Ой, васильки, васильки

 – Ой, васильки, васильки,
Сколько мелькает вас в поле.
Помню до самой реки
Их собирали для Оли. – Немного запрокинув голову, мама старательно выводит грустную мелодию глубоким сильным голосом. У мамы красивое лицо и вьющиеся каштановые волосы.

     Олечке уже пять лет, но эту песню она помнит с самого своего рождения. И каждый раз, когда мама поёт про васильки, в груди девочки зарождается неясная тревога.

     Мама любит эту песню и часто исполняет её специально для Олечки. Сажает дочку рядом с собой и поёт, глядя ей прямо в глаза.

     Олечка слушает и представляет себе огромное поле с васильками. И реку тоже представляет. Она любит васильки. Каждое лето они с мамой ездят за город к знакомым. Там в поле растёт много синих васильков. Олечка иногда рвёт их и собирает в маленькие букетики.

 – Олечка цветик сорвёт,
Низко головку наклонит:
«Милый, смотри – василёк
Мой поплывёт, не утонет», – продолжает выводить мама, и Олечка будто наяву видит, как васильки плывут по воде и их уносит сильный речной поток.

 – Милый за ручку тут брал,
В глазки смотрел голубые,
И без конца целовал
Бледные щёчки, худые. – Мама поёт и смотрит на Олечкины бледные щёчки, которые кажутся сейчас ещё бледнее.

     Девочка не очень хорошо понимает смысл этого куплета. Кто такой этот милый? И почему он целует бледные худые щёчки песенной Олечки? И зачем всё время смотрит в её голубые глаза? У самой Олечки тоже большие голубые глаза. Ей даже кажется, что она очень похожа на свою песенную тёзку.

– Оля любила реку,
Ночи она не боялась.
Часто вечерней порой
С милым на лодке каталась.

     А Олечка никогда не каталась на лодке. Ни днём, ни ночью. Днём она, пожалуй, хотела бы прокатиться. Но ночью – нет. Ночью, наверное, страшно оказаться на реке. Темно. Только светит луна.

 – Милый вдруг вынул кинжал
Низко над Олей склонился.
Оля закрыла глаза,
Веночек из рук покатился.

     В этом месте Олечка всегда вздрагивает. Зачем этому милому нужен кинжал? Что он им делает? Цветы режет? И почему Оля закрыла глаза и выпустила веночек? Олечка никогда не спрашивает маму об этом. Боится. Тем более что мама поёт этот куплет каким-то странным трагическим голосом.

     Девочке кажется, что эта песня как-то связана с ней самой. Ведь её тоже зовут Олечка. И мама всегда поёт ей именно эту песню. Но следующий куплет Олечка совсем не любит. Она его тоже не понимает, и он даже пугает её.

 – Оля лежит на столе,
Олечки больше не будет.
Ох, васильки, васильки.
Кто ж вас теперь приголубит?

     Почему Олечки из песни больше не будет? Как это понимать, что её не будет? Почему она ушла и бросила свои васильки? Почему не хочет больше их приголубить? А ведь раньше она их так любила. И уж совсем непонятно, почему Олечка лежит на столе. Что там-то ей делать?

    Но когда мама поёт последний куплет – он точно такой же, как первый, – Олечка с облегчением вздыхает и говорит маме:

     – Можно я уже пойду?

     Мама молча кивает, и Олечка убегает во двор. Своим друзьям она никогда не рассказывает об этой странной песне. Она хочет забыть о песне и поиграть с подругами. Но во дворе страшная тишина. Дети стоят кучкой и не играют.

     – Давайте играть, – громко предлагает Олечка.

     – Одного мальчика вон из того дома, – тихо говорит ей Ирочка и показывает рукой на соседний дом, – раздавило катком для асфальта. – Насмерть, – добавляет она уже совсем тихим голосом. – Мы сейчас пойдем туда. Пойдёшь с нами? Его мама раздаёт всем детям конфеты.

      Олечка кивает, хотя до неё не до конца доходит смысл Ирочкиных слов. Но она идёт вместе с другими детьми, поднимается на второй этаж и входит в квартиру. Пока они идут, Ирочка подробно рассказывает ей о страшном чёрном катке, о невнимательном водителе и о том, что мальчик выскочил совершенно неожиданно и сам попал под каток.

     Олечке опять становится страшно. Перед её глазами встаёт вся картина происшествия. Она отгоняет от себя жуткое видение, но оно неотвязчиво вновь и вновь проходит перед её взором. Она мысленно представляет огромный каток, который видела на своей улице, – он уже несколько дней раскатывает асфальтовые пешеходные дорожки. Потом выскакивает мальчик, и происходит что-то ужасное, что даже и представить жутко.

     Дети гурьбой входят в комнату. Старшему из них не больше семи. В комнате тишина, и стоят люди. Взрослые. Они низко склонили головы. Посреди комнаты – стол, на котором стоит ящик. Это гроб. Олечка знает, что когда умирают старые люди, их кладут в такие ящики. Но она никогда не думала о том, что дети тоже могут умирать.

     Мама мальчика подзывает их рукой, и дети направляются к столу. Олечка идёт, ухватившись за руку Ирочки как за спасательный круг. Когда они подходят ближе, Олечка видит в гробу мальчика. Он лежит с закрытыми глазами. На столе. И Олечка вдруг понимает, что его больше не будет. Никогда не будет. Здесь, на земле. Он будет с закрытыми глазами лежать под землёй. У Олечки темнеет в глазах. Не дождавшись конфет, она поворачивается и стремглав выбегает из комнаты. Она вся дрожит.

     Весь вечер она промолчала. Не играла в игрушки. Не смотрела мультики. Плохо ела. Она думала. Она очень много думала. Про огромные колёса катка, про погибшего мальчика, лежащего на столе с закрытыми глазами, про большие чёрные ободки вокруг заплаканных глаз его матери. Думала она и о своей маме, и о её песне.

     Теперь Олечка знает, почему песенная Оля лежит на столе и её больше не будет. Её милый убил Олечку кинжалом. Эта песня – про самую настоящую смерть. Ей стало понятно всё, кроме одного, – зачем её мама, которую она любит, так часто поёт ЕЙ эту песню про погибшую Олечку? Самые плохие мысли приходят в её маленькую головку с белыми кудряшками.

 – Оля лежит на столе,
Олечки больше не будет.
Ох, васильки, васильки.
Кто ж вас теперь приголубит?

     Ну, зачем же всё-таки мама поёт ей эту страшную песню? Почему?

     Олечке не хочется думать об этом. Хочется забыть. Но как? Ведь завтра мама опять будет петь ей эту песню.

     И послезавтра тоже, и ещё много-много дней.

(картинка из интернета, спасибо автору)