Плесень. 16. Неожиданный конец

16. НЕОЖИДАННЫЙ КОНЕЦ.

Моника тихонько подошла сзади к сидевшему неподвижно в кресле и невидящим, рассеянным взглядом уставившемуся в покрытые выгоревшей травой склоны холмов за стеклянной, от пола до потолка, стеной, Алексу и обняла его за плечи.
- Что с тобой происходит? - мягко спросила она. - Чем ты озабочен? Ведь всё так хорошо, правда? Надо жить да радоваться. Мы опять вместе. Посмотри на Тину, как она счастлива, что ты нашёлся!
Моника повернулась и уселась Алексу на колени, обняв руками за шею. Он посмотрел ей в глаза и улыбнулся.
- Всё в порядке, маленькая. Всё хорошо.
- Неправда. Я же вижу, что тебя что-то тревожит. Ты же знаешь, что я ведьмёныш, у меня интуиция. Словами меня не обманешь. Это связано с твоей работой? Последнее время ты опять подолгу стал пропадать в своей лаборатории.
- Ведьмёныш ты мой любимый, - Алекс нежно поцеловал Монику в губки. - Ещё совсем немного, месяц-полтора, не больше. Я чувствую, что я на правильном пути. А потом все вместе полетим на Гавайи. Или на Карибы. Или в Грецию, на острова, куда захочешь.
- Почему ты тогда такой озабоченный? Ты ведь теперь ни от кого не зависишь. У тебя своя лаборатория, ты сам в состоянии финансировать свои исследования и ни перед кем не должен отчитываться, правда?
- Правда.
- Так в чём дело? Тебе не дают покоя эти религиозные фанатики, устраивающие ежедневные демонстрации перед зданием вашей компании?
- Нашей компании, малыш, - улыбнулся Алекс.
- Так они уже три дня как прекратили свои дурацкие митинги.
- Вот это-то меня и беспокоит.
- Почему? Просто поняли, что нечего бесполезной ерундой заниматься.
- Хорошо бы, чтобы было именно так. - Взгляд Алекса погрустнел. - Ты знаешь, мне последнее время всё чаще приходит в голову, что надо мной висит какое-то проклятье. Я изо всех сил стараюсь сделать что-то полезное людям, облегчить из страдания, а наталкиваюсь на полное непонимание, осуждение и тупое сопротивление.
- Ну, то, что происходит в данный момент, мне более-менее понятно, - сказала Моника.
- Что же тебе понятно?
- Понятно, что в данном случае дело не в твоём изобретении и не в его оценке с точки зрения этики. Просто ты случайно попался на пути этого рвущегося к власти над толпой негодяя. На самом деле ему глубоко плевать и на этику, и на религиозные принципы, и вообще на всё на свете. Я уверена в его невероятном цинизме. Ему нужен образ врага, в борьбе с которым ему будет легче сплотить ряды своих последователей.
- Я не устаю удивляться тому, как ты повзрослела за эти шесть лет самостоятельной жизни, - Алекс нежно погладил девушку по волосам и провёл ладонью по щеке. - Ты стала совсем взрослой. И рассуждаешь как умудрённая жизнью женщина.
- Я и есть умудрённая жизнью женщина, - улыбнулась Моника. - А мне ты не расскажешь, над чем ты сейчас работаешь?
- Лучше не надо. Даша с Ксюшей научили меня, что это плохая примета, рассказывать о незаконченных планах. Сглазить можно, так?
- Надо же, учёный-генетик, материалист до мозга костей, и вдруг, оказывается, полон предрассудков, - засмеялась Моника.
- Нет, просто сейчас самая опасная стадия моего исследования, - лицо Алекса посерьёзнело. - Я чувствую, что задача почти решена. Ещё две-три недели. А потом я тебе всё расскажу. Обещаю.
- И что, ты вообще никому ничего о своих исследованиях не говорил? Даже Эндрю с Бобом?
- Нет. Ни одной живой душе.
- Какой же ты у меня скрытный, гений-одиночка!
- А вот то, что на душе тревожно, это ты правильно заметила, милая моя. Ведь каждый раз в моей жизни очередное открытие приносило не признание, а лишь массу неприятностей. Так, что приходилось бежать и скрываться. Как будто сама природа старается затормозить научный прогресс.
Резкий телефонный звонок прервал нить разговора.
- Я подойду, - сказала Моника, спрыгивая с коленей Алекса. - Да? - она взяла телефонную трубку. - Что? - в её голосе послышалась нотка ужаса, - Когда? Только что? Да, приезжай!
- Что нибудь серьёзное? - встревоженно спросил уже оказавшийся рядом Алекс.
- Это Боб звонил. На здание штаб-квартиры компании совершено нападение. Террористический акт. Боб сейчас подъедет. Я включу телевизор.
На вспыхнувшем экране высветилась груда обломков, озарённая вырывавшимися из под них всполохами пламени.
Алекс молча опустился на диван и обхватил голову руками. Моника стояла рядом, не зная, что сказать, чем утешить мужа. Слов не было.
- Что случилось? Что случилось? - скатилась по лестнице со второго этажа Тина.
Моника молча указала кивком на экран.
- Что это? Где это? - ничего не понимая спрашивала девочка.
- Это здание нашей компании, - упавшим голосом пояснила Моника, - вернее, то место, где оно стояло.

