4 круг сознания

«Здесь бесконечный гардероб. Это место, где я примеряю новые роли!»

«Что есть каждый из нас? По большому счету, мы состоим из тех ролей, которые дало нам общество, и от которых мы не смогли отказаться в силу собственного бессилия. Каждый наполняет ту или иную роль своими смыслами, интересами, знаниями и умениями. Но далеко не все способны справиться с истинным значением роли, а точнее маски, одеваемой на лицо. И получается так, что, в один прекрасный день, мы забываем, как выглядит наше истинное «Я», а когда начинаем снова его искать, натыкаемся лишь на множество масок, не несущих в себе ничего, кроме канонов окружающего нас общества… Потеря себя настоящего – самое страшное, что может произойти с каждым, в течение жизни!»
- Почему люди любят скрываться за масками? – Кристал перебирала рисунки, разглядывая портреты каждого из проводников.
- Желание уйти от ответственности перед собой, - ответил Дональдс, отложив в сторону блокнот. – Или же, желание скрыть собственные недостатки, красотой выбранной роли. У каждого есть свои причины для такого решения.
- А как же великая фраза «Роли навязанные обществом»? – отложив рисунки в сторону, она смотрела на доктора, ожидая какого-то конкретного ответа.
- Одно из оправданий собственного бессилия перед обстоятельствами, - спокойно ответил Дональдс.
Со времени последнего сеанса прошло только несколько дней. Но изменения, которые начали происходить с девушкой, были уже достаточно заметны. Ее взгляд стал более ясным, и иногда, она даже улыбалась глазами. В ее голосе все реже и реже слышалось равнодушие. Речь стала более живой, лицо перестало напоминать маску. Она еще не могла широко улыбаться, но уже достаточно было того, что улыбка стала частью ее. Главное же заключалось в том, что Кристал начала задавать вопросы, а это означало только одно:
- Я рад, что ты учишься доверять мне, - сказал Дональдс, слегка улыбнувшись.
- А разве этому можно учиться? – удивленно спросила Кристал. – Я всегда думала, что можно либо доверять, либо нет. И потом… - чуть прищурившись, девушка слегка улыбнулась. – Вам не кажется это таким же оправданием, как и «социальные роли», только в этом случае человек стремится оправдать собственную нерешительность.
- Возможно это и так, - мужчина пытался понять, что же все-таки стало происходить с его пациент-кой. Так как для него было довольно сильной неожиданностью, столь значительные перемены, коснувшиеся, в первую очередь, манеры общения девушки.
- А вы не думали о том, насколько люди могут быть искренне с вами, в те или иные моменты, - в ее глазах горел озорной огонек, и сейчас, девушка напоминала чертенка, выпущенного из табакерки.
- Люди не могут быть абсолютно искренне, потому что боятся быть разоблаченными, непонятыми, задетыми… - задумчиво начал говорить мужчина.
- Или же просто отвергнутыми, - закончила за него мысль девушка, и, вздохнув, растрепала волосы на макушке.
- Ты этого боишься? – тихо спросил Дональдс
- Я уже давно этого не боюсь, – спокойно ответила девушка, - Я просто привыкла к своей роли, или маске… Называйте так, как вам будет угодно…
- Хочешь сказать о том, что ты сейчас меня обманываешь, и все это притворство? – мужчина внимательно следил за каждым движением Кристал.
- Нет, - опустив голову, она улыбнулась кончиками губ, и, выпрямившись, посмотрела в окно.
- Ты похожа на маленькую птичку, запертую в клетке, и мечтающую о свободе, - вздохнув, подумал он, и, переведя взгляд на журнальный столик, задумчиво посмотрел на стопку рисунков. – Кто живет в следующем зале?
- Она… - загадочно улыбаясь, девушка вытащила из общей стопки рисунок девушки.
- И кто же она? – доктор принял из рук девушки лист бумаги, и посмотрел рисунок.
- Олицетворение желания скрыться за маской от всего и всех, - ложась на кушетку, сказала Кристал. – И ей с блеском это удается!
- Давно тебя посещает это желание?
- Сколько себя помню, - спокойно ответила девушка, и, закрыв глаза, она глубоко вздохнула.
- Ты уверена, что мы можем начать? – с едва заметными нотами беспокойства, спросил Дональдс.
- Да, док. Она отличается от остальных, - с легкой улыбкой на лице, ответила Кристал.
- И чем же? – с сомнением в голосе спросил мужчина.
- Она – фейерверк! Такая же яркая, и такая же быстротечная…
- Полная твоя противоположность?
- Скорее отражение моего желания… - вздохнув, девушка немного нервно сжала руками край больничной рубашки. – Я хочу быть такой, но сколько бы я не пыталась – не получается, словно кто-то или что-то запрещают и не дают мне возможности стать ей.
- А ты не задумывалась над тем, что возможно это не твоя суть? Что ты должна быть просто собой?
