Городской музей

  В одном старом небольшом  городе, что под Екатеринбургом, городской музей обратился через местную газету к населению с просьбой поискать  на  чердаках  и  в  сараях предметы  дореволюционного  быта рабочих  уральских заводов  и  сдать  для  экспозиции в музее все, 
что  найдут:  одежду,  обувь,  посуду,  мебель, книги, фотографии...

  Народ  откликнулся.  В  обширном  частном секторе,  действительно, многое сохранилось.  Нашлись и  добровольцы, помогли разобрать, подреставрировать,  оформить  и  разместить.

  Экспонаты заняли целый зальчик.

  Почему  это  всем  интересно?  Хотят  ли
люди ощутить связь времен, почувствовать энергетику  минувшего, сравнить прошлую  безвозвратную  жизнь  с  нынешней?

  Выставка  имела небывалый успех. Если
раньше  в  музей приводили школьников группами, да в дождь, бывало, кто-нибудь
забегал - переждать, то теперь шли и шли.

    Неожиданно - и цели такой не ставили - экспозиция оказалась разоблачительной.
В  школе учили, что угнетенный рабочий 
класс  невыносимо страдал, жил в голоде,
холоде  и нищете.  Избавление  от  мук  и
унижений  принесла  революция.

  И что же?

  На  фотографиях  запечатлены  рабочие -степенные  отцы семейств в картузах, в длинных блестящих сапогах, косоворотках под справными пиджаками,  рядом  жены  в  мещанском  платье, дочки  в  кисее,  сыновья,  одетые,  как  отцы.    На  люмпен-пролетариев  ничуть  не  похожи.

  Венские  гнутые стулья, столик для рукоделья 
с  откидывающимся  верхом, под ним отделения  для  катушек, ножниц, наперстков... Часы с боем в  узких  футлярах (может быть эти  часы  не  так  уж  и  безнадежно  сломаны)  и  простые  ходики с гирями  на цепочке  в  виде  еловых  шишек.

  А  утюги?  Большие  и  маленькие,  в  них помещали горячие угли из печи. Чугунная подошва очень  гладкая,  вечная - никакой
тефаль  не сравниться - и ухода за собой не требует. 

  Но  разве  нищие  платье  гладят?

  Хранили   одежду  в  красивых  кованых
сундуках, больших, средних и маленьких.
 
  Кто-то принес подвенечное белое атласное платье ,  кто-то  трогательную  крестильную рубашечку, украшенную прошвами. Принесли
и  слегка  побитые  молью  нарядные  тонкие кашемировые  шали  с  каймой,  с  кистями.
На  них  цвели  сказочные яркие цветы, ничуть
не полинявшие от времени. Из обуви - высокие ботинки  со  шнуровкой  на  удобном  каблучке
и короткие белые - у них застека на кнопочках.

  И  посуда - повседневная и парадная. И чугунки, и  ухваты,  и  чугунные  же  сковороды. И разных размеров туесы из бересты - для всяких сыпучих продуктов. Стеклянные  бутыли:  много больших красивой  формы, сейчас таких нет. И маленькие бутылчки,  и  различные флакончики. Пылились где-то - пожалели выбосить - и дождались  своего часа.

  В  бронзовых  ступках  толкли сушеную черемуху. С ней пекли шаньги. Вкусные!

  И ножная швейная машина. И станок,
на котором  ткали  половики.  И  деревянные  расписные прялки. И все в рабочем состоянии!

  Наряду с работой на заводе вели полукрестьянский образ жизни: огороды - картошка,  капуста,  свекла, морковь, лук -
свои. Коровы, козы, овцы, свиньи - у всех
какой-то  скот  имелся  и,  конечно,  куры.
 
  В  лесах  грибы,  ягоды... Клюкву  собирали на болотах, когда те замерзали на зиму. Для этого сооружали  специальный  инструмент (он был представлен) - на  палке  грабельики и ящичек,
куда  попадала  клюква.  А  затем  ее ссыпали в
короб за спиной. Все по уму!

  И все  не  даром,  приходилось трудится. Дети
с  малолетства  помогали  по  хозяйству. Кто-то   пополнил  экспозицию  маленькой  косой  для мальчика лет до десяти.

  Побывав в музее, задумаешься: а надо 
ли  было  разрушать все  до основанья? 

  А что затем - известно: гражданская
война,  голод,  разруха,  репрессии. 

  И  ложь  о  невыносимой  нищей  жизни.