Портрет со спины

Я закурил постоянно где-то годков с четырёх, никак не раньше. До этого были одни лишь эксперименты.
Друг -  там у него всё понятно - отец курил, взрослый брат второклассник, там поневоле сразу закуришь.
А мне торопиться некуда было - дома никто у нас не курил.

Вот мне и приходилось скрываться. Покуривал втихаря с другом папиросы его отца. Папирос было много,
батя у него запасливый. Но, тоже надо было быть осторожными. Батя же у него не дурак - следил чай за
своими папиросами. Тем более старший брат здесь же в открытую ещё кормился. Воровали поэтому больше
мелкими партиями. Украл чуть-чуть, пару пачек и сразу под дом заныкал. Все вроде как довольны.

Папиросы было интересно закуривать; пережимать в гофр мундштук, слышать похрустывание под пальцами
спрессованные крупинки ядрёного табака, запах, напоминающий грузинский чай первого сорта. Курить же было
папиросы просто отвратительно, особенно после второй затяжки. Но и выбрасывать рука не поднималась.
Поэтому пускали дым кольцами, у кого получится грандиознее. Запирались к нему в баню и там вовсю дымили.

Потом появился Витя Луконин, будущий наш одноклассник. Он-то нас и продал с потрохами.
А как божился до этого, что никому не скажет, клялся мамой, только что бы и ему дали покурить.
Но и дня не прошло, как выдал, иуда.

Потом был перерыв, небольшой. Курево наше, с таким трудом припасённое, заботливо рассованное по разным
щелям, всё выгребли под чистую. Ничего не оставили. Всё, что Витя видел, всё что успел у нас узреть, всё под
угрозой пыток торопливо показал.
Курить больше было нечего. А сшибать тоже считалось как-то неприлично. Поэтому до самой школы, считай уже,
так и не курил.