- Я устала быть «просто собой». Я хочу стать ей, тогда никто не сможет заставить меня выполнять свои прихоти! – девушка села на кушетку, и, прижав к себе согнутые ноги, уперлась подбородком в колени.
- Почему сейчас ты так хочешь закрыться? – Дональдс не без интереса наблюдал за метаморфозами, происходящими с его пациенткой.
- Я устала. У меня ощущение, что все разглядывают меня в микроскоп, фиксируя каждое движение и действие, - закрыв глаза, девушка снова тяжело вздохнула.
- Но зачем им это делать?
- Чтобы знать, как управлять мной, - чуть всхлипнув, ответила девушка, и, уткнувшись в колени лицом, изредка вздрагивая, начала плакать.
- А для чего тебе она? – несмотря на то, что ответ для Дональдса был очевиден, он хотел услышать, почему Кристал не могла обойтись без этого проводника.
- Идеальная актриса, уникальная маска… - она подняла голову, и посмотрела на доктора абсолютно сухими глазами. – Никто не знает ее слабостей, а если думают, что знают, ошибаются.
- Она так умело их скрывает?
- Она умело играет роли, с уже заведомо прописанными слабостями, а когда люди попадают в ловушку, думая, что ей можно управлять – получают хороший моральный удар, по собственным слабостям!
- Ты так уверенно говоришь об этом, тебе уже доводилось видеть, как она это делает? – следя за тем, как менялось выражение лица девушки, в тот момент, когда она говорила о сильных сторонах этого проводника, Дональдс отметил для себя, что Кристал гордилась тем, что у нее есть возможность общаться с данным проводником.
- Да, однажды, она показала мне, как можно поставить на место тех, кто хочет манипулировать мной, - в этот момент, глаза Кристал изменились, они стали излучать уверенность, и даже некоторую непокорность.
- Может быть тогда, ты расскажешь мне более подробно, о зале, где она живет?
- Хорошо, - слегка кивнув, Кристал вновь легла на кушетку и закрыла глаза.

* * * * *

Этот зал всегда будет напоминать мне шкатулку с секретом. Я очень люблю здесь бывать, потому что именно здесь, я могу примерить любые наряды, а вместе с нарядами и роли. А главное, в этом зале я не перестаю удивляться тому многообразию, которое только может быть представлено как в жизни, так и в одежде.
- Скажи, ты так стремишься в этот зал, из-за количества нарядов?
- Нет! – мотая головой, сказала она. – В обычной жизни каждый из нас надевает одежду, которая подходит для роли, выбранной на день. При условии, что вы соблюдаете все условности общества, свое положение, и еще множество других факторов и нюансов. В этом же месте, я выбираю не одежду, а роль, в которую хочу облачиться, – ухмыльнувшись, она потянулась. – Своеобразная терапия… когда не в состоянии решить какой-то вопрос, можно придумать ту себя, которая сможет все изменить.
- А эта терапия помогала тебе?
- Не всегда… - грустно ответила девушка. – Чаще всего, я лишь оставляла все на потом, придумывая красивую иллюзию на вопрос: «Почему не сейчас?» - лежа на спине, она вытянула руки вверх, и, перебирая пальчиками в воздухе, что-то шептала себе под нос.
- Ты снова ищешь вход? – поинтересовался доктор, наблюдая за действиями девушки.
- Нет, я уже стою возле него, - улыбаясь, ответила она.
- Но как же изгородь? Ты говорила, что она прячет от тебя вход в другой зал…
- А еще я говорила, что этот мир живет своей собственной жизнью, и я не контролирую его, - меланхолично ответила Кристал, продолжая перебирать пальцами в воздухе.
- Возможно ли, что после того, как ты прошла третий зал, изгородь решила, что время пришло?
- Возможно… - нехотя ответила девушка. – Так же возможно, что изгородь сейчас просто играет, и вход в следующий зал придется искать несколько дней.
- Довольно жестоко, по отношению к тебе…
- Не уверена, что это можно назвать жестокостью. Скорее проверка, на искренность желания оказаться там, где по сути своей быть, не очень-то и хочется… - тяжело вздохнув, она опустила правую руку, а левую продолжила держать в воздухе, словно упиралась во что-то.
- Что-то не так? – вежливо спросил доктор, после того как посчитал, что молчание затянулось слишком надолго.
- Тепло… - с легкой улыбкой на лице, и грустью в голосе, ответила девушка. – Дверь в этот зал всегда по-особенному теплая…
- Из чего она сделана?
- Дерево… массивное, цельное… Скорее всего дуб… - говоря это, она медленно водила рукой в воздухе, словно ощупывала каждый миллиметр этой двери. По улыбке, появившейся на ее лице, стало ясно, что она наслаждается ощущениями, пусть и от несуществующего прикосновения. – Эти врата покрыты лаком, но даже сквозь его слой, можно почувствовать приятный запах древесины.
- Тебе нравится запах дерева?
- Я люблю запах жизни, а он исходит только от вещей, созданных из натуральных материалов, - замолчав, девушка сжала руку в кулачок, словно за что-то держалась, и, судя по совершаемому движению руки, она потянула это что-то к себе.