Боб появился в дверях минут через десять.
- Что это? - Моника с Тиной бросились к нему, - кто это сделал?
- Фанатики "Церкви Нового Откровения" взяли на себя ответственность за подрыв здания, - усталым голосом ответил Боб. - Похоже, что всё было сделано профессионально. Я имею в виду, что человеческих жертв нет. Охранники получили по дозе транквилизатора и были вытащены наружу в бессознательном состоянии. После этого в лобби загнали два грузовика со взрывчаткой и подорвали дистанционно. Эндрю сейчас на месте взрыва, пытается определить масштабы разрушений. Как только всё выяснит, примчится сюда.
Алекс повалился на диван, уткнувшись лицом в кожанный подлокотник, и застыл в этом положении, никак не реагируя на слова Боба.
- Налей чего-нибудь, - Боб тяжело опустился в кресло.
Эндрю появился только через час.
- Ну, что там? - вскочил ему навстречу Боб.
- Ничего, - устало ответил Эндрю.
- Что - ничего?
- Ничего не осталось, вот что. Да чего вы все с ума-то посходили? - он обвёл глазами всю компанию. - Здание застраховано. Производство не прекратится - у нас уже двенадцать производственных комплексов по всему миру. Лабораторию только жалко. Но, я думаю, Алекс легко восстановит результаты своих опытов, правда, Алекс?
В глазах Алекса отразился неподдельный ужас.
- Что ты такое говоришь? - как будто не понимая смысла сказанного, он помотал головой. - Лаборатория в подвале. Это же здание бывшего банка, там слой бетона полтора ярда толщиной, а под ним двухфутовая стальная плита.
- Весьма сожалею, - сказал Эндрю, - но воронка там глубиной ярдов двадцать пять, наверное, если не больше. Под обломками всё, точно не определил. Явно была использована противобункерная кумулятивная бомба. Понятно, что у толпы религиозных фанатиков такой технике неоткуда взяться. Значит, наняли одну из военизированных спецслужб. Их почерк.
- Это конец, - трагическим шёпотом произнёс Алекс. Лицо его покрылось потом, а взгляд стал стеклянным.
- Да брось ты, чего это конец? - спросил Боб.
- Конец человечества, - прошептал Алекс.
- Ты чего, бредишь? - Боб подошёл к застывшему как изваяние Алексу и слегка встряхнул его за плечи. - Моника, дай-ка ему выпить, что-то он мне сегодня не нравится.

