Не ходи за мной

Ее мама, узнав о том, что случилось, сказала бы, что так ей и надо – сама виновата, теперь расхлебывай. И, пожалуй, впервые в жизни Варя бы с ней согласилась.

Тот день не задался с самого утра: казалось, с ней случились все досадные мелочи, которые только могли случиться. Но видимым апофеозом неудач стало совещание, когда сначала ей не дали выступить (Ирка не внесла ее в список докладчиков) – а потом начальница привселюдно отчитала ее за неготовый доклад – хотя все было сделано еще в понедельник.

И когда позвонила Катя, Варя, мучимая тяжелыми предчувствиями, начала просить перенести встречу, принявшись перечислять все случившиеся неудачи и пугая будущими бедами. Но Катя была непреклонна:

- Во-первых, я уже подъезжаю, а бензин сейчас огого какой дорогой. Во-вторых, мы же на экшн идем – наоборот, отвлечешься, развеешься. Потом еще коньячком заполируем – и завтра придешь на работу, как новенькая. И полоса твоя черная рассосется!

И Варя вынужденно согласилась с подругой, уже не имя сил спорить.

От фразы «Я же тебе говорила!» ей таки удается себя удержать. Пока разозленная Катя ругается с кассиршей о том, как могла пропасть бронь на их билеты, Варя просто отходит в сторону, уйдя в скорбь, пессимизм и сомнительное самобичевание – потому что если бы не ее неудачный день, сейчас бы Катя сидела в удобном кресле и, запасясь попкорном, наблюдала за тем, как два веселых бессмертных друга разносят город в попытке арестовать малолетнего угонщика автомобилей…

Из скорбных размышлений Варю выводит легких тычок в ребра. Катя сияет так, словно победила дракона:

- Итак, в кино мы идем. Но на другой фильм. Тоже классный.

- Что-то на него билеты не разобрали…

- Разобрали. Для нас чужую бронь похерили, - честно призналась Катя. – Но я бы эту курицу из кассы урыла, если бы она мне ничего не предложила… 

То, что фильм будет немного не таким, как они рассчитывали, стало понятно сразу – во-первых, публика состояла из девочек лет 20, а, во-вторых, только они были со стаканчиками попкорна.

- Кажется, мы попали, - тихо сказала Варя.

- Не дрейфь, - ответила ей Катя, - на ранней стадии…

Права оказалась Катя. Фильм был феерическим – феерически тупым и неимоверно смешнючим. И, вытирая слезы после сеанса, Варя подумала, что черная полоса в ее жизни закончилась. Если бы она знала, как ошибалась!

Усталость, накопившаяся за долгий день, и коньяк, распитый с Катей, не могли не сыграть свою роль, и заснула Варя, едва коснувшись головой подушки.
 
Сон был одним из самых любимых. Варя шла по смутно знакомому городу, совершенно пустому и тихому. При ней был длинный нож, автомат и два пистолета. Все оружие было заряжено.

Варя осторожно заглянула в один переулок – никого, во второй, в третий… Пустота не была пугающей – но настораживающей. В любой момент из-за любого угла могли появиться как друзья, так и враги или монстры… Ожидание приятно щекотало нервы. А смутно знакомый образ города мулял где-то на подсознании – где-то она его видела.

- Конечно, видела, - вдруг раздался у нее за спиной грустный мужской голос. За то, что она не всадила в хозяина голоса все содержимое обоих своих пистолетов, благодарить можно было только ее хорошую реакцию, выработанную за годы охот во сне.

- Ты, блин, что еще за хрен с горы? – не опуская оружие, поинтересовалась Варя.   
Мужчина виновато улыбнулся и развел руками, показывая, что у него ничего опасного нет:

- Я и не надеялся, что вы меня узнаете… Вы ведь так ээээ были настроены на свой внутренний мир там, в кинотеатре…

И Варя вспомнила – этот тип играл главную роль в той комедии, на которую они ходили с Катей…

- К сожалению, это была не комедия, - грустно сказал мужчина, наделенный, видимо, умением читать ее мысли, - это была трагедия, про настоящую несчастную любовь…

- Ничего не знаю, было смешно… 

- А вот девочки в зале плакали – в том числе и из-за вашего смеха и грубых слов…

- Я молчала, это все Катя, - попыталась быстро оправдаться Варя.

- Нет, вы сказали «Утони, жаба» девушке, сидевшей перед вами, и «Курица, прикрой фонтан» девушке рядом.

- Я против публичного проявления эмоций, - отрезала Варя, - пусть дома ревут, - и перешла в наступление. -  И че ты ко мне приперся? Вали их утешай!