- Что ты делаешь?
- Открываю дверь в новый зал, или вы уже не хотите знакомиться с ней? – в ее голосе звучало неподдельное удивление. На какие-то несколько минут Кристал застыла в раздумье, все еще держа руку в полусогнутом состоянии. – Может, стоит закрыть эту дверь?
- Нет, мы продолжим путь, - спокойно подтвердил свое намеренье Дональдс, и девушка, закончив начатое движение, опустила руку вниз.
- Можем входить! – улыбнувшись, она потянулась, и вновь подняла правую руку вверх.
- Расскажи мне больше об этом зале.
- Наверное, повторюсь, но этот зал – огромный гардероб. В нем множество закоулков, и в каждом закоулке есть одежда для любых ролей! Вся одежда сгруппирована, словно тот, кто это сделал, собирал одежду подходящую только для определенной роли. А главным ценителем этих ролей, пожалуй, является только она.
- Кто это – она?
- Проводник этого зала. Она забавная. Если бы она существовала в жизни, а не только в моей голове, то стала бы истинным символом театра, - Кристал говорила все это, изредка улыбаясь, словно ее забавляло само знание об этом загадочном проводнике.
- Как ее зовут? – Дональдс хотел внести хоть какую-то ясность в происходящее, и это понимание, как ему казалось, могло принести имя нынешней незнакомки.
- Подождите немного, скоро она придет и представиться сама.
- Но почему ты не можешь сказать мне ее имени? – мягко спросил мужчина.
- Она не любит, когда кто-то узнает ее имя не от нее самой. Пунктик у нее такой, - договорив это, девушка замолчала, словно стремилась сохранить уже сложившуюся интригу. В то время как доктор с интересом рассматривал портрет этого проводника.
- Как скоро она придет?
- А я для вас действительно столь долгожданный гость? – Дональдс толком и не смог осознать, когда Кристал успела преобразиться. Но он понял, что очередная личность завладела ей, в тот момент, когда оторвавшись от портрета, увидел девушку, сидевшую на кушетке с несвойственной ей королевской осанкой.
- Прошу прощения, но кто вы?
- Этот Фейеро, такой болван! – надув губы, обиженно сказала девушка. – Я думала, что он хотя бы позаботился написать его под портретом!
- Кого «его»? – переспросил Дональдс, не совсем понимая, о чем идет речь.
- Мое имя! – склонив голову вправо, она держала левую руку, слегка сжатую в кулаке, на уровне подбородка, словно она что-то приложила к своему лицу.
- Но даже Кристал не открыла мне тайну вашего имени, сославшись на то, что это может оскорбить вас…
- Мой бриллиант никогда не забывала об этом! – радостно захлопав в ладоши, сказала девушка. – И раз вы знаете об этой тайне, что ж… - она замолчала, словно сейчас была драматической актрисой, обязанной тянуть долгую паузу, для эффекта большего напряжения.
- Так как же вас зовут? – поддерживая начатую девушкой игру, спросил доктор еще раз.
- Аккура… - с немного трагичным голосом сказала она, и тяжело вздохнув, вновь прислонила левую руку, слегка сжатую в кулаке к лицу. – Не самое обычное и весьма странное имя, не правда ли?
- Действительно… - задумчиво произнес Дональдс. – Кто же подарил вам это имя?
- Возможно тот, кто любил причудливые слова, - слегка улыбаясь, сказала девушка, подняв при этом лицо вверх, разведя руки и одновременно с этим пожав плечами. Все это выглядело настолько естественно, словно она всю свою жизнь сопровождала каждое свое предложение, подобными движениями. – «Аккура» созвучно с «Сакура», забавная игра звуков, не правда ли? – задорно улыбнувшись, девушка сцепила руки в замке, и положила их на колени.
- Интересное наблюдение, Аккура, - сделав несколько пометок в блокноте, доктор стал внимательно следить за тем, как изменилось поведение девушки. Сейчас в ней проснулась взыскательная и утонченная леди, которая знала себе цену, и была уверена в собственной неповторимости. – Аккура, а чему вы пытаетесь научить Кристал?
- Научить? – удивленно повторила она, и, подняв голову вверх, замолчала, словно действительно стремилась вспомнить для чего или почему она стала частью сознания девушки. – Знаете доктор, я не стремлюсь ее чему-либо научить, скорее я рассказываю ей о том, что из себя представляет любой человек, даже если она общалась с ним всего несколько раз.
- Что же такого вы можете рассказать Кристал о людях?
- Не будьте столь саркастично-невежливы! – едко ухмыляясь, ответила девушка, слегка повернув голову в сторону мужчины. – Вам ли не знать о том, что каждый скрывается под выбранными им масками, и в соответствии с прописанными для этих масок ролями.
- Простите, не хотел вас обидеть, - немного замявшись, ответил мужчина.
