливым не буду. Мало хулить
подобных мусульман. В лицо надо полюнуть им, этим умным ослам…
- Довольно, довольно! Хватит, хватит. Ради Аллаха, прошу тебя,
хватит. С тобой, Гайса, невозможно говорить,- оборвал Хисаметдин Гайсу
эфенди.
- Да, со мной невозможно вести пустые разговоры,- возразил
Зурколаков.
-Остановитесь же! – приказал спорящим Абузар бек.- Давайте напишем
письмо насчет присылки книг.
Друзья написали письмо. С письмом отправили собранные деньги, к
которым добавили и свои.
Прошло более десяти дней. По почте пришли и заказанные книги.
Юноши, обуреваемые страстью просветительства, поручили раздачу книг в
окрестных селах Хисаметдину менле. Хисаметдин с книгами отправился в
окрестные села и деревни. А в это время начались свадебные приключения.
Хисаметдину невозможно было услышать о свадьбе. Менла ходил из села в
село, раздавая книги сородичам-мусульманам.
Днем позже после свадебных злоключений он вернулся в родное село
Н…
Услышав много невразумительного о Ханифе, он, сколько ни
упрашивал мать, не мог добраться до сути происходящего. По словам
матери, по селу ползли разноречивые слухи. Одни говорили, что дочка
Габбаса ага сбежала, другие - утопилась, третьи - отец сам спрятал дочь. От
разноречивых сельских новостей приподнятое было настроение менлы
омрачилось. Он отправился в город на поиски возлюбленной. В городе весь
день провел в суете, в расспросах, а вечером решил отправиться к
Зурколаковым, к Гайниджамал абыстай.
Гайса Зурколаков, встретив менлу, расспросил про раздачу книг:
- Отчего так долго ходил?
- Как долго? По-моему, я быстро вернулся. Книги надо раздавать
шакирдам, умеющим читать и понимать прочитанное, а найти таковых – дело
не скорое.
- Видимо, для ученых мужей время – недорогое дело. Негоже попусту
тратить время. Ведь сам знаешь: потеряешь минуту попусту – её уже не
вернешь. На этот счет есть английская мудрость: время- деньги. А попусту
растраченный капитал – это грех. Растратишь время попусту, будешь
грешен.
- Гайса, может, хватит уже. Я же попусту не ходил и быстро вернулся.,-
пытался оправдаться менла.
-А я б вернулся быстрее тебя,- возразил Зурколаков.
- Гайса, сегодня ты кажешься чересчур веселым. Разговорчивость- признак
веселья.
_- Я сегодня весел, зато ты печален. Опустить голову до земли – признак
печали. Какая же польза от твоей печали? А веселое настроение всегда
подмога и делам, и телу, и душе. А печаль всему наносит вред. На этот счет
есть татарское стихотворение:
Снег не растает под березой..
В скорбном сердце нет весны.
- То-то много говоришь, что в твоем сердце лед растаял.
- Замерь мое сердце, сколько в нем мускулов радости? – рассмеялся
Зурколаков.
-Что значит твой смех?
- Эх, пойми же ты, менла,
Наши дивные дела:
Мать хитрит, как лиса,
Словно я только родился. Вот что творится у нас дома.
- Какая такая еще хитрость? – с недоумением спросил менла
-Великая хитрость. Представь: к моей матери прошлой ночью приехала
гостья. Я спросил: « Матушка, кто это у тебя?» Она сначала ничего не
сказала, а затем недовольно добавила: « Кто б ни был, не тебе вмешиваться в
женские дела», Посмотреть на гостью в свою комнату не пускает, от
родного сына прячет.
- Удивительно, что это за гостья?
- Не знаю. Мне только прислуга сказала, что она – молодая женщина из
деревни.
После этого Хисаметдин с Зурколаковым вошли на половину
Гайниджамал абыстай, Во время разговора с абыстай менла, сам того не
подозревая, перевел разговор на свадьбу, на Габбаса ага. Но Гайниджамал
абыстай, не желая продолжать разговор, давала краткие ответы. Менла
спросил о гостье. Но и тут абыстай сказала словно отрезала: «Гостья –
женщина из деревни». Так и не получив никаких утешительных известий о
возлюбленной, поздним вечером он вышел от Зурколаковых.
Глубоко опечаленный Хисаметдин, раскрыв зонт, возвращался к Абузар
беку. За его спиной послышались быстрые шаги. Обернувшись, менла
обомлел. То было удивление от радости. Его возлюбленная Ханифа туташ
бежала за ним следом! Двое влюбленных обнялись. Прежняя печаль
обернулась радостью. Даже усиливавшийся дождь сочувстовал их радости.
- Ты ли это, джаным? Не обманываюсь ли я? – то и дело вопрошал
Хисаметдин.