И проснулась.

- Блин, приснится же такое, - возмутилась она, перевернулась на другой бок, и заснула спокойно – на эту ночь.
 
Два дня спустя Варя поругалась с бабой Томой – та полезла поучать Варя, а Варя молчать не стала от слова совсем.

Прокручивая в голове случившийся разговор, Варя засыпала с удовлетворенным эго – правильно она умыла эту старую калошу…

Ей снился лес – красивый, тенистый, летний. Варя медленно шла по нему, наслаждаясь пением птиц и внимательно высматривая следы зверя. Судя по всем приметам, охота должны была быть удачной.

 Извилистая тропинка провела через просеку – к небольшой опушке, на которой стояла лесная хижина. Варя не смогла удержаться – и заглянула внутрь.

За маленьким столиком сидел тот самый тип, из предыдущего сна.

- Здравствуйте! – грустно сказал он.

- И тебе не кашлять. Я как-то думала, что мы в прошлый раз все договорили…

- Я тут из-за Тамары Петровны.

- Кого? – не поняла Варя.

- Той самой пожилой, уважаемой женщины, которую вы так небрежно назвали «старой калошей»…

- Да она сука полоумная!!!

- Вы не правы, - грустно сказал мужчина, - пожилых людей надо уважать, надо с терпением относиться к их недостаткам, прощать их…

Проснулась Варя в холодном поту.
 
В третий раз он приснился ей после ссоры с Натальей Петровной.

Она увидела его, едва спустилась с холма и принялась кричать, поняв, что он сможет ее услышать:

- Только скажи мне, что любая власть от Бога, а потому начальство надо любить и уважать…

- Не делайте из меня злодея, Варвара Сергеевна, - грустно сказал он, - просто я бы хотел вам объяснить,  как тяжело живется Наталье Петровне, и что надо с сочувствием относиться к ней…

В шестой раз она запустила в него утюгом – Варя обматерила соседку-кошатницу, и ее персонифицированная совесть принялась рассказывать, как это плохо в новой фешенебельной многоэтажке. Варе хотелось покататься на припаркованном звездолете, а не слушать нытье, но выбраться из ловушки не получалось…

В десятый раз она погналась за ним с топором – он, убегая, все равно продолжал поучать, что официант не хамил ей – просто она не так поняла его слова и зря нажаловалась на него администратору…

Сто двенадцатый раз выпал на Рождество. Он пришел со списком ее прегрешений и имбирным пряником – праздник ведь.   

В сто сорок третий раз Варя умудрилась заманить его в пещеру и оставить на съедение монстрам – тем самым, которых шла убивать. В двести шестой раз – сама его застрелила, потом, подумав, отрубила голову и загнала в сердце осиновый кол. В двести седьмой раз он пришел в ее сон с цветами, конфетами и попытками извиниться – мол, Варвара Сергеевна, дорогая, зачем вы там, я же вам только добра хочу…

Год спустя того неудачного дня Варе приснился сон – уже ничуть не странный по ее новым меркам.

Она очутилась в огромном кабинете, просторном и светлом, за столом в небрежной позе сидел (а, точнее, полулежал) странного вида молодой человек. Варя выжидательно и вопросительно посмотрела на него.

- Дорогуша, - мягким приятным голосом сказал парень, - как ты могла заметить, в последнее время тебе снился один чудик.

- Не могла не заметить, - угрюмо ответила Варя.

- Он очень переживал из-за тебя, даже плакал – я не мог не уступить… Так что извини за доставленные неудобства и, если хочешь, воспользуйся компенсацией.

Варя уже готова была сказать, что, мол, пустяки, ничего страшного, пережили – и ладно: молодой человек за столом ей приглянулся – но услышав про компенсацию, не удержалась:

- И что мне полагается?

- Возможность нанести ответный удар.

Закат на берегу океана был тошнотворно умилителен. И небо, и вода сияли мягкими красками, шумел  прибой. Он сидел спиной к ней и пытался что-то рисовать в своем альбоме.

- Мазюкаешь? – гаркнула она, подобравшись почти вплотную.

От неожиданности он вздрогнул, вскрикнул и даже выронил карандаш.

- Варвара Сергеевна? А вы что здесь делаете? – крайне удивился он.

«Реванширую!» - подумала она. Но выдавать себя не стала – сделала строгое и лицо и сурово сказала:

- Пришла тебя, задохлика, жизни учить. Давай разберем, что ты можешь сделать с тем мудаком, который тебе в шестой раз квартиру заливает…