Пролог

      Многие из нас часто задумываются над тем, что есть в нашем мире ложь. Для кого-то это всего лишь искажённая правда, тщательно скрытая за вескими аргументами, идущими из нечестивых уст бессовестного обманщика. А для кого-то ложь — это вся наша мимолётная, но в то же время бесконечная жизнь, для осуществления которой мы родились на этот свет. Куда повернёт петляющая дорога наших судеб — неизвестно, однако, лишь мы способны сделать так, чтобы этот вираж был в нужную сторону.      

      Ежедневно мы воплощаем множество своих планов, идей, осуществляем цели, поставленные для того, чтобы хоть как-то прожить малейшую долю, данную нам в мире овеянных зловещей дымкой неизвестности дорог бесконечности, уходящих в никуда. Все мы — затерянные в безызвестии странники вечности, путь которым часто преграждают два загадочных озера, и мы, не замечая их, выбираем то, бурлящая вода в котором пленит нас своей красотой.      

      Каждый из нас выбирает сей путь, и потому наша жизнь — лишь иллюзия. Всё, что мы видим, — обман, пелена которого скрывает и поглощает в свои глубины истину. Каждое создание этого бесконечного мира также накрыто лживой маской, которая становится всё мутнее в том случае, если из трепетных уст сего существа слетает клевета.      

      Наши видения искажены и размыты, и с каждым днём мы всё больше пленимся иллюзиями, окружающими нас всюду и называющимися нашей жизнью. Становясь пленниками обмана, мы уже не понимаем, что есть истина и тонем в бескрайнем море лжи. Порой иллюзии судеб, покорившие нас, губительны.      

***


       Николас Мойес до какого-то момента безмятежно жил со своей любимой девушкой и считал её самым прекрасным созданием, которых только способен породить сей мир, не понимая, что его счастье — лишь обманчивая иллюзия. Юноша пленился лживой прелестью маски, скрывавшей истину. Он стал одиноким пленником своих иллюзий и кошмаров, и они погубили его.      

      Началось всё с того, что в один поздний зимний вечер парень на собственной машине возвращался домой после важной встречи, сильно утомившей его. Молодой человек, пытаясь хоть как-то расслабиться, с интересом наблюдал за тем, как за окном проносились окутанные таинственной дымкой ночи пейзажи родного города. Темнота, в некоторых местах нарушаемая лишь тусклым светом уличных фонарей, поглощала все здания, превращая их в одинокие неведомые очертания, утопающие в бесконечном море мрака, с неба медленно и равномерно падали крупные снежные хлопья, а кругом слышался монотонный шум машин, завершая сию мистическую картину, отчего беззащитному человеку становилось как-то не по себе, и он невольно ёжился, словно ребёнок после страшной сказки на ночь, однако продолжал свой путь.      

      Делая очередной поворот, Ник увидел, как серебристый рожок Луны, показавшийся на тёмном ночном небосводе, обронял свой тусклый и мертвенно-бледный свет на погружавшийся в безмятежный сон город, и юноше на какой-то миг показалось, что в этом лунном мерцании, смешанном с бескрайним океаном белого снега, утопает весь мир. Заглядевшись невероятным пейзажем, Николас на некоторое время потерял управление автомобилем, а когда опомнился, понял, что чуть не врезался в какую-то женскую фигуру со смутными очертаниями, резко преградившую ему дорогу.      

      — Эми… — невольно вырвалось из уст парня.      

      Да, именно это имя носила его любимая, находившаяся сейчас очень далеко от своего возлюбленного и даже не подозревавшая о том, что её Ник постепенно становится пленником собственных губительных иллюзий судьбы, которые, словно насмехаясь из-под обманчивой маски, преследуют его.      

      — Эми… — чей-то потусторонний голос, обрамлённый неведомым эхом, повторил слова одинокого пленника судьбы.      

      Услышав это, Ник остановил свою машину и, сжавшись от ужаса, стал всматриваться вдаль, однако, к своему изумлению, парень обнаружил, что стёкла автомобиля сами начали покрываться серебристым инеем. Изморозь, словно ветви какого-то тропического растения, окутывала окна, постепенно сковывая их, отчего видимость пропадала, и находившийся в машине человек становился одиноким узником безызвестия.      

      Прижавшись лицом к покрывавшемуся таинственным инеем стеклу, юноша почувствовал, как что-то крепко схватило его. Нет, это был не чей-то молниеносный рывок, после которого неизвестный куда-то потащил парня. Николас испытывал нечто другое… Что-то очень цепкое словно схватило его изнутри, разбивая душу на мелкие осколки и выжирая внутренности, и всё, что сейчас видел юноша — это очертания какой-то женщины, которые с каждым мгновением становились всё чётче. Исступлённое безумие медленно одолевало своего верного слугу, чьи глаза постепенно начинали закатываться, но перед ними всё ещё стоял её образ — образ неведомой призрачной леди — повелительницы мрака и страхов, войн и ужаса, преследующей своего пленника и заставляющей его утонуть в собственных оживших кошмарных иллюзиях.      

      Внезапно таинственный иней на стёклах начал таять, обратившись кровавыми струями, которые брызнули алым фонтаном и обагрили всё вокруг.      

      Охваченный лживым безрассудством, юноша обнаружил, что в своих руках он держал нож, непонятным образом оказавшийся у него. Что-то леденящее продолжало медленно пожирать внутренности и душу Николаса, захватывая его в свой безумный круговорот, и, уже ничего не видя, парень вонзил нож в своё трепыхающееся сердце. Ещё немного, и его машина обагрилась кровью своего хозяина, покорившегося собственным обманчивым надеждам и вдохновенным иллюзиям и оставившего любимую девушку навеки одну, затерянную и забытую в этом лживом мире…