Алекс машинально влил в себя содержимое коньячной рюмки, поданной Моникой, и обвёл взглядом своих друзей.
- Я убил человечество, - тихо сказал он.
- Ну, что ты заладил-то чушь какую-то, - не выдержал Эндрю, - в чём дело? Может быть, объяснишь?
- Вирус, - сказал Алекс, взгляд которого после вливания стал немного более осмысленным. - Я вывел штамм специального вируса, который способен предотвращать оплодотворение яйцеклетки. Но он оказался страшно живучим. Надо было его ослабить. Этим я и занимался последнее время. Заражённые этим вирусом мыши находились в абсолютно герметическом помещении.
Мне удалось добиться того, чтобы вирус действовал только на приматов и человека, но ослабить его живучесть никак на удавалось. Я был уверен, что я на правильном пути. Это был бы уникальный контрацептив, способный легко контролировать рост человеческой популяции.
Я был почти у цели - всего пару недель не хватило. Но теперь этот джинн вылез из своей бутылки. Самое большее через месяц ни одна женщина на Земле не сможет забеременеть.
- Ты в этом уверен? - спросил Боб.
- Аб-со-лют-но, - по слогам выговорил Алекс и уткнулся лицом в ладони.
Боб с Эндрю переглянулись, не зная, что сказать. Новость ошеломила всех присутствующих. Моника с мольбой смотрела на мужчин, ещё не осознавая масштаба происшедшего., но интуитивно понимая, что необходимо вывести Алекса из его запредельно депрессивного состояния. Любимый мужчина был ей в настоящий момент ближе и важнее абстрактной трагедии, внезапно постигшей всё человечество.
- Во-первых, - нашёл в себе силы внутренне собраться Эндрю, - нет оснований брать на себя чужую вину, Алекс. Ты же соблюдал все меры предосторожности и утечка вируса из лаборатории по твоей вине была исключена, так?
Алекс поднял на него взгляд, но в глазах его не было и намёка на то, что слова приятеля дошли до его сознания.
- А во-вторых, - продолжал Эндрю, - это ведь не ты кумулятивной бомбой по своей лаборатории засобачил. Я понимаю, у тебя повышенное чувство ответственности, но нельзя же все чужие грехи на себя навешивать.
- И в-третьих, - поддержал его Боб, - в свете радикально изменившейся ситуации нам необходимо оценить возможные последствия, проанализировать сценарии развития событий и выработать план действий хотя бы на обозримый отрезок времени. Поэтому мы все должны привести себя в состояние боевой готовности. Не забывайте о тех, кто в данном случае находится в полной зависимости от нас. Слышишь, Алекс? У тебя есть Моника и Тина. Ты обязан сейчас о них позаботиться.
Слова Боба неожиданно произвели нужный эффект. Услышав имена своих девочек, Алекс внутренне подобрался и взгляд его стал более осмысленным.
- Ты пойми, что нам всем, в первую очередь нашим женщинам, так или иначе предстоит прожить остаток жизней, - продолжал тормошить его Боб. - И наша дальнейшая судьба зависит от того, какие решения мы примем сейчас. Ты меня понимаешь?
Алекс кивнул, собираясь с мыслями.
- Надо бы Джеймсу позвонить, - подумала вслух Моника.

