и прочие гражданские лица

Мы смотрим войну по телевизору. Мы - обыватели. Мы едим, пьём, ходим на работу… воспитываем детей… ссоримся по пустякам с роднёй и соседями… делим тёплые высокие кресла на работе …
А рядом идёт война. Настоящая. Злая. Смертельная.
И эта война – отнюдь не шоу… это – не придуманная игра в голоса и танцы… это – жизнь и смерть простых людей, таких, как я и ты. Таких, как мои дети, мои родители…
Только мы снова делаем вид, что всё хорошо. У нас - так точно.  Нам некогда. Некогда вздохнуть свежим воздухом по дороге с работы, оглянуться вокруг и увидеть чистое небо, живые, здоровые деревья во дворе. Некогда поговорить с соседями про нашу жизнь рядом друг с другом, настроение, здоровье, детей… Некогда посмотреть в глаза сыну и дочери, услышать их речи, послушать их слова, простые слова: о друзьях и врагах, обидах и надеждах, успехах и поражениях. Некогда им книжку на ночь прочитать.  Некогда, потому что мы спешим домой готовить, стирать и убирать.
Нам кажется, что это – самое главное. Готовка, стирка, уборка. Чистый вылизанный дом важнее доброго отношения к собственному ребёнку, юбка без пятен важнее желания юной дочери выглядеть также красиво, как мама, важнее неизбывного стремления подростка подражать родителям. (Причём, если дитё не будет подражать родителям, то найдёт другой источник для подражания, и не всегда хороший.) Впрочем, когда желание взрослого иметь чистую юбку превращается в манию, то заслоняет самого ребёнка. Легче отругать за юбку в пятнах, чем задать простой вопрос: «А что ты на самом деле хочешь, мой ребёнок?» И услышать – воспринять и принять - ответ на этот вопрос ещё сложнее. Ведь ответ требует материализации. Желание просится воплотиться в жизнь. А мы – заняты.
Нам мнится,  что так будет всегда. И крутимся, зарабатываем, откладываем. Только не деньги, как мы думаем. Мы откладываем саму жизнь. Свою собственную жизнь. Размениваем её на мелочи. Легче приготовить самому, чем научить этому сына. Легче гордиться своими успехами, чем порадоваться за достижения других. Легче жаловаться на свою несчастную, занятую чем-то непонятным жизнь, чем посочувствовать соседу, внезапно потерявшему жену, сына, собаку…
Легче сказать, что у тебя нет денег, чем положить пакет с новыми детскими вещами на стойку сбора гуманитарной помощи. Легче пройти мимо старушки с тяжёлой сумкой, чем протянуть ей руку…
И мы живём легко, как воздушные шарики… Не видим … не слышим… не говорим... И, в отличие от шариков, даже радости не приносим никому.
И когда мы включаем вновь телевизор, слышим о пострадавших и погибших «среди прочего гражданского населения»… И мы ещё не знаем, что это прочее гражданское население – мы сами.
Просто война к нам в дом ещё не пришла. Пока еще не пришла.
Она идёт рядом, разделяя сердца и души… разбивая семьи и дома… убивая детей и надежду…
А мы смотрим в Ящик, как на шоу, и … готовим, стираем, убираем…

7 февраля 2015 г.