Ловушка для Траппера. Гл. 16. Очень странное место

Снаружи раздались шаги, затем рука в полимерной перчатке песчаного цвета отодвинула входную занавесь, впуская вечернюю прохладу. Сразу же появилось и морщинистое бурое лицо.

– Кле, – сказало оно.

Ау-Манс оторвался от созерцания карты.

– Все готово, – эбрайл зашел внутрь походного шатра. – Лагерь разбит, сигнальные датчики установлены.

– Хорошо, – Кле ждал продолжения.

– Ронгаут совсем недалеко, – как бы задумчиво начал вошедший. – Мы хотим его осмотреть. Поедем?

– Ты молодой и глупый, Твентай-Тво, – спокойно ответил Кле. – В ронгаутах ничего нет. Низшие сочиняют сказки о ронгаутах, а юнцы вроде тебя верят.

– Я знаю пару эбрайлов, которые там бывали. Они тоже рассказывали много странных вещей. И говорят, вход в Старые Арсеналы скрыт где-то в ронгаутах.

– Мне нет дела до торгашеских сплетен, – Кле снова опустил взгляд на карту. – Иди.

– Ау-Манс, – не сдавался Твентай-Тво, – тогда мы сами осмотрим его. Мне интересно. И это может быть полезно для нашего дела. Мы обернемся за несколько часов.

Кле недовольно вскинул руку.

– Ладно. Пять часов вам.

Твентай-Тво победно мотнул головой.

Они собрались быстро. Желающих оказалось много, почти все захотели побывать в ронгауте. Через некоторое время голоса наемников затихли вдали.

Кле вышел на воздух, бездумно посмотрел на вечернее небо, покрытое мягкими на вид облаками. Побрел мимо пустых приземистых шатров. Около специального фургона для врунепов сидел, опираясь на ружье, низкорослый наемник, он вопросительно посмотрел на проходящего мимо предводителя. Кле отвернулся в сторону, ничего не сказав. Отчего-то вдруг поднялось настроение, даже захотелось запеть. Кле хлопнул в ладоши и издал протяжный гортанный звук.

Впервые за несколько десятков лет ему казалось, что он делает что-то по-настоящему полезное. Но нужны деньги. В двух дневных переходах отсюда есть одно тайное местечко. Там около сотни лет назад бандиты схоронили большой клад. Этого добра хватит еще на пару сёл и десяток наемников. Хорошо.

Эу весь день припекал немилосердно, сухой ветерок сразу уносил куда-то испаряющуюся влагу. Сумерки принесли прохладу. Приятно тихо журчал ручеек в овраге рядом с лагерем.

Маленькое устройство на левом плече Кле пискнуло. Кле повернул голову:

– Говори.

– Чужак, – сказал дежурный. – Наблюдает за лагерем.

– Где он? – спросил Ау-Манс, входя в операторскую.

Многорукий наемник жестом указал на один из мониторов. На темном экране можно было различить очертания лежащего существа. Судя по форме тела и одежде, это был Хуман.

– Траппер, пришел за чморами, – сказал Кле, внутренне расслабляясь. Впрочем, Хуманский охотник вполне мог оказаться разведчиком одного из врагов Кле. Так или иначе, стоило его проверить.

– Убить его? – равнодушно спросил оператор.

– Вот что мы сделаем, – решил Ау-Манс.


Кле расставив ноги смотрел на приближающихся всадников. Наемники ехали медленно, понурив головы, было видно, что они устали и разочарованы. Воины молча объехали его по сторонам.

– Мы потеряли одного, – сказал Твентай-Тво, спешиваясь. – Долго искали.

– Кто это был? – спросил Кле.

– Самое странное. Никто не помнит его таллан.

– Вахаи! – Мрачное расположение духа разом вернулось к Ау-Мансу.

– Кле, это необычное место, я же говорил. Один отшельник как-то сказал мне, что в ронгаут не каждый может войти, только тот, кто готов к этому.

– А я говорил тебе, что это чушь! Хта. Никто и нигде.

Кле подошел к оврагу присел, согнув ноги и опираясь на левую руку. Скоро подошел Твентай-Тво. В руке его была деревянная кружка, наполненная дымящимся желе. Он доел его молча, вздохнул, поднял камешек, бросил вниз. Раздался тихий сухой стук. Кле посмотрел на своего друга.

– Иди спать.

Сам он поднялся и стал спускаться к ручью.

Наклонился, зачерпнул воды, ополоснул лицо. Cлегка изменил щеки, сделав их мягче. В этот момент он вдруг почувствовал удивительную легкость, все его тело будто запело в унисон с прохладной водой ручья. Мир вокруг приобрел яркие глубокие краски и словно бы стал объемнее, теплее.

Кле выпрямился и удивленно посмотрел вверх вдоль ручья. Местность как-то неуловимо изменилась. Все, на что он направлял взгляд, медленно выступало из дрожащей дымки: кусты, камни, берега оврага. Начинало казаться, что все это появляется здесь только потому, что есть кому смотреть.

Воин пошел вперед. Там впереди кто-то его ждал, с каждым шагом он приближался. Какие-то неясные предчувствия возникли в сознании воина. Он шел навстречу чему-то важному.

Эбрайл сидел на камне и смотрел в сторону приближающегося Кле. Его силуэт казался темной дырой на фоне светлого глинистого склона. Не доходя пятидесяти шагов, Кле остановился. Ему вдруг почудилось, что он много лет знает этого эбрайла, даже видел его совсем недавно, может сегодня.

«Куда идешь? Ты знаешь это, Кле?» Эбрайл говорил совсем тихо, как будто самому себе, спокойным, задушевным голосом, но каждый звук раздавался над самым ухом.