Раздался звонок в дверь, и на пороге появились Джеймс с Селиной в сопровождении Марджори и Бена.
Шимп, интуитивно чувствуя напряжённость обстановки, наполненной скрытой угрозой, бросился к притихшей на диване Тине и обнял её, как будто пытаясь защитить от невидимых врагов.
- Мы увидели по новостям, что произошло, и сразу поехали к вам, - объяснил Джеймс.
- По новостям не всё сказали, - прогудел Эндрю, - на самом деле ситуация намного серьёзнее. Просто никто ещё ничего не знает.
Пока он вводил Джеймса в курс дела, Боб позвонил Даше с Ксюшей и попросил их срочно приехать.
- Алекс, как ты оцениваешь, через сколько времени в мире начнётся беспокойство по этому поводу? - спросил Джеймс.
- Примерно в течении недели вирус распространится по всем штатам, но на осознание этого факта уйдёт примерно месяц.
- Значит, примерно через месяц начнутся и поиски причины этого явления, - задумался Джеймс. - Ещё месяца полтора-два на выявление вируса. Затем - всеобщая паника. Источник возникновения и распространения вируса искать никто не станет - просто не до того всем будет.
На фоне растерянности официальных органов власти поднимется волна неконтролируемой преступности. Возможны и многочисленные пограничные военные конфликты. Я думаю, необходимо оценить степень безопасности жизни в различных географических регионах, и немедленно перебираться туда, где будет относительно поспокойнее.
- В Штатах, по всей видимости, будет жарко, - предположил Эндрю. - Обострятся этнические и межрасовые противоречия, активизируются уличные банды и организованная преступность, усилится приток мигрантов с юга.
Наиболее стабильное положение, скорее всего, сохранится в северной и центральной Европе. Хотя на Финляндию, Швецию и Норвегию окажет сильное давление Россия. Остаются Франция, Германия, Швейцария. Может быть, ещё Англия, но это рискованно. Хоть и большой, но всё-таки остров.
- Согласен, - кивнул Боб, - но на всякий случай я бы порекомендовал перебираться не всем вместе, а небольшими группамми. И не прямым рейсом, а как-нибудь окольными путями, может быть, через Карибы, Испанию или Грецию, а там подрядить кого-нибудь из местных жителей, чтобы перевезли к конечному пункту на своих автомобилях, чтобы не светиться в отелях и не брать транспортные средства напрокат. Или на поезде. Я ещё не знаю, зачем всё это надо, но интуиция подсказывает, что не помешает.
- А какой пункт выбрать конечным? - поинтересовался Джеймс. - Хорошо  было бы остановиться у надёжных друзей, но кто в состоянии принять такую ораву?
- Есть у нас такие друзья, - подала голос Моника. - Переберёмся к моей подруге, во Францию. У её мужа там огромное шато, на всех места хватит. А там уже будем думать, что дальше делать.
- А Бенджамин с нами? - раздался голосок Тины. - И Селина с Марджори?
- Ну, неужели мы их здесь одних бросим? - отозвался Эндрю.
- А как же мой дом? И ранчо? - не поняла Марджори.
- Этим Питер займётся, - успокоил её Боб. - У него тут много забот будет: судебный процесс против Церкви Нового Откровения, получение страховки, распродажа недвижимости и куча всяких других формальностей. А мы все изображаем оскорблённое достоинство и испаряемся. Только всё это надо делать очень быстро.
- А почему такая спешка? - поинтересовалась Селина.
- А потому, что никто не может предсказать, как скоро все существующие в мире электронные и бумажные деньги превратятся в бессмысленный набор электронных импульсов и ворох никому не нужной бумаги. Да и транспорт сначала станет небезопасным, а потом и вообще все перевозки прекратятся. А мир в перспективе вернётся к натуральному хозяйству. Соответственно, золото, бриллианты и предметы роскоши упадут в цене.
- Наверное, всё потеряет свою обычную ценность, кроме продуктов питания, одежды, обуви, энергии для отопления. Ну, и оружия, разумеется.
- Нехорошо это как-то, неприятно, - болезненно поморщился Алекс. - Как будто нашкодил - и бежать.
- Я же тебе уже объяснил, - скрывая раздражение, ответил Эндрю, - не ты нашкодил, нечего и есть себя поедом. И не бежать, а позаботиться о будущем своих близких. А вот и Ксюша с Дашуней. Девочки, собираем вещички, только самое необходимое, и перебираемся в Европу.

Ничего не понимающая Даша в изумлении застыла у входа с раскрытым ртом, а Ксения молча хлопала своими пушистыми ресницами.
- Дяденьки, - Тина оторвалась от своего дружка и вскочила с дивана, - а как же Морис? И Вероничка с Кевином?
- Какая же ты умница, - слабо улыбнулся, наконец, Алекс, - обо всех подумала. К Морису мы обязательно заедем по пути. И о Вероничке с Кевином позаботимся.

17. ЭПИЛОГ.

