Там, где цвела айва

Полноводная Итиль ветвилась в этих местах несметным множеством рукавов, рек и речушек – готовилась к встрече с Хазарским морем. Не одну тысячу верст преодолела она ради того, чтобы полностью, всей без остатка раствориться в этом буйстве водной стихии. Пока Итиль пробиралась сквозь Великую Степь к своему суровому господину, она взрастила у своих берегов многие народы, напитала живительными водами, раскинувшиеся вдоль ее русла земли. Но самые щедрые богатства своих неисчислимых водоемов она подарила Астраханскому Ханству.
Нередко сюда приходили ногайские ратники, чтобы поживиться щедрыми трофеями, добытыми в сражениях с местными жителями. Влекло  понизовье Итили и крымцев, и казанцев. Казахские ханы тоже не прочь были попытать удачу  боевых сражений в низовьях этой могучей реки.
…В жаркой схватке астраханские ратники, меряясь молодецкой силой с неприятелем громили, непрошеных  ногаев.  Хрипели кони, скрежетали кольчуги, звенели мечи. Под тяжестью боевых палиц замертво падали воины. Над полем брани носился  дух конского пота и человеческой крови, густо обагрявшей, выжженную суховеями, степную полынь.
В бой пошла пехота. Тяжелый обоюдоострый меч в руке Азгара, налево и направо щедро раздавал противнику увесистые удары. Воинский азарт притуплял ощущение опасности. Вкус битвы заставлял воина забыть об осторожности.
Внезапно Азгар ощутил тупой удар в висок. Голова закружилась, и ратник потерял ориентацию. Боль пришла не сразу. Что-то липкое, вязкой горячей каплей скатилось по щеке. Азгар потерял равновесие, и рухнул на землю. Шумело в ушах. Взор застилала кровавая пелена. Реальность теряла для Азгара всякий смысл. Он расстался с сознанием, которое вскоре, вместе с его душой покинуло бренное тело.
Битва шло не на живот, а на смерть.  В этот раз астраханские ратники разбили ногаев наголову. Они стояли за свои семьи и свои земли. Всего в нескольких верстах отсюда расположилась столица Астраханского ханства. Обнесенная низкой стеной, она стояла на берегу Итили. Некогда, в более ранние века город процветал. В нем высились величественные здания, богатые базары принимали торговцев. Сейчас, в 873 году по хиджре, город сделался невелик. В нем осталось лишь небольшое количество глинобитных домов…
Саманный дом Азгара стоял на отшибе селения. Это позволило крестьянину отхватить у степи большой надел земли. Азгар, как и многие односельчане, засадил его айвой и виноградником. В его владении было  небольшое стадо баранов, которые целыми днями паслись здесь же, неподалеку.
Весть о том, что астраханцы одержали верх над ногаями, облетела округу со скоростью птицы. Слишком уж близко от поселения шла битва. Ногаи отступили. Уцелевшие астраханские воины возвращались к родным очагам.  Среди тех, кто не вернулся домой, был и Азгар. Единственный кормилец в семье, на его плечах лежала забота о жене и троих малых детях, которых Господь послал им одного за другим.
Патьма нашла Азгара, лежащим навзничь на, колючей от полыни, суглинистой земле. На его виске зияла, устрашающих размеров рана. Запекшаяся кровь, бурой высохшей коркой  прикрывала обнажившуюся кость черепа. Патьма склонилась над мужем. Он не дышал - его душа уже покинула непригодное для жизни тело.
Погибших в бою похоронили на окраине большого бугра – на сельском кладбище. По древнему тюркскому обычаю их завернули в войлок и положили в вырытую могилу. По бокам могилы сделали уступы. На уступы поперек положили доски, которые застелили кожей и камышом.
