Паша

Небо было безоблачным, и солнце с раннего утра освещало Комнату. Паше казалось, что начинается чуть ли не новая эпоха Полежаевской местности. Наверно, оттого, что ей вскоре предстояла поездка в Октябрьскую местность, куда направляла её Свинс – для помощи Чёрной Собаке в систематизации архивов. Она так давно сидела на одном месте…
Отправляли именно её, потому что она долгое время жила в Октябрьской местности.
- Завидую тебе, - говорила ей Свинс, когда они медленно прохаживались по Дивану в Большой Комнате. – Сама с удовольствием жила бы там. Теперь на звание местности искусств может претендовать скорее Октябрьская местность. Оттуда должно теперь распространяться наше искусство, там – его оплот… Да, пожила бытам с удовольствием. Но в этом году точно не получится, слишком мало времени… А в Октябрьской местности – ещё меньше времени у Чёрной Собаки. Ну, это-то ты и сама прекрасно понимаешь: когда управляешь двумя большими местностями, фактически – целой цивилизацией, трудно найти время для искусства. Да и не в занятиях искусством заключается главный талант нашего правителя.
Паша смутно догадывалась, что Свинс посылает её отчасти для наблюдения за Собакой.
Пускай. Пусть для наблюдения. Сама-то Паша намерена целиком посвятить себя там изучению архивов. Она уже предвкушает запах старинных рукописей, видит пыльные крышки огромных коробов, не открывавшихся годами.
Мирь яш Яум хотел отправиться туда вместо, а потом – вместе с Пашей, но его не пустили. Свинс не пустила.
…Паша вышла из Стеклянного Шкафа, спустилась вниз, прошла мимо пустой двухэтажной автомобильной стоянки и направилась к Окну. Над ней, кувыркаясь в воздухе, пролетели дельфинчик с акулёнком.
Паша смотрела в Окно на солнечные высотные дома, деревья и асфальт с машинами и людьми и вспоминала сегодняшний сон, в котором ей явился бегемот Чжан. Он слетел с неба на изукрашенной античной колеснице, запряжённой парой небольших драконов, один из которых был золотым, а другой – серебряным. В руке он держал свиток. Вручая его Паше, Чжан произнёс:
- Сей свиток – послание тебе, свинья. Проникнув смысл, неси его в себе, - до времени, о коем ты узнаешь в срок. Надеюсь на тебя, Прасковья.
И улетел ввысь. Паша, понимая, что в любое мгновение может проснуться, стараясь не делать способствующих пробуждению резких движений, поспешно развернула список и успела прочесть следующее:
«Пишу сие, находясь на перекрёстке моих сновидений, по милости покровительствующего мне синего бегемота Чжана, отдыхая душой и любуясь качанием листьев на деревьях райской рощи, которая начинается прямо за беседкой.
Я узрел труп легендарного Феникса и постиг преходящую сущность материального существования. Я понял, почему всю свою взрослую жизнь блуждаю сквозь сновидения, стремясь и одновременно страшась проснуться.»
Тут Паша прервалась и посмотрела, по своему обыкновению, на конец послания (так же она поступала со всеми книжками). И там прочла:
«Теперь, исполнив долг по отношению к иным существам, я передам сие писание райскому Чжану, посижу немного в беседке и пойду в рощу – гулять по её тенистым аллеям. Может быть, мне не придётся покинуть её, - по крайней мере, отсюда я не могу разглядеть её границ.»
Вскоре Паша проснулась и по тому, насколько ясно сон отпечатался в её памяти, поняла, что это было послание из мира ушедших. Теперь, стоя у Окна, она снова вспоминала явление Чжана, блистающих  чешуёй драконов и гадала, чьему перу принадлежит текст свитка. Его необходимо запомнить и записать в блокнот, который ждёт её в Октябрьской местности.
К Паше подошёл носорог. Потоптавшись на месте, он спросил:
- Хочешь попрыгать со мной? С Подоконника?..
- Нет, носорожик,  - ответила Паша.
- А с Дивана?
- Я не занимаюсь прыжками, носорожик, - снисходительно объяснила Паша. – Попрыгай сам.
- Хорошо! – сказал носорог. – Сейчас попробую. Смотри, как я умею!
Он подступил к самому краю и резко подскочил в воздух, сильно оттолкнувшись задними копытами. Перевернувшись несколько раз через голову, он приземлился, снова подрыгнул, как мячик, и, перевернувшись через бок, вскочил на ноги! Покачнулся, но устоял и тут же с восторгом посмотрел вверх на Пашу.
Паша не смогла сдержать улыбки и одобрительно покачала головой.
- Сейчас – ещё! – возбуждённо крикнул носорог и стал стремительно взбираться на Подоконник.
- Совсем неплохо! – разадался голос ежа-папы, который уже успел сделать пару утренних прыжков и стоял теперь на спинке Дивана.
Теперь пристанет ко мне носорожик – не отвяжется, подумала Паша, но она сама была виновата, - не надо было обращать внимания. Однако, как мало надо этим существам для счастливой жизни. И как много нужно нам, «испорченным» древней цивилизацией. За кем из нас будущее?