- Ну вот, видишь, из этой формулы ясно, что масса и время жизни чёрной дырки зависят от скорости и массы встречных пучков протонов. Но всё равно это время исчисляется микросекундами. Дырка получается нестабильной и моментально испаряется.
- А увеличить скорость или массу пучков нельзя? - спросила Тина.
- Ты правильно мыслишь. Но дело в том, что при субсветовых скоростях масса протона увеличивается настолько, что дополнительное удвоение приложенной к нему энергии разгоняющего электромагнитного поля увеличивает его скорость совсем незначительно. А увеличивать массу пучка до бесконечности мы тоже не можем из-за их взаимного электростатического отталкивания.
- Понятно.
- Поэтому я и придумал запускать пучки протонов непрерывной цепочкой, один за другим. Только первые два пучка столкнулись и образовали крошечную и нестабильную чёрную дырку, а тут следующие два пучка бьются и увеличивают её массу, а за ними ещё, и ещё, и ещё - сотни миллионов раз. Поэтому дырка не будет успевать испаряться, а будет расти и расти, пока не превратится в настоящую стабильную чёрную дыру, которая начнёт засасывать в себя окружающую материю, увеличивая свою массу и поглощая всё, до чего сможет дотянуться своим гравитационным полем.
- А Луну тоже скушает?
- Нет. Ну как же она до Луны дотянется? Ведь масса чёрной дыры не сможет стать больше, чем масса Земли, так? Значит и сила притяжения её будет такая же как у Земли. А Луна ведь на Землю не падает, верно?
- Да, поняла. А кто же будет этот процесс контролировать? Пучки протонов с такой точностью один за другим запускать?
- Автоматика. Вся последовательность действий записана в памяти компьютера. Тебе останется только таймер установить. Я уже тебе показывал как. А вот здесь в руководстве на всякий случай всё записано.
- Да, я помню. Молодец ты. Всё подготовил и по шагам расписал. Спасибо.
- А ты твёрдо решила эту планетку похоронить? - с сомнением и грустью в голосе опять спросил Кевин. Его голова с редкими седыми волосами откинулась на высокую спинку кресла и наполовину утонула в толстом мягком пенопласте.
- А ты что, хочешь, чтобы весь этот жуткий эволюционный и цивилизационный цикл повторялся опять и опять, пока Солнышко не вспыхнет и сожжёт всё к чертям собачьим в конце концов?
- Не знаю, - слабым голосом проговорил Кевин. - Умом я понимаю, что ты права, но всё равно не по себе как-то. Вон, деревья зеленеют, птички летают, зверюшек расплодилось видимо-невидимо.
- И всё жрут друг друга живьём, - в тон ему продолжила Тина саркастически. - Тебе-то самому этого испытать не придётся, капсулу проглотил, забалдел последний раз и сознание твоё растворилось в наслаждении. А им всем каково или сожранными быть, или в агонии корчиться. И так уже сотни миллионов лет, сотни миллионов поколений, триллионы смертей. Ты только представь себе. Не страшно?
- Страшно, - согласился старик.
- Вся поверхность планеты заражена плесенью жизни. И эта плесень ещё и страдает.  Непрерывный предсмертный стон.
- Мне-то пора уже, - проскрипел Кевин, - устал я. Силы на исходе. А ты-то ведь за последние девяносто лет, с тех пор, как мы с тобой познакомились тогда, в школе, так и не изменилась ни капельки. Такая же прелестная малышка, только мудрая стала. Тебе-то вроде и незачем умирать. Живи себе и живи.
- А зачем? - удивилась Тина. - Зачем оставаться одной на целой планете? Чем заниматься? Нет уж, раз у меня есть возможность прекратить всё это, разрушить этот мир боли и страдания, как же я могу упустить такую возможность?
Да ты сам-то вспомни как все наши близкие и любимые люди покидали нас один за другим. И мир пустел. Наташа с Брюсом ещё во Франции вместе JD проглотили, хотя и не такие старые ещё были.
Брюса всю жизнь совесть мучила. После того взрыва лаборатории уже совсем науки не касался, даже преподавать не мог. Да и учиться-то никто уже не хотел, смысла не было. Ты один был исключением. Столько лет физику изучал, вон, руководителем адронного коллайдера стал. Откуда у тебя столько сил и энергии было, когда все вокруг погрязли в апатии?
- А ты не помнишь разве? - улыбнулся Кевин. - Вероничка у меня была. Как я её любил! Любовь энергией подпитывала. Конечно, не один я у неё был, поклонники вокруг неё всегда тучей вились. Какая сексуальная была девочка. И красавица.
А на меня ведь она только благодаря тебе внимание обращать стала. Помнишь, как ты меня с тем тренером спортивным познакомила? Я после того за два года совсем другим человеком стал. В пятнадцать уже сто килограмм лёжа жал.
- Помню, каким ты толстячком был, - улыбнулась Тина.
- Был толстячком, стал старичком, - вздохнул Кевин. - Жалко, Вероничка рано ушла. Могла бы ещё жить и наслаждаться. Все в неё влюблены были. Не захотела в старуху превращаться. Вот горе-то было. Столько лет после её ухода сердце от тоски сжималось.
А я вот задержался на этом свете. Зажился. Из-за тебя, Тина. Всё не мог никак тебя одну здесь бросить, жалел. Но теперь уже чувствую - пора. Совсем сил не осталось. Давай прощаться, милая моя. Ты иди уже, не надо тебе смотреть, как последний старикашка уходит.
Тина грустно улыбнулась, встала с кресла и подвинула поближе к Кевину столик на колёсиках с капсулой JD и стаканом холодной воды. Затем вошла с крытой веранды в дом, прошла через гостиную и вышла через входную дверь на крыльцо. Тыльной стороной ладони смахнула набухшую под ресницами влагу.