С высоты холма, на котором несчастные нашли упокоение, открывался великолепный вид на реку Кизань. Бугор подходил прямо к ее быстротечному многоводному руслу. С другой стороны бугра, вдоль берега живой и полноводной  реки Кигач, сокрытый от семи ветров, расположился большой караван-сарай. Во всякую погоду и любое время года он служил  путникам местом отдохновения в долгих странствиях из Азии в Европу. Путешественники, останавливаясь на постой, находили под сенью деревьев-великанов, чудом выросших на этой степной земле, прохладу и умиротворение. За щедрым достарханом заезжие купцы обсуждали торговые дела, в то время, как их верблюды и лошади набирались сил после утомительного перехода. На вершине бугра Великий окоем раздвигал владения своих далей, и взору открывалась долина с домами сельских жителей, айвовыми садами, виноградниками, и стадами скота.
…Двести лет назад на эти земли пришел человек. Звали его Джаксарт. Среди сельчан выделялся он сметливым умом, и умением собирать вокруг себя людей. В ремесле своем Джаксарт слыл докой, и звался табунным головой. Люди уважали Джаксарта.
В селении жили не только татары. Здесь обитали казахи, ногаи. Селились на этих землях и русские. С их легкого слова Джаксарта стали величать Яксатом, и даже вверили ему в заслугу, что именно он основал село. Так оно или нет, может оно и выяснится когда. Да только село с тех давних пор носит имя табунного головы – Яксатово.
От Астрахани до Яксатово не больше семнадцати километров. Исстари расположилось село на берегу Кизани. Обросло подворьями, да садами с теплицами, сельскими магазинчиками и пятиэтажными многоквартирками. Извилистой асфальтовой лентой вьется сквозь Яксатово дорога. Торопится, спешит дальше, через Камызяк к низовым дельтовым селам. С чьей-то легкой руки разделила дорога Яксатово на две половинки. Отделила кизанскую часть села от его нагорной стороны, близко-близко прижалась к большим степным буграм. Туда-сюда снуют по дороге юркие автомобили, с шумом выдыхая из выхлопных труб отработанное топливо. Неспешно семенит вдоль обочины небольшая стайка домашних коз. Одинокая корова, глядя из-под лобья на мир, наполняет воздух зычным мычанием. Сколько всего за нечеловеческую жизнь повидали эти древние бугры! Сколько на их памяти событий, которые в народе давно стали легендами.

Вячеслав Васильевич -  археолог от Бога. Народ, таких как он, величает самородками. Самородок, он самородок и есть. Любую диковину, скрытую от глаз людских под землей отыщет. Где копать, на какую глубину – все ему ведомо. Как у него это получается,  лишь Господу Богу известно.
Попасть на яксатовский бугор я мечтала очень давно. Однако на все мои настойчивые уговоры, археологи единогласно говорили «нет», до поры оберегая великие тайны недр от нежелательных соглядатаев.
К концу осени работы на раскопе были завершены. Благо, успешному окончанию изысканий потворствовала и погода. До конца ноября природа баловала людей чистым солнечным небом и летней теплынью. Пролейся здесь в это время года хоть один мало-мальски серьезный дождик, поверхность бугра расквасилась бы под ногами чавкающей глинистой жижей. К первым холодам, которые робко, ненавязчиво напомнили людям о скором наступлении зимы, работы на раскопе были завершены. Поверхность бугра была изрезана и поделена на ровные квадратные углубления. Обычная для археологов работа, таким образом искать в земле тайны веков.
Моему взору предстали несколько захоронений. Человеческие скелеты, лежащие друг от друга на некотором расстоянии, были аккуратно расчищены от земли руками ученых.
-Это захоронение 15-го века, - пояснил мне Вячеслав Васильевич, - здесь находилось кладбище. К сожалению, древнее название бугра безвозвратно утеряно. В прошлом веке, да и по сей день, яксатовцы называют его Кызлар-тюбе – девичий бугор. Старожилы рассказывают, что прежде патриархальные устои мусульманства не позволяли молодым девушкам присутствовать на праздничных торжествах. Поэтому на бугре они устраивали свои девичьи гуляния.