- Этими словами вы обидели не меня, а себя! – колко ответила она, повернувшись уже полностью к нему. – Я не скрываю того, что живу ролями, так как я вся состою из множества масок, и эти маски не имеют надо мной власти, так как я сама прописываю им роли и время, когда они могут появиться. А вот вы, или Кристал, или кто-либо еще… Вы рабы выбранных вами ролей, строго следующие написанному когда-то и кем-то сценарию, и вряд ли сможете хоть что-то изменить.
- Всегда можно выбрать другую роль, - спокойно ответил Дональдс.
- В моем мире – да, а в вашем… В вашем мире роли выбирают людей, а для того, чтобы человек не смог ей сопротивляться – создаются особенные обстоятельства, и никак иначе!
- Но есть же люди, которые меняют свою жизнь, а вместе с жизнью и свою роль!
- Вы верите в то, что они сами выбирают нужную и приятную им роль? – едко ухмыльнувшись, спросила девушка. – Как можно быть настолько наивным человеком? К тому же еще и доктором для людей с несчастливым бременем.
- Что вы имеете в виду, под «несчастливым бременем»?
- Не способность выдержать нагрузку, которая несет в себе роль… - спокойно ответила девушка, и, подняв левую руку вверх, двигала ей так, словно чем-то обмахивалась. – Здесь стало как-то душно! – недовольно надув губы, она громко вздохнула, и, положив что-то себе на колени, откинулась на спинку кушетки.
- Может быть, стоит открыть окно?
- В моем зале нет окон, - раздраженно ответила она.
- Но, почему? – удивленно спросил доктор
- А где вы видели окна в шкафу? – ее удивление звучало настолько естественно, что Дональдс на какое-то время растерялся, и забыл, что хотел сказать. Молчание слишком затянулось, и девушка решила нарушить его первой. – Доктор, не стоит так напрягаться. Шкафов с окнами не существует, только если этим шкафом не является комната, или мой зал. Фейеро же оставил вам рисунок, и вы должны были заметить, что естественный солнечный свет – одно из важнейших составляющих моего зала!
- Любите солнечный свет?
- Люблю смотреть на то, как ткани меняют свой цвет, под действием солнечных лучей, – задумчиво сказала девушка. – Знаете, в эти моменты, ткани приобретают такие теплые оттенки… И главное, - уже шепотом добавила она, – Они не просто впитывают, а и излучают тепло. Причем каждая ткань делает это по-своему. Греет и излучает.
«Аккура представляет собой творческую сторону Кристал. Немного загадочна, неоднозначна, и в тоже время весьма открыта и поверхностна одновременно. Она любит создавать видимость таинственности даже там, где нет тайны».
- Аккура, когда вы говорили о том, что вас не устраивает или печалит, вы что-то прикладывали к лицу…
- Доктор, возьмите мой портрет, я думаю, Фейеро достаточно хорошо нарисовал даже эту деталь моего образа!
- Не хотите отвечать на этот вопрос?
- Зачем тратить время на объяснение, если ответ лежит на поверхности, - философски заметила девушка, и придвинула нужный рисунок ближе к доктору. Взяв в руки портер проводника, Дональдс немного неуверенно начал разглядывать рисунок, в поиске ответа на свой вопрос.
На листе бумаги была изображена молодая женщина среднего роста, стоящая на высоких каблуках. Ее костюм представлял собой невероятное сочетание несочетаемого. Она была одета в легинсы, в черно-белую полоску, пышную разноцветную юбку и фрак, с длинными, как хвосты, фалдами. На голове у нее была небольшая шляпка, крепящаяся невидимками к волосам, в виде цилиндра. Светлые волосы собраны в аккуратную шишку, а лицо накрашено так, словно она носит маску ко-медии, в левой руке она держала театральную маску олицетворяющую трагедию.
- Истинное лицо театра…
- Еще с самого начала я сказала вам о том, что моя жизнь полностью состоит из тех ролей, которые я выбираю сама для себя, - зевнув, девушка потянулась. – Залог моего успеха в переменчивости, в то время как вам сулит успех только ваше постоянство.
- Что вы имеете ввиду?
- Кажется, люди называют это уникальностью и естественностью… - насмешливо ухмыльнувшись, сказала она. – Это так естественно – принять свою роль и не отвергать ее. Но есть и те, кто либо приписывают себе больше, либо наоборот – себя же и обкрадывают.
- Как можно обокрасть себя?
- Запереть в клетке все свои желания, и сделать вид, что вы боретесь с тем, что предложила вам судьба, - положив ногу на ногу, девушка снова сцепила руки в замке, и положила их на колени. – Судьба мудра, она никогда не предложит той роли, в которой человек не сможет существовать. Но люди мелочны, глупы и слепы… Это забавно… Очень забавно, наблюдать за тем, как человек, не верящий в то, что можно стать обладателем миллионного состояния абсолютно честно, всю свою жизнь гонится за этим миллионом, прибегая к массе уловок и трюков, забывая даже о слове честность!