***

Атомная электростанция, от которой питался энергией коллайдер, была полностью автоматизирована и могла работать ещё пару сотен лет без человеческого вмешательства.
Тина установила таймер компьютерной программы с полуторачасовым запасом времени и нажала кнопку пуска.
Затем прошла в комнату отдыха, достала из шкафчика бумажный пакет с капсулами Джей Ди, а из холодильника две большие пластиковые бутылки с водой. Одну поставила перед наблюдавшим за ней с нескрываемым интересом Беном, другую перед собой. Усевшись на мягкий диван и поставив пакет между собой и шимпом, послала ему телепатический сигнал.
Бенджамин проглотил капсулу и запил водой из бутылки. Через пол минуты на его смышлёной физиономии расплылась блаженная улыбка.
Тина тоже приняла свою первую дозу. Наслаждение начало разливаться по всему её телу.
- Это даже лучше, чем секс, - подумала она. - Давай ещё по одной? - обратилась она к своему покрытому густой шерстью дружку уже вслух.
Бена не пришлось упрашивать. Он принялся глотать капсулы одну за другой. Взгляд его стал отсутствующим, а глаза как будто покрылись прозрачной маслянистой плёнкой.
Тина старалась не отставать от него. Необходимо было массированным ударом преодолеть сопротивление невероятно мощной иммунной системы.
После первых десяти капсул её охватило ощущение полного блаженства, но она не позволила себе расслабиться и продолжала глотать капсулу за капсулой, не переставая телепатически подбадривать Бена. Шимп послушно накачивал себя смертельным препаратом, то и дело прикладываясь к бутылке с водой.
- Как это люди могли выдумать себе милосердного бога, создавшего такой ужасный мир? - подумала Тина, растворяясь в накатывающем волнами наслаждении. - Настоящее милосердие заключается в том, чтобы навсегда прекратить мучения всех живых существ и не позволить этой плесени возродиться.

Вот я и стала Богом. Истинно милосердным.

Тина придвинулась к тёплому мускулистому телу своего друга и прижалась щекой к жёсткой шерсти на его плече. Бенджамин обнял её своими длинными лапами, закрыл глаза и замер, умирая от нежности.

***

Луна как ни в чём не бывало продолжала вращаться по своей орбите вокруг невидимой точки в пространстве, вместе с ней наматывая нескончаемые круги вокруг Солнца.