Опытный археолог и большой знаток астраханского Понизовья, Вячеслав Васильевич рассказал мне много интересного. Оказывается, в 19-м веке этот бугор именовался Усун-тюбе, а яксатовцы славились тем, что выращивали на своих подворьях уникальный сорт айвы, превосходящий вкусом и ароматом лучшие кавказские сорта этого плодового дерева.
 Стоя на вершине бугра, я окинула взором окрестности села. Вдали, возле самого горизонта, широкой лентой серебрилась Кизань. Она едва проглядывала между сельскими строениями и густыми зелеными кронами деревьев.
-Когда-то этот бугор тянулся до самого русла реки, а сейчас осталась лишь малая его часть, - услышала я за спиной голос одного из участников раскопок. Александр Юрьев, сотрудник астраханского музея-заповедника тоже принимал участие в исследованиях древнего захоронения, - в 15-м веке, во времена Астраханского ханства, поселок находился вон там, прямо под бугром, - Александр махнул рукой в сторону, -  это лесистое место упоминается во многих средневековых источниках. Здесь стоял большой караван-сарай, а в пятнадцати-семнадцати километрах отсюда располагалась древняя Астрахань – столица Астраханского ханства.
Я посмотрела в сторону города. Мой взор выхватил из общей картины созерцания, работающие радары-локаторы астраханского аэропорта. С противоположной стороны Кызлар-тюбе, зияющей дырой раскинулся большой карьер Кирпичного завода. Не надо обладать какой-либо сверхинтуицией, чтобы понять – судьба древнего бугра уже предрешена. То, что веками не смогло сделать время, стало подвластно современному человеку. Совсем скоро Кызлар-тюбе будет стерт с лица земли. Здесь вырастет новый жилой массив, и мало кто задумается о былой жизни этой земли.
Древнее кладбище стало для астраханских археологов настоящим открытием. Вячеслав Васильевич подвел меня к одному из раскопанных захоронений:
-Мы нашли здесь останки мужчины. На вид, ему было около двадцати пяти лет, - пояснил мне ученый, - мы внимательно изучили его скелет и, по строению ног пришли к выводу, что он мало находился в седле. Значит, он вел оседлый образ жизни.
Как потом рассказали мне археологи, именно эта немаловажная деталь и перевернула все представления историков о жизни Астраханского ханства. До этого  даже в научных кругах бытовало устоявшееся мнение, что вокруг Астрахани обитали только кочевые народы. Находки бугра Кызлар-тюбе помогли ученым сделать по-настоящему значимое открытие. Оказывается, 15-м столетии, кроме кочевых народов вокруг Астрахани селились и оседлые крестьяне, которые имели свои дома, вели хозяйство, выращивали виноградники, разводили скот. Они вели мирную жизнь, но иногда и в их размеренный быт врывались орды непрошенных завоевателей.
Вячеслав Васильевич присел на корточки над скелетом мужчины, и заботливо смахнул щеточкой пыль с его черепа, в котором зиял сквозной пролом.
-Возможно, этот молодой человек был задействован в каких-то военных событиях, которые проходили тогда вокруг Астрахани, - пояснил мне ученый, - ведь в средневековые времена Астрахань участвовала в разделе мира. Возможно, этот бедняга пал от руки неприятеля.
Я стояла над раскрытым погребением и постигала извечный закон жизни – всё на этой земле призвано рождаться, жить, и … помогать ученым-потомкам, по оставшимся крупицам изучать быт ушедших поколений. Такими ничтожными крупицами из яксатовского захоронения стали незначительные остатки следов войлока на костях средневекового человека. Как мне объяснили участники раскопок, при погребении  на мужчину положили войлочный ковер. Оказалось, это очень древний обряд. Так хоронили своих близких кипчаки.