- Аккура, не вам судить людей, тем более что вы и сами являетесь частью человека, от существования которого полностью зависите.
- Настолько сильно отрицать очевидное… - хмыкнув, девушка покачала головой, наклонившись вперед. – Я – роль! Маска, ширма, защита… называйте как угодно, но, дорогой доктор, не нужно думать, что я завишу от Кристал, скорее Кристал зависит от меня! – ее голос звучал настолько уверен-но и твердо, что тяжело было даже усомниться в верности сказанных ею слов.
- Отчего вы так уверенны в этом?
- Если бы это было не так, создала бы она целый уголок для моей скромной персоны, в своем уютном мире? – насмешка, Дональдс уже давно заметил, что каждый проводник активно насмехался над ним, над тем, как и что он говорит, словно они знали чуть больше, чем он мог позволить себе предположить. – Когда человек ищет защиты, он придумывает себе тех, кто его защитит. Когда ищет понимания – тех, кто его поймет…
- А Кристал, по-вашему, ищет уникальный способ ухода от внешнего мира?
- Давайте не будем столь примитивно убоги в рассуждениях об уникальности, тем более я уже сказала вам, в чем основная ее соль, - она снова устало зевнула, и, прислонившись спиной к спинке кушетки, начала что-то нашептывать себе под нос.
- Что вы имеете ввиду?
- Вы повторяетесь! – ее усмешка уже не была такой жесткой, какой она была всего несколько мгновений назад. – Но, раз уж вы признали, что не поняли моей мысли с самого начала… Доктор, скажите, какой цвет у воды? – голос девушки зазвучал мягче, и в нем появились нотки игривости.
- К чему это?
- Вам так сложно ответить на такой простой вопрос? – слегка надув губки, сказала она, и вновь приложила левую руку к подбородку.
- Прозрачная… - обреченно, и между тем немного непонимающе смысла вопроса, сказал доктор.
- А какого цвета вода в реке, озере, океане? – она продолжала говорить все тем же мягким, но между тем уже немного ехидным голосом.
- Голубая или синяя… - слегка пожав плечами, сказал мужчина. – Я не понимаю сути вашего вопроса.
- Не нужно так спешить понять его, доктор! – шепча, сказала девушка, и придвинулась ближе к краю. – А если набрать эту воду в руку, какой она будет?
- Прозрачной, или мутной…. Зависит от места, где ее набирать.
- А если смотреть на те же реки, озера, океан в тот момент, когда не светит солнце, и небо затянуто тучами. Какого цвета будет вода?
- Зависит от глубины, какое дно, и степени прозрачности…
- И все же? - перебила его девушка.
- Как правило, коричневая, или серо-коричневая. Есть и редкие исключения, когда вода остается так же голубой или синей, но здесь уже нужно делать поправку на…
- Доктор, милый доктор… Не нужно делать никаких поправок, и уходить в дебри! – с насмешливой улыбкой в голосе, сказала девушка. – Я же задала вам вполне простой вопрос! Ответьте на последний, и я закончу мучить ваше сознание, и расскажу, почему именно это, так было мне интересно…
- Хорошо, - слегка подняв руки вверх, словно он сдавался на милость победителя, ответил Дональдс.
- Но даже если нет солнца, и небо затянуто тучами, вы так же можете набрать воду в ладонь, и увидеть ее прозрачность… Ведь так? – он был готов поклясться, что сейчас девушка не просто смотрела на него, а подмигнула, даже не смотря на то, что глаза ее, все это время были закрыты.
- Да… - уже менее уверено, сказал он, наблюдая за тем, как уверенно вела его эта личность к ка-кой-то определенной мысли, которую теперь будет весьма сложно отрицать, даже если сама мысль окажется откровенным бредом.
- Интересно, не правда ли. Эта стихия являет собой одну из великих уникальностей, бриллиантов созданных природой.
- Не совсем понимаю вас.
- Воде не нужно никаких усилий для преображения, ей достаточно просто попасть под определенный свет, или растворить в себе какое-то вещество.
- Аккура, вы сейчас говорите о воде, словно она самый искусный лжец.
- Не лжец, а уникальная актриса… Единственная в природе, для кого изменения не составляют особого труда. Но при этом сама она остается неизменной. Забавно, не правда ли? – она сидела лицом к доктору, слегка улыбаясь, и чуть склонив голову влево. Лицо девушки не выражало никаких эмоций, даже улыбка была фальшивой, словно сейчас вместо лица он видел застывшую маску.
- Я не согласен с вами. Ведь это мы видим воду такой, какой она является.
- Вы и правда так думаете? – хмыкнув, девушка провела правой рукой по волосам, и откинулась на спинку кушетки. – На самом деле, то, что вы называете «видим такой, какой она является» не более чем игра вашего воображения. Потому что вы видите то, что хотите увидеть. И при этом, глядя на ту же реку, вы видите не «просто прозрачную воду», а что-то жидкое, и того цвета, какого у него дно, или освещение… А есть ли смысл все настолько усложнять? – вздохнув, она положила правую руку на свою макушку, и, чуть приподняв голову, застыла.