-Скорее, куда бы ты ни ехал, увези меня с собой. Как бы не началась
погоня,- полушепотом промолвила туташ (…)
Прошло чуть более получаса. Хисаметдин менла на своем скакуне вместе
с возлюбленной отправился в Н…
Х11
Через неделю в селе Н в доме Хисаметдина-менлы состоялась свадьба.
Габбас ага, Шамсикамар абыстай после долгих раздумий, все обдумав и
взвесив, отринув все проклятия в адрес дочери, дали согласие на её брак с
Хисаметдином.
На этой свадьбе вместе с родственниками невесты присутствовали и
друзья Хисаметдина. Наш знакомый мулла Бикбулат был вынужден читать
никах . Наши возлюбленные прожили в селе Н в любви и согласии
несколько лет.
Прошло два года. Хисаметдин, продав свое хозяйство, вместе с семьей
переехал на Кавказ, в Тифлис.
Сирота Мухтар, о котором мы писали выше, стал хозяином фабрики и
вел торговлю мануфактурными изделиями. Завоевав авторитет и уважение в
Тифлисе, пригласил старого друга Хисаметдина менлу туда же имамом.
Прежний нищий Мухтар, став теперь уже Мухтаром-эфенди
Хамитовым, посторил на свои деньги для имама Хисаметдина каменное
медресе и содержал его на собственные средства, давал также деньги и
шакирдам на карманные расходы.
Остальные наши знакомые остались каждый при своих делах.
ПРИМЕЧАНИЯ
Абыстай - тётушка. Уважительное обращение к замужней
женщине.
Ага - дядя, дядюшка. Уважительное обращение к мужчинам средних лет.
Бай – богач; прозвище, присоединяемое к имени.
Бек - представитель знатного рода. Титул, присоединяемый к имени.
Галим - ученый человек в вопросах исламского богословия
Джаным – зд.: душенька, душечка,милая моя.
Ишан - праведник, посвятивший себя служению Всевышнему. В данном случае писатель употребляет эту реалию в ироническом смысле слова.
Кыйбла – восток, сторона для молитвы мусульман
Менла (мелла) - образованный человек, ученый, мулла.
«Тарджеман» (переводчик) – газета, издававшаяся в Крыму выдающимся татарским просветителем Исмаил бей Гаспринским с 1883 по 1918 гг. Пропагндировала идеи пробуждения нации, способствовала распространению просвещения и культуры среди татар России. Особенной популярностью газета пользовалась у татар Волжско-Уральского региона.
Туташ - барышня, девушка
Тэфсире бэйзави - комментарии к Корану.
Указный мулла- мулла, назначенный на должность либо ахуном, либо муфтием при поддержке местной власти.
Хазрят – уважительное обращение к мусульманскому священнослужителю любого ранга.
Шакирд - ученик мусульманского учебного заведения.
Эфенди – господин; приятель. Обращение к незнакомому мужчине или к человеку более высокого общественного статуса
Автор перевода данного эпического произведения на русский язык -Ибрагим Хамзеевич Гуркин (4.07. 1956 г.р.), уроженец села Кочалейка Каменского района, выпускник Кочалейской восьмилетней и Головинщинской средней школ. В 1974-1979 годы Ибрагим Хамзеевич - студент факультета иностранных языков Пензенского педагогического института имени В.Г. Белинского, выпускник исторического факультета того же вуза (1987 г.) Педагог более чем с тридцатилетним стажем, член Союза краеведов РФ. Перу Гуркина И.Х. принадлежат четыре книги и более 40 публикаций в районной и областной печати. Наряду с изучением истории родного края Ибрагим Хамзеевич занимается также и проблемами всеобщей истории. Им написан ряд работ по истории русско-германских связей, переведены с немецкого на русский язык статьи немецких историков о дипломатии О. фон Бисмарка. Ждёт своего издания и переведённая им книга немецкой исследовательницы З. Вегнер-Корфес «Отто фон Бисмарк и Россия». Его питомцы неоднократно являлись призерами Новожёновских чтений, Кикинского форума «Одаренные дети», Всероссийских Лебедевских чтений (2012 г.), Бигеевских (2013 г) духовно-нравственных чтений. Краевед И.Х. Гуркин принимает активное участие в региональных, всероссийских и международных научных конференциях, на которых выступает с докладами по актуальным вопросам истории нашей «малой родины»- Пензенского края.
Ибрагим Хамзеевич неоднократно награждался грамотами за свою просветительскую деятельность, награжден знаком «Отличник народного просвещения».
Муса Акъегет. Хисаметдин менла Перевод с татарског
© Copyright: Ибрагим Гуркин, 2015
Свидетельство о публикации №215020501998
Свидетельство о публикации №215020501998
Рецензии