-Сами кипчаки являются основой для многих этносов – ногаев, казахов, и даже юртовских татар, - пояснили мне. Пока я с интересом ротозея-туриста глазела на обычный с виду скелет, археологи, страница за страницей  раскрывали передо мной книгу истории моей земли, - на Кызлар-тюбе мы столкнулись с очень необычными захоронениями. Мы вынуждены были убрать из раскопа скелет девочки. Она лежала в очень странной позе. По каноническим законам руки у нее должны были располагаться вдоль тела, но они лежали так, словно кто-то душил ее, а она пыталась ослабить смертельную хватку, - археологи признались, что пока не могут доподлинно объяснить, что это такое, но по всему видно, что это некий магический обряд.
Магические обряды изучены очень плохо. Это всеобщие белые пятна истории, этнографии и археологии. И то, что удалось обнаружить археологам на яксатовском бугре, стало важным вкладом не только в историю астраханского края, но и в мировую культуру.
Вместе с археологами мы стояли над древним погребением и задумчиво смотрели на скелет молодого мужчины. Молчание прервал Александр:
-Много новых загадок загадал нам этот раскоп. На первый взгляд все просто: предки похоронили, закопали. Мы через пятьсот лет нашли. Так нет же! Рушатся устои, и мы уже не можем говорить, что во второй половине 15-го века здесь доминировал ислам. И расположение черепа, и сам обряд захоронения говорят о том, что в этот период времени люди только начинали принимать ислам. Еще не существовало четких канонов мусульманства и свежи были в народе языческие пережитки.
По мнению ученых Кызлартюбинское захоронение относится к 1476-му году, времени существования на этих землях Астраханского ханства. Его история, как и история средневекового периода 15-17 веков, остается в научных кругах задачей с бесконечным множеством неизвестных.
Я окинула взглядом окрестности Яксатово. Мое внимание привлекло сооружение на вершине соседнего бугра, расположившегося от Кызлар-тюбе на некотором расстоянии. Вячеслав Васильевич заметил мой неподдельный интерес:
-Тебя привлекло ауиле?
-Ауиле? Что это? – переспросила я археолога.
-Ауиле – святое место. По древнему преданию в святилище покоится святой Хызр. Говорят, некогда Хызр был царским сыном, но в юном возрасте покинул родительский дом и стал нищим странником. Все это он сделал для того, чтобы путешествуя по миру, помогать людям. Однажды Хызр нашел родник с животворящей водой, и, не подозревая о ее чудодейственных свойствах, напился из источника. Волшебная вода сделала Хызра бессмертным пророком. С тех пор Хызр, один из четырех угодных Богу людей, покровительствует странствующим по воде и суше. Однажды святой Хызр возвращался из Средней Азии в низовья Волги. По дороге его настигла земная смерть. Вместо того, чтобы придать Хызра земле, его попутчики положили усопшего на лошадь, оставив животное с тяжелой ношей посреди степи. Сколько времени лошадь несла своего бездыханного хозяина, сегодня сказать трудно. Но она пришла к переправе через речку Кигач. По понтону перебралась на другой берег и остановилась у подножия высокого бугра. На этом живописном месте росли высокие сильные деревья. Караваны, шедшие на запад и восток, непременно останавливались здесь. Здесь стоял караван-сарай. Сколько не пытались люди сдвинуть лошадь с места, она стояла, как вкопанная. Тогда люди решили, что тело Хызра должно покоиться именно на этом бугре. Там святого и похоронили. По периметру ауиле установили белые флаги – символ чистоты и святости, - Вячеслав Васильевич сделал небольшую паузу и посмотрел на небо. Оно было не по-осеннему чистым, - с тех пор Хызр покровительствует этой земле, охраняет ее от стихий и бедствий, - возобновил рассказ археолог, - Весной, чуть зелень покроет бугор, яксатовцы начинают полевые работы. Они верят – их святой помогает им, потому что испокон веков Хызр – символ возрождения природы и покровитель путешествующих. За белыми флагами вокруг ауиле люди ухаживают и по сей день. А бугор, так и называют Акбар-аклы – бугор с белыми флагами.
