Лиза, Лиза, Лизавета

   Посвящается моей маме, Елизавете Ивановой.

 Хирург протянул руку : «Сестра, скальпель». В ответ услышал странное всхлипывание . Поднял глаза – медсестры за столом не было. Хирург крикнул: «Валя, Тая, сюда». Прибежали две сестрички, одна
стала помогать врачу, другая приводила в чувство медсестру.
        Так  начались первые  дни на фронте для Елизаветы Ивановой. А попросту Лизоньки, первой  красавицы  сибирского городка Тара. 1943 год, ей исполнилось 18 лет. В семью уже пришли три похоронки: на отца и двух братьев. Теперь и она должна встать в ряды защитников Родины. Прибыла в Заполярье. Дали  вновь прибывшим девушкам три недели на медицинскую
подготовку: перевязки, уколы, накладывание шин, обработка ран, изучение хирургических инструментов. Пока перевязывали друг друга, да уколы кололи в подушку, всё было нормально.
А вот при виде первого раненого, страшной раны, крови , Лиза не оправдала звания медсестры.
Кровь – Лиза в обмороке, помощь уже нужна ей. Главврач сначала решил, что пара недель и привыкнет. Но нет. Девушка – красавица, кареглазая, длинная черная коса, а сама белолицая.
Ну куда ее? Узнал, что Лиза работала дома, в Сибири, на тракторе, водила машину. Когда старшие братья ушли  на фронт, девушке пришлось занять место одного из братьев. А ведь тогда ей было
16 лет.
       Предложили быть водителем, раненых  перевозить, грузы доставлять для медсанбата. Как увидела свою машину, так слезы неделю не просыхали. Такая старая кляча досталась! Но что делать,
приказ нарушать нельзя. Долго Лиза мучилась с этой машиной. Везет раненых в госпиталь, а машина на полпути заглохла, вот и вертит ручку девушка, пока не заведется эта старушка. Солдаты
сочувственно глядят на ее старания, а помочь не могут. Только песенкой подбадривали девушку:
«Лиза, Лиза, Лизавета, я люблю тебя за это, и за это, и за то, что целуешь горячо». Она  смущалась и краснела. А солдат веселило ее смущение. Часто они говорили ей: «Посмотришь на тебя, и жить хочется».
     На более новой машине ездила по льду Ладоги с грузом в Ленинград. Но никогда не соглашалась
с тем, что совершала подвиг. Она говорила  уже позже, когда приглашали ветеранов войны на встречи со школьниками: «Это другие были героями, им приходилось с риском для жизни везти
грузы по ладожскому льду, и много раз эти водители ездили туда и обратно. А я  три-четыре поездки всего сделала, да и лед был крепкий. Я не рисковала.»
Но кто мог знать, чем  закончатся эти поездки. Кому-то и одного раза хватило, чтобы навсегда остаться подо льдом этой Дороги Жизни.
    Однажды  перевозила груз в  город Печоры, Псковской области, фронт был недалеко. Но вокруг
тихо всё и спокойно. Пахло весной, листочки украсили деревья, неброские цветочки расцвели у обочины дороги. Откуда прилетела эта пуля, девушка так и не поняла. Боль обожгла грудь. Опустила голову – кровь на гимнастерке . И темнота. Чудится только, что корова Зорька тычется влажными губами в щеку, пытается разбудить. Как тогда  дома. Натопила Лиза баньку, чтобы младших  помыть, субботний день – банный день. Мать до ночи будет на работе. Первой повела мыться  пятилетнюю Томочку. Пищит малышка , больно трет мочалкой старшая сестра. Вдруг поплыли стены бани... Лиза к двери – распахнула и упала на порог. Как потом соседи рассказывали, корова Зорька стала метаться и реветь в коровнике. Страшно мычала, билась в дверь рогами. Сумела открыть , бросилась к Лизе. Дышала ей в лицо, опять мычала, звала людей.  Из дома никто не выходил. Зорька поддела рогами тело девушки и покатила к дому, время от времени поднимала голову и трубно мычала.  Бросилась к дому, стала стучать рогами в окно. Тут соседи прибежали, занесли Лизу в дом.  Сумели её спасти. А вот малышка угорела. Больно вспоминать об этом. Добрые коровьи глаза и сейчас как бы смотрели на неё.
 Лиза очнулась уже в медсанбате. Врач протянул пуговицу, измятую, продавленную в середине.
 - Возьми на память, спасла пуговка тебе жизнь. Береги свою спасительницу, - пошутил врач.
Лиза её берегла, да в частых переездах была потеряна пуговица. А память от пули  осталась
на груди на всю жизнь. До конца войны так и водила Елизавета машины, когда с ранеными, когда с грузами. Вернулась домой с медалью «За оборону Заполярья».