Точка

В комнате темно, обшарпанные стены... Старый стол, толстая столешница, лак давно слущился и сквозь краску проступает белая сухая древесина. Два стула. Одинокая лампа на тонком проводе висит так низко, что можно коснуться её лишь протянув руку. Ей еле хватает сил осветить наши лица. Нет ни окон, ни двери. Тьма мягко обнимает со всех сторон.
Ты сидишь напротив, ты так спокоен.. Волосы взлохмачены, черты лица, когда-то такие чистые, мягкие, нежные... Лицо словно окаменело, нет ни тени эмоций. Глаза. В их тёмной глубине нет ни презрения, ни злобы, ни ненависти. Нет ничего, они лишены выражения, ты смотришь на меня, и в твоих глазах я вижу безразличие, холод, пустоту. Ты спокоен, так расслаблен. Обнаженная грудь мерно, неторопливо вздымается и опадает, руки вытянуты и лежат на столе, мне так хочется протянуть руку и коснуться твоих длинных пальцев. Таких тёплых, таких нежных когда-то.
Но всё было давно, жизнь или две назад, и сейчас мы должны поставить точку. Мы будем продолжать, мы не можем выйти отсюда, пока не поставим точку. Выйти отсюда может выйти только кто-то один.
Я почти дрожу. Ладони скользкие от пота. Руки безвольно висят, я откинулась на спинку стула и смотрю в твои глаза, я не могу не смотреть в них... Мне не страшно. Мне холодно, и словно что-то оборвалось в душе, словно вырвали сердце.
И только звук, рождающийся у нас в груди, едва слышный стук сердец, и дрожащий, мерцающий свет лампы.
На столе лежит револьвер, воронёное дуло смотрит тебе в грудь.
Я протягиваю дрожащую руку, сжимаю непослушные пальцы на рукоятке. Теперь моя очередь. Палец соскальзывает, как трудно отчего-то взвести курок в этот раз. Теперь моя очередь.
Дуло касается виска, обжигает холодом, палец ложится на курок.
...Револьвер у моего виска, и я знаю, что на это раз осечки не будет...

(19.01.2011)