– Кто ты такой, назови себя, – крикнул Кле. Его крик прозвучал глухо, как сквозь вату.

«Неважно, кто я, а вот ты – кто? – ответил эбрайл. – Что с твоей головой?» Кле быстро пошел к нему. Дурачить себя он никому еще не позволял.

«Ты болен, Кле Ау-Манс. И это заметно. Что ты теперь будешь делать?»

– Замолчи! – Кле сам не заметил, как начал принимать боевую форму. – Что это? Ронгаут?

Повисла тишина. Кле вдруг понял, что не слышит собственных шагов, только со свистом вырывающееся из груди дыхание. Он остановился, посмотрел на ноги, притопнул – звука не было.

– Я не сошел с ума, Старый. И ты не имеешь власти надо мной! – в руках Кле оказались клинки.

«Твоя жизнь не имеет смысла» – задумчиво произнес Старый.

– Это чушь! Я создам новое государство! – воин вдруг резко остановился, руки с оружием опустились. Где-то в середине груди медленно и неотвязно разрастался жгучий ужас. Кле взмахнул мечом, ярость сама вспыхнула в его глазах. До сидящего эбрайла оставалось не больше десяти шагов.

«Меч не нужен, Кле. Послушай, что говорит Старый», – произнес эбрайл.

С яростным выкриком Кле нанес молниеносный удар сверху вниз по диагонали, разрубая Старого напополам. Но лезвие не встретило преграды, так что Кле развернуло на месте; он едва смог устоять на ногах. Старый как ни в чем не бывало стоял шагах в десяти впереди, опираясь на свой посох и спокойно смотрел на Кле. Его тело покрывала густая бурая шерсть. Могучий торс, длинные мускулистые руки. Глаза блестели фосфорическим блеском в темноте.

– Яррра!

Кле побежал на эбрайла, выставив вперед клинки. Он уже готов был проколоть его насквозь, изрубить, разорвать в клочки. Но это не Старый, а просто угловатый кусок базальта, отвалившийся от скалистого берега. Сталь высекла искру, наткнувшись на камень. Где? Вон он слева, совсем недалеко. Туда! Рубить, рубить! Мечи оставляли в воздухе след, который долго не исчезал и мешал видеть. Получалось, что рубишь в воздухе свой собственный меч, тысячи мечей.

Старый ждал, терпеливо наблюдая за воином. Кле размахнулся и изо всех сил метнул в него нож, но оружие исчезло в воздухе, едва отделившись от ладони. Кле уже держал обеими руками автоматический пистолет. Мгновение, и ствол направлен прямо в грудь эбрайла. Но почему все так двоится перед глазами? Куда стрелять? Вместо одного Старого их уже пять, восемь, десять... и столько же пистолетов в руках. Стрелять! Очередь. Но пауза между выстрелами все удлинялась, хотя спусковой крючок нажат до отказа, и не было сил ждать следующего выстрела: ужас и ярость душили, душили изнутри.

– Ихдару шашу*, – Старый легко прикоснулся сзади к плечу Кле.

Черное отчаяние в страстном порыве с немыслимой скоростью вывернуло руку воина, локоть с жесткими роговыми наростами ударил Старому в висок, раздался ясно слышный хруст. Но в следующее мгновение сама мысль о том, что такое могло произойти, показалась нелепой, память выбросила этот эпизод, как невозможный. Старого уже не было нигде поблизости, и в то же время он был повсюду – и близко, и далеко. Кле начал палить одиночными выстрелами и короткими очередями во все стороны, он крутился на месте, пыль поднималась вокруг. Мышцы утомились, все тело налилось свинцом, рыдания рвались из горла... Больше не осталось ни одного патрона, он расстрелял все пятьдесят.

Выронив пистолет, Кле без сил рухнул на землю прямо лицом в пыль. Мозг заполнила непроницаемая тьма.

Неизвестно, сколько он так провалялся. Наконец, Кле осознал себя лежащим на дне оврага под бескрайним звездным небом. Ничего нигде не болело, голова была ясная и какая-то пустая, без единой мысли.

Громко стрекотали ночные насекомые в кустах, спокойно мурлыкал ручей. Кле перевернулся на спину. Старый молча сидел справа.

– Хорошо, – сказал Старый.

– Я бессмертен, – сказал Кле Ау-Манс, – Моя жизнь не имеет окончания и не имеет цели. Все бессмысленно в бессмысленном мире.

Старый тоже лег рядом.

– Все дороги открыты передо мной, – продолжал Кле. – Но все они не ведут ни к чему.

– Ты близорук, молодой Кле, – произнес Старый. – По крайней мере, ты можешь выбрать. Научившись видеть сквозь цель, ты увидишь новые цели. Но все цели ничего не значат. Неужели кроме целей ты не видишь ничего?
Воин приподнялся на локте. Теплый ветерок шелестел в траве, перекатывая песчинки.

– Второй путь также тебе доступен, – говорил его собеседник. – Продолжай погружаться в бездну. Продолжай бороться и проигрывать каждый раз, когда ты побеждаешь. Когда-нибудь ты найдешь то, чего ищет твое тело.

– Разве я должен бросить то, что начал? – с нажимом спросил Кле.

Твердый кулак ударил его снизу в подбородок так, что голова откинулась назад. «Не думай о пустяках, думай о главном», – произнес тихий голос. Кле вскочил и попятился, оглядываясь: Старого опять нигде не было видно.

____________________
* перестань шуметь


Понравилось?
Подпишитесь на рассылку и получайте новые рассказы первым: http://trappers.ru