- Это не усложнение, а поправки… И я все равно не понимаю сути этого разговора! – Дональдс начал заметно нервничать, и судя по тому, как лицо девушки искривилось в ухмылке, она ждала именно этой реакции.
- Милый, милый доктор! Вы так и не поняли главного!
- Так объясните мне, в чем это самое главное заключается.
- Любая маска, роль или даже постановка, в которой задействуется от трех, до пяти человек, - в этот момент, она замолчала, и, повернув голову так, что лицо девушки было обращено к доктору, продолжила. – Не более чем искусно созданная иллюзия. И здесь не имеет значения, кто был главным, кто ее продумал, или кто всем руководил, пока остальные думали, что все складывается в соответствии с прописанным ими сценарием. Основное значение имеет то, сколько участников поверили в созданную иллюзию… - вновь таинственно замолчав, она тяжело вздохнула, и, приложив левую руку, сжатую в кулачке к подбородку. – Ведь вы и сами прекрасно понимаете, что иногда достаточно искренней веры одного, для того чтобы жизнь стала кошмаром для всех пятерых! – Дональдс был готов поклясться в том, что сейчас Аккура наслаждалась каждым сказанным ей словом. Что-то казалось ему до боли знакомым, но мужчина никак не мог найти ответа на вопрос о том, что именно могло создавать этот чудовищный эффект дежавю.
- Аккура, мне кажется, или вы действительно что-то не договариваете?
- Всему свое время, милый доктор. Всему свое… - сев прямо, девушка сложила руки на коленях, и слегка тряхнув головой, добавила. – Спираль еще не завершила свой виток, но скоро вы вновь попадете в точку возврата, и поверьте мне, будете сильно удивлены своей же собственной забывчивости… - девушка только закончила произносить эту фразу, как неожиданно, поджала ноги под себя, и уперевшись руками в край кушетки, опасно наклонилась вперед, повернув лицо в сторону стены.
- О чем вы говорите? – ее безмятежность, и детская радость не позволяли начать серьезного разговора, и пока Дональдс подбирал слова, чтобы обратиться к Кристал, проводник сделала первый ход.
- О тканях, костюмах, масках и окнах в шкафу… - хитро ухмыльнувшись, девушка провела ладонью по-своему подбородку. – Ты осмотрела все новые костюмы?
- Да Аккура! Они потрясающие!!! – облокотившись на спинку кушетки, девушка довольно улыбнулась. – Только я не совсем поняла, для каких они ролей.
- Мой драгоценный бриллиант, хочешь, я расскажу и тебе, и нашему гостю о каждом? – услужливость в ее голосе звучала настолько приторно и неправдоподобно, что Дональдс начал сомневаться в ее дружелюбности.
«Актриса может сыграть роль, хорошая актриса – оживить ее. А Аккура, она играет те роли, которые люди хотят видеть, полностью заставляя их довериться ей. Этой личности под силу обмануть кого угодно, сколько угодно раз. Просто потому, что каждый раз она будет играть то, что будет максимально соответствовать жизненной ситуации. Она ищет выгоду, непонятно только одно – в чем заключается ее личная выгода? Что именно она хочет получить от Кристал в тот момент, когда полностью или частично подавляет личность девушки?»
- Доктор… - тихо позвала его девушка. – Неужели я настолько вам наскучила, что моему рассказу, вы предпочли что-то записывать в блокноте? – подняв голову, мужчина увидел удивленное лицо девушки, на котором было даже выражено некое подобие разочарования. И вновь его обдало холодом, поскольку он мог бы сказать, что встретился с ней взглядами, если бы не одно «Но» - когда Кристал находится в состоянии транса, ее глаза всегда закрыты. Между тем, Дональдс вновь ощущал пристальный взгляд, следящий за ним, через опущенные веки.
- Что вы! – слегка сглотнув, он отложил в сторону блокнот и карандаш. – Просто записал мысль, чтобы не забыть. Вы должны прекрасно понимать меня, Аккура. Насколько бывает обидно, когда посетит какая-нибудь безумно интересная мысль, ты не успеваешь ее записать, и в результате – не можешь вспомнить…
- Действительно, досадная бывает ситуация, если происходит что-то подобное, - сейчас ему было сложнее всего понять, кто же ответил ему, Кристал, или одно из альтер эго – Аккура. – Но сейчас я предлагаю вам посетить святую-святых моего зала – место, где появляются костюмы новых масок.
- Костюмы новых масок? – переспросил Дональдс, сделав вид, что он не совсем хорошо понимает то, что сказала девушка.
- Вы правильно поняли меня, - ехидно ответила девушка, и, взмахнув левой рукой, указала куда-то в сторону окна. – Для каждой роли необходим костюм, иначе основное значение будет быстро утрачено.
- Полагаете, что роли целиком зависимы от костюма?
