Сочинение ко Дню Победы Шустрая Лёлька

Война отличалась немилосердными бомбёжками населенных пунктов. И очень многое зависело от войск противовоздушной обороны, прежде всего, от зенитчиков. И как-то так сложилось, что зенитные подразделения были в основном укомплектованы женщинами. Впрочем, какими женщинами?! Девчонками совсем – по 18-20 лет. Девчонкой попала в зенитчицы и Ольга Мельникова. Ее все называли Лёлькой: шустрая уж больно была. Сказалось детдомовское воспитание. В пять лет она оказалась на государственном обеспечении. Единственная кормилица – мама – тяжело заболела, а старшие брат и сестра ещё не были настолько самостоятельными, чтобы содержать младшенькую. Правда, перед самой войной, когда семья встала на ноги, Лёльку вернули в дом. И войну она встретила в родном селе Берёзове Пугачёвского района Саратовской области. Проводила брата на фронт и села за его трактор.
Воевать Лёлька отправилась 11 марта 42-го. На первое боевое дежурство заступила в Саратове, у железнодорожного моста. Помимо зенитных батарей там была ещё одна защита.
- Аэростаты, огурчики, знаете, были в 4 слоя, а троса были, как рука, толстые. Бомба на них взрывалась, а внизу всё цело.
Мы сидим с Лёлькой, Ольгой Ивановной Климковой, в красном уголке дома ветеранов. Она по-мальчишески размахивает руками и говорит назидательно-доверительно, словно пытается убедить меня, что всё, о чем она рассказывает, правда.
Как служилось в Саратове, Лёлька помнит смутно. Зато навсегда запомнила первый сбитый самолет под Сталинградом.
- Первый бой был позорным, - морщится Ольга Ивановна. - Сбили мы самолёт из своих пулемётов и разорались. Увидели, как загорелся, бросили пулемёты и как начали обниматься, целоваться. Девчонки, девчонки!.. А у командира батареи – три пулемётные точки. Он метался, метался, и, пока не выстрелил из пистолета вверх, не мог нас успокоить.
Под Сталинградом зенитные пулеметы сменили на 45-миллиметровые пушечки. Лёлька помнит, как в Сталинграде перешагивали через трупы, которыми была густо усеяна земля. Помнит, как зарывались в Мамаев курган, который подвергался ожесточенным артобстрелам и бомбежкам. Мы были там, где сейчас Родина-мать стоит, вспоминает Лёлька.
А потом, когда Сталинградская эпопея закончилась, Лёлькину батарею отправили под Москву. Там уже пушки помощнее стали – калибр 76 мм. Сейчас Лёлька и не вспомнит, где точно, но где-то за Москвой приблудился к батальону конь. Лёлька лошадей любила и с этим конём подружилась. В память о детдомовском назвала его Серко. И так оказалось, что с этим Серко медаль «За отвагу» заслужила. Доставила пакет в танковую бригаду. Через зону, которая простреливалась немцами.
- Мы шли с ним потихоньку, - говорит Ольга Ивановна. - Знаете, как кони всё понимают? Я под уздцы веду его, разговариваю, а кожа у него аж колышется. А надо 500 метров пройти через мёртвую полосу, которая простреливается. Дошла до охранения танкистов. Они сказали: «Стой, кто идет?», но я ничего не слышала. Взяли у меня лошадь, привели к командиру бригады. Я доложила, но не слышала своего голоса.
Многое повидала Лелька, и даже попала однажды в окружение. Это было зимой. Снег, вспоминает Лёлька, глубиной в 2—2,5 метра, и  командир, старшина, приказал вырыть в снегу укрытие, чтобы немец не обнаружил.
- Мы лежали все метра через 1,5—2 друг от друга. Он себе сделал по нашей линии дорожку и проходил, спрашивал: «Как дела? Шевелись». Левой стороной я лежала к земле, а правой – наверх, и вся правая сторона промёрзла.
Девчонки пролежали в снегу двое с половиной суток. Когда их откопали, у Лёльки что-то случилось с глазами – ничего не видела, а правая нога была совершенно чёрная. Уже в госпитале, в полубессознательном состоянии, она услышала, как хирург говорит, что ногу надо ампутировать. Иначе – смерть… Лёлька решила выбрать смерть.
- У меня браунингичек немецкий был. Там всего 4,5 грамма убойная сила. Если к виску приставить, можно ещё что-то сделать, а до тебя не достанет. Я так руку потихонечку поднимаю, пуговичку на кармане незаметно расстёгиваю, достаю пистолетик свой и вдруг слышу: «Смотрите, что делает». Меня – по руке. Браунинг отлетел. Страшно было, что я без ног останусь и слепая.
Лёлька попала в госпиталь в посёлок Ровное Саратовской области. Она ничего не видела и подумала, что оказалась в Ровно на Украине. Когда её, ослепшую, впервые за три месяца вывели на улицу, она ожидала почувствовать необычный украинский воздух, но обманулась.
- У Гоголя на Украине в Ровно звёзды с решето. Ой, Днипро, Днипро. Захожу обратно, меня спрашивают: ну, как? Да какой это свежий воздух, говорю. Как у нас в Саратовской области. Медсестра подумала, что я сошла с ума.
Когда Лёлька узнала, где она на самом деле, то очень расстроилась. Могла бы маму пригласить – повидаться. Да не переживай, сказали ей, мама бы твоя ещё больше расстроилась, увидев не дочку свою, а чурбан. Уговорили.
До окончания войны оставалось немногим более года, и после выздоровления Лёльку забрали в родное подразделение – освобождать Европу. Когда война закончилась, Лёлька едва не отправилась довоевывать с Японией. Но командир роты Климков сделал ей предложение. Она согласилась и, так как уже была беременной, уехала к нему на родину, в Тулу. Началась мирная жизнь.

2000-2005 гг.