как же трудно любить и помогать!

- Такой дерзкий, ты откуда? – меня юноша спросил.
Сам такой в трико и в туфлях, грозен весь и полон сил.
Я ответил улыбаясь:  - Что? Не понял ваш вопрос… -
Он же сплюнул мне под ноги, с шумом свой прочистил нос.

Он сказал с пивной отрыжкой, чётки чётко теребя:
- Нелюбим я и испуган, уважай скорей меня!
Ну… словами то другими, свою речь он говорил,
Колоритно, с матерками, я бы так не повторил.

Видно сразу, что риторик разных он: не изучал,
Мысли он свои словами неумело выражал.
Лишь своим радушным сердцем, я его как текст читал
И души его оттенки тонко, верно понимал.

Он кричал, слюною брызгал, нервно курево сосал,
Словно маленький младенец – криком Маму призывал.
Потерялась где-то мама. Не идёт, как не кричи.
Предала? Куда сбежала? – Брошен он один в ночи.

Я ответил как по ГОСТу, чтобы причинить добро,
Чтобы сходу, вот так сразу, обратить к себе его.
Так, чтоб он скорей увидел мудрой рефлексии глубь!
И искал ответ в себе лишь, забираясь в недра, в суть:

- Не любим, не уважаем, пуст, труслив, нелеп и зол.
Просыпаешься напрасно, достижений нет  – позор!
Ты зачем сюда родился? Ты зачем так вот живёшь?
Кем ты станешь? Что успеешь? Кем, скажи мне, ты умрёшь?

Мама пьяной залетела? Палкой отчим больно бил?
И никто тебя не любит? Ну а ты кого любил?
Что ты сделал для сегодня? Для любви что сделал ты? –
- подбирал слова я хлёстко, с нитью тонкой красоты!

Диалог не получился. В челюсть чувствую удар.
Весь ещё в любви и в чувствах – обнимаю я бульвар.
Не донёс  я слово света, катарси`с не снизошёл.
Человек же человека - больно пнул, и, с тем ушёл.

Устюжанин