- Я знаю об этом! – уверенно сказала она, и, положив руки ладонями на колени, слегка вздохнула. – В вашем мире все абсолютно так же как и в моем. Оденьте человека не в тот костюм, и заставьте ходить в нем постоянно. Через какое-то время, пройдя череду сомнений, злобы и дискомфорта, из-за конфликта несоответствия одежды и собственного «Я», он примет одежду, отказавшись при этом, от собственного значения. Но, если его внутренний мир достаточно силен, он начнет делать все, для того чтобы получить свой костюм. И в то же время – дай человеку его костюм сразу, и вначале он будет наслаждаться преимуществами, потом начнет терять интерес, в следствие – упустит все возможности, которые подали ему на блюдечке. А в довершении, назовет тех, кто предоставил ему все возможности с самого начала – жадными уродами, которые никогда его не понимали, и отняли все, что у него было, дав ему при этом минимум возможного… - ехидно ухмыльнувшись, она чуть наклонила голову вперед. – Человеческая натура настолько примитивна, что даже смешно наблюдать за тем, как вы теряете свои возможности, или с самого начала выстраиваете перед собой псевдопреграды, считая, что пути легче и проще не существует в природе.
- Аккура, вам уже говорили о том, что вы очень часто противоречите собственным суждениям? – Дональдс внимательно следил за реакциями девушки, но сейчас она не выражала никаких эмоций, и больше всего была похожа на статую. – Еще недавно вы говорили о том, что в нашем мире, мире Кристал и моем, люди привязаны к своим ролям и не могут этого изменить, и вот сейчас вы говорите о том, что эти роли нам вручают, как одежду в магазине…
- И где же в моих словах вы углядели противоречие? – ее хладнокровность сбивала с толку, и хотя Дональдс был уверен в том, что слышал нотки раздражения в голосе, он сомневался в этом, так как эти интонации были недолгими и едва уловимыми.
- Вы утверждали, что смена ролей не возможна по желанию человека.
- Но при этом я не отрицала того, что смена ролей возможна в том случае, если она заложена в судьбу изначально… И даже больше – есть роли, которые как гран-при. Для того чтобы получить – нужно очень хорошо постараться!
- Я потерял ход ваших мыслей! – растерянно сказал мужчина, и вновь потянулся к блокноту с ручкой.
- Это нормально док, даже Кристал не поспевает за ним, несмотря на то, что я являюсь частью ее сознания, - поправив волосы, девушка села на край кушетки, максимально выпрямив спину, и махнув рукой в правую сторону, повернула голову в сторону доктора. – Нам сюда! – эти слова прозвучали как приглашение, и, тем не менее, хищная улыбка, искривившая ее лицо, заставила доктора задуматься об искренности слов этой личности еще больше.
- Чем так интересны эти наряды? – задумчиво спросил Дональдс.
- Эту серию костюмов, я называю «костюмами воспоминаний», - легким движением проведя по лбу, девушка вдруг резко осунулась, и уперлась левой рукой в спинку кушетки.
- Я… не пойду! – тихо прошептав, девушка тяжело задышала.
- Милая, ну что же ты… Это всего лишь костюмы! – в этой фразе звучала издевка смешанная со злобой, и насмешкой.
- Нет! Не надо! Не хочу! – Кристал начала задыхаться, в ее голосе были слышны слезы.
- Милая… Но это же твое любимое платье! – все это время, пока девушка пыталась спорить с проводником, она сидела к врачу спиной, и только сейчас повернулась к нему лицом. Злобная ухмылка, искривившая ее лицо говорила о том, что сейчас проводник получал то, что ему было так нужно – ее страх.
- Нет, Аккура! Умоляю!!! Нет!!! – зарыдав, девушка свернулась в комок, закрыв голову руками.
- На счет три, ты покинешь этот зал... раз… два… три… - хлопнув в ладоши, Дональдс быстро подошел к девушке.

* * * * *
Она лежала на кушетке, прикрыв одной рукой макушку, а другой лицо. Ее дыхание было ровным, сейчас она пребывала в состоянии сна.
- Сейчас тебе лучше отдохнуть, - сняв свой халат, Дональдс накрыл им девушку, и, вернувшись к креслу, встав за него, мужчина облокотился на спинку, и посмотрел в окно.
Слова личности под именем Аккура, все еще тревожили его сознание:
«Спираль еще не завершила свой виток, но скоро вы вновь попадете на точку возврата, и поверьте мне, будете сильно удивлены своей же собственной забывчивости…»
Он все еще видел самодовольную ухмылку, с которой она говорила об этом. Но Дональдс никак не мог понять, о какой спирали идет речь.
- Мы все ходим в масках, и это уже не удивительно, так как нам нужна защита, подчас от себя же самих. Но странно, слышать от маски упреки о том, как быстро и сильно мы прирастаем к созданным нами, обществом, или же обстоятельствами, ролям… - повернувшись в сторону стола, он вновь посмотрел на портрет этого проводника. – Эгоцентрична, как и все актрисы. Но между тем весьма умна… Так показать поверхностность… - хмыкнув, мужчина потер глаза, и, тяжело вздохнув, посмотрел на спящую девушку. – Что же с тобой такое произошло, что эти пороки человечества обрели такую форму в твоей голове?
