Глава 1. Расставание с домом

      — Ну, вот и всё, мама, я уезжаю, — произнесла девушка по имени Эми, поспешно складывая свои вещи в просторную чёрную сумку.      

      — Я буду скучать… — уже не молодая женщина подошла к дочери и крепко обняла её. — Удачи, Эми. Пожалуйста, вернись домой.      

      — Не переживай, я вернусь, когда немного отойду от того, что произошло на прошлой неделе, — уголки губ Эми подёрнулись в натянутой улыбке, хоть как-то скрывавшей ту боль, что сейчас испытывала девушка.      

      Мать, привыкшая к своему единственному чаду, не хотела отпускать дочь, продолжая её крепко обнимать. По щекам женщины, знавшей о происходящем в той местности, куда отправлялась её дочь, катились слёзы.      

      — Зачем ты так? — шептала она. — Ведь это плохое решение. Все покидают эту деревню, а ты…      

      — Это всего лишь слухи, — ответила девушка, осторожно попятившись на несколько шагов назад.      

      Сейчас какое-то хладное равнодушие охватило Эми, поглотив все её чувства, и потому ей, ощутившей жестокость сего лживого мира, ничего не хотелось, а нескрываемые эмоции матери просто раздражали её.      

      — Эти слухи правдивы, — сдавленный голос женщины сильно дрожал, периодически срываясь на крик.      

      — Мама, успокойся, я скоро вернусь домой, — Эми снова натянуто улыбнулась, а затем, подойдя к маме, обняла её и произнесла: — Ещё увидимся, обещаю.      

      Потом охваченная несокрушимым безразличием девушка отошла от матери и, закрыв сумку, мимолётно глянула в окно. Вид монотонно падающих на землю снежинок лишь навеял невесёлые мысли о том, какой долгий путь предстояло ей преодолеть на автобусе, чтобы добраться до желанной деревушки, в которой она, наконец, сможет обрести долгожданное уединение и покой, оставшись наедине с собой и своим внутренним миром. Ей, затерянной в бескрайнем море одиночества, уже надоело смотреть на эти лживые маски, что окружают нас везде и всюду, заставляя поверить в свою, ослепляющую наивных служителей обмана, красоту.      

      Взяв свою достаточно тяжёлую сумку, Эми в последний раз оглядела родное жилище, к каждому уютному уголку которого она в последнее время прониклась всей душой. Расставание с родным домом и любимой матерью было печальным и тяжким, однако огонёк надежды на скорейшее возвращение горел в разбитом сердце девушки, согревая её бренную душу.      

      — Прощай, моя любимая мама! Я ещё вернусь! — произнесла девушка, а затем, в последний раз окинув родные стены мутным взором, покинула свой дом.      

      Оказавшись на улице, Эми почувствовала, как пронизывающие порывы зимнего ветра подули ей в лицо. Какой-то леденящий холод сковал всё тело девушки, отчего та невольно поёжилась. Прищурившись, она стремительно пошла навстречу разбушевавшейся непогоде.      

      Задумчивый взор томных очей девушки устремился в затянутые морозной дымкой дали. Те снежинки, что каких-то несколько минут назад равномерно падали на землю, покрывая её белоснежным хрустящим ковром, сейчас рывком поднимались в воздух и кружились там в безумном танце. Сия весьма фантасмагорическая пляска, вызывающая у некоторых невольное восхищение своим великолепием, как ни странно, оставила Эми равнодушной.      

      Губительное равнодушие, одолевавшее девушку после смерти любимого, снова перекрыло все её чувства и эмоции, и потому она не пленилась той лживой маской, из-под которой, издевательски усмехаясь, на неё взирал сей жестокий мир. Многолетний лёд, постепенно сковывавший трепещущее сердце Эми, был заметен и на её непроницаемом выражении лица.      

      Каменная маска застыла на изящных чертах лица девушки, превращая её в рабыню собственного безразличия, и она, уже не видя прекрасного, равнодушно смотрела на бескрайний снежный ковёр, что простирался вокруг неё и уходил в невиданные, окутанные призрачной дымкой, дали, сменяясь сизым туманом, поглощавшим всё, что находилось впереди.      

      По тёмному небосводу статно проплывали вереницы смутных обрывков холодных свинцовых туч, отчего создавалось ощущение, что какие-то неведомые ножницы безжалостно порезали на части бескрайний свод бархатных небес. Туманные обрывки, гонимые порывами лютого зимнего ветра, тяжело вздымаясь, неумолимо смешивались с безбрежным океаном пушистого снега; снежинки, лихо закручиваясь в воздухе, продолжали свой суетливый танец, и казалось, что весь лживый мир сливается в единый нескончаемый круговорот.      

      Естественно, все эти таинственные пейзажи также были обманчивой маской сего мира, однако, если бы Эми пригляделась, даже под этой маской она смогла бы лицезреть истину, скрывавшуюся в неведомых глубинах океана лжи.      

      С трудом пройдя сквозь бушующие порывы свирепой метели, странница, наконец, вышла на расчищенную дорогу, которая была покрыта лёгким и весьма хрупким слоем свежевыпавшего снега. Этот путь вёл прямо к автобусной остановке, куда сейчас и стремилась Эми.      

      Корявые ветви вековых деревьев, покрытые мохнатым инеем, низко склонили поседевшие головы над тротуаром, оброняя на него свои могучие тени. Ветки эти действительно мешали прохожим, однако, судя по всему, никто срубать их не собирался. Отодвинув одну из таких ветвей, Эми, не желавшая сейчас ничего, машинально пошла дальше, не обращая внимания на то, что происходило вокруг неё.      

      Откуда-то доносились возмущённые возгласы неугодливых прохожих, которым метель явно не пришлась по нраву, но страннице и сейчас было всё равно. В её голове была лишь одна мысль — образ Николаса, навеки ушедшего из обманчивого мира.      

      Дойдя до засыпанной пушистым снегом остановки, Эми сразу увидела нужный ей транспорт. Поспешно пробравшись сквозь толпу людей, ёжившихся от промозглого холода, девушка зашла в статный двухэтажный автобус, возвышавшийся над мелкими автомобилями, монотонные гудки которых разносились по всей остановке. Ей было известно о том, что маршрут будет пролегать близко от того места, где таинственным образом погиб её любимый, и сейчас Эми ждала лишь одного…