Сегодня на месте древнего караван-сарая – территория села Яксатово. Здесь до сих пор находят кирпичи, фрагменты средневековой утвари, черепки золотоордынской посуды. Это дает ученым право развенчать миф о двухсотлетнем возрасте Яксатово. Село существовало  задолго до этого. Оно существовало и в период Астраханского ханства, и во времена Золотой Орды. Оно здравствует и поныне.
Моя экскурсия на Кызлар-тюбе длилась чуть больше часа, но мне показалось, что прошла целая вечность. Я потеряла счет времени. Передо мной, словно кадры кинохроники промелькнули события давно минувших столетий, тайны которых оберегало древнее захоронение.
Я взглянула на скелет молодого мужчины. Его проломленный череп смотрел на меня пустыми глазницами, и, словно улыбался отпавшей нижней челюстью. Он посылал мне безмолвный привет от жителей средневекового поселка. Вряд ли тогда, погибая на поле брани, Азгар догадывался о том, что через пятьсот лет его останки помогут ученым далекого будущего постигать тайны жизни его современников. Посланник из глубины недр и веков, он сделал все, что мог, для своих соплеменников и своих потомков. Теперь его кости беспомощно лежали на поверхности земли, а душа, бесплотной субстанцией вилась над раскопом. Она беспокоилась о будущем ее бывшего тела.
Над бугром высоко в небе с гомоном летела на юг запоздалая стая перелетных птиц. Душа Азгара, метнулась было за стаей, но задумалась, остановилась, и осталась парить над раскрытым погребением.
-Надо бы перезахоронить останки, - вдруг донеслось до моего слуха.
-Зачем? – возразил кто-то из участников экспедиции, - никогда этого не делали. Это же отработанный материал, кости!
-Но эти кости, пусть даже пятьсот лет назад, принадлежали человеку. Мы потревожили место его упокоения.
-И то верно, - подхватил кто-то из археологов, - три года назад на раскопах в Сарайчике в Казахстане погребения перезахоранивали.
-Ну и что, кто-то один перезахоронил. А нам зачем?
-Ни кто-то один. Просто в Сарайчике это сделали впервые. Пусть мы будем вторыми, кто-то третьим. Так это войдет в привычку. Останки людей должны иметь место упокоения.
Пока участники экспедиции решали, как надо поступить с отработанным материалом, душа Азгара металась над раскопом. Сколько знала она подобных примеров! Сколько перевидала душ, лишенных упокоения!

Путь до бугра Миит-тюбе был недолог – всего несколько минут на отечественных «Жигулях». В багажнике несколько кипенно-белых мешков. Здесь, на яксатовском кладбище останки из кызлартюбинского раскопа обретут новое место упокоения – одно на всех. Так решили  участники экспедиции. Кем были эти люди по вероисповеданию? Теперь сказать трудно Но, их всех решили похоронить по мусульманскому обряду.
Мулла вознес молитву Аллаху. Обратив ладони к Небесам, присутствующие внимали его протяжному монологу.  Душа Азгара находилась здесь же. Рядом с ней, над свежевырытой могилой парили еще несколько таких же, как она, субстанций. С каждым словом муллы, с каждой брошенной в могилу горстью земли, душе Азгара становилось все спокойнее. Она знала – люди чтущие память предков, имеют будущее…
Вот уже поставили столб с памятной деревянной дощечкой. Вот последний удар лопаты завершил утрамбовку могильного холма. Вот оборвалась песнь муллы…
Душе Азгара все легче и легче. Она вознеслась над кладбищенским бугром, над селом Яксатово, и вспомнила все то, что было на этой земле много веков назад. Вспомнила все то, чего пока не знают археологи, то, что возможно навсегда останется великой тайной Астраханского ханства.