Глядя в окно, мужчина следил за тем, как медсестры следили за прогулкой больных. Кто-то бегал вокруг дерева, подняв руки вверх, кто-то, с безумнейшей улыбкой на лице, смотрел на небо, один больной ходил возле медсестры и все время дергал девушку за край халата, а каждый раз, когда она поворачивалась к больному, он смущенно отворачивался.
- Никогда бы не смог назвать их теми, кто не справился с предписанными им ролями. Скорее они дети, отвергшие роли, а вместе с тем и потерявшие основные ориентиры в своей жизни. Те знаки, по которым движемся все мы, тех, кого принято считать нормальными, - усмехнувшись на слове «нормальные», Дональдс, встав полубоком, посмотрел на кушетку, где лежала Кристал. – А на самом деле мы и есть самые настоящие безумцы, не сумевшие справиться с ролями и согнувшиеся под тяжестью описанного действия, в театре под названием жизнь.
Мысли, непрерывным потоком уносили его куда-то, где основным ориентиром была попытка вспомнить о том, что могло дать ответ на вопрос. Вот только Дональдс не мог точно понять, почему он этого хочет. Действительно ли для него важно вспомнить что-то, или же это просто любопытство руководило им, из-за сказанных проводником слов.
Возможно, он бы еще долго размышлял на эту и другие темы, глядя в окно, как это обычно происходило с ним, если бы не раздавшийся шорох, со стороны кушетки.
Девушка лежала на спине, потирая рукой глаза.
- Кристал, как ты? – подойдя к девушке, спросил Дональдс.
- Голова кружится… - ответила девушка, тяжело дыша.
- Подожди, я налью тебе воды, - он повернулся в сторону стола, как вдруг Кристал схватила его за штанину.
- Не нужно… - тихо сказала она. – Лучше просто посидите рядом, я прошу…
Было в этой просьбе что-то, говорящее о полном отчаянье и опустошенности. Замерев на месте, Дональдс смотрел в ее красные то ли от сна, то ли от вновь проступающих слез глаза, и не знал, как себя повести. Но, не найдя лучшего решения, он сел на пол рядом, прислонившись к кушетке спи-ной.
Тишина заполнила каждый уголок кабинета, из всех звуков позволив остаться только сбивчивому дыханию девушки.
- Док, а ведь они тоже маски… - решившись нарушить молчание, сказала Кристал. – Мои персональные маски…
- Возможно… - задумчиво ответил доктор.
- Возможно? – эхом, но с вопросом в голосе, повторила она.
- Пока еще сложно судить об этом, - неоднозначность его интонации заставила Кристал почувствовать себя чуть спокойнее.
- Кажется, я стала влиять на вас, док, - ухмыльнувшись, сказала она.
- Откуда такие мысли, Кристал? – удивленно спросил доктор.
- Вы стали отвечать так же неоднозначно, - она улыбалась. – Мне нравится…
- Нравится? Но почему?
- Теперь я действительно верю в то, что вы способны меня понять, а не просто сделать вывод из то-го, что вы видели.
- Довольно жестокая проверка, - серьезно сказал доктор, помогая девушке сесть. – Так лучше?
- Немного… - почти шепотом ответила она. – Но без этого, я не смогла бы позволить вам…
- Зайти в следующий зал? – вопрос, прозвучавший сейчас, заставил девушку лишь обреченно вздохнуть.
- Не в следующий, а в последний… Но до него нужно пройти еще четыре.
- И чем же отличается последний зал, от остальных? – он старался говорить как можно мягче, чтобы девушка больше не боялась говорить то, что тщательно скрывала от остальных.
- Там моя душа и сознание абсолютно обнажены. Нет проводника, который сможет придти на помощь и отвлечь ваше внимание, в тот момент, когда я ищу ответ – стоит ли вам верить и пускать дальше, или же нет… - постепенно девушка стала дышать все ровнее, и в ее голос вновь возвращалась интонация былого равнодушия. – В том зале… там только одиночество и мои мысли. И больше ничего нет! – замолчав, она села, уперевшись левой рукой в ногу, и закрыв ладонью свой рот. В ее глазах перемешались ужас, недоверие, печаль и надежда на что-то лучшее, отличающееся от того, что у нее уже есть.
- Прежде чем мы достигнем последнего зала, у тебя еще будет возможность решить для себя, готова ли ты пустить меня в этот зал. Так что, не торопись с выводом, возможно, ты еще захочешь изменить свое решение.
- Возможно, - согласилась девушка. – Но это будет ясно только потом, когда придет время.
- Действительно, только тогда, когда придет время… - Дональдс, эхом, повторил за ней слова. – Только время может точно показать нам, какими мы стали.
- И как нас изуродовали выбранные маски! – уверенным, но тихим, и едва слышным шепотом добавила она.